АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

IV. Констатирование наличности условий выдачи патента

_ 138. Констатирование наличности условий выдачи патента производится в виде (предварительной) экспертизы и постановления решения комитета.

Первая стадия изображена в ст. 10-11 Положения настолько ясно, что de lege lata-не нуждается ни в каких толкованиях.

De lege ferenda отмечу три пункта: а) вопрос о протестах, b) вопрос об сообщении отзывов эксперта просителям и с) вопрос об организации экспертизы.

Ad а. Протесты третьих лиц не были известны нашему старому законодательству *(1022); они были введены в проект закона 1896 г. для того, чтобы, по возможности, облегчить комитету собирание справок о новизне предлагаемого изобретения. "Установление такого правила,- говорят мотивы *(1023),- имеет целью, с одной стороны, предупредить, в значительной степени, испрашивание привилегий не по принадлежности, а с другой - обеспечить изобретателей в прочности права их на получение привилегий, если это право не будет опротестовано в установленный срок".

Таким образом, по мысли законодателя, протесты ст. 10 вводимы были как аналогия немецкого Aufgebot'a. Поэтому с удивлением констатирует исследователь, что Положение пропустило мелочь... допущение публики к обозрению поданных описаний. В Австрии (ст. 57, _ 1 и 3) опубликовывается вся патентная формула и, кроме того, дозволяется ознакомиться и с описанием. У нас же заинтересованные лица должны редактировать протест, не видав не только описания, но даже и формулы; недаром один практик заявил, что на основании опубликовываемых "наименований" можно в крайнем случае сочинить кляузу, но отнюдь не дельный протест *(1024).

И действительно, мы видим, что важный во всех отношениях институт протестов совсем у нас не привился: кому охота протестовать против выдачи патента на "усовершенствования в паровых машинах", если неизвестно, в чем именно эти усовершенствования заключаются? Изредка же подаваемые у нас протесты в большинстве случаев ведут к бесполезной трате сил на их рассмотрение: протест на двадцати страницах описывает введенные на заводе протестующего усовершенствования в паровых цилиндрах, а опротестованное описание касается установки маховика.

Ad b. Согласно установившейся практике (основанной, впрочем, на точном смысле закона) заключение, "отзыв" эксперта поступает непосредственно в заседание комитета и дело "заслушивается". При всем моем уважении к той добросовестности, с которой наши эксперты исполняют свою обширную и трудную работу,- я не могу не заметить, что они не непогрешимы. Эксперт может не усмотреть самой сущности изобретения и поэтому найти в нем такое сходство с антериоритетами, которые являются лишь кажущимися. Или: эксперт может не понять какой-либо части описания и предложить "отказ по ст. 6", между тем как неясность явилась следствием или недоразумения, или даже просто ошибки переписчика (примеры на практике были). В обоих таких случаях авторитет комитетских решений только выиграл бы оттого, что "отзыв" вносился бы к слушанию не в одностороннем своем виде, а совместно с затребованными разъяснениями просителя.

Предлагаемая мера не представляет ничего нового. Под названием Vorbescheid'a она успешно действует в Германии с 1891 г. *(1025) и введена в Австрии Законом 1897 г. *(1026). У нас введение "предварительного отзыва" можно было бы организовать следующим образом. Всякое заключение эксперта, коим предполагается полный отказ или выдача с ограничениями, предварительно сообщается просителю для представления в определенный срок возражений. Если на отзыв об отказе проситель своевременно не представит своих возражений, то дело признается поконченным без заслушания в комитете: проситель сам признал справедливость соображений эксперта (этим достигалась бы значительная экономия делопроизводства!). Если же проситель своевременно представит свои возражения или если "отзыв" вообще предполагал "ограниченную выдачу", то дело вносится в комитет вместе с возражениями. Очевидно, что при таком приближении комитетского делопроизводства к судебно-контрадикторному прообразу постановления о выдаче или об отказе выигрывали бы в деловитости и обоснованности. А главное: такая система уничтожила бы возможность отказов по явному недоразумению или выдач с очевидными редакционными недосмотрами.

Ad с. Самая организация экспертизы в том виде, как она устроена у нас, представляет много неудобств. Закон 20 мая 1896 г. (Мнение, ст. I, 3) установляет, что при комитете "состоят эксперты, приглашаемые по вольному найму председателем комитета из лиц с высшим и преимущественно техническим образованием, для предварительного рассмотрения, с правом голоса, дел по привилегиям на изобретения и усовершенствования, наравне с непременными членами комитета".

На практике это постановление закона применяется так. Председатель Комитета, когда выясняется надобность заместить вакансию, обращается к кому-либо из известных профессоров или практиков-технологов с предложением принять на себя обязанности эксперта. Таким образом, все эксперты "состоят при комитете" лишь в формальном смысле: все они - люди с большим положением и исключительными знаниями, и потому все они тяготеют к иным, более значительным центрам деятельности, чем представление отзывов о заявляемых изобретениях; для подавляющего количества экспертов их "состояние при комитете" является лишь случайным посторонним заработком. Конечно, такая практика установилась по соображениям, преисполненным добрых намерений: казалось, кому бы и поручать рассмотрение изобретений, как не лучшим русским техническим силам, могущим дать гарантию, что идеи изобретателя попадут в достойные и умеющие их оценить руки? Однако эта практика имеет и весьма серьезную обратную, теневую сторону. Выдающиеся технологи составляют в России такую редкость, что их положительно рвут на части. Поэтому нельзя и требовать, чтобы знаменитый профессор, любезно согласившийся доставлять "отзывы", всецело посвятил себя этому второстепенному делу: достаточно, если он будет отдавать изобретениям случайно выпавшие у него свободные часы. Таким образом, первое неудобство установившейся практики заключается в том, что эксперты поневоле затягивают рассмотрение дел на слишком долгое время.

Но этим дело не ограничивается. Жизнь учит нас, что институт "вольных" экспертов соединен и с другими, более серьезными неудобствами. Представим себе, что эксперт А., долго и прекрасно справлявшийся с "отзывами", внезапно умирает или получает иное назначение. Значит ли это, что его преемник по кафедре в Технологическом институте будет в состоянии возобновить работу на том месте, где прервал ее А.? Конечно нет: определение новизны описаний требует громадного навыка и еще более громадного справочного аппарата. При некотором навыке многолетний эксперт носит "в голове" все нужные справки: он знает, какие по данной отрасли были выданы патенты в С. Штатах, Германии, Австрии и России,- где описывались мертворожденные изобретения, не пробившиеся в жизнь, но все-таки составляющие важные антериоритеты,- наконец, какие изобретения были заявлены в России, но не повлекли почему-либо выдачи патента. Все эти справки или известны данному эксперту "на память", или набросаны у него где-нибудь на листках. И то и другое является ценным капиталом, результатом больших трудов; и то, и другое бесследно пропадает при замене одного эксперта другим. Новичку приходится начинать всю работу сызнова: комитет сам справок не регистрирует; комитет может предоставить новичку лишь скудный материал в виде русских напечатанных описаний. Институт "вольных" экспертов соединен поэтому с постоянным обрыванием нити традиций и опыта.

Как помочь этому горю? Я думаю, что текст закона безусловно допускает назначение таких экспертов, которые действительно состояли бы при комитете, т. е. для которых экспертиза была центральным пунктом их деятельности. Конечно, придется тогда отказаться от экспертов-профессоров и ограничиться приглашением более скромных технологов. Я думаю, однако, что это не повлекло бы ухудшения качества работы. И в этом убеждении меня поддерживает, с одной стороны, опыт таких государств, как Штаты, Германия и Австрия (имеющих обширные комплекты постоянных экспертов), а с другой - личные наблюдения над сущностью экспертизы.

Стремление иметь в качестве экспертов лучшие профессорские силы есть последний отзвук старой факультативной теории. Если патент дается в награду за "особенные заслуги", если патент должен способствовать развитию промышленности, если предварительное рассмотрение должно установить полезность изобретения или, в крайнем случае, его абсолютную новизну (ср. стр. 354-355), то очевидно, что экспертами должны быть люди семи пядей во лбу. В самом деле: забудем на секунду современные идеи и вообразим, что патент как бы эквивалентен медали за усердие; мы тотчас же потребуем, чтобы патенты выдавались лишь по постановлению комиссии из самых тонких специалистов-техников, какие только имеются в стране.

Но патент не есть медаль за усердие; а предварительное рассмотрение будет исполнять возложенную на него задачу даже в том случае, если оно будет элиминировать лишь очевидно неновые вещи, не задаваясь целью гарантировать абсолютную новизну изобретения. Я утверждаю, что такое предварительное рассмотрение может совершенно удовлетворительно исполнять и второстепенный техноло г. Надо знать практику, для того чтобы понимать, как просто, в сущности, может быть организовано собирание антериоритетов: если ничего похожего нет в соответствующем подклассе ни американских, ни немецких, ни английских спецификаций; если аналогичные формы не встречаются ни в выданных русских патентах данной группы, ни в списке заявленных в России изобретений (каковым должны вестись строго классифицированные указатели), ни, наконец, в двух-трех руководящих изданиях по данной специальности, то эксперт со спокойной совестью может считать изобретение новым и приступать ко второй, главной своей задаче: редактированию патентной формулы и исправлению описания.

Таким образом, я утверждаю, что если бы в библиотеке комитета имелось надлежащее количество строго классифицированных справок, то экспертов можно было бы выбирать из рядовых технологов и назначать их на постоянную службу. От этого получился бы значительный выигрыш в скорости делопроизводства, большая экономия сил, концентрация и фиксация справочного аппарата и устойчивость комитетской практики *(1027).

И всего этого можно было бы достигнуть, не изменяя ни йоты в законе и не увеличивая ни на копейку ассигнуемых расходов. Еще и остатки получились бы *(1028).

Что же касается медленности, неизбежной при системе "вольных" экспертов, то ее лучше всего может иллюстрировать нижеследующая таблица, показывающая среднюю продолжительность делопроизводства по выдаче одного патента. Продолжительность эта была *(1029) для патентов выданных:

в 1896 г......свыше 38 месяцев

" 1897....." 37"

" 1898....." 27"

" 1899....." 27"

" 1900....." 25"

Если в 1896-1897 гг. высокая цифра объясняется остатками влияния старого законодательства, то постоянство величин 1898-1900 гг. показывает, что при современной постановке дела комитет не может выдавать привилегию раньше как по истечении двух лет в среднем (!).

_ 139. Постановление комитета облекается, согласно установившейся практике, в форму предложения согласиться на данную редакцию патентной формулы (согласие на соответствующее дополнение или сокращение патентного описания *(1030), а также на редакционные изменения такового согласно установившимся образцам, презюмируется).

Патентная формула есть та часть описания, которая кратко, но возможно полно изображает сущность изобретения *(1031). Рядом с описанием она является не только равноправным, но, кроме того, и незаменимо нужным элементом всякого патента. Не следует забывать, что описание должно быть составлено так, "чтобы на основании его можно было свободно привести в исполнение изобретение, не прибегая к предположениям и догадкам". Поэтому всякое описание - в качестве наставления как действовать - изображает изобретения: А) и шире, и В) эже его истинного содержания.

Ad A. Оно изображает изобретение шире действительности, потому что всякое описание, для вразумительности, должно упоминать элементы, не относящиеся к существу изобретения, но необходимые для его понимания. В приведенном в примечании *(1032) описании "приспособления для предохранения телеграфных столбов" (привилегия С. Венкевича- Зуба, N 3790) упомянуты, очевидно, лишь для ясности такие соображения, как: "сложенные около телеграфной линии", "на один столб накатывают несколько столбов", "заплечики удобны для стока воды" и т. д. Все эти стилистические детали составляют дополнения, находящиеся логически за пределами защищенного изобретения.

Ad В. Однако то же самое описание изображает изобретение и эже его истинных объемов. Это происходит оттого, что, в качестве наставления для рабочего всякое описание оперирует с конкретными понятиями, т. е. с величинами, не могущими адекватно передать идейное содержание изобретения. Описание должно быть эже изобретения настолько, насколько конкретный предмет эже соответствующего ему логического понятия. Обращаясь к тому же описанию, мы легко найдем доказательства такого положения. В самом деле: "обтесывают т о п о р о м" - для существа изобретения является безразличным, так как обтесавший бревна иным каким-нибудь способом все-таки нарушит права изобретателя, если во всем остальном поступит согласно описанию. То же можно сказать о "заплечиках по толщине стенк) (а не шире и не эже), "обмазывать глиной" (а не чем другим), "жестяной лист" (а не из другого материала), "вершков на десять" (а не 8 и 12).

Патентная формула призвана устранить оба эти недостатка описания. Она должна изображать изобретение не шире и не эже его истинного объема. Для этого, очевидно, формула должна быть составляема путем, с одной стороны, элиминации всех пояснительных деталей, а с другой - путем подставления абстрактных величин на место конкретных. Именно поэтому-то я и предлагаю называть эту часть патента его формулой. В самом деле, соотношение между спецификацией и кляймом (claim) необычайно напоминает соотношение арифметической задачи и соответственной ей алгебраической формулы. Арифметическая задача конкретна и допускает произвольные "объяснительные" отступления,- алгебраическая формула выжимает из нее сущность (только сущность) и выражает эту сущность в абстрактном виде. Всякая алгебраическая формула может соответствовать неопределенному количеству арифметических задач, отличающихся только индивидуальными особенностями: каждому кляйму может соответствовать неопределенное количество описаний, т. е. способов осуществления изобретения. Формула изобретения будет неизменна, отличаться будут лишь подставляемые величины.

Обязательная патентная формула (claim) введена была впервые американским законом 4 июля 1836 г., гласившим (Sect. VI), что изобретатель "shall particularly specify and point out thй part, improvement, or combination, which he claims as his own discovery" *(1033). В Англии обязательные кляймы введены лишь в 1883 г., а в России - в 1896 г.

Юридическое значение патентной формулы является чрезвычайно важным. Я указывал выше (см. _ 128), что изобретение подлежит защите только тогда, когда оно прошло сквозь горнило патентирования. Защищается не то, что изобретено, а то, что запатентовано. Запатентованным же является лишь то, что нашло свое выражение в патентной формуле. Этим, между прочим, объясняется, почему я признаю нужным рассечь "Учение об объекте патентного права" (имеющееся у других авторов) на две половины. Объектом права на патент является та расплывчатая и малоопределенная величина, которую "изобрел" данный субъект. Объектом же прав из патента является нечто совсем другое: строгая, в прокрустово ложе предустановленных юридических категорий втиснутая формула, воплощающая (хорошо или дурно) данное технологическое единство. Патентная формула, патентная защита, ввиду указанных выше причин (см. стр. 387), может быть и уже, и шире того, что изобретено. Все подробности, касающиеся этих вопросов, будут поэтому изложены соответственно в кн. III, гл. 2.

Дата добавления: 2015-09-27 | Просмотры: 613 | Нарушение авторских прав