АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

СИНДРОМ ПРЕДКОВ 2 страница

Далее укажем, что Морено предложил образное понятие «социальный атом» для обозначения наиболее значимых отношений в жизни каждого. Социальный атом — это лица, составляющие «личный мир субъекта»: его семья, друзья, близкие, соседи, коллеги по работе или спорту, те, кого любят или ненавидят, независимо от того, умерли они или нет. Обычно главное действующее лицо (протагонист) — тот, кто работает «у доски» во время сессии, располагает этих лиц в виде схемы, на социально определяемых расстояниях13, соответствующих каждому виду отношений. В этой конфигураций можно, например, послать к черту (т. е. поместить в дальний угол доски) тещу, которая причиняет вам неприятности, и вписать рядом с собой умершую бабушку, любимую и всегда присутствующую. В «социальном атоме» субъект в большинстве случаев начинает находить место для себя и фиксировать его («здесь — именно я»), и только потом находит место для других, уже после своей семьи.

«Социальный атом» отображает одну жизнь, ее ответвления, интересы, мечты или тревоги.

Можно сказать, что «социальный атом» — это геносоциог-рамма1* «здесь и теперь». Он дополняется для приверженцев Морено социометрической сеткой (аффективной) и социометрическим статусом («рангом любимости» индивида в своей группе). Именно аффективные проекции составляют «социальный атом». В работе «Кто выживет» Морено дает определение «социальному атому», этому представлению личностного мира человека: «Внутреннее и внешнее ядро, состоящее из лиц, эмоционально связанных с субъектом».

13 «Социальное расстояние» - понятие социальной психологии, указывающее, в какой мере то или иное лицо расположено психологически ближе или дальше от другого лица, без учета географического расстояния. Например, Бразилия и ее карнавал более близки жителям Ниццы, чем Германии или Бельгии, или же мой умерший дедушка для меня является более «присутствующим», чем мой сосед по лестничной площадке.

14 Геносоциограмма — от генеалогия (генеалогическое древо); социограмма (представление связей, отношений) - генеалогическое древо с его значимыми фактами, важными событиями жизни и графически представленными эмоциональными связями.

Гемограмма — генеалогическое древо с комментариями, с несколькими метками; используется главным образом в системной терапии и социологами, которые не являются психоаналитиками и, таким образом, меньше «копаются» в рассказах о жизни в поисках скрытых или бессознательных связей, что делаем мы в геносоциограмме. Геносоциограмма является той же гемограммой, но с большей глубиной проработки.

Генограмма и геносоциограмма

Напомним, что профессор Анри Колломб15 разработал в Дакаре (и привез в Ниццу в 1978 г.) технику геносоциограммы, основанную на размышлениях Морено, которые мы развиваем.

Геносоциограмма позволяет получить наглядное социометрическое (аффективное) представление о генеалогическом семейном древе с его характеристиками фамилий, имен, мест, дат, связей и главных событий жизни: рождений, бракосочетаний, кончин, значимых болезней, несчастных случаев, переездов, выборов профессий, выходов на пенсию. Геносоциограмма является комментированным представлением генеалогического древа (генограммы). На ней с помощью социометрических стре-' лок вьщелены различные типы отношений субъекта со своим окружением и связи между различными персонажами: соприсутствие, сожительство, содействие, диады, треугольники, исключения — «кто с кем живет под одной крышой» и «ест из одного котла», кто чьих детей растит, кто и куда убегает, кто прибавляется (рождается, приезжает) в тот момент, когда другой уходит (умирает или уезжает), кто кого заменяет в семье и как происходит раздел... особенно после смерти (наследства, подарков), одаренные, обделенные, «несправедливости» (семейные и социальные счета), повторения...

Обычно происхождение генограммы связывают с конференцией по семейной терапии Мюррея Боуэна (1967). Однако иногда утверждают, что генограмма берет свое начало в ранних размышлениях Морено о семейных комплексных связях и «социальном атоме». Большинство же практиков из области системной семейной терапии и генограммы вообще не обращались к этой «исторической генеалогии».

Профессионалы, использующие генограмму, в большей или меньшей степени углубляют аспекты, связанные с отношениями, связями, смежными областями.

Я работаю с тем, что называю геносоциограммой, при этом иду гораздо глубже и в более широком контексте, часто восстанавливая прошлое на протяжении двух веков (от семи до девяти поколений), а иногда и более того.

Психосоциальная и психоаналитическая интерпретация, дополненная «обращением к эффекту соучастия», а также отслеживанием изменений самого субъекта, его «дыхательного ритма», углубляет и обогащает исследование с помощью генограм-мы и выводит на подлинную геносоциограмму. Таким образом, выявляется сказанное и несказанное, текущие и прошлые социально-аффективные связи и отношения. Мы работаем с вербальным и невербальным, «провалами», «забвениями», разрывами, «изломами души», синхронией и совпадениями дат рождения, смерти, бракосочетания, разводов, несчастных случаев, пбявлением болезней, провалами на экзаменах, сближениями, годовщинами или значимыми для личности субъекта датами, с его семейным («социальным атомом») и социально-экономическим окружением, с личной психологической реальностью. И все это для того, чтобы человек лучше понял свою жизнь и смог придать ей смысл.

Фрейд и «тревожащая странность»

Иногда увиденное и услышанное в психотерапии даже опытным психотерапевтам может показаться странным.

Но когда мы слышим о таких странностях по нескольку раз и от различных больных, когда мы непредвзято и внимательно слушаем и одновременно нейтрально и доброжелательно относимся ко всему тому, что человек может рассказать, эти странности обретают смысл — субъективный для страдающего субъекта и особый смысл для терапевта, если при этом извне не «навязывается» теория, которая, вероятнее всего, будет редукционистской в отношении того нового и неожиданного, что может появиться. И потом и только потом могут открыться новые парадигмы, которые, возможно, станут клиническими, а затем и научными фактами (создавая смысл в новых референтных рамках).

Фрейд так описывал тревожащую странность (Das Unheimlich, 191916):

«...Все то, что в людях, вещах, сенсорных ощущениях, событиях или ситуациях пробуждает в нас чувство тревожащей странности и [позволяет] из этого выводить характер, скрытый и общий по всем этим случаям.

Тревожащая странность будет этим чем-то пугающим [выделено нами], имеющим привязку к известным вещам, давно известным и всегда близким. [...] Наше исследование было проведено на серии особых случаев. [...] И только в последействии оно получило подтверждение». (Freud, S. Е., XVII, pp. 219 et s., The «Uncanny», опубликовано в 1919 г.).

Фрейд определяет тревожащую странность как «неожиданное возвращение элементов, которые должны были быть уже давно преодолены или вычеркнуты и которые как бы достались нам от прошлого, от первобытного человека. Это возвращение архаического или же элементов, которые могли и должны были быть вытеснены.... поскольку связаны с ужасом, отвращением, тревогой, чем-то пугающим [...] связаны со временем, в котором мы живем» (ibid., 220). (Написано в конце Первой мировой войны, опубликовано в 1919 г.)

Вслед за Марией Терек мы можем распознать17 в «тревожащей странности» длительный и навязчивый эффект семейной тайны (неотступность семейной тайны), или неожиданное воз^ вращение вытесненного, или травматизм военных ужасов (Фрейд лечил раненых при Вердене).

В этом, я думаю, и заключается одна из теоретических основ Фрейда, подтверждающая выводы, сделанные как мною, так и другими терапевтами, использующими трансгенерационный метод. Суть этих выводов состоит в следующем: в тревогах, в приступах «смертельного холода» (близкого к синдрому Рейно) и ужаса проявляются повторяющиеся кошмары потомков тех, кто пережил драмы, катастрофы и бесчисленные ужасы войны. Эти симптомы часто прослеживаются в дни поминания и/или годовщины, если реальные факты замалчивались, не оглашались или скрывались. Сюда относятся тайны, а также несказанное или исторически известное, но не проговариваемое в семье: воспоминания о войне, лагерях, бомбардировках, стихийных бедствиях.

Все это знаки, близкие к травматизму «ветра пушечных ядер».

СЕМЕЙНАЯ ТЕРАПИЯ И ГЕНОГРАММА/ГЕНОСОЦИОГРАММА

Появление кино- и видеосъемок в семейной терапии позволило выявить значимость связей и способа'взаимодействия в семье для ее здоровья или ее болезненности, уточнить и концептуализировать геносоциограмму как инструмент исследования и лечения, даже «придать ей лоск».

Под семейной терапией мы будем понимать то, что вытекает из исследований Фриды Фромм-Райхманн1 (1889-1957), которая с 1948 г. работает с шизофрениками и их семьями, используя видеосъемки.

Если сновидение, согласно высказыванию Фрейда, было «королевским путем к бессознательному», то взаимодействия семьи шизофреника, отснятые на пленку и изученные в замедленном режиме, по мнению Фромм-Райхманн, помогут декодировать внутренний мир семей, стили и способы вербальной и невербальной коммуникации.

К 1956 г. в Стенфордском университете и в Пало Альто (Калифорния) вслед за Фридой Фромм-Райхманн другие исследователи из окружения Грегори Бейтсона2, Джея Хейли3,

1 Доктор Фрида Фромм-Райхманн работала с Дж. Л. Морено и выпустила вместе с ним книгу «Progress in Psychotherapy», 1956, N. Y, Grime & Straton. Это «доктор Фрайд» в автобиографическом романе Ханны 1рин (Наяпа Green, I Never Promised You a Rose Garden, Holt, Rinehart, 'Winston, New York, 1964), переизданный под ее настоящим именем Джоанны Гринберг (Signet book, New American Library, N. Y.). Роман, а затем и фильм воспроизводят случай терапии одной больной, на которую навесили-ярлык шизофренички. Фрида Фромм-Райхманн провела один год (1955-1956) в Стенфорде в Center for Advanced Study на отделении The Behavioral Sciences, а также долго работала в знаменитой психиатрической психоаналитической клинике Chestnut Lodge и в сотрудничестве с Гарри Стоком ралливаном и при супервизорстве Джозефины Хилгард. Она также'пред-ложила в 19S6 г. антропологам и психиатрам снимать семьи шизофреников в их взаимодействии.

1 Perceval le fou, Autobiographie d'un schizophrene. - Paris, Payot, 1976.

3 Tacticiens du pouvoir: Jesus-Christ, lepsychanalyste, le schizophrene et quelques autres-Paris,ESF,1987.

Джона Уикленда, Дона Джексона, а затем Пола Вацлавика4 и известного семейного терапевта Вирджинии Сатир5 начали проводить исследования в этом направлении. Можно даже сказать, что благодаря счастливому стечению обстоятельств люди такого высокого уровня и столь разных направлений собрались вместе в Пало Альто, чтобы сопоставить различные точки зрения. Именно так образовалась группа Пало Альто.

Группа Пало Альто

Так называемая группа Пало Альто содержательно связана с гипотезой «двойной связи», «двойного принуждения» (double bind) — серьезным нарушением общения в семье, когда высказываются более чем противоречивые послания. Они структурируются таким образом, что на словах утверждается что-нибудь одно, а иным способом, скажем.с помощью языка тела, утверждается другое. Таким образом, два утверждения взаимоисключаются или блокируются. Это так называемая «двойная связь» — «двойное послание с двойным принуждением». Поэтому, если послание является приказанием, то чтобы подчиниться, ему не следует подчиняться.

Кроме того, запрещено говорить о том, что приказание запутанно, противоречиво и «обязательно».

Человек, попавший в положение «двойного принуждения», рискует, таким образом, оказаться наказанным (или почувствовать себя виноватым), когда воспринимает вещи «правильно», и прослыть в семье «злым» или «безумным» («больным по воле других») за то, что показал имеющееся несоответствие (диссонанс) между тем, что он видит (воспринимает), и тем, что он «должен был бы» видеть или испытывать. торый во время лечения пациента6 появляется из его прошлого, о системной семейной терапии, а спустя 20-30 лет они используют генограмму.

Классическая семейная терапия, пришедшая от группы Пало Альто, в своем теоретическом подходе опирается на идеи «системы» и «гомеостаза», то есть равновесия, и «правил семьи». Такие практики из Института исследования психики, как Вац-лавик, а также Витакер и Непье уже говорят о «призраке», ко-

4 Une Logique de la communication. — Paris, Le Seuil, 1972.

5 Therapie de couple et de la famille, Paris, Epi, 1983.

Стратегическая системная терапия

Рассмотрим течение семейной межгенерационной терапии*.

Представители теоретической школы, называемой стратегической системной терапией, используют парадокс, то, что его провоцирует, «больного по воле других» и его семью. Они считают, что реальная проблема больного известна ему самому и его семье. Базовый принцип этих специалистов заключается в том, что каждый может определить свою собственную реальность. Разрешение трудных жизненных ситуаций, связанных со здоровьем как физическим, так и психическим, становится сущностной проблемой. Вмешательство терапевта направлено на переопределение реальности, но более функциональным способом. Выражаясь языком Гоффмана7, можно сказать, что надо суметь увидеть, воспринять, поместить событие в иную перспективу, в иную рамку, в другой контекст, то есть осуществить рефрейминг.

Структурная семейная терапия

Структурная, семейная терапия — другая отрасль системной терапии — ставит задачу изменить привычки выстраивания отношений в семье, отношений, ставших стереотипными. Именно в Филадельфии в Детской консультативной клинике в ближайшем окружении С. Минухина «системщики» создали свою школу и широко использовали свои техники, главным образом, в детской терапии. Важно отметить, что речь идет о подходе, основывающемся на принципе «здесь и теперь». Мюррей Боуэн, известный благодаря введенному им понятию «совокупного семейного «Я»8 (masse de moi famililal) и благодаря своим техникам превращения трехсторонних конфликтов (триангуляции) в конфликты двоих (диады), поднимает проблему передачи тревоги от одного поколения к другому, если триангуляция не разорвана.

* Семейная межгенерационная терапия с Мюрреем Боуэном, Иваном Бузормени-Надем, Маурисио Андолси, Хельмом Стаерлином (Гейдельберг), которые развивают понятие «делегирования», например, «долга, который передают от одного поколения другому, как горячую картофелину».

♦ См. «Le Fantdme de Grand-mere», Napier A., WMtaker C, he Creusetfamilial, Paris, Laffont, 1980.

7 Asiley. utudesur la condition sociale desmalades mentaux, Paris, Minuit, 1968, La Miseen scum de la vie quotidienne, Paris, Minuit, 1973.

В интервью 1991 г. журналу «Тайм» по поводу своей-постановки пьесы Стривдберга «Мадемуазель Жюли» в Королевском драматическом театре Стокгольма Ингмар Бергман сказал: «В этой пьесе говорится о трех психических ранах мадемуазель Жюли... В этом мире есть люди, которые решили взять на себя вину других, и она принадлежит к их числу». Бесспорно, что в основу этой пьесы, также, как и в других произведениях Стрин-дберга, положен автобиографический материал и говорится о тревоге сына служанки и повторяющихся семейных драмах в жизни самого автора. Это как туника Несса, которая прилипает к телу того, кто накапливает тревогу предков.

Семейная психоаналитическая терапия

Однако нас больше всего интересует направление семейной терапии, которое, основываясь на психоанализе, пытается распространить его понятия и аналитические инструменты на семью, рассматриваемую как серию диад (Натан.Аккерман, Иван Бузормени-Надь и во Франции Николя Абрахам и Мария Терек9). Н. Аккерман1 ° использует в своей практике дуальные беседы, чтобы помочь семье осознать неверные идеи и особенно «остаточные явления» прошлого.

8 Понятие связано со шкалой дифференциации «Я» (soi) вне «сплавленной», нерас-члененной массы семейного Эго, где на самом верху находятся лица со структурированным и дифференцированным «Я» (soi), а в самом низу — лица, которые живут под влиянием этого Эго и не могут дистанцироваться от прожитого.

' А потом и А. Эгер, А* Руффио, Е. Гранжон, П.-С. Ракамье, Д. Анзье, Г. Дершерф, С. Тисрон, И. Пюрже.

10 Напомним, что Натан Аккерман работал в психодраме с Дж. Л. Морено, который с 1930 г. лечил пары и семьи с помощью психодрамы и групповой психотерапии.

НЕВИДИМЫЕ ЛОЯЛЬНОСТИ

К терапевтам филадельфийской школы, которая внесла свой вклад в развитие трансгенерационного подхода, относят психоаналитика венгерского происхождения Ивана Бузормени-Надя1. Для Ивана Бузормени-Надя отношения являются гораздо более значимой связью, чем трансгенерационные модели коммуникации (и именно эта концепция четко отличает его от школы Пало Альто2). Отношения должны учитывать дух закона правоты и справедливости внутри семьи. Через эти отношения предки завещают нам жизнь, их жизнь, которую мы и передаем дальше, своим потомкам. И. Бузормени-Надь3 побуждал клиентов долго рассказывать о своей жизни, потому чтр для него целью и одновременно силой терапевтического вмешательства было восстановление этики трансгенерационных отношений.

Меня поражает то, что все терапевты — создатели трансгенерационного подхода происходят из Восточной и Центральной Европы, хотя проблематика отношений к «родителям родителей», то есть связи с предками, пронизывает тем или иным образом рефлексию и терапевтическую практику, начиная с Фрейда. (Может быть, этим мы обязаны наследию эмиграции и двойной культуре?) Может быть, это является лишним доказательством укорененности каждого в своей «культуре», в своих «корнях» — сознательного или, скорее, бессознательного.

1 См. Диссертацию Магды Хайреман (Magda Heireman: Du C6te de chez soi: la therapie contextuelle d'lvan Boszormenyi-Nagy, Paris, ESF, 1989).

1 Школа Пало Альто (1956) объединила в Калифорнии около Стенфорда вокруг английского антрополога Грегори Бейтсона (бывшего мужа и коллеги Маргарет Мид) первых исследователей, использовавших изображение, фотографии, фильмы, видео, чтобы наблюдать за взаимодействиями семей в их контексте, за разговорным языком и невербальным общением, и почувствовавших «двойную связь» в семьях шизофреников. Их группа основала Институт психических исследований, где в настоящее время в числе прочих работают Пол Вацлавик, Диана и Луи Эверстайн.

3 Я не являюсь ученицей Ивана Бузормени-Надя, которого я не (или еще не) встречала (за кратким исключением в 1994 г.).

В странах Востока и Центральной Европы, как в России, так и вокруг Средиземного моря, семья представляет собой очень сильный «социальный атом», гнездо, спаянный клан, «матрицу», исходя из которой индивиды выстраивают себя, находят свою идентичность.

Для меня это очевидно, тем более что я выросла в Париже, с ранних лет воспитывалась в государственной французской школе и университете (лицей Мольера и Сорбоцна), меня убаюкивала (в Париже) славянскими сказками моя русская прабабушка Елена, но образование я получила в США (в Мичиганском университете: Анн Арбор, Исследовательский центр групповой динамики). Далее был Морено, также выходец из Европы (которая передала ему по наследству созидательное воображение и открытость иному, незаурядному). Я чувствую, что стала тем, кто я есть, именно благодаря моим множественным корням, которые пронизывают несколько культур, языков и традиций*. Это созидающая тишина (как во время аналитического сеанса, где все и происходит). Я бы даже пошла дальше, сказав, что Франсуаза Дольто-Маретт — одна из моих аналитиков, была столь неординарным терапевтом, может быть, потому, что ее муж Борис разделил с нею эту славянскую харизму, излучаемую всем его существом, всем телом. Харизму, которая была завещана предками (среди очень далеких предков была женщина индейского происхождения, которой, по ее словам, она обязана своей интуицией).

Концепция Ивана Бузормени-Надя

После краткого личного экскурса мне бы хотелось проанализировать понятие лояльность4, одно из ключевых в концепции Бузормени-Надя5, которое отсылает нас к двум уровням понимания. Уровню системному, то есть к социальной системе, и уровню индивидуальному, то есть психологическому. Лояльность предполагает социальное единство, которое зависит от лояльности группы, лояльности ее членов и от помыслов, мотивации каждого члена группы как индивида. Отсюда вытекают понятия справедливости и семейной справедливости* Когда справедливость не соблюдается, это проявляется в неверии, эксплуатации одних членов семьи другими (иногда в бегстве, реванше, мести), даже в болезни или в повторяющихся несчастных случаях.

* Наш дом был сожжен немцами в воскресенье S июня 1944 г. в Лозере, так как в нем пряталось оружие для партизан. Я не была на них в обиде, так как в моих глазах это была «настоящая война». Вместе с другими я потеряла вое, включая документы, записные книги с адресами, ежедневниками... Как же я была удивлена, когда у меня украли мою сумку со всем содержимым 5 июня 2000 г. (неожиданный синдром годовщины). Мы об этом никогда не говорили, чтобы не усугублять ненависть. Франсуаза Дольто говорила: «Все, что замалчивается в первом поколении, второе носит в своем теле».

Ввиду того, что это не университетская диссертация, а также чтобы облегчить чтение и не утяжелять текст, мы не будем систематически указывать страницы всех ссылок.

И наоборот, когда справедливость соблюдается, существуют привязанность, взаимное уважение членов семьи, «семейнще счета» ведутся аккуратно. Можно говорить о «балансе семейных счетов» и «семейном гроссбухе», где видны кредит и дебет, долги, обязанности, заслуги. В противном же случае мы имеем ряд проблем, повторяющихся из поколения в поколение.

Парентификация

Еще одним фундаментальным понятием в концепции Бузормени-Надя является парентификация. Парентификация — это инверсия заслуг и долгов, их неверное понимание. Наиболее значимый «долг лояльности семье» — это долг каждого ребенка по отношению к своим родителям за любовь, тепло> заботы, усталость и то особое отношение, которые были получены после его рождения до того момента, когда он стал взрослым. Способ расплатиться за свои долги является трансгенерационным, то есть то, что мы получили от наших родителей, мы отдаем своим детям. Это не мешает платить долги1 и нашим родителям. Когда они становятся старыми, мы начинаем по-особому относиться к ним, выполняя долг, помогаем им прожить последние годы и перейти от жизни к смерти.

Парентификация — это переворачивание ценностей, то есть ситуация, в которой дети, даже малолетние, становятся родителями собственных родителей. ■.

Возьмем классический пример. Всегда найдется несколько семей и, главным образом, семей со скромным достатком или выходцев из сельской местности, где старшая дочь исполняет роль матери. Мать, измученная слишком частыми родами, бывает действительно больна или заявляет о себе как о больной, принимая заботу, помощь и поддержку своей дочери, которая никогда не выходит замуж. Она никогда не устраивает свою жизнь, потому что заботится о своей старой больной матери или своих старых больных родителях. Это нездоровое искажение отношений, заслуг и долгов: именно Qro назвали паренти-фикацией. Ребенок, который должен стать родителем в очень раннем возрасте (например, уже в 5 лет), оказывать поддержку своей матери, заниматься своими родителями и своей семьей, теряет важное равновесие в отношениях. Обнаруживается это нарушение равновесия путем анализа места и роли детей в семейной системе.

Понять трансгенерационные связи, «книгу заслуг и долгов» достаточно трудно, это вовсе не объективное понятие, каждая семья по-своему определяет лояльность и справедливость.

Чтобы разобраться, следовало бы провести трансгенерационное или лонгитюдное исследование семьи, распространяющееся по крайней мере на три, а предпочтительнее на пять поколений, и на месте определить функционирование систем. Для этого необходимо учитывать ретроспективную информацию, то есть воспоминания живущих об умерших, информацию ныне здравствующих людей о своей семье и о том, что движет ее членами, даже если они не осознают того, что они знают, и что проявляется в сказанном и несказанном, в сознательном и бессознательном пласте того, что было передано им семьей.

Семейный миф или сага о семье

Здесь мы соприкасаемся с областью семейного мифа, прояснить которую можно только тогда, когда станет понятной вся система — совокупность взаимозависимых единиц. Для Бузор-мени-Надя индивид является биологической и психологической целостностью, а я добавлю — и психосоциальной, реакции которой детерминированы как индивидуальной психологией, так и правилами семейной системы. В семейной системе психические функции одного члена семьи обусловливают психические функции другого ее члена; происходит постоянное взаимное регулирование, а правила функционирования семейной системы бывают как явными, так и неявными, но главным образом неявными. Причем члены семьи не осознают этого.

«В нашей семье так принято» — то есть основные правила существуют как бы сами по себе и считается, что они не требуют объяснения.

Семейный миф выявляется через паттерн6 функционирования: некоторые люди действуют в жизни согласно паттернам, которые я посчитала бы «нездоровыми» (я не знаю как иначе расценивать измену, вендетту, убийство, здоровую или нездо-ррвую защиту «чести семьи»). Такие ритуалы образуют совокупность, некоторую целостность, гештальт7 отношений, бессознательно структурированный и вовлекающий всех членов семьи. Каждый из этих ритуалов способствует «уравновешиванию семейных счетов», когда позиция или «эксплуататорская установка» может быть, а может и не быть уравновешена «установкой на щедрость». Временами мы эксплуатируем свою семью и свое положение. Ребенок «эксплуатирует» свою семью, потому что приходится его обеспечивать, кормить, давать кров и т. д., и в то же время он дает любовь или нечто иное. Существует баланс — равновесие между тем, что получено, и тем, что отдано, в противном же случае появляются симптомы различной степени тяжести.

Моральное наследство столь же значимо, как и наследство профессиональное или экономическое. Винсент де Гольжак говорит даже о «семейном капитале».

Каждая семья оценивает и учитывает вклады индивидов на «семейные счета». Эта оценка определяет масштаб заслуг, льгот, обязанностей и ответственности, которые учтены и вписаны в историю семьи, реально прожитую и генетическую, которую можно заново открыть.

6 Паттерн - структурированная модель, выкройка, чертеж (французские психологи сознательно не переводят этот термин с американского).

7 Тештальт—восприятие совокупности, целого, контрастной формы на фоне (термин сознательно не переводится с немецкого языка психологами в рамках гештальт-теории).

Личный пример '

Рассмотрим мой личный пример. Когда я была студенткой факультета психологии, я была замужем, у нас родился ребенок; как и многие молодые пары, мы испытывали финансовые затруднения. Одна из моих кузин (Аннетт) предложила мне деньги в долг. Я согласилась, не чувствуя себя ни обязаннй, ни виноватой. Когда я закончила учебу и начала работать, я отдала эти деньги. Однако мои коллеги по работе не понимали, как моя кузина могла так легко дать в долг деньги и как я смогла без проблем их принять. И задумываясь над этим теперь, я вспомнила, что мой дедушка был старшим из шести детей и стал сиротой в очень юном возрасте. Их приютил дедушка (мой прапрадедушка), и они росли вместе с его детьми от второго брака. Мой дедушка остался без родителей в 14 лет, начал работать очень рано, чтобы помочь растить своих братьев и сестер и дать им высшее образование*. Таким образом, в бессознательном моей семьи он «приобрел заслуги» по отношению к своим братьям и сестрам. Позже, закончив свою учебу в Швейцарии, одна из его сестер открыла лабораторию фармацевтической продукции. На рубеже веков она вышла замуж за химика-фармацевта; они заработали немного денег и осели в Париже. Моя кузина, предложившая мне деньги, происходила именно от этой сестры моего дедушки. В каком-то смысле это было восстановлением равновесия — «одолженное за то, что некогда отдано». Она мне сказала: «Ты мне их вернешь, если сможешь, но если ты хочешь, то можешь и не отдавать; или же отдашь позже, через 5 или 50 лет — это не имеет никакого значения». И с точки зрения «системы семейных счетов» я хорошо понимаю то, что ей казалось нормальным, как, впрочем, и мне, так как мы обе знали, что между ее бабушкой и моим дедушкой были сердечные отношения (то, что Бузормени-Надь называет «установкой на щедрость»). Все потомки братьев и сестер моего дедушки были в долгу по отношению к нему (старшему). Все его очень любили. И когда он состарился, а моя семья в Париже испытывала нужду (после Великой депрессии 1929 г.), потомки одних и других приглашали нас к себе. Мы жили в Париже, моя двоюродная бабушка (Натали) помогала моему дедушке и моей бабушке, это поддерживало тепло в наших сердцах и согревало наши души. Мы не подписывали никаких бумаг/ Никогда не говорили о деньгах. Большую часть наших каникул проводили вместе в местечке Ба-Ре на большой ферме, которая принимала дорогих гостей: их самих, брата и сестру с супругами и нас,1 двоюродных братьев и сестер — все три поколения.

* В политехнической школе Цюриха (среди первых женщин, получивших докторскую степень в 1884,1886,1888 гг.). Ebenso пей ah Kuhn, CFCF VERLAG, ZUnch, 1988 120 лет обучения женщин в университете Цюриха.

Семейные связи поддерживались и укреплялись.

Дата добавления: 2015-05-19 | Просмотры: 446 | Нарушение авторских прав