АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Разъясняющая психотерапия

В плане понимания и отреагирования конфликтных ситуа­ций хорошо зарекомендовал себя пересказ на приеме сочинен­ных дома историй на реальные или фантастические темы. Вы­бор темы определяется самим клиентам и обычно в той или иной степени отражает актуальную для него тематику пережи­ваний. При согласии клиентов история может быть разыграна в ролях с участием психолога, родителей и сверстников. Наиболь­шее психотерапевтическое действие рассказов и их драматиза­ции отмечается у больных с неврозом навязчивых состояний.

Поскольку у больного неврозом более значимая информа­ция часто содержится не в сказанном, а в недоговоренном, то успешным оказывается использование методики незаконченных психологом историй, развязку которых и завершение должны при­думать сами дети. Истории построены таким образом, что у них нет однозначного разрешения конфликтной ситуации и они до­пускают в широких пределах импровизацию. Дети, особенно подростки, несмотря на сложную фабулу конфликта, доста­точно быстро улавливают наиболее целесообразный тип его разрешения и тем самым лучше адаптируются к нему в реаль­ной жизни. Последующее проигрывание экспромтом завершаю­щей части истории создает более прочный навык адаптивного взаимодействия в стрессовых ситуациях. Как «домашнее зада­ние» детям предлагается осуществить на практике один из рас­смотренных вариантов поведения. Достижение в этом даже не­больших успехов, наряду с поддержкой психолога, развивает у них веру в себя, в свои возможности и способности. Тем самым соз­даются условия для согласования поведения с адекватным пред­ставлением о себе и чувством собственного достоинства, что делает более успешными перестройку отношений и коррекцию неблагоприятных черт характера.

Рисунки как вид творчества являются преломлением в соз­нании ребенка окружающей его действительности. У дошколь­ников отражение реальности скорее символично, чем натура­листично, так как они изображают предметы и людей в соот­ветствии со своими возрастными представлениями. Изобрази­тельная деятельность является не только средством связи между развивающимися мышлением и эмоциями, но и естественным стимулом для воображения. Практическая ценность рисования состоит в предоставлении ребенку дополнительных возможно­стей для невербального выражения идей. В качестве особого языка познания рисование выступает как своеобразный вид коммуникации ребенка с окружающей его социальной действи­тельностью. Рисование как творческий акт позволяет ребенку лучше отреагировать фантазии и переживания, безболезненно соприкоснуться с волшебным миром сказок и преданий, раз­вить свои творческие потенции.

Дети с неврозами больше чувствуют и понимают, чем могут выразить это словами. Вербализация их чувств и мыслей не всегда возможна при конфликтных отношениях в семье, недо­статочной отзывчивости родителей и тревожно-мнительном спо­собе переработки жизненных неудач. Несвойственная ребенку, вынужденная задержка эмоций, накопление переживаний по­добно эмоциональному тормозу препятствует раскрытию твор­ческих возможностей, снижает уверенность в своих силах и жиз­ненную активность. В результате изобразительное искусство способно играть значительную роль в восстановлении душев­ного равновесия, способствуя освобождению подавленной эмо­циональной и творческой энергии и одновременно выступая в качестве средства эстетического воспитания. В изучаемых семьях родители нередко считают игру и рисование несерьез­ными занятиями, односторонне заменяя их вербальным науче­нием. Поэтому рисунки, сделанные детьми во время лечебных занятий, помогают им увидеть творческие возможности ребенка и оценить его спонтанную созидательную активность. Рисова­ние – не только невербальный способ коммуникации, но и сред­ство развития самостоятельности. Рисуя, ребенок может ос­таться один на один со своими мыслями и лучше разобраться в своих переживаниях. Полезно наблюдение за поведением ре­бенка при рисовании. Успокоение психомоторно возбудимых детей говорит о преимущественно функциональном характере их нарушений. При рисовании по заданию может проявиться не­уверенность в своих силах, и ребенок должен преодолеть пси­хологический барьер, чтобы выполнить задание психолога.

Психотерапия страхов посредством рисования эффективна в возрастном диапазоне 4-11 лет, прежде всего в 6-9 лет, когда в наибольшей мере проявляется естественный интерес к рисованию. С помощью рисунков можно устранить страхи, имеющие преимущественно конкретный и, главное, графически воспроизводимый характер, вроде страхов животных, насеко­мых, чудовищ, огня (пожара), а также возникающих в темноте, сновидениях и т.д. Менее эффективно устранение страхов от­влеченно-абстрактного характера в виде страхов неизвестного, насилия, несчастья, заболевания и смерти. Но если, к примеру, страх неизвестного, насилия ассоциируется с бандитами, раз­бойниками, т.е. с конкретными лицами, то результаты от ис­пользования рисунков могут быть вполне удовлетворительными. То же относится к навязчивым страхам заболевания и смерти в результате заражения микробами. Частичный эффект отмеча­ется при социально-психологической обусловленности навязчи­вых страхов, в том числе ответов у доски и публичных выступ­лений, поскольку здесь выступает прежде всего не страх дру­гих, а страх своей несостоятельности, неспособности действо­вать так, как принято. Отсутствует эффект от рисунков при сверхценных страхах за других лиц, прежде всего близких.

Психотерапия страхов посредством рисунков начинается с выяснения их характера в беседе и игре, после чего ребенку предлагается нарисовать страхи дома и принести на прием. Каждый страх рисуется на отдельном листе. Заранее указыва­ется, что не имеет значения качество рисунков, не будут про­ставляться оценки и главное заключается в самом факте ри­сования. На приеме рисунки просматриваются совместно с ребенком. Констатируется выполнение домашнего задания, за­тем рисунки в присутствии клиента помещаются в папку с над­писью «страхи», которая, в свою очередь, убирается в шкаф. Таким образом, активность ребенка получает признание и одобрение психолога и отныне его страхи «находятся» в лечебном учреждении. Так как не дается инструкций, как рисовать страхи, то ребенок может не нарисовать себя. Если же он изоб­ражает и себя, то, как правило, отмечается более выраженный десенсибилизирующий эффект рисования страхов. В обоих слу­чаях при недостаточном эффекте рекомендуется, чтобы на одном рисунке ребенок изобразил себя боящимся, т. е. себя и пу­гающий объект, а на другом – небоящимся. Дословно инструк­ция следующая: «Нарисуй на одном рисунке себя и то, что ты боишься, а на другом, что ты этого уже не боишься». Следо­вательно, ребенок должен вначале осознать страх и изобразить его на рисунке. Затем он должен смоделировать ситуацию на другом рисунке таким образом, чтобы побороть этот страх. В этой, казалось бы, простой последовательности действий со­держится эффективный психотерапевтический код. Конкретиза­ция страха, проникновение в него, драматизация связанного с ним переживания и условность изображения обусловливают соответственно эффекты инсайта, катарзиса и десенсибилиза­ции. Последующее терапевтическое моделирование на рисунке психотравмирующей ситуации является, по существу, перест­ройкой отношений под влиянием косвенного (установочного) внушения. Последнее представляет собой выражение веры в воз­можности ребенка, подчеркнутое контрастом «ты боишься – уже не боишься». Налицо и эффект обучения, поскольку ребе­нок следует определенной последовательности действий в отно­шении преодоления страха. Связанные между собой психоте­рапевтические механизмы положительной установки со стороны ребенка (желания устранить страх), инсайта, катарзиса, де­сенсибилизации, внушения, обучения и обусловленной всем этим перестройки отношений объясняют интегральный эффект рису­ночной терапии. Поэтому не столько условное изображение, к примеру, темноты или животных помогает ребенку преодо­леть страх перед ними (хотя этого и достаточно в ряде слу­чаев), сколько контрастное изображение себя в темноте и по отношению к животному в пассивной и активной роли, т. е. в состоянии аффекта страха и без него. Рисование дает ребенку различные возможности для символического отреагирования страха. Так, на рисунках он бросает Бабу-Ягу в костер, отру­бает дракону голову и т. д.

В отличие от игровой терапии, эффект которой обусловлен принятием роли фрустрирующего персонажа, в рисуночной те­рапии ребенок остается самим собой, что облегчает ее приме­нение у больных со страхом изменения «я». Поэтому рисование предшествует игре, создавая для нее необходимые психотера­певтические предпосылки.

Вместо рисунков ребенку может быть предложено, сделать маски или вылепить страшных для него персонажей. Во всех случаях продукты изобразительной деятельности больных оста­ются в кабинете психолога в виде настенных рисунков, собрания используемых в последующей игре масок, лепных произведений. Это принятое с согласия ребенка решение действует в каче­стве подкрепляющего суггестивного фактора и означает, что он «отдал» свои страхи психологу, который их «принял» и отныне «держит» у себя.

Дата добавления: 2015-11-26 | Просмотры: 660 | Нарушение авторских прав