ГЛАВА 7. Эрик, самый молчаливый из мужчин, иногда говорил во сне
Эрик, самый молчаливый из мужчин, иногда говорил во сне. Но не это разбудило Петру посреди ночи, а ее собственный внутренний голос — нечто вроде предупреждения. Она повернулась, посмотрела на его лицо. Оно было спокойно. Он даже улыбался, словно хорошо накормленный ребенок.
Второй раз она проснулась уже в полдень. Эрик уже поднялся и принимал душ. К половине первого Петра приготовила яичницу. Они ели и читали газеты. Боже, как это было по-домашнему!
В половине второго Эрик поцеловал ее и направился к двери.
— Я тебя отвезу, — сказала она.
— Я уже заказал такси.
Он приехал без багажа, уезжал тоже налегке. На нем были синие джинсы, темно-синяя рубашка на пуговицах, та же самая черная ветровка, те же туфли на каучуковой подошве.
Он пересек полмира лишь с кошельком в кармане. Словно сходил на рынок.
Туда и обратно. Чтобы увидеть ее.
— Откажись от такси, — сказала она. — Я тебя отвезу. Они сидели в модернистской по виду, но вполне уютной
кофейне над терминалом авиакомпании «Джет Блю», пока молодой человек не высунул голову из-за двери и не сказал, что посадка на самолет заканчивается.
Эрик встал, смущенно пожал плечами. Петра крепко обняла его. Еще один поцелуй, и он ушел. Она покинула терминал, сдерживая слезы.
Хоть и мчалась она по четыреста пятой автостраде с риском для жизни, но приехала на участок только в половине седьмого вечера. За столами сидели два детектива — Каплан и Салас. Они сдержанно кивнули.
Ни от Мака Дилбека, ни от кого-нибудь другого сообщений по делу «Парадизо» не было. Петра пошла к свободному компьютеру и начала копаться в базе данных о пропавших подростках. По правде говоря, надежды найти что-то новенькое нет. Так и оказалось.
Что ж теперь делать?
Из другого конца комнаты кто-то окликнул:
— Детектив Коннор!
Айзек Гомес. На нем желтовато-зеленый костюм, желтая рубашка, жуткий красно-зеленый галстук, волосы прилизаны и причесаны на пробор. Подошел к ней. Неразлучен со своим кейсом.
— Какой вы сегодня нарядный, — сказала она. — Судьбоносная встреча?
«Ну, так и есть, свидание — даже шея покраснела».
— Да нет. Вы подумали над моей теорией? «Слишком быстро сменил тему разговора. Не свидание».
Петре захотелось над ним подшутить.
— Ну, расскажите же правду. Наверное, вас снова наградил Рейс.
— Нет, что вы, — пробормотал Айзек. Затеребил узел галстука.
Значит, произошло что-то еще более забавное? Айзек неловко переступил с ноги на ногу.
— Ну же, Айзек, — не отставала от него Петра. — У нас, простых людей, нет шанса общаться с власть имущими. Я только через вас кое-что о них и узнаю.
Полуприкрыв ладонью губы, понизила голос.
— Правду ли болтают о Рейсе? Ну, что он страдает метеоризмом?
Айзек слабо улыбнулся.
— Ну, что мне делать? Мистер Гомес — сама осмотрительность.
Он прыснул так, что Каплан и Салас обернулись в их сторону. Айзек посерьезнел.
— Сегодня, — ляпнул он, — мне придется пойти на ланч.
— Придется? Звучит как унылое домашнее задание. Айзек вздохнул.
— В каком-то смысле так и есть. Это решение мамы. Она считает, что мне нужно чаще бывать на людях.
— А вы возражаете.
— Я не отшельник, детектив Коннор. Просто желания нет… Мама всегда верила, что, стоит мне поступить в колледж, как передо мной распахнутся золотые ворота в другой, высший мир. Иногда мне кажется, что эта мысль ее волнует больше, чем мои успехи в учебе.
— Все матери заботятся о детях, — сказала Петра. Впрочем, что она об этом знала? Мать умерла, как только
произвела ее на свет.
— Да, и она тоже, но…
Айзек поскреб щеку. Когда опустил руку, Петра увидела красное пятно. Гремучая смесь. Каким бы он ни был мозговитым, но, по сути, еще ребенок.
— Мама думает, что я добьюсь максимального личного успеха, если встречу девушку, которая введет меня в высший свет. Не в своей тарелке себя чувствовала, когда посещала мою школу — это ведь престижное частное заведение. Ей казалось, что она — человек второго сорта, но это, разумеется, полная ерунда: она — необыкновенная женщина. Мне не удалось ее переубедить, она не хотела общаться с родителями моих одноклассников. Тем не менее я уверен, что в глубине души она мечтает, чтобы я связал свою жизнь с дочерью состоятельных родителей. Того же хотят и хозяева дома, в котором мама работает. Они врачи, они меня опекают. Они считают, что моя мама замечательная, а она никак не выходит из роли служанки… там продолжается спектакль о Пигмалионе. Это так сложно и, думаю, для вас неинтересно.
Айзек прикусил губу. Одно веко у него подергивалось. Бедный парень действительно комплексует. Петре стало стыдно за то, что она над ним подтрунивала.
— Послушайте, — сказала она, — вы необычайно умны и талантливы. У вас все получится.
— Я постараюсь поговорить с мамой. Я слишком занят, мне не до походов на ланч.
Петра придвинула стул ближе к своему столу. Он с готовностью сел.
— Противное свидание, да? Он улыбнулся.
— По мне это так заметно?
— Что ж, — сказала она. — Думаю, мама подыскала вам красавицу с высоким IQ. И вы позабудете о работе.
— Девушка приятная, но не это главное — у нас абсолютно ничего общего. Ее семья приехала в наш приход недавно. Она религиозна и скромна. Для моей матери этого достаточно.
— Стало быть, не королева красоты, — догадалась Петра.
— Она похожа на мастифа.
— О господи!
— Звучит жестко, — сказал Айзек. — Но не это страшно. А то, что она жутко агрессивна. В церкви сама кротость, но стоит ее пригласить на обед…
Он покачал головой.
— Агрессивна в отношении чего?
— Всего. Судит о предметах, в которых совершенно не разбирается. Рассуждает о религии. О ядерном оружии. Едва сели за стол, как она начала твердить о том, что мне нужно чаще ходить в церковь. Поучала, во что я должен верить. При этом ничего интересного с точки зрения теологии не сказала.
— Ничего себе, — удивилась Петра. — Вы еще даже не женаты, а она распоряжается вашей жизнью.
Он снова рассмеялся.
— У вас мужской ум. Я хочу сказать, что мужчины часто говорят друг другу подобные вещи.
Снова сильно покраснел.
— Я вовсе не имел в виду, что вы не женственны, вы очень женственны, просто… Вы замужем?
— Была. Брак лопнул не потому, что я пыталась распоряжаться его жизнью. Я была почти идеальной женой, а он оказался хамом.
— Вы шутите, а я говорю правду. Он растерянно взглянул на нее.
— А то, что рассуждаю по-мужски, — сказала она, — так я росла с пятью братьями. Поневоле обогатишься.
— Умение мыслить по-мужски ценно на вашей работе — ведь ваши коллеги по преимуществу мужчины.
Ну вот, тема разговора и изменилась.
— Да, это помогает, — подтвердила она.
— Да… может, поговорим о происшествиях от 28 июня? Я не упомянул о том, что четыре или шесть из них произошли на территории голливудского участка. Я еще не уверен, добавляют ли они что к статистике…
— Наш район всегда отличался высоким уровнем криминала, Айзек.
— В нескольких районах уровень преступности еще выше — Рэмпартс, Центральный, Ньютон…
— Возможно, вы правы, Айзек. Обещаю посмотреть, только не сразу. Сейчас мне некогда.
— Стрельба у «Парадизо».
— Точно.
— Девушку опознали?
— Пока нет.
— Ну, ладно. Извините, что…
— Месяца полтора назад ей сделали аборт. Это вас не наводит на какую-нибудь мысль?
— Должно быть, — сказал он, — убийство в результате конфликта. С отцом.
— Из-за аборта?
— Я думал о беременности. В некоторых ситуациях нежелательная беременность может послужить мотивом для убийства, вы согласны? Теодор Драйзер написал об этом прекрасную книгу…
— Она сама прервала беременность, Айзек.
— Но, может, она сохранила это в тайне? Петра задумалась. А почему бы нет?
— Да, такая вероятность не исключена. Благодарю. Теперь все, что мне нужно, это установить ее личность.
Она ему улыбнулась и снова отвернулась к груде бумаг на своем столе.
— Детектив Коннор… — Да?
— Могу ли я поехать с вами? Посмотреть, с чего и как вы начинаете. Обещаю, что мешать не буду.
— Это же очень скучно, Айзек. Сплошная рутина и тупики.
— Ничего, — сказал он. — Чем дольше я здесь нахожусь, тем больше убеждаюсь в собственном невежестве. Пишу диссертацию о преступлениях, а самых элементарных вещей не знаю.
— Я не уверена, что, ходя за мной, вы многому научитесь.
— А я уверен в обратном, детектив.
Капля пота катилась по его левому виску и добралась до уха. Он смахнул ее. Как же долго, должно быть, он набирался смелости, чтобы попросить ее об этом? За спокойными аргументами скрывалась страшная нервозность.
— Хорошо, — сказала она. — Завтра утром я снова буду опрашивать свидетелей происшествия у «Парадизо». Можете пойти со мной. Но только при одном условии.
— Каком?
— Называйте меня Петра. Если не послушаетесь, я стану называть вас «доктор Гомес».
Он улыбнулся.
— Я совершенно не заслуживаю такого звания.
— А я свое звание заслужила, но приходится от такой чести отказываться, — сказала она. — Чтоб не ощущать себя рядом с вами старой.
Дата добавления: 2015-03-04 | Просмотры: 687 | Нарушение авторских прав
1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 |
|