АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Глава 16 и Эпилог

Глава 16.
Снова по разные стороны.

Сухие аплодисменты разорвали мучительную тишину и заставили Драко резко распахнуть глаза. Пробуждение было болезненным. В ушах до сих пор отвратительным эхом звучал голос Волдеморта: «Остолбеней!».
- Почему?.. – хрипло выдохнул Драко и ощутил, как к нему на плечи легли чужие ладони. Чуть скосив глаза, он увидел Гарри. Черноволосый мальчик вымученно ему улыбнулся.
- Почему я не убил тебя, Драко? – быстро догадавшись, уточнил Волдеморт, мерно расшагивая по той самой камере, от которой белокурый юноша так недалеко ушёл в поисках мифического спасения.
Разозлившись на себя самого за то, что был, как крыса, легко пойман и вновь заточён, Драко, умело скрыв бушующую внутри ярость под ледяной маской, учтиво ответил:
- Что-то вроде того, Том.
На лице Волдеморта едва уловимо дёрнулся мускул, но он сдержался.
- Просто у меня к вам интересный разговор и любопытное предложение, молодые люди, - сказав это, он осклабился и, сделав паузу, сам же нарушил её ещё одним потоком оваций. – Это было великолепно. Снимаю шляпу, мистер Малфой.
Драко нахмурился, но мгновенно взял себя в руки.
- Не понимаю, о чём вы, мистер Риддл, - вежливое недоумение.
- О, не утруждайте себя, я уже и так принял решение, - злая усмешка. – Или вы претендуете на особо извращённые методы?..
- О чём это ты? – с вызовом выплюнул Гарри.
- Тихо, мистер Поттер, мне бы хотелось одностороннего разговора. Я надеюсь вы, молодые люди, позволите старику изречь очередной блистательный злодейский монолог?
- Старику позволим, а красноглазому уроду и выкормошу – ни за что!.. - гневно прокричал Поттер, и Драко взглянул в его лицо с уважением. Он мой вдохновитель, подумал тогда блондин, за такими идут в огонь и воду, о таких слогают песни, что рвут душу на части и собирают её воедино.
- А вот вам лучше бы помолчать, мистер Поттер, - тихо, но ощутимо скрипнув зубами от злости, процедил Волдеморт. – От каждого сказанного вами слова зависит ваша собственная жизнь.
- Ах, ну да, я же забыл, что ты только потрепаться пришёл, а я тут тебя, видите ли, унижаю и оскорбляю, бедного старичка, несчастного и забитого недочеловека, который просто соскучился по нормальному человеческому общению!.. Наверное, только этим я заслужу смерть, а не потому, что ты, как полоумный придурок, гоняешься за мной уже несколько лет, чтобы угодить смертельным проклятьем промежь глаз!.. – на одном дыхании выпалил Поттер.
Глаза его при этом горели праведным гневом, а кулаки были яростно сжаты. И Драко задохнулся от восторга. Перед ним был прирождённый лидер, тот самый горячий и опрометчивый энтузиаст, который ведёт за собой толпу, чтобы заполучить всё и даже больше, при этом претендуя на одну лишь победу и неумолимо сметая на своём пути вражеские войска не силой боевого клинка или мощью искусной магии, а своими верой в лучшее, храбростью дикого зверя и неожиданностью, застающей врасплох заурядность противника.
- Дело в том, что я, как и все остальные, не на того поставил, Гарри, - пропустив колкость мимо ушей, тихо произнёс Волдеморт и Драко, ещё секунду назад потерявшийся в пространстве и времени, заглядевшись на своего восхитительного любовника, резко вскинулся на разбившее его мечты чудовище. Глаза Гарри широко, по-детски распахнулись, в миг растеряв уверенность и пыл. Полюбовавшись смятённой реакцией юношей, Волдеморт продолжил: - Хотелось бы вернуться к тому прекрасному фееричному шоу, что устроил мистер Малфой в подземельях. Мне невероятно понравилось, хотел бы увидеть ещё нечто подобное, но, боюсь, что за вами осталось всего одно, к тому же невероятно скучное, выступление. Я буквальном умилился, когда вы спасали мисс Уизли. Это было действительно великолепно в своей иронии. Но, к сожалению, представление пришлось прервать, когда оно вышло из-под контроля. Почему же вы, мистер Малфой, так и быть, спася одну девушку, перед которой, вам казалось, были в долгу за разоблачение предателя, не сохранили остатки слёз феникса для своего возлюбленного, а так опрометчиво кинулись расходовать их на того самого пресловутого врага?
Пристально глядя в бездушные красные глаза Волдеморта, Драко ровно ответил:
- В начале я пожелал ей смерти. Этой грязной и подлой предательнице, притворяющейся моим другом и безжалостно играющей с моими чувствами. Но когда я увидел в её глазах боль и слёзы, агонию, исказившую её лицо, до ужаса похожее на лицо Гарри, я не выдержал, я сжалился над ней. Пусть её бы потом казнили, применив Поцелуй дементора. В тот момент мне было всё равно. Я просто неожиданно осознал, как на моём месте поступил бы Гарри...
Низко опустив голову, Драко неожиданно почувствовал, как заботливые руки обняли его и притянули к себе так тесно, что он ощутил биение чужого сердца. Вместе с ним внутрь проникла сила. Вскинувшись, Драко вызывающе и хлёстко взглянул в омерзительное лицо лорда и увидел в красных глазах только насмешку.
- Это ложь, мистер Малфой, - издевательски произнеся обращение, заметил Волдеморт. – Быть может, вы даже не осознаёте этого, тогда во всём виновато внушение. Это неважно. Суть в том, что вы бы не поступили так, скажем, со мной, да и с любым другим Пожирателем Смерти. Хотя нет... Думаю, что своего отца вы бы спасли. А Гарри Поттер бы не спас, вот, что действительно любопытно. Всё дело в человеческом отношении, Драко. В земных привязанностях, в привычках. Я вижу это по твоему лицу, ты никак не мог примириться с тем, что человек, постоянно бывший рядом, так близко подобравшийся к тебе, человек, которому ты почти, а может, всё-таки уже доверял, так бесчестно предал тебя, нет, даже больше: всегда был всего лишь предателем, а все его слова и поступки – идеальной ложью. Трудно осознать это, куда труднее принять и вовсе невозможно – понять. Спасая Фрэнки Грин, ты всё ещё продолжал не верить в то, что она виновата. Сейчас ты смотришь на меня так, будто ненавидишь за то, что я обнажаю не просто правду, а твою позорную слабость. Ты просто не понимаешь, насколько близко ты подобрался к истине.
Серебристые глаза в ужасе распахнулись.
- Что?.. – выдохнул полузадушенно. – Она не была предателем?..
- Нет, - довольно улыбаясь, произнёс Волдеморт. – Она, напротив, почти докопалась до истины, и тогда истинному предателю пришлось устранить чересчур любопытную девчонку. Он подставила её, нарядив в волчью шкуру, а сам спрятался под шкуркой невинной овечки. К сожалению, после вашего исчезновения слуга был разоблачён почти сразу же. Крайне обидным лично для меня стало то, что даже ты, Драко, такой умный и перспективный молодой человек, ничего не заподозрил, когда милостиво предоставленный вам выборочный порт-ключ перенёс вас не в кабинет почтенного старца, а в логово врага. Или тебя так смутил тот факт, что ты переместился в собственный дом? Решил, что папочка соскусился по сыночку и решил пригласить его с любовничком на чай? Какая ирония! Ты до последнего считал врага другом и даже спас его от смерти, хотя, если бы поспешил, мог бы уберечь жизнь той, которая единственная могла убить меня!
- НЕТ! – возопил Драко, срывая голос, и, рванувшись из объятий Гарри, упал на колени и вцепился дрожащими пальцами в волосы.
- Этого не может быть! – яростно выкрикнул Гарри. – Джинни не могла так поступить!
- Могла и поступила, - спокойно парировал Волдеморт. – Она специально заколдовала порт-ключ на подземелья поместья Малфоев, потому что знала, что Пожиратели Смерти засекают любое одиночное проникновение и мгновенно там материализуются с палочками наизготовку, а, если лазутчиков больше, чем один, немедленно срабатывает заклинание оглушающего взрыва, которое вы имели честь на себе испытать. Именно благодаря такой идеальной защите туда так легко попасть любыми возможными путями. Так сказать, счастливый сюрприз для особо смелых и глупых ребят из Министерства, Ордена Феникса или любого другого сопротивления моей безоговорочной власти. Что ж, таким образом вы попали ко мне, а Джинни Уизли осталась в Хогвартсе пожинать плоды своей славы, заполученной благодаря лжи и притворству. Но так вышло, что Северус, который, как я теперь понимаю, оказался очередным предателем, немедленно раскрыл её обман. Сделать это было довольно-таки просто. Мисс Уизли действительно очень глупо ошиблась. Помните, она говорила о выборочном порт-ключе, что якобы использовала Франческа Грин? На что Снейп заявил, что действительно при ежедневных проверках засекал один такой на территории Хогвартса. Один, обратите внимание на это основополагающее слово. Таким образом, как только Джинни Уизли бросила вам свой собственный выборочный порт-ключ, который и варьировал в её выдуманной истории, она мгновенно раскрыла себя в глазах смышлённого зельевара. Так или иначе, свою задачу она выполнила: вы оказались в ловушке. Но эта поистине великолепная девушка превзошла все мои ожидания и даже собственный завидный потенциал. После разоблачения, она стоически выдержала встречу с собственным братом, которого я когда-то заставил забыть о предательстве родной сестры. Да, не смотри на меня так, Гарри. Я говорю о твоём лучшем друге Рональде Уизли. Мальчишка как-то увязался за сестрой и угадил прямо в распростёртые объятья моих верных слуг. Так как охранная система на мисс Уизли не распространяется, она засекла лишь одного человека, и вместо взрыва мистер Уизли удостоился лицезреть всю милую, дружескую компанию тёмных волшебников. Мы приняли его довольно-таки радушно. Обширное заклятье памяти, выпрошенное его сестрой, и срочная траспортировка назад. Почти любовное гостеприимство. Однако, сопротивление самого мальчишки и атака Снейпа и мисс Грин сломили даже мои барьеры. Его воспоминания стали последним подтверждением виновности мисс Уизли, но, что меня не мало удивило, не послужили толчком к её раскаянью. Она по-прежнему страстно желала платы за свои труды. Итак, после милой семейной встречи, мисс Уизли отправилась прямиком в кабинет старого магглолюбца. Она находилась там не связаной и не под властью заклятий. Видимо, наличие такого великого волшебника, как Альбус Дамблдор, вселяло всем непререкаемую уверенность в том, что какая-то беспомощная слабая девчонка не сумеет сбежать. Но она сделала больше, чем спасла свою шкуру от Азкабана. Подслушав самый важный в ходе этой войны разговор, она воспользовалась Маховиком Времени, прихватив с собой ту самую деталь, которой не хватало в механизме моей победы. Это была Франческа Грин. Пришлая девчонка, когда-то убитая мной, но воскрешённая некромантией. Я сам виноват. Так получилось, что она не умерла от смертельного проклятья, после которого уже никто не способен восстать из мёртвых, а глупо и смешно погибла, ударившись головой, когда моей магией была отброшена детская кроватка, в которой спали оба ребёнка. Это были Франческа и Гарри, дети Лили и Джеймса Поттеров, - вкрадчиво прошептал Волдеморт и улыбнулся первобытному ужасу в глазах обоих мальчиков. Лицо Гарри исказилось непередаваемой болью. – Так или иначе, девочка ожила, и моя победа над ней не была полноценной. И именно она в тот день вырвала меня из тела. Точнее её сила, объединившаяся с силой брата, и ударившая по мне моим же оружием. Твоя сестра спасла тебя, Гарри Поттер, именно она подарила тебе любовь, вернула тебе твоего возлюбленного, она пыталась выявить предателя среди своих, но, когда её подставили, никто из тех, кому она сделала столько добра, не поверил в её невиновность. Перетащенная сюда Джинни Уизли, она долго просидела в своей тёмной камере, дожидаясь момента, когда сможет сразиться за право на жизнь. Вы только подумайте, обнаружив в собственной камере антимагию, она не растерялась и вонзила бесполезную в колдовском смысле палочку противнику в горло!.. Какая железная хватка, какой боевой задор, какой, в конце концов, сильный и храбрый дух!.. Истинная дочь Поттеров и твоя сестра, Гарри!.. Просто смешно, что она попала в Слизерин. Должно быть, сказалось воспитание родителей-некромантов... Но самым интересным моментом этой пьесы, конечно же, стал акт, полностью посвящённый твоему героизму, Драко. Видимо, это действительно не твоё – положительные роли. Ты плохо играешь хорошего парня. Оставь эту прероготиву Гарри, у него хорошего получается сейчас и будет получаться и впредь, - понимание блеснуло в глазах Драко вместе с бешеной радостью, и вызвало у Волдеморта неуловимую улыбку. – Драко сослужил мне великолепную службу. Он спас такого неоценимого, верного и заслуженного слугу, как Джинни Уизли, которая до этого, не оставшись в долгу, поразила неприятельницу одним очень неприятным проклятьем, рассёкшим плоть мисс Грин так глубоко, что при ближайшем рассмотрении можно было наблюдать во всей красе её позвоночник. И тут, Драко, ты попытался совершить непозволительную вещь: спасти ту, которая по пророчеству, в котором когда-то так глупо ошиблась старая гадалка, могла убить меня...
Пророчество... Голова бешено закружилась, перед глазами замелькали беспорядочные картинки, в ушах зашумели сотни голосов. Он вспоминал. И вместе с памятью приходил приторный, удушающий аромат благовоний...
«- Мистер Малфой, вы верите в силу предвиденья?
- Я не понимаю вас, профессор.
- Много лет назад я увидела кое-что, и моё знание стоило людям их жизней. Считаете ли вы это правильным, мистер Малфой?
- Только если это знание помогло вам чего-то добиться. Цели оправдывают средства.
- Мнение истиного слизеринца. Другого я и не ожидала. Что ж, я задержала вас, чтобы сказать, что прорицания – сложная и тонкая наука, требующая к себе внимания и уважения. Мне бы хотелось, чтобы вы таким образом и относились к моему предмету, а так же передали своему господину, что он ошибся насчёт близнецов».
Если бы он был более внимательным к чужим словам, изменилось бы что-то для них с Гарри?.. Могло ли быть такое, что Волдеморт, узнав о непричастности Поттера, оставил его в покое? Но разве был бы Драко кем-то другим, кроме предателя, немедленно доложи он о погрешности в пророчестве своему господину?..
Сморгнув, Драко вернулся к прослушиванию неприятного монолога Волдеморта:
-...мне пришлось немедленно убить её. Это была даже скучно. Ты, Драко, лишил меня удовольствия со всей полнотой и яркостью осознать, как же это прекрасно - убивать своего самого главного врага. Этим ты заслужил смерти. Но и ты, Гарри, достаточно пустил мне крови и доставил неприятностей за годы своей никчёмной жизни. Таким образом вы оба становитесь счастливыми претендентами на Аваду Кедавру. Но, так как я сегодня добрый и праздную свою окончательную победу, только ОДИН из вас будет мною казнён, а другой выйдет отсюда живым и невредимым и не будет никем тронут до конца своих дней. Кто же это будет, решайте сами. Что ж, не буду вам мешать. Время на раздумья – пол часа. Большим я, увы, не распологаю. Пора заняться мелочами – штурмовать Хогвартс, взрывать Министерство Магии, разослать приглашения на моей праздник всем участникам Ордена Феникса, произнести перед всеми гражданами магического сообщества приветственную речь, отсалютовав головой Дамблдора... Короче, у меня много суетливых, человеческих дел. Так что советую вам поторопиться с выбором, мальчики. Надеюсь, он будет правильным.
Сказав это, Волдеморт вышел, коротким взмахом палочки запечатав дверь.
Как только наступила тишина, Драко показалось, что весь воздух из него выкачали, и он больше не может дышать – и потому умирает. Он боялся посмотреть Гарри в глаза. Но больше всего он боялся, что Гарри не согласится уйти отсюда один и спастись, оставив его умирать.
- Драко, ты ведь понимаешь, что должен уйти отсюда? – очень тихо спросил Гарри, и вымученная улыбка скользнула по губам блондина: он как всегда предугадал предсказуемые слова своего возлюбленного.
- Нет, не понимаю, - спокойно ответил белокурый юноша. Оглянувшись, он увидел лицо своего мальчика – обескураженное и смятённое длительным монологом Волдеморта, благодаря которому он так много нового и болезненного открыл для себя, и одновременно зажжённое смелостью и решимостью, будто, спасая Драко Малфоя, он в очередной раз спасал мир. – Гарри, одумайся, - слабо улыбаясь, попросил его Драко. – Я в своей жизни ни разу не сделал ничего хорошего. Я предавал, лгал, пытал, убивал. То, что я влюбился в тебя, не делает меня хорошим человеком...
- Ты спас Джинни, думая, что она друг. Ты спас Фрэнки, думая, что она враг. Если это не характеризует тебя, как человека с добрым и сострадающим сердцем, то я тогда вообще не имею понятия ни о добре, ни о зле.
- Ты дурак, Поттер, - рассыпавшись в тихом смешке. – Ты же так любишь эту чёртову жизнь!.. У тебя глаза этим светятся! Не ради всеобщего блага ты каждый раз спасался, а из этой невозможной любви к самой жизни! Ты ещё так молод и перспективен, у тебя всё впереди. Иди, спасайся, чёртов герой!.. Станешь мракоборцем и будешь защищать невинные жизни! Или мирно заживёшь с какой-нибудь красоткой, в последствии нарожающей тебе целый детский сад!.. Забудешь обо мне, в конце концов, разве что две засохшие гвоздики мне на могильную плиту положишь, как человеку, отдавшему за тебя жизнь! А может и нет. Ведь это тебе не впервой, верно, Поттер?.. Выживать ценой чужих смертей? Какого это, осознавать, что ты дышишь, потому что кто-то ради этого от подобного отказался?..
- Заткнись!.. – выкрикнул Гарри, резко толкая Драко и падая на него сверху. – Заткнись, сукин сын!.. Я знаю, что ты говоришь так, чтобы я возненавидел тебя и бросил здесь умирать! Но я бы не ушёл, даже если бы не любил тебя, даже если бы ты по-прежнему был моим врагом, но тебе грозила бы смерть за неважно какую провинность!.. Я бы всё равно за тебя умер, дурак!.. Но я бы ушёл отсюда, отдав кого угодно на убой, если бы любил тебя хотя бы в половину того, как сейчас, и ты ждал бы меня за пределами этого замка.
- Гарри... – выдохнул, неожиданно подавившись слезами. – Я люблю тебя, Гарри... Позволь мне умереть вместе с тобой...
- Нет, Драко, ты должен жить. Ты обещал мне дышать, даже если меня не станет, - с мягкой улыбкой, блуждающей по губам.
- Ты просишь слишком многого.
- Просто я знаю, что ты способен и на большее.
Молчание. И после тихий шёпот:
- Времени почти не осталось... Я знаю заклинание, которое создаст иллюзию, что мы на свободе. Помнишь, как мы сидели на полянке у первых деревьев Запретного Леса. Подальше от ненужных глаз. Пахло цветами и мокрой от недавнего дождя землёй... Я тогда, наверное, сотню раз вподряд подумал, как сильно люблю тебя... – в серебристых глазах плескалась нежность. – И ни разу не сказал этого вслух...
- Я знал это всегда. Необязательно говорить то, что можно почувствовать, - дружелюбная улыбка. – Произноси скорей заклинание, любимый...
Несколько путанных слов, таких пустых и никчёмных на фоне простого «Я люблю тебя», - и в темноте проступили очертания лесной опушки, а воздух наполнился ароматами жимолости. Пронзительный стрекот цикад, далёкое глухое уханье совы и непроницаемый и холодный блеск бессмертных звёзд – незаменимые спутники тихой бархатной ночи.
- Это весна... – как-то испуганно прошептал Драко. – То была осень...
- Сейчас весна. Не стоит жить прошлым, - просто ответил Гарри.
- Весна... Разве?.. – лицо Драко выглядело обескураженным. – Это так страшно, Гарри. Я ни разу не гулял по улице с самой зимы. Я пропустил приход весны, потому что тогда я был мёртв. Ещё ни разу тёплое весеннее солнце не ласкало моего лица, ни разу сквозь его волшебную призму я не видел твоих невероятных глаз. Разве это честно?.. Разве так правильно умирать?
- Разве можно умереть правильно?
- Нет. Как и не умирать вовсе...
- Мне жаль, что не будет так, как ты хочешь.
- Мне жаль, что уже не будет ничего...
«...»
- Давай притворимся, что никогда не умрём?.. И, когда за нами придут, будем держаться за руки и смотреть только друг другу в глаза?..
- Конечно, малыш. Знаешь, ты пахнешь весной, мой солнечный мальчик...

***

Сквозь решётчатое окошко Волдеморт наблюдал за обнявшимися подростками. Их горе было таким ярким и совершенным, что, казалось, ему удалось затронуть даже его каменное сердце. И одновременно их счастье от самого факта прибывания вместе было ему непонятно и самую малость пугало, как пресловутая любовь, чья сила способна защитить даже от смертельного проклятья. Нахмурившись, он слушал, что они говорят, и с каждой секундой ему всё больше казалось, что он ещё не жил никогда, потому что нельзя быть человеком и при этом ничего не чувствовать, не разрываться на части от счастья и горя.
Вместе с шоком пришла ненависть, порождённая завистью. Нет, эти двое больше не будут вместе. Вот она – типичная история любви с трагическим финалом. Только эти двое не умрут, воссодинившись на небесах. Одному из них придётся жить, смирившись со смертью другого.
Резко распахнув дверь, он ворвался в камеру, заставив юношей вздрогнуть и теснее прижаться друг к другу.
- Здравствуйте, господа, - звериный оскал вместо приветственной улыбки. – Я пришёл услышать ваше решение.
- Мы умрём вместе, - надломленным голосом произнёс Драко и гордо вскинул подбородок, смело попытавшись в последние секунды своей жизни смотреть на врага с превосходством. Он буквально кожей почувствовал, как Гарри хочет возразить, но не позволил любимому, просто крепко стиснув его ладонь.
- Очень жаль, но подобное решение я уместным не нахожу, - холодно отрубил Волдеморт. – Если вы не в состоянии выбрать, то я сделаю это за вас. Между прочим, я не раз недвусмысленно якобы случайно проговаривался насчёт своих предстоящих планов. Скажу прямо, эти пол часа я милостиво дал вам на прощание, но, оставаясь при этом злодеем, омрачил его грузом столь страшного выбора. Так или иначе, правда такова: я изначально решил, кто из вас умрёт, а кто будет спасён. Принять это решение мне помогла одна юная особа. И снова на сцене Джинни Уизли. Как инертно с вашей стороны: даже не поинтересоваться, какую награду попросила мисс Уизли взамен своей службы. А ведь она попросила тебя, Гарри. Да-да, именно ты стал моей платой за её неоценимые услуги. Правда, сначала мисс Уизли претендовала лишь на твоё тело. Она оказалась довольно-таки не глупа и прекрасно осознавала, что я никак не мог сохранить тебе жизнь. Не мог лишь до того момента, когда узнал, что в пророчестве говорилось не о тебе. Теперь ты не представляешь для меня никакой опасности, Гарри Поттер. Потому я сохраняю тебе жизнь и отпускаю на волю, как и потребовала Джинни Уизли. Также, сойдясь со мной во мнениях, она пожелала неклолог юного Малфоя. И тут я, как видите, питающий слабость к жестоким и ревнивым женщинам, не смог ей отказать.
Рука Гарри яростно сжала тонкие ледяные пальцы Драко. Белокурый юноша, задушив в себе боль, нежно взглянул в искажённое мукой лицо своего возлюбленного. И оно поплыло у него перед глазами. Он пару раз сморгнул, обвинив во всём непрошенные слёзы, но чёткость не возвратилась. Испуганно задышав, Драко позвал Гарри по имени и услышал собственные голос будто сквозь вату.
- Драко! – выкрикнул Гарри, с ужасом взирая в неожиданно побелевшее лицо любимого. Блондин слепо водил по его груди бешено трясущимися руками и во всё горло выкрикивал его имя.
Поморщившись, Волдеморт спокойно парировал:
- Видимо, у мистера Малфоя что-то приключилось с рассудком. Тем не менее, вам уже пора, мистер Поттер. Посмотрите на вашего любовника в последний раз, можете также сказать ему что-нибудь на прощание.
Конечно, он знал, что происходит с юным Малфоем. Джинни посвятила его во все подробности некромагического ритуала и его неприятных последствий. Как раз одну из таких можно было наблюдать прямо сейчас. С Драко Малфоем повторялась старая история: сказывалось непринятое зелье с кровью Поттера. Теперь он полностью терял всё, что делало его человеком. Страшная смерть. Особенно, когда это твои последние секунду рядом с возлюбленным. Потому слова Волдеморта стали самой злой иронией, что Гарри когда-либо доводилось слышать.
- ДРАКО!!! – во всё горло закричал Гарри, но белокурый юноша не отозвался, не взглянул в его глаза вопросительно, не сжал его руки ободряюще, не ответил ему ласково. Он продолжал слабо водить руками и метаться стеклянным взглядом по его лицу. И это было невыносимо. – Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!! Я люблю тебя!.. Я люблю тебя... Я люблю... я... – постепенно задыхаясь, он рыдал, бешено прижимая к себе любимого и осыпая его лицо, шею и руки иступлёнными поцелуями.
Драко больше не видел и не слышал Гарри. Последним, что ему запомнилось о возлюбленном, стали его руки и губы повсюду. Но и их ощущенье на теле вскоре пропало. Когда это случилось, ему даже удалось расплакаться от горя прежде, чем даже слёзы его покинули. Никогда раньше он не испытывал ничего подобного. Сейчас, когда он физически умер, не успев попрощаться с любимым, сказать ему, как сильно его любит, услышать ответное признание и утонуть в чистых изумрудах его глаз, Драко пронзило его последнее чувство: страшная боль, совершенная, чистая, высшего качества.
Неожиданно на сознание Драко возникла атака. Не в силах удерживать блок, юноша обессиленно поддался ей и услышал в своём сознании голос:
- Ты должен быть счастлив, что твой любовник останется жив. Ему же придётся хуже, чем тебе. Ты умрёшь и больше не будешь страдать, а ему предстоит жить с этой страшной потерей. Сейчас я оглушу тебя. Скорее всего, ты больше не придёшь в себя. Но, возможно, это случится. И тогда не забудь поблагодарить всех богов, что у тебя под рукой не оказалось нужного зелья и результатом стал полнейший отказ органов чувств, потому как иначе пробуждение твоё вряд ли стало бы одним из приятных. Если ты и очнёшься, Драко Малфой, то только в гробу.

Эпилог.
Cellar door.

Благодатные тишина и покой окрестностей поместья Малфоев умиротворяли ту бурю эмоций, что постоянно бушевала внутри Гарри Поттера. Величественная красота обступившего поместье парка завораживала насыщенными цветочными ароматами и буйной зеленью, тесно обнимающей сиротливые беседки, витые плющом, виноградом и розами. Приближаясь к замку, Гарри, будто в воду, погружался в воспоминания. Раньше ему казалось, что они будут причинять только горечь и боль, доводить его до слёзной истерики. Так и было, но только в начале. Пока он не осознал, что мысли о Драко должны вызывать лишь улыбку, потому что память о любимом не может наводить тоску и печаль. Сейчас Гарри шёл по извилистым тропинкам, слушал шум ручьёв, шелест листвы и щебет птиц и в мыслях заново переживал тот страшный памятный день, когда он навсегда потерял Драко. Всё случилось слишком неожиданно, резко и потому ужасно несправедливо. Позже он в точности вспомнил те последние слова Волдеморта, сказанные ему, но тогда он ничего не слышал и не осозновал, баюкая в руках безжизненное тело возлюбленного.
- Одноразовый порт-ключ, Поттер, персональный подарок тебе от Джинни Уизли, как она думает, свадебный, - произнёс Тёмный Лорд иронично и, резко вскинув руку, метнул что-то в Гарри. Вновь сработал так подведший его в прошлый раз инстинкт ловца, и вскинувшийся на голос черноволосый юноша, выпустив тело любимого, схватил запущенный в него предмет.
Сейчас он держал его в руках. Это был ключ. От Гермионы он узнал, что с его помощью можно открыть любую дверь. Наверное, уже тогда он понял, что нужно делать. Но решился только сейчас: следующий весной следующего года. А Драко так и не встретил с ним ни одной весны.
Рука конвульсивно сжалась, и ключ врезался в нежную кожу, оставляя кровавые рубцы. Но Гарри не заметил физической боли, потому что душевная её заглушила.
Он помнил, как порт-ключ переместил его прямо в Большой зал Хогвартса, что стало очередной злой насмешкой Волдеморта. Это случилось во время завтрака: Гарри Поттер возник прямо из воздуха на глазах у сотен учеников и десятка учителей. Звенящая тишина мгновенно воцарилась вокруг, когда упавший после возникновения юноша поднялся и выпрямился во весь рост, демонстрируя грязную, изорванную и залитую кровью одежду. Безумными глазами, полными слёз, он огляделся по сторонам и неожиданно лишился чувств на руках у подоспевших Рона и Гермионы.
До конца учебного года за его спиной часто шептались, он догадывался, о чём благодаря тому, что друзья постоянно рассказывали ему самые безумные и смешные хогвартские сплетни. Гарри знал, что некоторые слухи слишком близки к реальности, но о них ему не говорят, потому как думают, что это жестоко.
Это не так. Жестоко было выкинуть его оттуда, как щенка, и забрать Драко не потому, что это было нужно и важно, а просто в доказательство своего не только физического, но и морального уродства. Никогда раньше Гарри не хотелось убить это чудовище, как после той памятной ночи. Противнее всего было то, что даже Дамблдор поддерживал его в этом. Старый махинатор убедил всех посвящённых в тайну истинного пророчества, никому ничего не рассказывать, и для всего магического мира Гарри Поттер оставался героем. Они не знали, что скоро Волдеморт придёт, чтобы разрушать их семьи. Он тоже промолчал. Фрэнки Поттер, его внегласная сестра, так и осталась в тени, всего лишь одной из многочисленных жертв войны. Наближающаяся атака Волдеморта тоже сохранилась юношей в тайне. Драко просил его не становиться мстителем. Он не знал, считается ли его подлость, которая будет стоит жизней, местью. Он никому в этом не признавался, но он действительно хотел, чтобы все вокруг тоже страдали и теряли, как страдал и терял он сам.
Ключ помог Гарри Поттеру войти в поместье Малфоев. Внутри было пустынно, холодно, как-то дико. Абсолютно безжизненно. Когда мракоморбцы наведались туда тем же утром, что Гарри Поттер вернулся в Хогвартс, там уже было пусто. Около полугода здесь стояла охрана, а потом и они оставили это богом забытое место. Настоящий хозяин Люциус Малфой, единственный оставшийся в живых представитель знатного рода, находился в розыске и числился в бегах. Потому никто не помешал Гарри побродить по заброшенным комнатам, надолго задержавшись в спальне Драко, которую он сразу узнал среди многих других по выполнению в серебристо-зелёной цветовой гамме и огромному портрету в резной раме, изображающему самого блондина, вальяжно расположившегося в антикварном кресле и с бокалом в руке. На нарисованном Драко была тёмно-изумрудная рубашка, наполовину растёгнутая и обнажающая нежную белую кожу груди. В хрустальном бокале на длинной тонкой ножке, что невесомо удерживали хрупкие тонкие пальцы, замер божественный насыщенно-зелёный напиток – абсент. Волосы прекрасного юноши находились в творческом беспорядке, потому платиновая чёлка нарочито падала на глаза. Его губы были немного приоткрыты, потому насмешка, с которой он снисходил до простых смертных, выходила чуть порочной и чувственной. Взгляд из-под ресниц, этих невозможных серебристых глаз, так похожих по цвету на расплавленный жемчуг, разбитый на солнце хрусталь, алмазную крошку на ободке безупречного кольца, на бесконечно-далёкие и бессмертные холодные звёзды Вселенной. Ледяной прищур стальных глаз, навсегда застывший под кистью талантливого художника, почему-то показался Гарри тёплым и ласковым. И живым.
- Я люблю тебя, Драко, - слабо улыбнувшись, прошептал Гарри. Ему показалось, что что-то дрогнуло в совершенном лице. Сморгнув, он вновь уставился на картину. Портрет снова был всего лишь портретом.
Вновь спустившись в аттриум, Гарри остановился у входа в подземелья. Дверь в подвал возвышалась над ним грозно и устрашающе. Глядя на неё, Гарри неожиданно вспомнил слова какого-то маггловского писателя, о том, что словосочетание «дверь в подвал» (cellar door*) является самым красивым словосочетанием в английском языке. Наверное, это должно было что-то значить для него. Он не знал. Для него это сочетание слов было самым болезненным и тяжёлым напоминанием.
Ключ легко скользнул в замочную скважину и несколько раз повернулся, отпирая старую скрипучую дверь. Очень медленно Гарри спустился по широким каменным ступеням в глухую темноту подземелий. Часто дыша, он засветил палочку, и его едва не вывернуло наизнанку от выхваченного из тьмы знакомого до животного ужаса коридора. Он помнил его в те несколько отдельных секунд, когда сознание возвращалось к нему после того, как он почти убил своего любимого, но вовремя остановился, напав на себя самого. Кажется, кто-то, скорее всего Волдеморт, левитировал его безвольное тело в ту самую камеру, где Гарри и Драко провели свои последние минуты вместе. Всё, что Гарри понял из тех коротких проблесков сознания во время своей недолгой транспортировки, это безвольно болтающуюся рядом белоснежную руку, где под кровавой коркой на запястье кожа была снова цела, руку, в которую он вцепился мёртвой хваткой и которую держал то бесконечно короткое время до того, как вновь лишиться чувств.
Гарри никому не говорил об этом, но с тех пор ему каждую ночь снились кошмары. Действие всегда происходило именно в этих подземельях, и каждый раз он, вновь обретая любимого и испытывая безумное счастье, снова и снова терял его в темноте холодных и сырых лабиринтов. Сейчас Гарри казалось, что таким образом он преодолевает свой страх, встреча с которым лицом к лицу - это единственное, что способно помочь избавиться от дурных снов раз и навсегда. Потому он, крепко стиснув зубы и сжав кулаки, вошёл в место своего заточения, в последнее место, где он видел Драко Малфоя живым.
При помощи Омута Памяти Гарри удалось извлечь из памяти даже то, что, казалось, проскользнуло мимо него и не запомнилось. Таким образом ему всё-таки удалось, как он и хотел, выучить наизусть колыбельную, что миссис Малфой пела своему сыну Драко. Правда, ему, Гарри, петь её было не для кого. Единственный мальчик, который об этом мечтал и который в этом нуждался, был мёртв и не мог услышать, как его любимый поёт ему. Но это знание не помешало Гарри Поттеру, опустившись на ледяной каменный пол и прислонившись к стене, тихо напевать себе под нос красивую и грустную мелодию, под которую когда-то давно малыш Драко засыпал, не ведая бед и печалей, бесконечно счастливым ребёнком.

... У клумбы, на которой росли калы, стояла небольшая резная скамеечка. Гарри сел на неё непонятно зачем и уставился на цветы. Как-то Драко сказал ему, что калы – его любимые. И Гарри, всегда почему-то ассоцириующий богатого наследника рода Малфоев с пафосными розами, неожиданно понял, как сильно он ошибался и как невероятно подходят его Драко эти утончённые, безукоризненные и совершенные в своей форме и окраске цветы.
Если бы Гарри знал, где находится могила Драко, он бы непременно посадил на ней калы.
Собравшись уходить, Гарри поднялся и, в неожиданном порыве приблизившись к клумбе и склонившись над цветами, воткнул в сухую, обветренную, согретую весенним солнцем землю старый ржавый ключ, ставший его персональным проводником по дому, где вырос и простился с жизнью наследник Малфоев. Этот ключ был способен открывать почти любые двери. Только одной ему никогда и ни за что не открыть. Той, за которой будет стоять совершенный белокурый и сероглазный юноша Драко Малфой. Просто есть что-то, над чем, вопреки разумению лорда Волдеморта, не подвластна никакая магия. После смертельного проклятья к жизни не способна возвратить даже некромантия. Слёзы феникса лечат смертельные раны, но не способны излечить раны душевные и воскресить того, кто уже мёртв. Никакой магии не добиться настоящей любви, не искусственной, не нарочитой, не кратковременной, как звездопад или жизнь ночной бабочки. Подобного волшебства не существует также, как и того, что способно заставить человека разлюбить. Говорят, время лечит. Это не совсем правда. Просто любовь переплавляется в благодать из проклятья. И это глупо думать, что, умирая, человек уходит навсегда. Нет, он по-прежнему остаётся рядом, просто уже не выглядит так, как раньше, быть может, он не виден для глаза, рассеян в свежести дождя, рассыпан серебристым смешком в шуме сотни голосов и шелеста листвы, но это не значит, что его больше нет, что он исчез, безвозвратно потерян и безнадёжно мёртв. Он как звёзды. Они всегда на небе, просто днём их не видно, но они по-прежнему живы, просто дремлют, дожидаясь своего часа и своего возвращения. Влюблённые часто любутся ими, а мечтатели загадывают желания, когда одна из них резкой вспышкой на горизонте падает вниз. Каждый раз при этом небо что-то теряет. Не может не терять, в любом случае будет ощущение, что чего-то неуловимо не достаёт. На самом деле есть один способ потерять не только человека, но и чувство к нему. Это возможно только, если захочешь разлюбить сам. Это будет просто значить, что ты вовсе никогда не любил. Это станет отказом не от любви, а от привычки. И даже меньше, потому что, как только ты захочешь этого, это будет значить, что ты уже это сделал.
В сердце Гарри Поттера Драко Малфой обрёл ту самую тёплую и спокойную вечность, который не способен был дать ни один эликсир молодости и бессмертия.

***

Мне кажется, я никогда не желал тебе зла. А если и думал так, то лишь лгал самому себе. Говорят, что понятия добра не существует без понятия зла, нельзя познать одно, не познав другого. Мне кажется, я никогда не испытал бы любви к тебе, Гарри Поттер, не испытав ненависти.
Ты пробудил во мне жизнь, ты научил меня чувствовать, благодаря тебе я разглядел прелесть в зависимости тела и доверии души. Я не знаю, любовь это всё-таки или одержимость. Я не знаю, увижу ли я тебя ещё когда-нибудь, придёшь ли ты спасти меня, а если придёшь, то успеешь ли?.. Я не знаю, сколько мне ещё осталось, но с горькой усмешкой ощущаю, как жизнь покидает моё бренное тело. И мне всё равно. Мысли о тебе меня согревают, счастливые воспоминания не позволяют прокрасться забвению, твой образ перед глазами вселяет надежду, твоё имя на губах притупляет боль, замораживает страх, удерживает смерть. Благодаря тебе я до сих пор жив и дышу. Ты обещал мне то же самое. Это значит, что ты никогда не вернёшься.
Я думаю, ты не раз задавался вопросом, почему я был так изменчив, непостоянен, смятён?.. Почему я стирал тебе память, чтобы ты забыл о нас, а потом снова и снова возвращал тебя к истокам, чтобы лишний раз ранить, использовать, чтобы в конце концов отвести тебя на убой? Я ни разу не ответил на твой невысказанный вслух, боязливый вопрос. Ты бы вряд ли понял, что творилось и до сих пор творится у меня внутри. Любовь к тебе выжгла клеймо на моём сердце и оставила уродливый шрам в моей памяти. Знаешь, я делал это, потому что мы не герои книжных романов, наши чувства не выдумки писателя-романтиста, мы – это живые люди, которым бывает больно и горько, которые порой поступают вопреки ожиданиям, наперекор стереотипам и собственному здравому смыслу, порой они плачут от счастья и смеются от горя, но в такие моменты в них правит вовсе не безумие, а глупая человечность. Так сгорают те, кто глубоко и тонко чувствуют и, неоднократно теряя, каждый раз умирают снова и снова, страдают феерично, бурно и необузданно, но со временем остывают и идут дальше, не замечая, что всякий раз в них неумолимо погибает частица души. Мы всего лишь люди, слышишь?.. Ты помог мне понять это. Потому я вёл себя так, потому я запутался в чувствах, потому я всё портил и восстанавливал, разрушал и создавал. Я хотел быть оружием, но при этом я всё равно был человеком, именно эта принадлежность заставила меня одуматься, пересмотреть свои идеалы, осознать ошибки и, с пеной у рта и кровоточащим сердцем, кинуться их исправлять. Знаешь, в итоге у меня получилось. Я же спас тебя, правда?.. Значит, я всё сделал правильно, и я ни о чём не жалею. Спасибо тебе за лучшее в моей жизни. И неважно, что я не раз говорил это мысленно и порой украдкой шептал тебе в волосы. До сих пор это звучало, как в первый раз. Жаль только, что сейчас это было в последний.
Мы были предначертаны друг другу судьбой. Нарочито разные, идеально дополняющие друг друга и где-то в глубине души в чём-то неуловимо схожие. Не знаю, нужны ли мы были Вселенной. Быть может, ты ещё поборишься за чужие жизни и спасёшь этот мир. Будешь ли ты побеждён? И убит?.. Сохранишь ли ты душу во время войны? Придёшь ли ты на мою могилу уронить слезу или сердце твоё окаменеет в бою?.. Я не знаю ответов на вопросы, который не были заданы вслух, потому что я как всегда испугался холодной жестокости правды. Судьба всё решила и рассудила за нас. Мой страх она придумала от скуки, твой инстинкт героя, чтобы посмеяться. Она раскидала нас по разные стороны и в насмешку над людьми сплотила. Наши чувства – её злая ирония. Соединив нас, она решила любопытства ради посмотреть на итог. Чего он ждала?.. Что мы возродим мир из пепла или подпитаем войну и тем самым погубим невинных?.. Не всё ли равно, когда мы на пороге конца?.. Но зачем-то я был ей нужен. Чтобы ты, Гарри, мог жить дальше? Я был лишь игрушкой, снова оружием, бездушным механизмом, благодаря которому она вскормила истиного героя? Увы, Судьба, ты просчиталась. Гарри Поттер больше никогда не будет героем. На поле боя он станет не благородным воином, а яростным мстителем. Как к миру сможет привести почерневшее сердце? Только по головам. Я не просил такого будущего для нас, малыш. Умирая, я не хотел возвращаться. Моя мать убедила меня возродиться, но сейчас я без конца задаюсь обречённым вопросом: действительно ли это была она?.. Может, судьба вновь посмеялась над нами. Но пусть она услышит сейчас меня и узнает, что я восстал из мёртвых не только по её безжалостной воле. Это нужно было мне самому, чтобы переплавить хладнокровную душу в душу человека, способного зависеть, доверять и жертвовать. Способного любить без отдачи и жить этим чувством, даже если его возлюбленный мёртв. Я переродился, слышишь, нахалка Судьба?.. Из наследника богатого и знатного рода, истинного сына своего отца, верного слуги Тёмного Лорда, из, в конце концов, просто маленького завистливого сноба, и даже больше – из твоего школьного соперника, военного противника и смертельного врага – в твоего любовника, слугу, раба, в твою вещь, в твоего возлюбленного, если позволишь, на вечность и чуточку больше. Мне кажется, я хотел умереть и восстать, будто феникс, из пепла. Только так я мог начать всё сначала и, отдавшись тебе без остатка, взамен получить тебя целиком. И умирать с этой мыслью мне даже радостно, я улыбаюсь и мне уже не страшно, я скучаю, конечно, но бесконечно счастлив от мысли, что отдаю свою жизнь за твоё дыхание. Ты только вспоминай обо мне иногда, а я буду наблюдать за тобой, неважно откуда – с ледяной вышины или сквозь огонь и земляную толщу, - просто буду и всё, потому что без тебя человеческий мир слишком пуст и уродлив и, обрекаемый на кару и гибель, не заслуживает прощения. Глядя на тебя, веришь во всё самое лучшее и светлое, глядя на тебя, осознаёшь гипперболизированное понятие красоты, ради которой стоит спасать почти никчёмный клочок земли, полезный только тем, что он пригрел на себе тебя, мой бог, мой идол, мой спаситель, моя любовь в каждом иступлённом выдохе имени и улыбке, посланной украдкой, как воздушный поцелуй.
Прости меня за то, что не сказал тебе этого раньше. Прости, что уношу эту тайну в могилу. И всё же надеюсь, что ты всегда это знал или, быть может, ещё давно прочёл по глазам, поверил, преисполнился счастьем, но кротко промолчал, боясь озвучить то, что своей яркой силой могло разорвать тебе сердце. Если ты будешь вечно помнить обо мне, я тоже тебя никогда не забуду. Только прошу об одном: пусть эта память не причинит тебе боли, не станет твоим новым бременем, не заставит полезть в петлю, пусть она будет вызывать у тебя лёгкую, ненавязчивую улыбку и возбуждать желание жить и быть счастливым каждый новый день, когда будет вспыхивать на границе твоего сонного сознания вместе с пронзительной свежестью радужного рассвета.
Умирая, я жалею лишь о том, что слишком часто признавался тебе в любви в своих мыслях и слишком редко – вслух.

Конец.

(Для тех, кто вытерпел поток моей мысли до конца и остался жив))):

ОБРАЩАЮСЬ К МОИМ ЛЮБЕЗНЫМ ЧИТАТЕЛЯМ, КОТОРЫХ СИЕ ТВОРЕНИЕ ПРИЯТНО ПОРАДОВАЛО ИЛИ ХОТЯ БЫ НЕ ОСТАВИЛО РАВНОДУШНЫМИ. ПРЕДЛАГАЮ ВАШЕМУ ВНИМАНИЮ МОЙ СОБСТВЕННЫЙ САЙТ, НА КОТОРОМ Я СОЗДАЮ ПАМЯТЬ О СЕБЕ И ВСЁМ, ЧТО МЕНЯ ОКРУЖАЕТ. ПРЕДЛАГАЮ НЕ ПРОСТО ОЗНАКОМЛЕНИЕ, НО И НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ УЧАСТИЕ В ЕГО СОВЕРШЕНСТВОВАНИИ. ВЫ ТАКЖЕ СМОЖЕТЕ ДОБАВЛЯТЬ ТУДА ВСЁ ТО, ЧЕМ ВЫ ЖИВЁТЕ. ПУСТЬ ЭТО БУДЕТ НАШИМ ОБЩИМ ИСКУССТВОМ. ТАКЖЕ ОБЕЩАЮ ВЫЛОЖИТЬ ТУДА В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ СВОИ НОВЫЕ ФАНФИКИ, КОТОРЫЕ, СКОРЕЕ ВСЕГО, ПОЯВЯТСЯ В НАСТУПАЮЩЕМ 2009 ГОДУ. ЗАРАНЕЕ СПАСИБО ЗА ИНТЕРЕС, ВНИМАНИЕ И ПОДДЕРЖКУ.

С уважением, Bitter Sweet Symphony*.

АДРЕС САЙТА СЛЕДУЮЩИЙ: http://fakeplasticmemory.hoter.ru

Дата добавления: 2015-09-27 | Просмотры: 288 | Нарушение авторских прав