АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

II. Подготовительные работы Конвенции 1883 г.

_ 63. В середине 70-х гг. противопатентное движение надо считать законченным. Как раз в этот момент начинается и серьезная разработка международно-правовых контроверз. Правда, еще в 1856 г. вице-председатель английского патентного бюро, Burnett Woodcгоft, объезжал европейские государства с целью добиться объединения патентных законов. В том же смысле сделано было в 1863 г. предложение и англичанином Рaget, желавшим воспользоваться предположенным в то время пересмотром законов во Франции, Великобритании и Пруссии, для того чтобы сочинить их, по возможности, в одинаковом смысле *(442). Аналогичные намеки были, наконец, и у Mоh1'я в его курсе полицейской науки *(443). Но все эти преждевременные попытки, так же как и соответствующие немецкие, не привели ни к какому положительному результату.

Современная международная защита изобретателей может быть генетически возведена лишь к Венскому конгрессу 1873 г. И притом с 1873 г. и до наших дней история международной защиты проходит два резко разграниченных периода: первый (от 1873 г. до 20 марта 1883 г.) характеризуется широко выставленными сначала пожеланиями и затем постепенным сужением их объемов, по мере того как надо было переходить от пожеланий к практике. Таким образом, 1883 г. есть момент наинизшего уровня, наименее широкой постановки вопроса. Второй период (с 20 марта 1883 г. по 14 декабря 1900 г.) характеризуется обратным движением: конвенция, заключенная в 1883 г., подвергается испытанию на практике - и добытые благополучные результаты начинают позволять ее сторонникам вводить, хотя и очень осторожно, улучшения и дополнения, указываемые самим опытом. Защита начинает опять расширяться.

Дальнейшее изложение должно подтвердить правильность указанных выводов.

_ 64. На Конгрессе 1873 г. *)"Berichte, 1873, стр. 223-244." вопрос был поставлен в смысле желательности: 1) чтобы государства заключили договор о единообразной регламентации патентного права (унификация всех патентных законов) и 2) чтобы государства допускали на заседания своих учреждений, ведающих выдачей патентов, представителей иностранных держав (!). После долгих и бестолковых дебатов о том, что именно желательно установить в таком унификационном общеевропейском законе, члены конгресса увидели невозможность прийти к какому-либо соглашению и решили остаться при формуле, которую они назвали "allumfassend", но которую мы без колебаний назовем бессильно-бессодержательной: "Ввиду замечаемого разнообразия патентных законов, желательно, чтобы отдельные правительства возможно скорее заключили международный договор о защите изобретений". Какой договор? О какой защите? - так и осталось тайной.

Конгресс 1878 г. с самого начала поставил себе задачей не создание общеевропейского патентного кодекса, а лишь формулирование *(444) "главнейших руководящих принципов", имеющих быть положенными в основание отдельных патентных законов. Суживая таким образом свою задачу, конгресс надеялся "облегчить" ее: это была тщетная надежда; трудность заключалась, конечно, в принципиальных вопросах, а не в деталях; поэтому если рассматривать работы этого конгресса и продолжавшей его труды Постоянной комиссии как одно целое, то приходится констатировать тот факт, что конгресс понемногу отбрасывал, один за другим, все "принципы", пока в окончательной записке не осталось всего двух *(445) (отмена солидарности и издание специальной патентной газеты в каждом государстве).

И когда члены Конгресса 1878 г. пришли к такому печальному результату, когда они поняли, что на эвентуальной конференции официальных представителей различных государств еще труднее будет прийти к соглашению по основным вопросам патентного права, чем на неофициальном конгрессе, тогда они с большим тактом переменили фронт.

На такую перемену фронта должна была натолкнуть их самая жизнь. В самом деле, унификационная тенденция пришла, как я указал выше, из Zollverein'a. Но не нужно забывать, что эта тенденция, составлявшая conditio sine qua non защиты изобретений в Германии (см. _ 62), представлялась для Европы как таковой в некоторой степени роскошью. Иметь патент в Рейсс-Шлейтце и не иметь патента в Рейсс-Грейтце - немыслимо. Но иметь защиту в Испании и не пользоваться ею в Норвегии представляется экономически вполне допустимым. Потребность в общеевропейской унификации оказывалась, следовательно, гораздо менее острой: можно было значительно улучшить положение изобретателей, довольствуясь гораздо более скромными средствами. На изыскание этих-то паллиативов и обратили свое внимание члены Конгресса 1878 г. Им предстояло разобраться в вопросе: нельзя ли, не унифицируя патентных законов, прийти как-нибудь иначе на помощь изобретателям, берущим патенты в различных государствах?

_ 64а. Теоретически, мыслимо несколько видов паллиативов, могущих заменить пока что унификацию патентных законов. Эти паллиативы, естественным образом, должны быть направлены на доставление изобретателям возможности получать за границей без труда патенты на такие изобретения, которые уже привилегированы у них на родине. Располагая эти паллиативы в убывающем - по широте постановки вопроса - порядке, мы получим следующую схему.

1) Изобретатель, получивший патент на родине, заявляет, в каких иностранных государствах он желает пользоваться параллельной защитой; местные власти пересылают соответственным управлениям копии описаний и чертежей; документы эти публикуются за границей, а изобретателю высылаются патенты каждой соответствующей страны. Этот способ был предложен впервые бельгийцем Tilliйre'ом *(446).

2) Изобретатель может заявить свои прошения, описания и чертежи у дипломатических и консульских агентов тех государств, где он желает получить защиту *(447). Эта мера, конечно, уменьшила бы расходы, сопряженные с пересылкой прошений и подачей их через поверенных, но практически она была бы малоосуществимой, так как главная трудность для иностранных изобретателей заключается не в самой подаче документов, а в переводе и в приспособлении их к меняющимся требованиям каждой данной администрации.

Наконец, 3) изобретатель, получивший защиту на родине, пользуется правом приоритета за границей. Значение этого приоритета может быть изображено следующим образом: получив защиту на родине, изобретатель, обыкновенно, теряет некоторый промежуток времени на добавочные опыты или зондирование рынка,- раньше чем он решится сделать новые расходы на получение иностранных патентов; в этот промежуток времени, с одной стороны, изобретение может потерять свою новизну (об опытах будет напечатано в газетах или местное патентное учреждение опубликует представленное ему описание), а с другой - оно может быть заявлено за границей третьим лицом (добросовестным изобретателем или недобросовестным похитителем); для первого изобретателя, следовательно, является желательным, чтобы ему был гарантирован некоторый льготный срок для производства последующих заявок; этот срок и называется правом приоритета. В этом смысле еще Jobard *(448) предлагал гарантировать изобретателю, получившему патент на родине, исключительное право просить - в течение 12 месяцев - патенты в иностранных государствах. В том же смысле общество венских инженеров предлагало *(449) установить, что всякий патентодержатель, пока не истек срок его патента, имеет исключительное право просить защиты за границей (но на сроки не далее окончания его основного патента).

Когда исполнительная комиссия Конгресса 1878 г. мало-помалу убедилась в невозможности объединить разномастные законодательства, она, силою вещей, пришла к тому, что вотировала о желательности введения права приоритета *(450).

"Подача прошения в одном из договаривающихся государств присваивает (est attributif de prioritй d'enregistrement) право приоритета в остальных государствах в течение месяцев".

_ 65. 4 ноября 1880 г. стараниями французского правительства созвана была официальная конференция, которая должна была оформить и закрепить результаты, добытые Конгрессом 1878 г. и его исполнительной комиссией. Конференция эта *(451) имела 12 заседаний (с 4 по 20 ноября 1880 г.); она выработала *(452) проект международной конвенции, в которой занимающие нас в данный момент вопросы были разрешены следующим образом.

Предложенный для обсуждения конференции проект воспроизводил цитированное выше предложение исполнительной комиссии относительно права приоритета. При обсуждении предложение это было признано недостаточно ясным. Бельгийский делегат, г. D e m e u r, указал в своей речи *(453), что право приоритета должно преследовать двоякую цель: с одной стороны, оно должно оберегать изобретателя от невыгодных последствий того разглашения, которое является необходимым и от его воли не зависящим следствием заявки на родине; с другой стороны - оно должно дать изобретателю некоторое привилегированное положение по отношению к более ранним заявителям (ср. _ 64а). Поэтому, не возражая против предложенной статьи по существу, г. Demeur предлагал сделать к ней следующее редакционное дополнение:

"Поэтому заявка, сделанная изобретателем в других государствах до истечения срока приоритета, не будет опорочиваема (invalidй) на основании фактов, происшедших во время срока приоритета, как-то, например: вследствие чужой заявки, вследствие опубликования изобретения или употребления его третьими лицами и т. д.".

В приведенной цитате первый курсив (так в оригинале.- Примеч. ред.) относится, следовательно, к конкурентным заявкам, а второй - к иным видам разглашения. Предложение г. D e m e u r'а было принято в заседании 9 ноября.

Таков был результат, достигнутый Конференцией 1880 г. по вопросу об облегчении иностранным изобретателям заявки за границей.

_ 66. Но конференция 1880 г. недаром была детищем Конгресса 1878 г.: ее авторы имели в виду гораздо более широкие задачи, все еще находясь под влиянием унификационных идеалов. Поэтому статья о приоритете была дополнена постановлениями унификационного характера. Я указал выше, что "постоянная комиссия" указала в этом направлении две нормы: уничтожение солидарности разноместных патентов и издание в каждом государстве официальной патентной газеты (см. стр. 192-193). В проекте конвенции 1880 г. эти нормы восприняты не были, и их место заняли другие, еще более скромные постановления. Так, ст. 12 проекта предлагала договаривающимся сторонам "устроить специально-центральные учреждения для выдачи публике справок о патентах", что и без конвенции существовало, кажется, во всех договаривающихся странах. Статьей 11 стороны обязывались "гарантировать временную защиту изобретениям, фигурирующим на официальных или официально признанных международных выставках". Наконец, более важную, но практически узкого применения норму содержала ст. 5, гласившая:

"Патентодержатель, ввозящий в то государство, где ему выдан патент, продукты, сфабрикованные в другом государстве Союза, не лишается за такие действия патента.

Впрочем, патентодержатель остается подчиненным обязательству эксплуатировать свой патент в том государстве, куда он ввозит патентованные продукты".

Статья эта имеет следующее значение и смысл. В числе договаривавшихся сторон фигурировала, как я указал выше, Франция; между тем французский Закон 1844 г. содержал постановление, которому не было подобных в законах других договаривавшихся сторон и которое грозило нарушить систему взаимности, положенную в основание конвенции. А именно, ст. 32 этого закона грозила лишением патента всякому изобретателю, который ввез бы во Францию хотя один экземпляр патентованного продукта. Дабы восстановить равновесие между нормами права французского и соответствующими постановлениями других законодательств, пришлось именно создать цитированную выше пятую статью конвенции.

Из сказанного следуют такие два положения:

1) Конвенция 1880 г. явилась конечным результатом неудавшихся унификационных стремлений; она находится в некотором несоответствии с тем движением, коего детищем она должна быть признаваема; основной ее принцип, право приоритета (ст. 4), был сочинен как паллиатив в тот момент, когда выяснилась неосуществимость идеи унификации. Поэтому постановления Конвенции 1880 г. носят резко намеченный двойственный характер: с одной стороны, ст. 5, 11 и 12 содержат (крайне незначительную по своим практическим последствиям) попытку провести унификационные начала, а с другой - ст. 4 проводит принцип приоритета, исходящий из прямо противоположного начала неприкосновенности отдельных законодательств. По вопросу о патентах Конвенция 1880 г. не объединена, следовательно, никаким единым принципом.

2) Конвенция 1880 г. создана была французской исполнительной комиссией, по почину французского правительства и вследствие предложения, исходившего от Конгресса 1878 г., на котором явно доминировали также французы. Поэтому Конвенция 1880 г. носит явный отпечаток специфико-французских идей патентного права. Я указал выше, что ст. 5 целиком создана была по поводу одного постановления французского закона и что, следовательно, она не имела решительно никакого значения для сношений остальных государств союза между собою. Я укажу ниже, что и конструкция права приоритета имела (практически) значение главным образом по отношению к французскому закону и к тем законам романских государств, которые составлены по его образцу. Для американского права, например, (и, отчасти, для русского) эта конструкция является бесполезной: я покажу ниже, почему (см. _ 70). Поэтому Конвенцию 1880 г. нужно рассматривать как ряд уступок, сделанных Францией остальным членам Союза. И это свойство ее объясняется лишь тем, что остальные (оставленные мной без рассмотрения) статьи той же конвенции, в свою очередь, заключают ряд уступок, сделанных контрагентами Франции по вопросам о защите товарных знаков. Таким образом, для правильной оценки значения Конвенции 1880 г. нужно не упускать из виду и этой второй ее двойственности. Патентные ее постановления суть цена, которую заплатила Франция за право включить постановления о товарных знаках.

Этой двойственностью определяется и вся дальнейшая судьба конвенции, к которой я теперь перехожу, отметив предварительно, что окончательное подписание конвенции состоялось 20 марта 1883 г. *(454) и что в июле 1884 г. она вошла в силу.

Дата добавления: 2015-09-27 | Просмотры: 732 | Нарушение авторских прав