АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Безопасность всего большого

человеческого общества.

Феликс Адлер

Нормально функционирующая семья рассматривается исследователями как семья, которая ответственно выполняет свои функции, вследствие чего удовлетворяется потребность в росте и изменениях как семьи в целом, так и каждого ее члена. Дисфункциональные семьи оказываются неспособными удовлетворять те или иные потребности членов семьи, что тормозит развитие личности, обусловливает возникновение нервно-психического напряжения, тревоги. Воспитательная функция семьи понимается не только как целенаправленное воздействие родителей, в том числе обучение знаниям и навыкам поведения, но и как непосредственный характер отношения (обращения) с детьми. Ребенку требуется что-то вполне осязаемое, конкретное: повседневное отношение, позволяющее ему расти, чувствуя себя нужным и значимым для родителей; и еще ему крайне важно расти в ощущении безопасности.

Родительская любовь – это двустороннее отношение, и ее нельзя оценить с одной точки зрения. Она предполагает двух участников – родителя и ребенка, которых связывают взаимопонимание, взаимоуважение и взаимная симпатия. Ребенок чувствует любовь родителя и родитель воспринимает себя любящим в том случае, если, во-первых, родитель умеет доступно выражать свои чувства к ребенку, соответственно, во-вторых, ребенок понимает своего родителя и, в-третьих, родитель понимает внутреннее состояние ребенка и способен воспринять выражаемые ребенком чувства любви и привязанности. Осмысление себя в семье хотя и не полностью осознается ребенком, но оно определяет его реакции на происходящее и, более того, представляет собой фундамент для существующих и будущих отношений с людьми. Живя в семье, ребенок накапливает большой опыт межличностных отношений.

Согласно концепции Л. С. Выготского, психическое развитие ребенка определяется социальной ситуацией, т.е. его положением в обществе, системой отношений со взрослыми, сверстниками. Социальная ситуация развития не строится извне, а создается в процессе живого взаимодействия между ребенком и его окружением. Переход от одного возрастного периода к другому связан с изменением социальной ситуации развития. Таким образом, для детского развития наиболее важна совместная деятельность ребенка со взрослым, которая в каждом возрастном периоде имеет свое социально заданное содержание.

Психологические факторы, связанные с семьей, межличностными взаимоотношениями в семье, уровнем эмоционального принятия и поддержки, могут играть определенную роль в возникновении заболевания. Одним из важнейших деструктивных для здоровья ребенка факторов является неполная семья. Характерные чувства детей в неполной семье - замешательство, неискренность, чувство обиды.Другим, возможно, еще более весомым фактором является распад семьи. При сравнении детей, выросших в разведенных семьях и в семьях, где один из родителей умер, оказалось, что в развитии аномального поведения только развод играет выраженную роль. Отмечается также, что систематические конфликты между родителями, несмотря на положительную форму связи родителей с детьми, делают детей социально дезориентированными, эмоционально лабильными и пассивными. Родители, проявляющие негативные чувства друг к другу не прямо, а опосредованно, через ребенка, вымещают на нем свое напряжение и конфликты, уменьшая тем самым напряженность в своих отношениях. Для детей же это еще более психотравмирующая ситуация, поскольку в этом случае родители проявляют по отношению к ребенку нетерпимость, недоверие, аффект и физические наказания. В то же время родители пытаются устранить свою эмоциональную неудовлетворенность повышенной заботой о ребенке, привязывая его к себе и изолируя от общения друг с другом. В результате ребенок переживает, что он не может быть самим собой, как не может найти и признания, любви и понимания в семье. Таким образом, факт наличия одного или обоих родителей, видимо, менее важен для развития ребенка, чем характер взаимоотношений между родителями и ребенком.

Выделяют следующие типы патогенного родительского поведения: 1) один (оба) родителя не удовлетворяют потребности ребенка в любви или полностью отвергают его; 2) ребенок служит в семье средством разрешения супружеских конфликтов; 3) родители угрожают «разлюбить» ребенка или покинуть семью, используя это в качестве дисциплинарных мер; 4) родители внушают ребенку, что он своим поведением повинен в разводе, болезни или смерти одного из родителей; 5) в окружении ребенка отсутствует человек, способный понять его переживания, стать фигурой, заменяющей отсутствующего или пренебрегающего своими обязанностями родителя.

Дефицит родительской отзывчивости на нужды ребенка способствует возникновению у него чувства беспомощности, что впоследствии приводит к апатии и даже депрессии, избеганию новых ситуаций и контактов с новыми людьми, недостатку любознательности и инициативы. Наличие акцентуаций личности у родителей также ведет к психосоциальным нарушениям в семье. Из психологических особенностей родителей наиболее патогенное значение имеют возбудимость, эмоциональная неустойчивость, истеричность и тревожность матери, нестабильность и импульсивность отца (Э. Г. Эйдемиллер, А. И. Захаров).

Исследователями выявлены личностные проблемы родителей, искажающие процесс воспитания и приводящие к формированию различных нервно-психических расстройств у детей и подростков (Э. Г. Эйдемиллер и В. В. Юстицкий, 2000). К таким проблемам были отнесены расширение сферы родительских чувств, предпочтение в подростке детских качеств, воспитательная неуверенность, фобия потери ребенка, неразвитость родительских чувств, проекция на подростка собственных нежелательных качеств и внесение конфликта между супругами в сферу воспитания.

Однако благополучие семьи определяется не только личностными особенностями родителей, но и социальной поддержкой окружения. Сами дети получают много от общения за пределами семьи. Интересны результаты исследования структуры и динамики родительского отношения, проведенные Е. О. Смирновой и М. В. Быковой¹.

[1] См.: Смирнова Е. О., Быкова М. В. Опыт исследования структуры и динамики родительского отношения // Вопросы психологии. 2000. № 3. С. 3-14.

Наиболее патогенным оказывается воздействие неправильного воспитания в подростковом возрасте, когда формируются базовые потребности этого периода развития - потребности в автономии, уважении, самоопределении, достижении наряду с сохраняющейся, но уже более развитой потребностью в поддержке и присоединении (семейном «мы»).

В литературе до настоящего времени уделялось мало внимания проблеме отношения и оценке родителей детьми, а также оценке родителями самих себя. А. И. Захаров под восприятием детьми роли родителей понимает процесс идентификации - восприятие другого подобным себе, если субъект взаимодействия видит в этом другом сильного, любящего и компетентного человека¹. В исследовании автором было установлено, что возраст наиболее выраженной идентификации с родителем того же пола составляет у мальчиков 5-7 лет, у девочек - 3-8 лет. Успешность идентификации зависит от компетентности и престижности родителя того же пола в представлении детей, а также от наличия в семье идентичного их полу члена прародительской семьи (дедушки у мальчиков и бабушки у девочек). Конфликты между отцом и матерью отрицательно сказываются на процессе идентификации (особенно у девочек). Таким образом, дошкольный возраст также является одним из важных этапов развития и становления личности ребенка. Родители на данном этапе играют большую роль и поэтому должны стремиться поддерживать здоровые отношения в семье.

[1] См.: Захаров А. И. Неврозы у детей и психотерапия. СПб.: Союз, 1998 С. 336.

По мнению исследователей, у ребенка настолько тесная связь с родителями, что практически все важные изменения в их жизни ставят ребенка на грань риска возникновения заболевания. Состояние ребенка зачастую оказывается показателем отношений его родителей, а болезненные проявления у него могут быть единственным выражением семейной дезорганизации. Нарушенные внутрисемейные контакты в раннем возрасте в дальнейшем увеличивают риск развития психосоматических заболеваний. В то же время некоторые дети, заболев, наряду с неприятными ощущениями от болезни неожиданно для себя начинают чувствовать и что-то приятное. Дело в том, что ребенок вдруг оказывается, окружен вниманием и заботой, а напряжение во взаимоотношениях родителей исчезает. Так неприятная по своему существу болезнь может стать для ребенка условно желаемой.

Итак, можно утверждать, что семья оказывается непосредственным источником психического здоровья или нездоровья ее членов.

Глава 3.Основные подходы к изучению алкогольной зависимости.

Пьянство - мать всех пороков.

Абу-ль-Фарадж

3.1Понятие зависимости.

В чарке тоска ищет облегчения, малодушие –

храбрости, нерешительность – уверенности,

печаль – радости и находят лишь гибель.

ДЖОНСОН Бенджамин

Алкоголизм – можно рассматривать как совокупность патологических изменений, возникающих в организме под влиянием длительного, неумеренного употребления алкоголя. Патологическое влечение к алкоголю является стержневым синдромом алкоголизма.

Выделяют два основных варианта зависимости.

1. первичное, которое не связано с присутствием в организме алкоголя или продуктов его метаболизма.

2. вторичное - в состоянии опьянения, которое представляет собой неспособность больного ограничиваться небольшими дозами спиртных напитков, так как первые порции вызывают у него интенсивное желание продолжать их прием, пока не наступит выраженное опьянение.

После разделения понятий «привыкание» и собственно «наркомания», первичное влечение стали называть «психической зависимостью», а вторичное «физической зависимостью».

Психическая зависимость характеризует необходимость принимать какое-либо химическое вещество для поддержания желаемого уровня психической деятельности, желаемого эмоционального состояния и т.д.

Наличие психической зависимости, если ее понимать именно как потребность в психических эффектах действия наркотиков, объясняет, почему у больных алкоголизмом и наркоманов возможен, и нередко наблюдается, переход от одного наркотического препарата к другому, их комбинирование, замена «суррогатами» и т.д. С точки зрения только физической зависимости, т.е. адаптации к какому-то одному веществу, это не объяснить. Не объяснить также и случаи пристрастия к веществам, которые никак нельзя отнести к категории наркотиков.

Динамическая личностная концепция зависимости

Исходный пункт практически всех трактовок зависимости от алкоголя, как личностного образования - представление о внутриличностном конфликте или противоречиях, с которыми личность не справляется, не прибегая к злоупотреблению алкоголем. Теоретический подход к решению вопроса о природе этого конфликта и определяет трактовку зависимости.

Первые попытки исследовать алкогольную зависимость с этих позиций сделали представители психоанализа. Как и в случае развития невроза, они исходили из постулирования конфликта между «ид» и «суперэго», т.е. из конфликта между архаическим психическим опытом и критической установкой создания. Алкоголизм признавался сторонниками психоаналитического направления как симптом неосознанного конфликта. Обобщая вклад психоанализа в развитие научных представлений об алкоголизме, Миллер и Хестлер отмечают, что наиболее популярные гипотезы следующие:

1. защита от депрессии, которая порождена неудовлетворенностью оральной зависимости (имеется в виду так называемая фиксация на оральной стадии психосексуального развития);

2. защита от латентного гомосексуализма.

3. защита от тревоги, идущей от угрожающих разрушительных бессознательных импульсов (агрессивных и др.).

4. самодеструктивное поведение, как результат интроецированных «матереубийственных» импульсов, связанных с неразрешимым враждебно-зависимым отношением к матери.

Влечение к алкоголю, по мнению современных представителей психоанализа, определяется, прежде всего, его символическим значением, т.е. не сам алкоголь как химическое вещество, опьяняющий напиток, влечет пьющего, а те фантазии и символы бессознательного (глубинные мотивы личности), которые концентрируются в алкоголе. В неосознанных фантазиях алкоголь может символизировать молоко, «сперму» и т.д., а сосуды, в которых хранят алкоголь - соответственно грудь, пенис и т.д. Бармены и другие посетители превращаются в «добрых родителей» и т.п.

Это важное замечание по поводу символической функции алкоголя и алкогольных ритуалов, в которых необходимо различать значение (социальное, прежде всего) и индивидуальный, личностный смысл потребления алкоголя. Однако оно не дает достаточного руководства для практической деятельности.

К сожалению, отечественные психологи довольно мало занимались вопросами психологии злоупотребления алкоголем. Особого внимания заслуживают работы Б.С. Братуся..Б.В., Братусь Б.С. Очерки по психологии аномального развития личности -М., 1980, с. 169.Он считает, что не сами противоречия, закладываемые в личность, являются причиной развития пристрастия к алкоголю, а «дефектный способ решения неизбежно возникающих противоречий между желаемым и возможным».

Тема 2.Психологические факторы приобщения к алкоголю

Символическое приобщение

Спиртные напитки не являются чем-то совершенно новым и неизвестным для ребенка, что познается только посредством личного опыта их потребления. До первого знакомства с реальным действием алкоголя ребенок имеет уже определенное представление о том, что такое алкоголь, как он примерно действует на людей при приеме внутрь, в каких жизненных обстоятельствах, в какие периоды люди употребляют спиртные напитки, как они это делают, с какими еще событиями, действиями, другими вещами это ассоциируется, как люди рассказывают о своем опыте приема алкоголя, т.е. как принято рассказывать в той или иной ситуации, какие ограничения, меры предосторожности, формы осуждения и наказания применяются в обществе по отношению к потреблению алкоголя, наконец, какие виды спиртных напитков существуют, как они хранятся, маскируются, называются и т.д.

К семи-восьми годам у каждого нормального ребенка создана целая система, модель потребления или неупотребления - "первичное решение" по этому вопросу. Эта система формируется как часть общей системы внешнего мира.

Грили и Маккрэди на основании анализа литературы по алкоголизму выделили семейные "установки", влияющие на выбор того или другого "алкогольного поведения".

1. Семейные выпивки - частота употребления алкоголя у матери и отца; существование "алкогольных проблем" в семье, где растет ребенок, одобрительное отношение к потреблению алкоголя со стороны родителей.

2. Структура семьи - уровень привязанности к эмоциональной насыщенности контактов между членами семьи; как принимаются важные решения.

3. Потребность в поддержке, зависимость от авторитетов.

4. Манера потребления алкоголя.

Н.Я. Копыт и П.И. Сидоров пишут, что асоциальное поведение родителей, психологическая напряженность и конфликты, низкий уровень образования и несостоятельное воспитание являются факторами высокого риска развития злоупотребления алкоголем в дальнейшей жизни ребенка.

То, что из одной и той же семьи выходят алкоголики и трезвенники, объясняется тем, что контакт личности с собственной семьей, с родственниками осуществляется с разной степенью полноты и глубины.

Этническая группа

Многие исследователи все больше интересуются социокультурными вариациями манеры потребления алкоголя среди этнических групп в разных странах.

Русский "имидж" пьянства - социальный стереотип, в который кроме всего прочего входит и характеристика манеры выпивки. Считается, что русский пьет залпом большие порции крепких напитков, т.е. "варварский стиль" потребления алкоголя, "беспробудное пьянство". По литературным источникам это представления появились ранее, чем в 18 веке. Главным элементом этого стиля является испытание "поведенческой толерантности", т.е. проверка того, как человек способен управлять своим поведением в условиях сильного алкогольного опьянения: будет ли он болтливым, "распустится", станет "неуправляемым", "расторможенным" или быстро опьянеет, либо, наоборот, сможет оставаться "трезвым", не подать виду, что опьянен, что ему плохо, будет сопротивляться действию интоксикации. Это совсем не то же самое, что "пьянство с целью бегства" от реальной действительности и других типов пьянства. По некоторым данным, испытание алкогольной интоксикацией служило чем-то вроде замены древнего обряда инициации. При инициации неофитов всегда подвергали жестокому испытанию: не давали пищи, воды, держали в изоляции, причиняли физическую боль и т.д. Прошедших испытание признавали равноправными членами общины, им вручали оружие, соответствующую одежду, прочие атрибуты взрослого человека, а также рассказывали "этнологические мифы", т.е. предания о происхождении племени, о первопредках, их именах и т.д. - посвящали в тайну.

В наши дни нечто подобное можно видеть в группах подростков, молодежных группах, в группах взрослых - испытание новичка выпивкой. Возможно формирование алкогольных обычаев при столкновении двух культур. Алкогольная интоксикация в этих случаях может быть символом оппозиции к новым ценностям, идущим от "чужой" культуры (Австралия, Индейцы) мстительное пьянство.

Исследователи алкогольной проблемы на Крайнем Севере считают - употребление алкоголя у представителей этих культур не имело распространения. При столкновении с культурой, в которой потребление алкоголя имело свои исторические корни, они оказались неподготовленными (нет "социального иммунитета") к потреблению спиртных напитков. Кроме того, сказалось социально-психологическое неблагополучие в обществе людей, лишившихся традиционного уклада жизни, верований и традиций, регулирующих поведение членов общины.

Подростки и ранний алкоголизм

С позиций Б.С. Братуся Братусь Б.С., Сидоров П.И. Психологическая клиника и профилактика раннего алкоголизма - М., 1984, с. 144 процесс ранней алкоголизации у подростков и юношей предстает следующим образом. В качестве предпосылки возникновения у индивида потребности в алкоголе выступает культура, ее нормы, обычаи, традиции. С развитием алкоголизации внешние обычаи потребления спиртного как бы интериоризируются, становятся "внутренними" алкогольными установками. Однако данной интериоризации предшествуют изменения деятельности и смысловой сферы личности. Привлекательность алкогольного опьянения кроется в тех желаниях и актуальных потребностях, которые человек с его помощью пытается удовлетворять. Молодые люди, которые лучше справляются с проблемами учебной деятельности, одновременно хорошо интегрированы в своем социальном окружении более защищены от развития раннего алкоголизма. Низкие учебные достижения, как правило, связаны с обособленностью учащегося, недостаточной групповой поддержкой в школе и неудовлетворением важных для подросткового возраста потребностей в интимно-личностном общении, самостоятельности, взрослости, одобрении сверстниками. Данное потребностное состояние "опредмечивается", фиксируется на алкогольной компании, поскольку именно она оказывает в этот момент психологическую поддержку индивиду, удовлетворяет его возрастные потребности. В отличие от класса, где оценка личности эквивалентна полученной учебной оценке, в альтернативной группе существуют неосуждающие отношения друг к другу, позволяющие иметь высокий статус, обрести себя. Однако постепенно иллюзорно-компенсаторная алкогольная деятельность и сопутствующие ей субъективные переживания вытесняют конструктивные формы активности индивида, оставляя лишь несложные потребности. По мере перерастания этапа злоупотребления алкоголем в болезнь наблюдается "сползание" с группоцентрического уровня развития смысловой сферы личности на эгоцентрический, а коллективистская и общечеловеческие ступени становятся вообще недосягаемыми. У молодых правонарушителей, склонных к алкоголизму, обнаружились тенденции к обесцениванию настоящего времени жизни, меньшая связность биографической картины в самосознании пессимистический взгляд на будущее, ориентация на прошлое, преобладание краткосрочных целей. Предполагается переживание опустошенности времени.

3.2 Проблемы женского алкоголизма.

Одной из наименее изученных проблем остается «женщина и алкоголь». Женский алкоголизм теснее связан с неблагоприятными условиями жизни. Женщины чаще, чем мужчины, злоупотребляют спиртными напитками в одиночестве, скрывая это от окружающих. Алкоголизм оказывает на них более пагубное социальное и биологическое влияние, а эффективность лечебных и профилактических мероприятий существенно ниже, чем у мужчин. Социальное окружение в большей степени не принимает пьющую женщину, чем мужчину, поэтому, испытывая стыд из-за своего поведения, она оказывается в более полной изоляции. Алкоголизации способствует изменение социального положения женщин в обществе, их большая экономическая самостоятельность и моральная независимость, доступность спиртного, что является значимым фактором для женщин с так называемыми «алкогольными профессиями». Немаловажную роль может играть трудовая и финансовая дискриминация, а также двойная ответственность за выполнение семейных и профессиональных обязанностей. К возникновению болезни ведут психические травмы: утрата близких; распад семьи, наличие алкоголика в окружении. Есть и другие особенности личности, способствующие алкоголизму: эмоциональная неустойчивость, длительные депрессивные состояния или психопатические черты личности. Женский алкоголизм часто носит характер «телескопического пьянства», при котором длительный период эпизодической алкоголизации очень быстро сменяет физическая зависимость. Состояние существенно отягощает анозогнозия: женщины не признают зависимости от алкоголя и говорят лишь о трудностях, связанных с выполнением роли жены или матери. Очень часто они начинают выпивать вслед за мужьями, которые навязывают им свой ритм и стереотип алкоголизации, тем не менее, и в этом случае отношение мужа к пьянству жены бывает неодобрительным. В течение нескольких десятилетий в научной литературе публиковались работы, подчеркивающие специфику алкоголизма у женщин, особенности его течения и исходов, значимость внешних и внутренних условий его формирования. Это явилось причиной выделения «женского» алкоголизма, существенно отличающегося от «мужского» как по наличию приоритетных этнопатогенетических факторов формирования, так и по клинико- психопатологическим особенностям.

Исследование значимости наследственно-генетического фактора в возникновении заболевания у женщин показала, что она относительна и заметно уступает таковой при «мужском алкоголизме» - 5-8%, против 25-50%. Некоторые авторы считают, что этот факт объясняется социально-психологическими условиями ограничения алкоголизации женщин в обществе. При этом, предрасположенность к заболеванию, обозначенная как «социальная наследственность», связана с передачей алкогольного опыта предшествующих поколений, особенно по материнской линии.

Авторами

Гузиков Б. М., Мейроян А. А. Алкоголизм у женщин. - Л.: Медицина, 1988.)

Шайдукова Л.К. Феномен «стигматизации» при женском алкоголизме // Современные проблемы психиатрии. – Казань, 1994 было также обнаружено, что при женском алкоголизме большую роль играют «проалкогольные» профессии; занятость в сфере обслуживания, питания, торговли, строительства, что объясняется доступностью алкогольных напитков, наличием алкогольных традиций, «мужским» видом труда. Вместе с тем, уровень алкоголизма выше у домохозяек, чем у работающих на современном производстве.

При женском алкоголизме чаще выявляется феномен «стигматизации» - наложение «клейма», «стигмы» на лиц злоупотребляющих алкоголем Общественное мнение более сурово в отношении женщин, поэтому у последних чаще проявляются специфические феномены, существенно влияющие на клинику заболевания – чувство вины и стыда, низкая самооценка, поздняя обращаемость за помощью, скрытое употребление алкоголя, склонность к одиночному пьянству и т.д. Вероятно, что именно явлением стигматизации объясняется отсутствие явных социальных проблем у женщин – они реже попадают в мед.вытрезвитель, редко совершают противоправные действия в состоянии интоксикации, что может быть вызвано стремлением соответствовать женской роли, наличием социальных «табу». Вместе с тем, стигматизация женского алкоголизма порождает стремление завуалировать алкоголизацию, скрыть от окружающих, а это приводит к латентному, скрытому течению алкоголизма

К особенностям женского алкоголизма относится его связь с гормональными сдвигами в организме, усиление симптоматики в предменструальныей период, во время менопаузы, что объясняется авторами не только биологической перестройкой в женском организме, но и появлением комплекса психофизических нарушений в эти периоды.

Было выявлено, что у женщин чаще, чем у мужчин отмечались соматические осложнения алкоголизма – гепатиты и циррозы, соматоневрологические последствия заболевания – невриты и пеллагра. Исследования показали, что если среди мужчин смертность была в три раза выше, чем в общей популяции, то у женщин она превышала в шесть раз. Причинами смерти кроме соматической патологии являлись несчастные случаи, самоубийства – было обнаружено, что частота суицидальных попыток в период выраженности абстинентных проявлений у женщин была значительно выше, чем у мужчин. Вероятно, немалую роль в этом сыграли психологические особенности и психопатологические факторы, сопутствующие женскому алкоголизму – невротические проявления в виде депрессий, навязчивостей и фобий, психосоматические расстройства, специфические преморбидные особенности женщин

Взаимосвязь алкоголизации женщин с проблемами в сексуальной сфере стала предметом исследования как зарубежных, так и отечественных авторов. Изучение велось в нескольких направлениях. Изучались аспекты полоролевой идентификации женщин, так возникла теория, что алкоголизм – «мужское заболевание» - у женщин является проявлением их маскулинности, скрытой или явной, подсознательной или осознанной. Нарушение половой идентификации может быть врожденным, и тогда алкоголизация является как бы дополнительной ее характеристикой, а демонстрация мужского поведения является имманентным свойством этих женщин, утверждали одни авторы.

Мнение других исследователей склонялись к тому, что маскулинизация «женщин-алкоголиков» была приобретенным свойством, так как они были вынуждены изменить свою половую роль в соответствии с внешними обстоятельствами - одиночеством, потерей социальных женских ролей супруги, воспитательницы, половой партнерши, «хранительницы очага» и т.д.

Другим направлением изучения сексуальной сферы стал подробный анализ полового анамнеза женщин, злоупотребляющих алкоголем. Исследования показали, что сексуальная жизнь у подобных женщин была весьма проблемной, что объяснялось наличием в анамнезе большого числа изнасилований, инцестов. Ильина С.В. Влияние пережитого в детстве насилия на возникновение личностных расстройств и алкогольную зависимость. //Вопросы психологии.1998. №6..

При сравнении женщин, перенесших в прошлом насилие, из которых часть страдала алкоголизмом, а другая нет, было выявлено наличие сексуальных проблем в обеих группах, однако поведение пациенток было различным. «Женщины-алкоголики» использовали алкоголь для устранения сексуальных нарушений, облегчая получение желаемого в алкогольной ситуации. «Женщины-трезвенники» относили свои нарушения к последствиям сексуального насилия, поэтому избегали как алкоголя, так и сексуальных контактов. Исследуя причины столь частого совпадения двух факторов – алкоголизации и изнасилований женщин был сделан вывод о том, что, не являясь причиной алкоголизма, негативный сексуальный анамнез определял течение заболевания у женщин, оказывая влияние на последующее алкогольно-сексуальное поведение.

Л.К. Шайдукова проанализировала ситуационно-личностные факторы в формировании алкоголизма у женщин и выделены четыре основных варианта развития заболевания. Шайдукова Л.К. Роль ситуационно-личностных факторов в формировании и течении алкоголизма у женщин: адаптационный и субмиссивный варианты. Вопросы наркологии. 1997. № 3

Шайдукова Л.К. Роль ситуационно-личностных факторов в формулировании и течении алкоголизма у женщин: фрустрационный и депривационный варианты. Вопросы наркологии. 1997.№4.

Наиболее часто (48,3%) встречается адаптационный вариант. При нем алкоголизм развивается, во-первых, при наличии средовых факторов нейтрального содержания (стойкие алкогольные традиции в семье, на работе), во-вторых, при нарушении супружеских взаимоотношений, разрешаемых с помощью алкоголя, и, в-третьих, при алкоголизме у мужа.

В первом случае эпизодическое употребление алкоголя женщиной добровольно, без принуждения сменяется систематическим, впоследствии вызывающим зависимость. Во втором случае играет роль невротический стиль взаимоотношения супругов, который может быть первичным и приводить к совместной алкоголизации женщины и мужчины с целью улучшения семейного микроклимата, и вторичным, связанным с предшествовавшими алкогольными проблемами у мужей. В третьем случае женщина добровольно участвует в алкоголизации мужа, мотивируя это в выражениях: "чтоб мужу меньше досталось" или "пусть лучше дома пьет". В итоге возможно формирование "алкогольной" семьи с проалкогольной супружеской адаптацией. При этом, было обнаружено, что ассортативность алкогольных браков среди женщин превышала таковую в пять раз у мужчин.

Принуждение мужей, зависимых от алкоголя, к употреблению женами спиртных напитков формирует субмиссивный вариант развития алкоголизма у женщин. Как правило, мужчина преследует две цели: первая - сознаваемая - сделать из жены друга-собутыльника, и вторая - часто неосознанная - желание обнаружить такой же "порок" у жены, что делает его собственный "дефект" не столь заметным. В основе этого лежит феномен ролевого выравнивания, придания однородности семейной системе. Алкогольная экспансия мужа в отношении жены объясняется желанием мужа достичь духовного и сексуального единства в семье. В данном случае алкоголь является средством внутрисемейной адаптации.

Фрустрационный вариант формирования алкоголизма у женщин развивается под воздействием психотравмы. Наиболее частой причиной является развод с мужем, и далее по степени убывания: смерть мужа, большие материальные потери, увольнение с работы, измена мужа, значительное ухудшение здоровья женщины. Манифестация симптоматики алкоголизма при фрустрационном варианте наблюдается в первые 1,5-2 года после психотравмы.

Последний - депривационный вариант развития зависимости от алкоголя возникает в условиях длительного, хронического одиночества. При этом у 68,8% больных женщин в ситуации одиночества наблюдается стабильный депрессивный фон настроения.

Исследователи отмечают, что женщины страдающие алкоголизмом, испытывают больше затруднений в семейной жизни, чем «мужчины-алкоголики», так как их мужья менее терпимы к проявлениям заболевания у них. И если эти мужчины не являются психически больными, соматически беспомощными или также больными или также алкоголизмом, то разрыв происходит по их инициативе в десять раз чаще, чем в семьях, в которых алкоголизмом страдают мужчины.

Обсуждая особенности женского алкоголизма, исследователи отмечают трудности его лечения. Было замечено, что женщины редко обращаются за помощью самостоятельно и добровольно. Чаще всего, обращение за помощью бывает вызвано абстинентным синдромом, наличием прогулов, влияние родственников, угрозой лишения материнства и лишь в последнюю очередь – собственным желанием с целью излечения. Это связано с тем, что у женщин, как правило, алкоголизм бывает вторичный, то есть он развивается на фоне каких-то других психических расстройств. И женщина начинает употреблять алкоголь как лекарство, чтобы купировать те первоначальные психические расстройства, которые у нее есть. Социальные требования слишком высоки, и женщина не в состоянии в них вписаться, вследствие этого у женщин развивается много невротических расстройств. Это проявляется в эмоциональной неустойчивости, в перепадах настроения, в довольно устойчивых депрессивных расстройствах, поэтому женщины начинают прибегать к употреблению алкоголя, чтобы все эти проблемы снять. И когда она лечится от алкоголизма, насколько бы эффективно ни было лечение, все равно на первый план выступают те психические расстройства и те психологические проблемы, которые и послужили причиной того, что она стала употреблять алкоголь. Как только эти психологические проблемы и психические расстройства выходят на первый план, естественно, опять возникает потребность вот в этом традиционном лекарстве, которое она употребляла, и которое ей помогало. Возникает порочный круг.

Трудности лечения алкоголизма у женщин связанны так же с недостаточным осознанием заболевания, явлением «стигматизации» алкоголизма, препятствующим обращению женщин за помощью, большей индуцированностью женщин их супругами-алкоголиками, аффективной нестабильностью в период ремиссии.

Алкоголизм женщин тяжело сказывается на детях, приводя к заметным нарушениям, психики, которые требуют специальной коррекции: невротическим расстройствам, отчуждению, задержкам психического развития, девиантному поведению. Бессознательная идентификация себя с матерью в сочетании с наследственной предрасположенностью к алкоголизму социально-психологическая дезадаптация, обусловленная недостатками воспитания, часто приводят этих детей к злоупотреблению алкоголем и формированию зависимости от него. Взрослые дети больных алкоголизмом часто не осознают, что истоки многих их жизненных проблем семейном алкоголизме.

20 лет назад существовало представление о более позднем, чем у мужчин (на 8 лет), развитии болезни у женщин. В настоящее время возрастное распределение практически не отличается от мужчин, но у женщин отмечаются "короткие" или "сверхкороткие" сроки формирования важнейших симптомов алкоголизма.

В последние десятилетия выявлен рост числа молодых женщин в общем количестве больных алкоголизмом, а также более раннее по возрасту начало приобщения девушек к употреблению алкоголя с 12-15 лет. Наряду с этим подчеркивается роль нарушений внутрисемейных отношений и семейной отягощенности алкоголизмом (преимущественно по материнской линии). При раннем начале формирования алкоголизма быстро прогрессирует социальная деградация, проявляющаяся в различных формах социального снижения.

Исследование клинических особенностей раннего женского алкоголизма подтвердило высокую наследственную предрасположенность к заболеванию, а также преобладание преморбидных истеро-эпилептоидных личностных особенностей в сочетании с аффективной неустойчивостью. Вероятно, совокупность этих факторов определяет развитие заболевания. Общей тенденцией может быть признано стирание половых различий, по сравнению с юношами-алкоголиками, как в плане предпочтения легких алкогольных напитков, так и сочетанного их употребления с другими психоактивными веществами, а также анозогнозии к имеющейся проблеме.

Мотивы употребления алкоголя у молодых женщин в основном гедонистические - «приятно провести время», субмиссивные - «быть как все», «почувствовать себя взрослым», реже атарактические - «желание расслабиться, снять напряжение».

В среднем и пожилом возрасте также имеются свои особенности. В этой возрастной группе встречаются два типа алкоголиков: одни начали пить еще в молодости, другие – в старости; во втором случае, как правило к алкоголю прибегают в связи с реакцией на социальный или какой-либо иной стресс. У женщин во второй половине жизни приходится сталкиваться с формированием т.н. «вдовьего» алкоголизма, который в значительной мере обусловлен спецификой российских социально-демографических условий. Продолжительность жизни женщин в России в среднем на 14 лет больше, чем у мужчин. Нередко женщины в 50-60-летнем возрасте остаются одни после смерти мужа. Дети уже выросли и у них своя жизнь. Впереди – одинокая старость. К состоянию утраты самого близкого человека – мужа присоединяется ощущение полной безысходности. В этом состоянии начинается алкоголизация либо в одиночку, либо с такими же овдовевшими и одинокими подругами. В инволюционном возрасте часто имеются признаки атеросклероза мозговых сосудов, что ускоряет переход алкоголизации в зависимость. Как правило, мотивы употребления алкоголя в этом возрасте чаще всего атарактические - «желание расслабится, снять напряжение», либо связанные с гиперактивацией поведения - «поднять настроение», «от скуки», «просто захотелось».

Фактор одиночества имеет значение при развитии алкоголизма не только в позднем возрасте. Как показали сравнительно недавние исследования, среди молодых женщин в возрасте от 24 до 32 лет после замужества или повторного вступления в брак отмечалось снижение употребления алкоголя, чем это было вне брака.

Одиночество в широком смысле - это изоляция от коллектива (выход на пенсию, увольнение в связи с безработицей, прекращение трудовой деятельности в результате инвалидизации и т.д.), изоляция от значимых близких (уход детей в связи с повзрослением, смерть родителей), супружеская изоляция (вдовство, развод). Одиночество в узком смысле - это отсутствие супружеской пары, семьи.

Исследуя проблемы взаимосвязи женского алкоголизма и супружеского одиночества, Л.К.Шайдукова исходила из градации «степени семейной изоляции», включающей 4 группы:

1)Полное одиночество (отсутствие супруга, проживание без детей);

2)Неполное одиночество (отсутствие супруга, проживание с детьми);

3)Сожительство;

4)Семья.

Были выделены также привычное и фрустрационное одиночество. Автор рассматривала супружеское одиночество не по формальным признакам (отсутствие официальной регистрации брака), а по наличию или отсутствию реальных семейно-супружеских отношений и семейных функций. К основным семейным функциям были отнесены хозяйственная и воспитательная функции, к дополнительным - сексуальная, духовная и нравственная функции семьи. Объектом исследования являлись первые две группы больных, наличие сожительства исключало одиночество.

Выделенное привычное и фрустрационное одиночество имеет аналогию с хроническим и ситуативным, однако с существенным отличием - подчёркиванием погранично-психопатологического оттенка состояния одиночества. В этих случаях была обнаружена не просто смена одной ситуации на другую, а психотравматичное воздействие перемен с появлением комплекса психопатологических проявлений.

Критерии диагностики депрессивного расстройства предусматривают стойкое (не менее двух недель) снижение настроения или утрату интереса и удовольствия от любой деятельности, изменение в повседневной жизни в виде снижения работоспособности и социальной дезадаптации, изменения в соматической сферы.

Наблюдаемая у одиноких женщин, злоупотребляющих алкоголизмом, депрессия, относилась к категории ситуационно-реактивной, невротической, как аффективная реакция личности на свою двойную социально-психологическую неуспешность (алкоголизм и одиночество). Характерно, что у одиноких женщин, не злоупотребляющих алкоголем, депрессивные сдвиги в настроении отмечались заметно реже.

Важным представляется факт, что у абсолютного большинства женщин с алкогольной зависимостью, не зависимо от возраста и социальной принадлежности отмечается анозогнозия по отношению к собственной алкоголизации. Крайне редко больные алкоголизмом женщины в процессе беседы признаются, что «возможно, имеются некоторые проблемы». Установка на лечение у них, как правило, отсутствовует.

Обобщая все вышеизложенное, можно сделать вывод о несомненной специфике женского алкоголизма, заключающейся в приоритетной значимости внешнеситуационных факторов по сравнению с наследственно-генетическими, значении проалкогольной среды и профессий, наличии явления «стигматизации», что оказывает искажающее действие на клинику заболевания, влияет на обращаемость за лечением. К особенностям женского алкоголизма относится связь с гормональными сдвигами, наличие соматической патологии. Большое значение имеют преморбидные особенности женщин, и изменение личности в процессе заболевания, которые проявляются в «половом диморфизме» - усилении мужских или женских черт характера. В отличие от «мужского» алкоголизма в клинике заболевания у женщин звучит сексуальная тематика, проявляющаяся в наличии сексуальных проблем, связанных с явлениями сексуального насилия в отношении женщин. Определенное место занимают проблемы физического насилия. Наконец, к особенностям женского алкоголизма относятся его клинико-психопатологические характеристики, которые снижают эффективность лечения.

Орлова М.М. Анализ психологической зависимости от алкоголя в период молодого материнства.//Социальная психология в образовании: проблемы и перспективы. Материалы международной научной конференции. С. 90-93 СГУ Изд-во Научная книга 2007

предполагает, что алкогольная зависимость женщин в период молодого материнства обуславливается рядом причин как социальных, так и психологических, среди которых определяющими являются отсутствие социальной и семейной поддержки, искаженное самоотношение, созависимость, дефектная система копинг поведения.

Анализ мотивов потребления алкоголя у матерей детей дошкольников показал, что 75% имеют ту или иную степень зависимости от алкоголя. Об этом свидетельствует высокая и средняя степень мотивационной напряженности. Высокая степень зависимости выявлена у 25% женщин.

Т.е. основная масса женщин считает алкоголь неотъемлемым атрибутом жизни. Основные мотивы употребления алкоголя в этой группе социально-обусловленные, псевдокультурные, субмиссивные, гедонистические. Это говорит о том, что алкоголь входит в представления женщин о традициях, культуре, получении удовольствия и сложности отказать референтной группе в совместном употреблении алкоголя. Эти факторы можно рассматривать как провоцирующие зависимость.

Анализ мотивов употребления алкоголя в группе женщин без мотивационного напряжения показал наиболее высокие результаты по шкалам социально-обусловленных и псевдокультурных мотивов.

Анализ мотивов употребления алкоголя в группе алкоголезависимых показал, что высокие результаты были получены по шкалам социально-обусловленных мотивов, атарактических, псевдокультурных, гедонистических, субмиссивных. Можно сделать вывод о том, что формирование зависимости фиксируется желанием нейтрализовать негативные эмоциональные состояния употреблением алкоголя.

Таким образом, можно увидеть определенную закономерность формирования зависимости у молодых матерей.

Первоначально женщины не имея достаточного иммунитета к алкогольным традициям, распространенным в нашем обществе, употребляют алкоголь в силу приобщения к алкогольной культуре. Затем возникает зависимость от референтной группы, невозможность отказать и научение получать удовольствие от употребления алкоголя. И, наконец, снятие эмоционального напряжения с помощью алкоголя, что формирует устойчивую зависимость от употребления.

Исследование самоотношения в группе зависимых и независимых от алкоголя молодых матерей показало статистически достоверное различие по шкалам: внутренняя конфликтность и самопринятие. Т.о. женщины не имеющие зависимости больше принимают себя и менее противоречивы.

Для группы зависимых женщин характерны алкогольные проблемы в родительских семьях (54%) т.е. они являются детьми алкоголиков и практически все они матери-одиночки. Интересно, что образование при исследовании зависимости значения не имело, в обеих группах более половины имеют высшее образование.

Исследование копинг-стратегий алкоголезависимых женщин показало, что для женщин, независимых от алкоголя характерны самоконтроль, поиск социальной поддержки, положительная переоценка, т.е. основная стратегия преодоления – поиск внешних и внутренних ресурсов. Для группы зависимых характерны дистанцирование, принятие ответственности на себя без внешней или внутренней опоры, что усугубляет чувство беспомощности и невозможность справиться с имеющимися проблемами.

Интересные закономерности были получены при анализе значимых корреляционных связей.

Выраженность алкогольной зависимости исследования женщин значимо отрицательно коррелирует с такими особенностями самоотношения как саморуководство, самопринятие. открытость «Я» и такой формой копинг-поведения, как положительная переоценка событий и положительно коррелирует с созависимостью в семейных отношениях. Это свидетельствует о том, что основным ресурсом противостоящим алкогольной зависимости у женщин-матерей детей дошкольников является психологическая самостоятельность женщин.

Анализ опосредованных корреляций показывает, что саморуководство положительно коррелирует с самоконтролем и планированием решения проблем, а самопринятие положительно коррелирует с дистанцированием и положительной переоценкой событий.

Таким образом, внутренняя самостоятельность женщин дает им возможность осознанно решать проблемы, регулировать свои отношения и дистанцироваться от ситуаций и проблем не имеющих к ним отношения и, таким образом, защищать свое Я и находить позитивное в происходящем.

Интересно рассмотреть проблему созависимости в семейных отношениях и корреляций, связанных с этим механизмом.

Данный фактор положительно коррелирует с субмиссивными мотивами потребления алкоголя, с самообвинением и внутренней конфликтностью, а так же такими формами копинг поведения как бегство и принятие ответственности.

Полученные результаты могут быть объяснены следующим образом. Нарушение самоотношения, связанное с несамостоятельностью женщин, определяет такие механизмы копинг-поведения, как преувеличение собственной ответственности, которое, в свою очередь, повышает внутреннюю конфликтность и, таким образом, увеличивает созависимость в семейных отношениях. Второй механизм преодоления трудных ситуаций – бегство, которое, в свою очередь, коррелирует с субмессивными и похмельными мотивами употребления алкоголя. Бегство как преодоление, по-видимому, связано с невозможностью отказаться от употребления алкоголя, вместе с тем такая степень алкогольной деструктивности как похмельные мотивы употребления алкоголя приводят к пассивному реагированию на трудную жизненную ситуацию, которой, в частности, является алкогольная зависимость.

Личная созависимость положительно коррелирует с наиболее патологическими мотивами потребления алкоголя – похмельными и аддиктивными.

Таким образом, зависимость от алкоголя связана с самоотношением женщины, ее самостоятельностью и осознанностью. Созависимость женщины в семейных отношениях является ключевым механизмом в формировании алкогольной зависимости у молодых матерей.

Психофармакологические эффекты

Многочисленные работы по выявлению специфики действия алкоголя на психику человека показывают, что психобиологические эффекты острой интоксикации алкоголем чрезвычайно разнообразны у разных людей, очень вариабельны у одного и того же человека, зависят от дозы спиртных напитков и их вида, темпа всасывания, ритуала приема, исходного психического состояния, отношения к потреблению, веры в то или иное действие алкоголя и т.д. Вычленить чисто фармакологическое действие трудно.

Действие любого психоактивного вещества с известными фармакологическими свойствами может перекрываться (до известных пределов) высшим уровнем психической регуляции. Алкогольная интоксикация стабильно обнаруживает к тому же билатеральный эффект: с одной стороны, алкоголь может изменять аффективное состояние в сторону улучшения, с другой - вызывает тревогу, депрессию и напряжение. Определенной точки приложения в организме алкоголь, по-видимому, не имеет, хотя отдельные структуры мозга более чувствительны к нему, а другие - менее чувствительны. Обнаружен, например, латерализованный эффект алкоголя, выражавшийся в большем угнетении правого полушария, по сравнению с левым. Как известно, функциональное "выключение" недоминантного полушария (правое у правшей) вызывает у людей состояние, похожее на эйфорию: оптимизм, смех, забывание всех неприятностей и т.д. При "выключении" доминантного по речи полушария (левое у правшей, чаще всего) возникает депрессивный тип эмоциональных реакций с ощущением приближающейся катастрофы.

Как нейронный яд, алкоголь оказывает влияние на все отделы нервной системы. Если несколько ранее алкоголь рассматривался как депресант ц.н.с., то в настоящее время он признается как общий депресант нервной системы в целом, в одной группе с анестетиками и инертными газами. В целом, как показывают нейрофизиологические исследования, спиртные напитки замедляют течение информационных процессов в нервной системе.

Нарушения сбора, обработки и хранения информации под действием алкоголя при употреблении небольших доз приводит к различным изменениям поведения. Новейшие исследования в области влияния алкоголя на вербальное научение, свидетельствуют о том, что его употребление приводит к различным и весьма тонким нарушениям когнитивных процессов. Установлено, например, что алкоголь вмешивается в процессы дифференциации, увеличивает рассогласование между внешними событиями и событиями генерируемыми изнутри. Иначе говоря, выпивка затрудняет различение фактов от фантазий. Например, в разговоре человек в состоянии опьянения плохо различает определенно выраженные мысли от намеков и не ясно выраженных мыслей. Агрессивное поведение, часто наблюдаемое при алкогольном опьянении, связано, как показывают исследования, с изменением восприятия "подстрекателя агрессии", когда человек реагирует на собственные мысли как на внешние события. Учитывая это, психотерапевты советуют при взаимодействии с опьяневшими людьми выражать свои чувства и мысли точно и определенно, не провоцируя агрессивные реакции.

Алкоголь действует как антагонист процессов консолидаций следов памяти. Это касается и острой алкогольной интоксикации, и хронической.

Роль личности в развитии алкоголизма

В преморбиде 2/3 больных хроническим алкоголизмом имели еще хотя бы одни психиатрический диагноз.

Многие зарубежные исследователи, не причисляя "будущих алкоголиков к какой-либо нозологической группе психических девиаций находят у них эмоциональную незрелость, неспособность преодолеть трудности, созерцательность, чувство неполноценности, негативный опыт детства" и последующую неудачливость во взрослой жизни, импульсивность и конформность, низкую самооценку. Большую роль в развитии алкоголизма отводят таким особенностям личности, как конформность и внушаемость, сочетание которых увеличивает риск заболевания.

Неудачные попытки найти и однозначно описать определенную констелляцию или паттерн, личностных черт тех, кто становятся алкоголиками, привели к необходимости дифференцировать понятие "личность алкоголика", по крайней мере, на два понятия: "личность клинического алкоголика" и "личность преалкоголика". Ретроспективные исследования показывают, что личность будущего алкоголика очень часто сталкивается с тяжелыми эмоциональными проблемами уже в первые годы жизни: депривация - лишение эмоциональной поддержки, психических стимулов. Как правило, в семьях будущих алкоголиков имеется большое количество разводов, но особенно - конфликтов между супругами с неконструктивными способами их разрешения, нарушения контактов процесса социализации приводит к различным "социальным девиациям", недостатку самокритики, тревоге, чувству вины, отсутствию стабильных интересов к удовлетворению в повседневных занятиях, предпочтению ближайших целей перед дальними и т.д. Социальная тревога развивается в ответ на отказ родителей от руководства и контроля в повседневных делах своего ребенка (гипоопека). Часто в анамнезе лиц, склонных к алкоголизму, выявляют так называемый альтернативный тип эмоциональных отношений со стороны родителей, особенно матери. Непостоянное, "беспричинно" (с точки зрения ребенка) меняющееся отношение приводит к отказу от попыток понимать причинно-следственные связи своего поведения с эмоциональными состояниями и настроением, что создает иллюзию неконтролируемости изменений психического состояния: "со временем все само по себе изменяется", а если этого не происходит, то нет никакого другого способа изменить настроение в лучшую сторону, кроме искусственного ("инструментального") способа, например, выпивкой.

Отчужденность подростков и детей от мира взрослых приводит к развитию невосприимчивости мира, духовных ценностей, общественных идеалов, признанных стандартов поведения и направленности деятельности, открывает путь к нормам и ценностям "субкультуры", задержка роста самосознания.

Для злоупотребляющих алкогольными напитками характерны следующие личностные особенности

1. Сниженная переносимость затруднений. В трудных жизненных ситуациях вместо поиска правильного решения у человека зачастую возникают сильные эмоциональные реакции обиды, раздражения или гнева. Фрустрирующие факторы рассматриваются как направленные непосредственно и исключительно на него. Сниженная переносимость затруднений приводит к бегству от разрешения реальных проблем посредством приема алкоголя.

2. Комплекс неполноценности. Он возникает в детском возрасте в связи с физической и психической беспомощностью ребенка. В дальнейшем он постоянно стимулирует к преодолению, поскольку жизненными целями человека (по Адлеру) являются стремления к интеграции и власти. При позитивной направленности чувство неполноценности приводит к различным проявлениям компенсации или гиперкомпенсации. При ее отсутствии может возникнуть невроз или зависимость от алкоголя. Прием спиртного на время устраняет личные, семейные или профессиональные неурядицы, но способствует возникновению стремления к повторной алкоголизации. В качестве фантома гиперкомпенсации у человека возникает маска «сильного человека» или «бесшабашности», за которой скрывается зависимость от сильных личностей (родственников, сотрудников и т.д.).

3. Незрелость, инфантильность. У злоупотребляющих алкоголем отмечается эгоцентризм и неспособность по-настоящему проявлять доброе отношение к людям. Их характеризует постоянная потребность в одобрении, похвалах и почитании. Семья рассматривается как спасение от «тягот жизни», поэтому мужчины нередко женятся на женщинах постарше. Часто возникает склонность к компенсаторной мечтательности и бесплодному фантазированию, на которое уходит немало времени. Алкоголики поглощены нереальными планами на будущее, часто являющимися темой бесед с собутыльниками. Таким образом, в целом их поведение отличается непродуктивностью, на пути к выполнению конкретных, полезных действий появляются непреодолимые препятствия. Жизнь постепенно сосредоточивается на событиях прошлого (алкогольная амнезия). При выборе в жизненных ситуациях они стремятся получить наслаждение немедленно, сколько-нибудь значительные сдерживающие мотивы отсутствуют. Все это приводит к пассивно-безразличному отношению к окружающему или агрессивности со вспышками раздражения и гнева. По мере развития алкоголизма им все труднее устанавливать стойкие эмоциональные контакты со значимыми людьми. Внешнее впечатление общительных, компанейских и жизнерадостных людей быстро исчезает, длительное общение обнаруживает равнодушие, легко сменяющееся раздражением и взрывчатостью, однообразие поведения и суженность интересов.

4. Относительная интеллектуальная недостаточность. Часть проблемных пьяниц отличает исходное, нередко приобретенное в силу неблагоприятного семейного воспитания, недоразвитие личности. Это примитивный уровень психического развития, проявляющийся в слабости духовных интересов, отсутствии интеллектуальных запросов, увлечений и четких нравственных норм. Часто образовательный ценз и трудовая квалификация алкоголика невысоки. По данным ряда авторов, к злоупотреблению алкоголем предрасположены недостаточно организованные личности, неспособные справляться с тревогой, напряжением социально приемлемыми путями. Высказывалось мнение, что внушаемость, ранимость, тревожность, неприспособленность к практической жизни, инфантильность предрасполагают к алкоголизму

Изучение личности больных алкоголизмом с применением MMPI показало, что группа больных отличается от контрольной группы по таким факторам, как “психопатия”, “депрессивность”, “шизоидия” и “ипохондричность”. Необходимо подходить с осторожностью к интерпретации данных, полученных при обследовании больных, у которых давно существующее заболевание могло привести к изменениям личности. Изучение лиц, которые позднее стали “проблемно пьющими”, показало, что им свойственны неконтролируемая импульсивность, экстравертированность, подчеркивание своей мужественности, низкая продуктивность. Юноши характеризовались как неспокойные, повышенно чувствительные и легко подверженные социальным влияниям. Эти данные согласуются с неоднократно отмеченным фактом наличия синдрома детской гиперактивности как в анамнезе больных алкоголизмом, так и у детей больных алкоголизмом родителей. Синдром детской гиперактивности с плохой способностью к концентрации внимания, импульсивностью и возбудимостью, отвлекаемостью и низкой толерантностью к фрустрации - довольно часто отмечаемая рядом авторов особенность “преалкогольной” личности, и поэтому этот синдром вошел в число факторов риска развития зависимости.

Исследования личности больных алкоголизмом, проведенные в рамках психодинамического направления, можно резюмировать следующим образом. Для личности больных алкоголизмом типичны следующие особенности:

- слабость Эго с недостаточной идентификацией собственной половой принадлежности, психопатические черты, враждебность, негативная концепция собственного Я, незрелая импульсивность, низкий уровень толерантности к фрустрациям;

- усиление возбудимости, повышенная чувствительность, склонность к ипохондрии, страх смерти;

- выраженная полезависимость, что увеличивает пассивность, общую эмоциональную зависимость;

- невротические признаки с проявлением страха, депрессии, истерии и склонности к ипохондрии.

Неоднократно отмечалось, что больные алкоголизмом по сравнению со здоровыми более склонны к агрессии, обладают меньшим самоконтролем. Во время психотерапии больные склонны к развитию “сверх-Я”. Констатировали также склонность больных алкоголизмом ко лжи. При уточнении этой последней особенности оказалось, что больные алкоголизмом по сравнению с другими больными терапевтического профиля лгут даже меньше во всем, за исключением области, связанной с их алкоголизмом.

Акцентуации характера

Люди, занятые значимой для них работой, получающие удовлетворение в межличностных контактах и вознаграждение за свою деятельность, оживленно проводят свободное время и редко становятся алкоголиками или "интоксикантами". Поиск немедленного удовлетворения, немедленной перемены сознания - убежище людей, скучающих и лишенных фантазии и воображения. Особенно трудная ситуация для таких личностей - свободное от профессиональной деятельности время, которое необходимо заполнять какой-либо другой ("непродуктивной") деятельностью. Большую часть времени такие люди тратят на просмотр телевизионных программ и принятие пива.

Гипертимный акцентуированный тип

Эти пациенты отличаются особой живостью, кипучей энергией, повышенным настроением, оптимизмом и выраженным стремлением к активности в различных сферах деятельности. Обладая высокой психической и физической выносливостью, умением легко принимать на себя ролевые функции, быстро устанавливать контакты с людьми, они, как правило, хорошо адаптируются жизненной микросоциальной среде. Алкоголизм протекает у них по-разному, в зависимости от возраста, при котором началось систематическое злоупотребление алкоголем.

Лица зрелого возраста, 35-45 лет, обычно уже достигли довольно высокого уровня социального развития, имели высокую квалификацию, профессиональные навыки, устойчивое социальное положение, материальное благополучие, широкий круг знакомств.

Употребление алкоголем у них всегда происходило в компании близких по возрасту и профессии людей, начиналось обычно с момента начала трудовой деятельности и расширения сферы общения. У них трудовой и "алкогольный" стаж один и тот же. По материалам наших исследований, для них свойственна изначально высокая толерантность к алкоголю (300-500 г. водки), отчетливая эйфория во время алкогольного опьянения, которая сопровождается усилением речевой и поведенческой активности, эмоциональной экспрессией. Эффект растормаживания влечений у них хорошо заметен, особенно при употреблении средних доз алкоголя.

Соматические последствия предыдущих алкогольных интоксикаций представлены субъективно малозначащими изменениями в физическом самочувствии. Даже после приема большого количества спиртного у них резко возникает посталкогольная сомато-психическая астения. Мотивы потребления алкоголя отражают широкое использование спиртных напитков в сфере социальных контактов, особенно "деловых" и профессиональных. Они не только стремятся "социально адаптироваться" с помощью алкоголя, но и активно "адаптируют" других людей к собственной деятельности посредством выпивки (_"нужных людей", добиваются "дружбы" после "дружеской попойки". На втором месте у них мотивы получения психофизиологического удовольствия) или, как они сами об этом говорят, "для расслабления" и "удовольствия посидеть в компании".

Высокая социальная активность, потребность "во все вникать", участвовать во множестве дел, потребность найти применение избытку энергии, необыкновенная общительность этих пациентов в условиях "алкогольного климата" в первые же годы их трудовой деятельности приводили к значительному расширению поводов к приему алкоголя.

У большинства из этих пациентов злоупотребление алкоголем протекало по типу "менеджерского", когда спиртные напитки вовлекаются в профессиональную деятельность как "эффективное средство" установления связей, совершения сделок, взаимовыгодных услуг, для разрешения различных проблем и межличностных трений в производственной сфере, быту и при проведении свободного времени. Такое использование алкоголя получило название "социальной смазки".

Нередко прием алкоголя происходил прямо на производстве в рабочее время или по окончании работы, по "производственной необходимости", со слов пациента.

Часто у этих пациентов наблюдались периоды ежедневного приема алкоголя по указанным выше мотивам. Любопытно, что некоторые устраивали "выходные дни" в выпивках именно в выходные дни - по субботам и воскресеньям, когда находились дома и не занимались делами. Суточная доза при ежедневном потреблении алкоголя доходила до значительных количеств (700-800 г водки), что само по себе могло приводить к тяжелому опьянению. Однако дробный прием этого количества спиртных напитков, начиная с обеденного времени и до позднего вечера ("важное совещание"), не вызывал сильного опьянения. Только один из обследованных побывал однажды в вытрезвителе. На первой стадии болезни, когда формируется отчетливо психологическая зависимость от алкоголя, его потребление становится частью стиля жизни, учащаются и систематические выписки, усиливается потребность в спиртном, но это не сразу приводит к ощутимым социальным последствия. Необходимо отметить, что в связи с высокими деловыми качествами гипертимных личностей, которые ослабевают из-за пьянства, но не устраиваются на данной стадии а

Дата добавления: 2015-09-27 | Просмотры: 652 | Нарушение авторских прав