АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

АМЕРИКАНСКОГО КОНТИНЕНТА

ЭПОХИ ИМПЕРИАЛИЗМА

Во главе ревизионизма и реформизма в Аргентине в первой четверти XX в. как политический и идеологический руководитель стал Хуан Баутиста Хусто (1865—1928). В начале своей полити­ческой деятельности он выполнял прогрессивную роль, являясь организатором социалистической партии. В 1895 г. в Аргентине была создана «Интернациональная социалистическая рабочая партия», позже переименованная в «Аргентинскую» вместо «Ин­тернациональной». Во главе ее и стал X. Б. Хусто. Партия стала важным событием в политической жизни страны и идеологиче­ской борьбе. Она объединила усилия разрозненных сторонников социализма. Партия возглавила ряд классовых битв пролета­риата. Ее деятели активно выступали на митингах трудящихся.

Постепенно удаляясь от марксистских взглядов, X. Б. Хусто отказался от марксизма. В своей книге «Теория и практика ис­тории», изданной в 1909 г., им засвидетельствованы признания позиций, которые отстаивали ревизионисты и субъективные идеалисты. Его философское учение стало эклектизмом спен-серовского вульгарного эволюционизма и маховского субъекти­визма и агностицизма. Теперь у него природа стала не чем иным, как «...совокупностью ощущений и идей человека»¹. Осно­вываясь на одном ложном выводе, он в своих рассуждениях допускал и другое неверное толкование, будто «...как для само­го грубого эгоцентризма, так и для самой абстрактной науки мир нельзя представить без человека»². Это означало, что при­рода существует только в воображении человека. Нет челове­ка — нет природы. Это был чистейшей воды идеализм. X. Хусто считал, что вопрос о первичности материи или сознания вообще не следует обсуждать, так как, по его мнению, «...материя неот­делима от идеи, а идея от материи»³. Исходя из этого, им отри­цался и объективный характер законов науки. Рассматривая вопросы общественного развития, он объяснял все изменения, происходящие в обществе, законами биологии. Классовая борь­ба, по Хусто, определялась как внутривидовая борьба в соот­ветствии с законами биологии. Это уже граничило с реакцион-

¹ ^пап В. 1из1о. Теопа у ргасИса с!е 1а Ыз1опа. — Виепоз-А1гез, 1915.—
2ей. — Р. 468.

² Там же. — С. 469.

³ Там же. — С. 472.

ностью. Толчком для развития общества X. Хусто считал тех­нику, стимулом развития которой в свою очередь являлся рост биологических потребностей. Теории Маркса о диктатуре про­летариата, революции и развитии общества были им отвергнуты. Он уже не считался с тем, что сказал К. Маркс о развитии об­щества: «В общественном производстве своей жизни люди всту­пают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения — производственные отношения, которые соответству­ют определенной ступени развития их материальных произво­дительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстрой­ка и которому соответствуют определенные формы обществен­ного сознания. Способ производства материальной жизни обус­ловливает социальный, политический и духовный процессы жиз­ни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наобо­рот, их общественное бытие определяет их сознание»⁴.

X. Хусто получил врачебное образование, но не в меньшей мере его интересовали вопросы политической борьбы. В конце XIX в. он стал активным деятелем рабочего движения и одним из основателей Социалистической рабочей партии Аргентины. В 1896 г. X. Хусто организовал газету «Ьа Уап§иагсНа» («Аван­гард»), которая была рупором социалистических идей. X. Хусто был редактором этой газеты. Его общественная деятельность не ограничивалась этим. Он пытался и в рамках капиталистическо­го общества решить некоторые задачи социализма. Так, широко пропагандируя в газете проблему кооперации, им были предприняты меры по организации рабочего общества «Ьа Лиг» («Свет»), которое организовало свой рабочий кооператив «Е1 Но^аг ОЬгего» («Рабочий очаг»), которому, как и опытной ком­муне Р. Оуэна, не суждено было утвердиться в условиях капи­талистического общества.

Большой заслугой X. Хусто является перевод им на испан­ский язык 1-го тома «Капитала» К- Маркса, который был издан в Мадриде в 1898 г. Это свидетельствует о том, что он доста­точно глубоко изучал марксистскую литературу. Однако в силу крайне низкого уровня развития производительных сил Арген­тины и относительно невысокого накала классовой борьбы и революционного движения малочисленного рабочего класса X. Хусто не смог понять всю глубину учения К. Маркса. Он не стал последовательным марксистом и свои политические требо­вания ограничивал реформистскими требованиями и преобра­зованиями. Он не понял Великой Октябрьской социалистической революции в России.

Сантьяго Рамон-и-Кахаль (1852—1934) —испанский ученый-гистолог. В 1873 г. окончил Сарагосский университет. Через

⁴ Маркс К., Энгельс Ф.//Соч. — Т. 13. — С. 6—7.

10 лет был уже профессором университета в Валенсии. Через 4 года (1877) Сантьяго Рамон-и-Кахаль перешел в Барселон­ский университет, а в "1892 г.— в Мадридский. Здесь им была организована лаборатория биологических исследований, кото­рая впоследствии реорганизована в научно-исследовательский институт, уже много лет носящий его имя. Он являлся автором капитального труда «Строение нервной системы человека и по­звоночных», над которым работал долгие годы. Но его философ-ско-теоретические взгляды изложены в другой работе — «Пра­вила и советы для научного исследования», изданной в 1897 г. Как философ Кахаль стоял на материалистических позици­ях, выступая против религиозно-идеалистических воззрений на природу. Он писал: «Справедливо говорится, что человеческий ум, когда он отгорожен от действительности и замкнут в самом себе, не способен раскрыть даже самую простую связь механиз­ма мира и жизни». Мир представляет объективную реальность, существующую как единое целое. Он наполнен явлениями, при­чинно взаимосвязанными между собой. Кахаль ограниченно понимал возможность познания мира, считая, что наука может раскрыть лишь связи явлений, условия их возникновения, но не может постичь их сущность. Это положение говорит о том, что он уступал позитивизму и поддерживал агностиков, утверждав­ших невозможность познания мира.

Его научная работа также имела большое значение для фи­лософии. Научные исследования, проведенные Кахалем в нача­ле 90-х годов XIX в., позволили ему создать нейронную теорию строения нервной системы. Он считал, что дифференциация и взаимоопределяемость различных структурных компонентов нервных клеток легко объясняют всеобщую связь в животном мире. Им был проведен цикл экспериментальных работ, в ре­зультате которых было доказано, что утвердившаяся в 80-е годы XIX в. теория ретикулярного представления о структуре нерв­ной системы не отвечает ее истинному состоянию. По теории ретикулярного представления, все нервные клетки связаны меж­ду собой анатомически. В результате этой связи образуется нервная сеть, которая по своей специфике и определяет функ­ции нервной системы. Благодаря гистологическим исследованиям Кахаль установил, что каждая нервная клетка выражает всю нервную систему животных и человека. Она отражает не только структуру всей системы, но и выполняет ее функции. Нервные импульсы от клетки к клетке передаются благодаря особой морфологической особенности этой ткани, заключающейся в том, что между нервными клетками имеются контакты. Благо­даря этим контактам и осуществляется физиологический пере­нос нервных импульсов. Данная нейронная теория по своей сути весьма близка принципу И. П. Павлова приурочения нервных процессов к конструкциям нервной ткани. Таким обра­зом, в своей нейронной теории он твердо встал на материали­стические позиции, выступив против неовитализма.

За большие достижения в области нейрогистологии Кахаль в 1900 г. был удостоен Московской премии, а в 1906 г. ему была присуждена Нобелевская премия.

Помимо создания нейронной теории, им проведена большая исследовательская работа по изучению элементов различных отделов центральной нервной системы и их функционального взаимоотношения. Исследована кора головного мозга детей. Им изучены эмбриональный гистогенез, процессы дегенерации и ре­генерации нервной системы позвоночных, а также зрительные центры некоторых беспозвоночных животных. В процессе изу­чения нервной ткани человека и животных Кахалем были раз­работаны специальные нейрогистологические методы исследо­вания.

Его научным кредо было обязательное сочетание экспери­ментальных работ с теорией, без чего он не мыслил процесс познания. Он осуждал тех ученых, которые хотели удовлетво­риться в своих научных поисках только эмпирическими наблю­дениями или теоретическими рассуждениями без опоры на опыт. Такому метафизическому подходу к изучению различных явле­ний в биологии он противопоставлял научный подход, который начинался с кропотливого эксперимента, т. е. опыта, и заканчи­вался теоретическим обобщением.

В процессе познания большое значение он придавал также научной гипотезе, т. е. таким предположениям, которые могут объяснить объективные связи исследуемых явлений с ок­ружающей действительностью. «Гипотеза, — утверждал он, — и объективный факт находятся в тесной этиологической связи»⁵, понимая под этой связью причинную связь. Ведя борьбу с нео­витализмом, Кахаль разоблачал антинаучные взгляды предста­вителей этого идеалистического течения, считавших, что в осно­ве жизненных явлений имеются какие-то нематериальные непо­знанные силы. Этим взглядам он противопоставлял свое обосно­вание жизненного процесса, согласно которому жизнь является особым этапом в развитии материи, она не была вечной, а есть результат сложных химических преобразований и процессов. Он писал по этому поводу: «Жизнь возможна при условии посто­янного обновления составных частей органических молекул про­топлазмы»⁶.

Кахаль в своей научной работе придавал большое значение материалистической философии, признавал ее важную роль в развитии естествознания. Вместе с тем он делал неправильный вывод, что в будущем роль философии будет сведена к синте­зу важнейших научных теорий. Такое соотношение философии с естественными науками ставило его на позиции позити­визма.

⁵ ЗапИадо Катоп у Са/а/. ОЬгаз сотрЫаз Шегапаз. — Р. 593.

⁶ ЗапИацо Катоп у Са]а1. Магша! ее Апа1оппса ра1о1о§1са депега!. —
II- ей. — Майне, 1946. — Р. 56.

Кахаль — автор руководств по нормальной и патологической гистологии.

Алехандро Корн (1860—1936), аргентинский врач-психиатр. Почти четверть века преподавал философию (1906—1930) в университете в Буэнос-Айресе, зарекомендовав себя последова­тельным идеалистом. Он был приверженцем философии И. Кан­та, в честь которого в 1929 г. в Аргентине он организовал «Кан­тианское общество».

Неокантианство периода философской деятельности А. Кор­на было связано с явлениями кризиса методологических осно­ваний естественных и исторических наук XIX в. В. Дильтей зашел в тупик в методологических основаниях физиологии, фи­зического идеализма и критике исторического разума. Однако именно эти взгляды привлекали А. Корна. Он, основываясь на взглядах неокантианцев, считал, будто нет ничего вне созна­ния. И все это им понималось как сознание вообще. Отсюда вытекал его идеалистический вывод: «...объективный мир дей­ствительно находится вне «я», но не вне сознания».

Окружающий мир для него не представлял собой объектив­ной реальности и являлся лишь проблемой. Процесс познания им понимался ограниченно. Главным источником познания он считал интуицию. Философия, по его мнению, имела дело с цен­ностями, в то время как роль науки заключается в изучении мира с точки зрения количества и меры.

А. Корн не был сторонником позитивизма, широко распро­страненного в Аргентине. Он критиковал это направление в философии.

Им рассматривались и этические проблемы. Центральной проблемой в этом плане были рассуждения о свободе как выс­шей этической цели в развитии человечества.

Вместе с тем А. Корн был прогрессивным политическим дея­телем. Он признавал Великую Октябрьскую социалистическую революцию и ее благотворные социалистические идеи. Им не отвергались в принципе идеи социализма. А. Корн понимал огромное значение марксизма в социальном совершенствовании общества, однако он полностью не поднялся до него и вос­принял его, оставшись в целом на идеалистических пози­циях.

Уильям Мак-Дугалл (1871—1938), получив врачебное обра­зование, занимался психологией и философией. Ему пришлось работать в психологической лаборатории в Геттингене, в уни­верситетском колледже в Лондоне преподавателем, в ряде иезуитских учебных заведений. С 1901 г. одновременно он рабо­тал и в физиологической лаборатории. В 1920 г. У. Мак-Дугалл переехал в США, где вначале работал в Гарвардском универ­ситете, а с 1927 г. занял должность профессора Дьюкского уни­верситета в штате Северная Каролина.

Его психология носит реакционный характер. Он является основателем психологии, которая стала называться гормической (греч. Ьогте — стремление, желание, порыв). Согласно его кон­цепции, основой всего живого является «горме», под кото­рым он имел в виду мистическую силу влечений. Главной при­чиной любого поведения, включая и социальное, по его мнению, являются инстинкты. Для него человек был существом, жизне­деятельность которого определялась прирожденными «глубин­ными» силами. Из этого у него выкристаллизовалось реакцион­ное идеологическое представление о сверхиндивидуальной на­циональной душе, предопределенной конституцией расы.

У. Мак-Дугалл называл свою теорию теологической. Она была изложена уже в первых трудах — во «Введении в соци­альную психологию» (1908) и в «Теле и разуме» (1912).

В своих первых трудах У. Мак-Дугалл мифическое «горме» распространял лишь на живую природу, позднее он перенес его и на неживую природу. Его теория близка понятию «жизненно­го порыва», принадлежащему французскому философу-идеалис­ту Анри Бергсону (1859—1941), и «воле» немецкого философа-идеалиста Артура Шопенгауэра (1788—1860).

У. Мак-Дугалл мифическому «горме» приписывал способ­ность предопределять инстинкты человека, их природу, целевые действия. Он считал, что подражание имеет инстинктивную при­роду и носит врожденный характер. Это была биологизаторско-инстинктивистская концепция, оправдывающая войны, объясняя их возникновение наличием у людей «инстинкта драчливости». У. Мак-Дугалл был одним из основоположников психологизма в социологии. Он старался объяснить социальные взаимоотно­шения и структуры с помощью психологических данных. Его «горме», на котором основывались инстинкты человека, могло давать импульсы самого различного направления, руководя дея­тельностью человека как в личной, так и в общественной жизни. «Импульсы,— писал он,— являются духовной силой, которая поддерживает и формирует всю жизнь личностей и общества»⁷. Он придавал им такую силу, что они у него превращались в главный источник и движущие силы всякой мысли, всякого дей­ствия, независимо от того, является оно индивидуальным или коллективным. Иначе говоря, импульсы, порожденные инстинк­тами, превращались в «великие побуждающие силы»⁸, которые определяли жизнь человека и всего общества. Человеческое об­щество превращалось у него в систему психических сил, кото­рые формируют личность. У. Мак-Дугалл отрицал общество как историческую общность людей, движущими силами развития которого были производительные силы и производственные от­ношения.

¹ МсОои§а11 Ц7. Ап ШгойисИоп 1о 5ос'1а1 РвусЬо1о§у. — Ьопйоп, 1950.— Р. 46.

⁸ Там же. — С. 47.

У. Мак-Дугалл отрицал и роль общественной практики в формировании личности. Будучи воинствующим идеалистом, шлразителем самых реакционных взглядов, он пытался опроверг­нуть материалистические тенденции в психологии, заменяя их надуманными, не оправданными практикой выводами. На его учение сильное влияние оказал французский психолог Т. А. Г. Ри-По своей двигательной теорией произвольного внимания и вооб­ражения, а также работами по психологии чувств.

Началом существования социальной психологии является 1908 г., когда впервые появились публикации У. Мак-Дугалла и американского социолога Э. Росса.

С точки зрения У. Мак-Дугалла, народные массы не только не способствуют общественному развитию, но и являются его тормозом, затрудняют разумное решение проблем мирного со­трудничества. У него получалось, что народ является источни­ком раздоров и войн между государствами.

Ненавидя народ, У. Мак-Дугалл в своей психосоциологии пришел к выводу, что народ следует лишить участия в политиче­ской жизни общества. Этим он выразил идеологию буржуазии, боявшейся нарастания революционной сознательности у народ­ных масс.

Жозуе ди Кастро (1908—1973)—многосторонний бразиль­ский ученый. Окончив медицинский факультет Бразильского университета в 1929 г. и философский в 1938 г., свою научную деятельность он посвятил физиологии, антропологии, гигиене и социологии. Ему пришлось преподавать физиологию, антрополо­гию, а с 1939 г. он стал возглавлять институт питания. В годы второй мировой войны Ж- ди Кастро было поручено возглавить департамент продовольствия Бразилии. Он принимал активное участие в продовольственной и сельскохозяйственной комиссиях при ООН, а с 1951 г. стал председателем Исполкома организа­ции по вопросам продовольствия и сельского хозяйства (ФАО) при ООН.

Ж. ди Кастро проводил большую организационную рабо­ту по борьбе с голодом в развивающихся странах, многие из которых в то время еще находились в колониальной зависи­мости от крупных капиталистических метрополий, однако в 1955 г. он покинул этот пост в знак протеста против антигуман­ной политики США. Вскоре после этого (1957) по его инициати­ве была организована Всемирная ассоциация по борьбе с голо­дом, президентом которой стал Ж. ди Кастро. Спустя 4 года с его активным участием создана Международная ассоциация вра­чей «Условия жизни и здоровье», президентом которой также Пыл избран Ж- ди Кастро.

Он был не только крупным организатором высокогуманной работы по борьбе с голодом на нашей планете, активным обще­ственным деятелем, но и незаурядным ученым, труды которого п значительной степени обогатили сведения прогрессивной части

человечества о пагубной роли капитализма. Им написано много острополитических научных работ. Работы, посвященные пита­нию населения, отражают не столько физиологическую сторону данной проблемы, сколько социальную, показывающую, как ка­питализм становится рассадником и источником голода и нище­ты народных масс. Ценность его работ заключается в том, что выводы, сделанные им, не носят голословный характер, а явля­ются результатом анализа огромного количества статистических сведений, которые были в распоряжении ученого. Монография Ж. ди Кастро «География голода», в которой приводится не только описание одной из тяжелейших трагедий населения ко­лониальных стран — часто перемежающееся голодание, унося­щее из жизни не только пожилых людей, но и детей, а также мужчин и женщин цветущего трудоспособного возраста,— но и даются данные о людских потерях в результате этого бедствия, является ярким доказательством того, что причиной этих несча­стий является империализм. Определив главного виновника го­лода— империализм, Ж. ди Кастро делает вывод, что без лик­видации колониальной системы радикально проблему голода разрешить нельзя⁹. Эта книга была ощутимым снарядом по им­периализму, учитывая, что она была переведена во многих странах.

В книге одновременно разоблачаются и реакционные буржу­азные теории, такие как неомальтузианство, географический де­терминизм и др. Ж- ди Кастро критиковал современных маль­тузианцев и представителей других реакционных теорий, кото­рые пытались снять ответственность за нищету, голодание, тя­желое положение трудящихся с капитализма, возлагая полную ответственность за их бедственное положение на самих угнетен­ных, упрекая их за плохой контроль за рождаемостью и все прочие грехи, вплоть до нежелания работать и иметь деньги на кусок хлеба. Ж. ди Кастро опровергал эти надуманные доводы. На основании своих исследований он делал вывод: «Причина голода и нищеты на земле не в излишнем количестве людей, а скорее в том, что работают немногие, а кормить надо многих»¹⁰. Но, говоря о немногих работающих, Ж. ди Кастро имел в виду не лодырей, а людей, не имеющих работы и не могущих ее по­лучить в силу низкого уровня развития производительных сил в колониальных странах. На основании всего этого он считал, что бедствия, в том числе и голод, от колониальных народов можно устранить путем радикального решения аграрных отношений, существующих в капиталистическом обществе, а также ликви­дации всех сохранившихся феодальных отношений и тяжелого наследия неоколониализма. Конечно, это были не марксистские представления, а взгляды прогрессивного буржуазного ученого, но и они наносили свой удар по империалистической системе,

неоколониализму, звали к национально-освободительному дви­жению.

В работах Ж. ди Кастро красной нитью проходит мысль в защиту расовой справедливости. Он был противником деления рас на «высшие» и «низшие». Выступая против расистских бред­ней, он писал: «Так называемые низшие расы оказываются про­сто-напросто голодающими расами»¹¹.

Ж. ди Кастро разоблачал пропагандистские трюки буржуа­зии, идеологи которой утверждали, что они в колониях выпол­няли высокогуманную миссию, утверждая культуру, искусство, грамотность, способствуя развитию цивилизации и производи­тельных сил. Выступая против этой ложной посылки, Ж. ди Каст­ро в другой крупной работе «Черная книга голода» писал: «Так называемые слаборазвитые народы уже разглядели, какое глу­бокое противоречие существует между моральными заповедями равенства, братства и гуманизма (подчеркнуто мной. — С. Ч.), которые проповедуют теоретики западной цивилизации, и цинич­ной, звериной борьбой из-за прибылей, которую ведут торгаше­ские объединения, господствующие в индустриальных странах»¹². Ж. ди Кастро не соглашался с идеологами буржуазии, что угнетенные народы за навязываемую им силой цивилизацию должны расплачиваться неисчислимыми богатствами своей ро­дины, что ведет к разрушению экономики и истощению естест­венных богатств.

Многие взгляды Ж. ди Кастро были настолько прогрессив­ны, что его выводы приближаются к марксизму. Вместе с тем он допускал серьезные ошибки, когда пытался некоторые био­логические закономерности перенести на развитие общества и его отношений.

За свою высоко полезную научную деятельность он избран иностранным членом АМН СССР (1963).

Леонсиу Басбаум (1907)—бразильский философ-материа­лист, активный борец за внедрение идей марксизма-ленинизма в рабочее движение Бразилии. Медицинское образование он по­лучил в г. Ресифи. 1928 год стал переломным в его жизни. В этот год, когда его возраст лишь чуть превысил 20 лет, ему посчаст­ливилось побывать в СССР. Вернувшись на родину, Л. Басбаум издал книгу «На пути к рабочей и крестьянской революции», которая вышла в свет в 1934 г. После этой работы он много вре­мени посвятил своей большой философской работе, которая вышла из печати в 1943 г. и называлась «Основы материализ­ма». В этой книге на португальском языке он изложил основную сущность диалектического материализма, с убедительностью до­казывая его основные положения. Вместе с тем Л. Басбаум под­верг острой критике взгляды тех философов, которые стояли на

⁹ Ди Кастро Жозуе. География голода. —М., 1954. — С. 216, 274.

¹⁰ Там же.

¹¹ Цит. по журн.: Вопросы философии.— 1957. — № 5. — С. 133.

¹² Там же. —С. 100.

позициях иррационализма современных идеалистических учений. Однако, давая объяснения общественным явлениям и не имея о них полного всестороннего представления, он допускал ошиб­ки в их объяснении.

В 1957 г. им была выпущена книга «Правдивая история рес­публики». В ней он стремился изложить историю Бразилии в XIX в. с позиций материализма.

Одним из врачей нашего времени, ставшим крупным поли­тическим и государственным деятелем, внесшим определенный вклад в развитие социологии, был Госсенс Сальвадор Альенде (1908—1973). Окончив медицинский факультет Национального университета в Сантьяго в 1932 г., он сразу же включился в классовую борьбу, хотя ею начал заниматься еще в студенческие годы. Работая анатомом в Вальпараисо (1933), он участвовал в создании социалистической партии и стал руководителем этой организации в г. Вальпараисо. Через непродолжительный пе­риод времени (1935) С. Альенде приобрел авторитет в масшта­бах всей страны. Он стал редактором «Медицинского бюллетеня Чили» и руководителем медицинской ассоциации. В 1935 г. вышла в свет первая книга С. Альенде «Организация нацио­нального здравоохранения», в которой уже затрагивались поли­тические, общественные и государственные проблемы, связанные с оказанием медицинской помощи населению. В этом же году за участие в классовой борьбе против реакционного правитель­ства Алессандри Альенде был отправлен в ссылку. Но это не остановило С. Альенде, он продолжал борьбу и в 1936 г. уже возглавил организацию Народного фронта в г. Вальпараисо. В 1937 г. его избрали в парламент от социалистической партии, а через год он стал заместителем Генерального секретаря со­циалистической партии. В 1939 г. С. Альенде был назначен ми­нистром здравоохранения и социального обеспечения. Им под­готовлен закон о социальном страховании, который был принят конгрессом в 1940 г. В этом же году вышла из печати его книга «Медицинско-социальные проблемы Чили», где красной нитью проходит мысль о том, что забота о здоровье человека должна принадлежать обществу.

Когда полыхал огонь второй мировой войны, в 1942 г., он оставил пост министра и стал Генеральным секретарем социа­листической партии. В 1945 г. был избран сенатором от ряда округов.

В 1951 г. был создан Фронт народного единства, в который входили коммунистическая и социалистическая партии, и актив­ное участие в его организации принимал С. Альенде. В после­дующие годы он активно занимался общественной, политической и государственной деятельностью, не раз был избран в сенато­ры, трижды баллотировался на выборах на должность президен­та, но не был избран. В 1970 г. его выдвижение кандидатом на пост президента было удачным. Его избрали президентом. На-

чалась бурная государственная деятельнотсь этого человека. Его соперником на выборах был небезызвестный политический деятель Чили Фрей. Оценивая сложившееся положение накану­не выборов, С. Альенде писал тогда: «Еще до начала избира­тельной кампании мы считали, что неудержимое наступление народного движения, бурные события в мире вынуждают и бу­дут вынуждать впредь реакционные силы перенимать наш язык, заставлять их идти на формальные уступки, чтобы не выглядеть заклятыми врагами социального прогресса. Основные лозунги нашей программы, которая раньше квалифицировалась как де­магогическая и нереальная, были самым бесстыдным образом подхвачены противниками всяческих перемен. Такие выражения, как «социальные перемены», «аграрная реформа», «перераспре­деление национального дохода», «торговля со всеми странами» и т. д., прочно вошли в пропагандистский лексикон реакции»¹⁴. Из этих слов президента видно, какой силой обладал Фронт на­родного единства, каким влиянием он пользовался у народа и все это благодаря тому, что врач общественный деятель сумел постичь основные противоречия капитализма и познать социаль­ные нужды народа. При этом он был не только теоретиком, но и человеком, пытавшимся свои идеи осуществить на практике. С. Альенде не был коммунистом, он поддерживал платформу социалистической партии, идейным вождем которой он был. Не все его позиции совпадали с позициями коммунистов, но для него было ясно, что без единого блока с Коммунистической пар­тией нельзя добиться успеха на выборах и тем самым успешно защищать жизненные интересы трудового народа. Он понимал, что этого достичь нелегко, нужно действовать решительно и сплоченно. Выступая на XXII съезде социалистической партии Чили, С. Альенде говорил: «Мы должны смотреть фактам в лицо. Экономическое положение страны ухудшается. Реакция усили­вается. Права народа урезываются. Конечно, в Чили в отличие от многих других стран Латинской Америки, где властвуют дик­таторы, ставленники империализма янки, действуют демокра­тические свободы. Трудящиеся нашей страны добились в упор­ной борьбе таких завоеваний, каких нет в странах, соседних с нами. Но мы должны отдать себе отчет в том, что эти завоева­ния сейчас под угрозой. Тем важнее ответить на эту угрозу спло­чением революционных сил Чили»¹⁵.

Генеральный секретарь Коммунистической партии Бразилии Луис Корвалан давал высокую оценку С. Альенде за его работу по сплочению масс. Он говорил: «Вклад Сальвадора Альенде в развитие народного движения очень ценен. Сальвадор Альенде проделал огромную работу по политическому воспитанию на­родных масс... В ходе всех избирательных кампаний, в которых он участвовал, особенно во время президентских выборов, да и

¹⁴ Лаврецкий И. Сальвадор Альенде. —М., 1975.— С. 86—87.

¹⁵ Там же. —

все остальное время, по меньшей мере в течение двух десяти­летий, он стремился разъяснить народным массам значение ре­волюционных перемен, необходимость революционных измене­ний, способных реально разрешить проблемы народа и всей страны»¹⁶.

С. Альенде не относился к тем мыслителям и политическим деятелям, которые замыкаются в узкую скорлупу небольшого мира, в пределах своей страны или какого-то ее района. Его интересовали судьбы всего латиноамериканского народа, судьба всего континента. Отвечая на вопрос: «Как отразится народная победа в Чили на будущем Латинской Америки?»,— он говорил: «Я и до и после победы говорил одно и то же, Латинская Аме­рика— действующий вулкан. Народы не могут согласиться жить впроголодь... На этом континенте имеются 120 миллионов полу-и полностью неграмотных, здесь не хватает 19 миллионов квар­тир, 70% населения недоедает, потенциально наши народы архибогаты, однако мы страдаем от безработицы, голода, неве­жества, духовной и физической нищеты. Народы Латинской Америки не имеют другого выхода, как бороться, каждый со­гласно своим условиям, но бороться. Во имя чего? Чтобы завое­вать экономическую независимость и стать подлинно свободны­ми народами и в политическом отношении. Я считаю, что имен­но в этом заключается их великое будущее. Как президент я могу сказать, в первую очередь молодежи, что путь борьбы, путь протеста, путь посвящения себя делу трудящихся — вот что открывает перед нами большую перспективу и большие возмож­ности. Наш континент должен завоевать политическую и эконо­мическую независимость. Настанет день, и Латинская Америка заговорит голосом объединенного народа, голосом, который бу­дут слушать и уважать потому, чю это будет голос народа — хозяина своей собственной судьбы»¹⁷. Все это говорит о том, что С. Альенде видел всю трагедию угнетенного народа, но он не был сторонним наблюдателем, а был живым участником всей этой сложной ситуации и искал активный выход из сложивше­гося положения. Это были не утопические мечты, а реальные дела, за которые он призывал бороться.

Став президентом, С. Альенде пытался облегчить участь чи­лийского народа. Но даже президент не все может сделать в условиях капитализма, когда всем прогрессивным начинаниям реакционные элементы противопоставляют саботаж, клевету и другие формы классовой борьбы, чтобы сорвать то, что делается в интересах широких масс общественности. С. Альенде осуще­ствил национализацию ведущей промышленности Чили — мед­ной, провел аграрную реформу, национализацию частных бан­ков. Все это вызвало не только гнев внутренней реакции, но и внешней. Против Чили была установлена экономическая блока-

да со стороны США. С. Альенде понимал все это, но он верил в силу народа, способного дать отпор реакции. Когда ему гово­рили, что в случае победы реакционных сил над силами прогрес­са страна будет ввергнута в пучину фашизма, он отвечал: «Не­сомненно, ибо империализм, стоящий за всеми действиями, на­правленными на поражение революции, не может высадить свои войска в Чили, устроить против нас прямую интервенцию. Он ищет других путей, он вдохновляет реакционные группировки, создает фашистские организации, использующие демагогию и общественные прослойки с наименее развитым социальным со­знанием. Но я верю и абсолютно уверен, что враг получит от народа беспощадный и суровый отпор. Лично я выполняю опре­деленную обязанность. Я нахожусь на своем посту не для того, чтобы удовлетворять свое личное тщеславие или добиваться почестей. Я всю жизнь был борцом. Мои способности и все мои желания были направлены на одно — открыть путь социализму в Чили. Я выполняю полученный от народа мандат. Выполняю программу, которую мы обещали политически сознательным сло­ям населения Чили. Фашистов и тех, кто всегда применял наси­лие против трудящихся, политическое насилие, ждут наш отпор и моя беспощадная решимость. Я останусь президентом рес­публики до конца своего мандата. Они должны будут продыря­вить меня пулями, как я сказал вчера, чтобы прекратить мою деятельность...»¹⁸

С. Альенде недооценил силы реакции, как фашиствующих элементов внутри страны, так и происков международного им­периализма во главе с США и их кровавой организацией ЦРУ. Он не все сделал, чтобы привлечь широкие массы народа к осу­ществлению прогрессивных мероприятий в государстве, и тем самым переоценил его значимость в конкретно сложившихся условиях. У него не было прочного союза с Коммунистической партией, за которой шла значительная часть народа. В резуль­тате всего этого фашиствующие элементы взяли верх с помощью американского империализма, экстремистской политики адми­нистрации США.

С. Альенде выполнил свое обещание, он боролся с фашизмом с оружием в руках до последнего своего дыхания и кончил свою жизнь, когда его тело было действительно продырявлено пуля­ми. 11 сентября 1973 г. его сердце перестало биться. Погиб вы­дающийся гуманист, борец за интересы трудящихся, ради кото­рых он жил и боролся. Он погиб героически на боевом посту и его имя останется вечно не только в памяти чилийского народа, но и всего прогрессивного человечества. Таков был врач-социо­лог, политический и государственный деятель С. Альенде.

Ганс Гуго Бруно Селье (1907—1982)—крупнейший канад­ский ученый в области патофизиологии и эндокринологии. Вме-

¹⁸ Там же. —С. 104. ¹⁷ Там же.

¹⁸ Там же. —С. 168. 20—129

сте с тем его научные труды имеют прямое отношение и к фило­софии. В период 1924—1929 гг. он учился на медицинском фа­культете в университетах Праги, Парижа и Рима. Работал в качестве ассистента в отделении экспериментальной патологии в Немецком университете Праги. В 1931 г. он переехал в США, где работал вначале в Балтиморском университете, а затем пре­подавал гистологию и биохимию в университете Мак-Гилла. По­сле второй мировой войны он переехал в Канаду, где возглавил в г. Монреале Институт экспериментальной медицины и хирур­гии, входящий в состав университета. Г. Г. Б. Селье опублико­вано более 900 научных работ, что свидетельствует о его продук­тивной научной работе. Его работы получили широкую извест­ность в большинстве стран мира в связи с созданием им кон­цепции об адаптационном синдроме и теории о стресс-реакции.

В результате длительной экспериментальной работы Г. Г. Б. Селье пришел к выводу, что при небольшой силе воз­действия различного рода раздражителями (холод, травма, вред­ное вещество) организм должен отреагировать лишь незначи­тельной реакцией в виде локального воспалительного процесса. Иначе говоря, эффект от такого непродолжительного воздейст­вия незначительный.

В случаях же более длительного и сильного раздражения возникает ряд общих реакций организма наряду со специфич­ными и характерными реакциями на данный конкретный раз­дражитель. Что касается общих реакций, то независимо от раз­дражителя организм отвечает стереотипными реакциями. Реак­ции, которые носят защитный характер для организма, Г. Г. Б. Селье назвал «общим адаптационным синдромом». Те же причины, раздражители, факторы, которые вызывают ука­занные стереотипные реакции, стали именоваться им «стрессо­рами». Ответная же реакция организма на их воздействие в его терминологии получила наименование «стресс».

Изучая механизм «общего адаптационного синдрома», Г. Г. Б. Селье пришел к выводу, что его возникновение связано с реакцией на раздражение коры надпочечников и передней доли гипофиза. Выделяемые ими адренокортикотропные и сомато-тропные гормоны под воздействием стрессоров могут быть вы­делены в таких количествах, которые и вызывают ряд общих реакций организма.

В 1956 г. он опубликовал работу «Стресс жизни». В ней из­ложено его понимание некоторых проблем социологии, которые он пытался объяснить с точки зрения своих теоретических выво­дов в области медицины. Этим самым он стал на идеалистиче­ские позиции. В этой же работе он высказал мысль об «адаптив­ной энергии», которая фактически не была зарегистрирована. Г. Г. Б. Селье дал свое объяснение механизму возникновения некроза миокарда. Он объяснял его изменением обмена элек­тролитов сердечной мышцы. Им же предложено внедрить в кли­ническую практику гормоны коры надпочечников.

Основная суть концепции Селье о «стрессе» или об «общем адаптационном синдроме» сводится к расшифровке общих гор­мональных закономерностей реагирования организма на воздей­ствие различных раздражителей. Большое значение он придавал нервной системе в жизнедеятельности каждого человека. Это видно из его слов: «И мировая литература, и эксперименты, при­веденные в этой книге, содержат многочисленные свидетельства необычайно важной роли (подчеркнуто мной.— С. Ч.), которую играют психологические и нервные факторы в реакции организ­ма на стресс»¹⁹.

Вместе с тем в его теории общей патологии фактически мало внимания уделено этой проблеме.

Он выделил особую группу болезней, названную им «болез­нями адаптации». К этой группе болезней он относил гипертони­ческую болезнь, язвенную, вес сердечно-сосудистые заболева­ния, онкологические, шизофрению и многие другие. Выделение этих болезней в особую группу является нелогичным выводом ученого.

Не все у Г. Селье излагалось правильно. Нельзя согласиться с его утверждением, что причины болезней необходимо рассмат­ривать лишь с точки зрения биологической сущности. Следова­тельно, он игнорировал роль социальных факторов в развитии заболеваний.

Он не стоял на позициях эволюционного учения, поэтому и общий адаптационный синдром не отражает историческо­го формирования, что является его методологическим про­счетом.

Двойственную позицию Селье занимал в понимании вопроса о соотношении специфического и неспецифического в адаптации организма. У него не было однозначного понимания различия между специфическими и неспецифическими реакциями. Главная его методологическая ошибка заключалась в отрицании особен­ностей реакции в зависимости от характера внешнего раздра­жителя.

Якоб (Джекоб) Морено (1892—1974) родился в Бухаресте, а университет закончил в Вене. Получил медицинское и фило­софское образование. Его врачебной специальностью стала пси­хиатрия. Вначале он работал в психиатрической больнице в Австрии, а в 1927г. переселился в США, где работал в психиат­рических клиниках, институтах. В 1936 г. им был организован первый терапевтический театр, а также в г. Бикон-Хилле — кли­ника, руководство которой он взял на себя. Ныне она является санаторием Морено. В это же время он начал заниматься соци­альной психологией, создавая постепенно философское направ­ление— социометрию. В 1937 г. им был основан журнал «5осю-те!гу», а в 1940 г.— институт социометрии и психодрамы, кото-

¹⁹ Селье Г. Очерки об адаптационном синдроме. — М., 1960. —С. 7.
20* 307

рый теперь также называется институтом Морено. С 1951 г. он стал профессором Нью-Йоркского университета.

В понятие социометрии Дж. Морено вкладывал такой смысл: «математическое изучение психологических свойств населения, экспериментальная техника и результаты, полученные при при­менении количественного и качественного метода, называются социометрией»²⁰.

Его научным кредо было сосредоточение внимания на психо­логических взаимоотношениях людей в небольших группах, что являлось продолжением утверждения психоанализа «гештальт-психологии, ранее пропагандируемой Зиммелем, Кули и др. Созданная им «микросоциологическая» школа свою теорию «ма­лых групп» пытается распространить на все социальные процес­сы, происходящие в обществе. Сам Я. Морено по этому поводу писал так: для «...создания полной картины взаимодействия всех факторов, действующих на психосоциальном уровне, подобно термину «организм», который применяется для общей картины всех факторов, действующих на биологическом уровне»²¹.

Дж. Морено «социальным птомом», или целостностью перво­го порядка, считал отдельно шштого индивида, находящегося в эмоциональном сиязи с другими людьми. Эта связь между людь­ми, по его представлению, осуществлялась будто бы через по­средство нематериальных сгустков эмоциональной энергии, иду­щих от человека к человеку и невидимых им. Эти воображаемые сгустки энергии он называл «теле».

Дж. Морено считал, что человек обильно наделен способ­ностью к спонтанным движениям, порывам, стремлениям, по­этому утверждал, будто главным качеством людей является их «спонтанность», которая ассоциировалась с «жизненным поры­вом» Бергсона.

Таким образом, в «микросоциологической» школе, идейным вождем которой был Дж. Морено, господствовала фетишизация психического фактора. Вообще, как и признавал сам Дж. Мо­рено, многие принципы его теории позаимствованы из гештальт-психологии. Он писал по этому поводу: «Психоанализ и геш-тальт-теория естественно сливаются в социометрии, поскольку последняя является синтезом их обоих»²². Его теория отличалась лишь тем, что понятие «гештальт» у него было заменено поня­тием «социальный атом», которое по сути дела сохранило основ­ное содержание гештальта, прежде всего целостность и недели­мость. Говоря о структуре общества и его первичной клетке — «социальном атоме», он так характеризовал его: «Не индивиду­ум, а социальный атом является наименьшей социальной едини­цей. Социальный атом охватывает индивидуум и тех людей, близких или далеких, с которыми он эмоционально связан в этот

момент. Мы доказали, что эти конфигурации функционируют как одна единица. Это подобно ореолу влечений и отвержений, исходящих от него и идущих к нему»²³. Социальная система, по «го толкованию, так же как и введенный им социальный атом, зиждется на «предпочтении и влечении»²⁴.

Дж. Морено считал, что, кроме находящейся на виду офи­циальной макроструктуры общества, которая является предме­том изучения социологии, есть еще так называемая неофици­альная микроструктура, образующаяся из переплетений инди­видуальных влечений, приближений и отталкиваний. Иначе говоря, «социальные атомы», наделенные им свойством притя­жения и отталкивания, оказывается, могут слиться друг с дру­гом в единую крупную социальную единицу — «в социальную молекулу», которая не утрачивает характерные свойства «соци­ального атома».

По его мнению, когда нет соответствия между внутренней и внешней структурами, возникают конфликты и неврозы. Он счи­тал, что человеческое общество в своем развитии достигло такой стадии, когда ему угрожает опасное заболевание, и от смертель­ного исхода оно может быть избавлено благодаря лишь «соци­альной психологии». Поскольку человеческое общество больно,— писал он,— мы можем ожидать, что постепенно возникает и рас­пространяется по всему земному шару психиатрическое положе-иие. Социальные ученые, психиатры, социатры и социометричес-ки ориентированные специалисы займут первое место. Пройдет еще одно столетие и ментор в Белом доме, будущий президент Соединенных Штатов, должен быть психиатром. Не начинает ли весь космос все больше и больше походить на огромный сумас­шедший дом с богом в качестве главного врача?²⁵

Взгляды Дж. Морено выражали типичный идеализм буржу­азной социологии.

Излечение общества Дж. Морено видел в применении тера­певтических методов, а не социальных и революционных преоб­разований. Он считал, что для этого достаточно упорядочить психические взаимоотношения людей, т. е. произвести, как он выражался, так называемую социометрическую революцию, что позволит раз и навсегда установить порядок и мир, устранив все противоречия в социальном мире. Это была реакционная теория, отвлекающая людей от революционной борьбы за спра­ведливость. Даже социальные несправедливости, вызванные в современном капиталистическом мире научно-технической рево­люцией, Дж. Морено пытался свести к необходимости приспо­собления к новой технической среде. Его рассуждения по этому поводу сводились к следующему: «Технология машин и механиз­мом, может быть, была первым явлением, которое вывело чело-

²⁰ Морено Дж. Социометрия. — М., 1958. — С. 39.

²¹ Там же. —С. 177.

²² Там же.— С.

²³ Там же. —С. 107.

²⁴ Там же.— С. 195.

²⁵ Там же. — С. 226.

века из его розовой мечты прогресса аи тНпНит, но влияние технологии на спонтанность человеческого организма не изуча­лось и, следовательно, оставалось бесконтрольным, ее влияние внутри нашей социальной структуры осталось неиспользованным. Тогда поняли, что нужно сперва открыть основы человеческого общества, прежде чем строить из них внечеловеческую надстрой­ку, такую, как машинная технология и технология устойчивых ценностей культуры»²⁶.

Рассматривая первую промышленную революцию и вторую научно-техническую, он произвольно, на антинаучной основе дает трактование их последствий. Первая, по его мнению, раз­рушила «первичную человеческую группу», которая зиждилась на любви, браке, семейной жизни, работе, долге. С его точки зрения, вследствие этого произошли «глубокие превращения в самой социальной структуре», произошло перемещение функций естественных положений. Вторая революция возвратит общест­во, считал философ, к состоянию доиндустриального периода. Он писал: «Локус (место локализации.— С. Ч.) местожитель­ства, работы, отдыха и культурной деятельности снова будет единым, централизованным и объединенным. Это будет движе­ние обратно к первичному локусу»²⁷. Таким образом, утопическая мечта буржуазных социологов о возврате к изолированным семьям и общинам по-прежнему навязывается всем как проти­вопоставление революционной теории. Но этим реакционным теориям не суждено утвердиться. Анализ современной научно-технической революции буржуазными социологами проводится без учета социально-экономических изменений, которые и опре­деляют в первую очередь сущность социальной революции. И, ко­нечно, Дж. Морено преувеличивал свои возможности, когда пы­тался капиталистическое общество избавить от болезней с по­мощью «психосоциального» лечения. Он грубо извращал марк­систско-ленинское учение, когда утверждал, что «...причина прибавочной стоимости коренится в самих основах человеческо­го общества, а отнюдь не в капиталистической системе»²⁸. Дж. Морено хотелось социальные пороки капиталистического общества объяснить не противоречием между развитием произ­водительных сил и производственными отношениями, а всего лишь влиянием техники на развитие общества.

Дж. Морено, как и многие представители этого философско­го направления, пытался пороки общества свести к порокам личности. Социология как наука о развитии общества и отдель­ных общественных групп заменена им социальной патологией и социальной медициной.

Дж. Морено считал, что можно, используя социально-психи­ческие факторы, прежде всего такие, как желание, влечение,

²⁶ Там же. —С. 91.

²⁷ Там же.— С. 239.

²⁸ Там же. —С. 32.

изучить психологическую структуру определенной социальной группы и в соответствии с его методом провести социальное пла­нирование. Его планирование — социометрия — с помощью раз­работанного им теста, носящего социометрический характер, по­зволяет, с его точки зрения, устанавливать контроль за поведе­нием отдельных групп. Это, по его мнению, является важным условием в предупреждении «...социальных революций в буду­щем» и заменяет их «революциями сотрудничества»²⁹. Согласно его тесту, влечение людей друг к другу или взаимное отвраще­ние является главной причиной в отношениях людей. Дж. Мо­рено полностью игнорировал материальные отношения, тем са­мым делая попытку увести народ от насущных социальных про­блем, от революционной деятельности, погрузив его в психиче­ские переживания. Дж. Морено выступал против К. Маркса, утверждая, что будто бы для его учения характерно сведение жизни общества к экономическим схемам, что он не признает психологических отношений между людьми. Такая оценка уче­ния К. Маркса вытекала из его гипертрофирования роли психо­логических отношений. Он абсолютизировал их и даже выводы, полученные им на небольших социально однородных группах, механически переносились на неоднородное противоречивое об­щество, состоящее из антагонистических классов.

Дж. Морено отрицал партийность в науке и считал, что его социометрия является ярким выражением принципа беспартий­ности. Он не хотел понять, что его научные искания и вся его социометрия служат только капитализму, защищают его устои, присущие ему отношения между людьми. Вместе с тем он кри­тиковал и наиболее отрицательные пороки капитализма, такие, например, как гонка вооружений, стремление к развязыванию новых военных конфликтов. В целом же он защищал интересы капиталистов.

Дата добавления: 2016-06-05 | Просмотры: 467 | Нарушение авторских прав