АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Понедельник, 1 июля. Дом Торнтона (Теда) Добблера. Калифорния, Окленд, Верхний Рокбридж

Тед, историк.

Этакий ренессансный человек. Компьютерный дизайнер, художник-график, умеющий работать и иллюстратором комиксов, компьютерный аниматор.

Скульптор, использующий современные материалы — пластмассы, полимеры.

Абстрактное направление. Этот вид творчества Петре был чужд, однако она вынуждена была признать, что работы были талантливы. Серпантинные изгибы прозрачных трубок с вкраплениями полихромных волоконно-оптических частиц. Выглядят гармонично, удачно решены с композиционной точки зрения.

В прошлом году он выставлялся на другом берегу залива, в Сан-Франциско, в галерее на Пост-стрит. Работы были оценены в две и три тысячи, и три скульптуры были проданы.

Пи-Кассо.

Он и Омар. Повезло ей в этом году на художников.

В гараже Добблера были аккуратно сложены вязанки пластмассовых труб разных размеров.

Самая большая трубка соответствовала орудию, наносившему 28 июня смертельные удары.

Когда она встретила его в доме брата, он заявил, что живет в Сан-Франциско, но на самом деле проживал в Окленде, хорошем районе. Небольшой дом, подражание стилю Тюдоров, на холме, с которого открывался красивый вид. Залива не было видно, зато из окон спальни перед его глазами простирались чудесные, поросшие деревьями оклендские холмы.

В спальне одежда, несколько книг в бумажных обложках с рассказами о настоящих преступлениях да телевизор на журнальном столике. Остальные помещения в доме такие же спартанские.

С другой стороны дома был гараж, к которому примыкала невысокая, без окон, цилиндрическая башня, площадью в четыреста квадратных футов. Вход в башню преграждала тяжелая стальная дверь. За дверью находилась студия Добблера.

Музей Теда Добблера.

Многоликий Тед. Петра видела в нем самовлюбленного человека, хроникера собственных темных деяний.

Деяния эти продолжались двадцать четыре года.

Добблер ничего не выбрасывал: у него сохранились все театральные программы, авиабилеты, квитанции, и не вперемешку, а аккуратно разложены. За несколько секунд Петра смогла отследить все его полеты в Лос-Анджелес. Но Петра уже знала, что «дядюшка Тед» жил в доме на Росита-авеню со старшим братом Куртом и племянницей Катей.

Ему выделили комнату рядом со спальней Кати. Там он держал несколько пар брюк, три рубашки, кожаный пиджак и черную спортивную куртку. На первый взгляд, ничего интересного для криминалистов, однако впоследствии при исследовании эксперты сумели соскрести крошечные маленькие пятнышки с двух рубашек и джинсов. Эти пятна пережили стирку и глажение.

Возможно, дело было в старой, ненадежной стиральной машине. Серьезная Катя сказала:

— Хлам. Течет постоянно и плохо отстирывает. Свирепо посмотрела на отца.

Курт мигнул. Наконец-то хоть какая-то эмоция.

— Я куплю новую, Катя.

— Ты всегда это говоришь.

Три пятна были слишком слабыми и не годились для анализа ДНК. Зато одно пятно полностью вписывалось в дело Марты Добблер, другое обязано происхождением косметике Корал Лэнгдон, а третье указывало на матроса Хохенбреннера.

Петра пришла на место преступления, как только услышала о нем по своей рации. В это время она находилась в доме Курта Добблера.

Прибыв туда, увидела, что два голливудских следователя, которые как следует не знали Айзека, обращаются с ним как с подозреваемым. Он упомянул в разговоре имя Рейса и заместителя начальника Рэнди Диаса. Наконец кто-то позвонил Диасу, и тот приехал в «корвете». На нем были тренировочные штаны из черного бархата и кроссовки за двести долларов. Удачно, что приехал: Петра успела схватить его и проинформировать.

— Сэр, дело раскрыл этот мальчик. Она рассказала подробности.

— Впечатляет, — удивился Диас. — Думаю, наряду с участком и он заслуживает благодарности.

— Благодарность, кажется, мало что для него значит, — сказала Петра. — Он хороший мальчик, выдающийся. Я за него ручаюсь.

Диас улыбнулся. Возможно, подумал, что не такое у нее сейчас положение, чтобы за кого-либо ручаться.

— Такая рекомендация дорогого стоит, детектив Коннор.

— Он ее заслужил.

— Айзек убил преступника нелегальным оружием. Его ожидает разбирательство.

— Это можно уладить, — сказал Диас и многозначительно посмотрел на Петру. — То же самое и в отношении вас, детектив. Если все будут помалкивать. В вашем участке будут перемены. Я бы хотел, чтобы они прошли гладко.

— Какие перемены?

Диас приложил палец к губам и пошел к Айзеку.

На следующий вечер Петра вылетела в Окленд и воскресным утром, в сопровождении дружелюбно настроенного ок-лендского следователя по имени Арвин Ладд, приступила к работе в башне преступника. Она провела здесь два дня.

Обнаружила в картотечном шкафу папку с надписью «Путешествия».

Три тетради в муслиновых переплетах — должно быть, он их купил во Франции — были исписаны каллиграфическим почерком Теда. Там были изложены подробности его фантазий на тему убийства, начиная с двенадцатилетнего возраста.

Опьяняющий коктейль стремления к сексу, насилию и власти, подкрепленный случайно попавшейся на глаза брошюрой Теллера, которую Тед купил в букинистическом магазине Гамбурга.

Ретзак — это я, и я — это он. Не знаю, почему люди, подобные нам, такие, как есть. Просто так вышло. И мне это нравится.

После этого, на протяжении жизни, превращение фантазии в действительность.

Тед описал свою неудачу с убийством немки Гудрун Вигланд — «понятное упущение, произошедшее в результате юного возраста, неопытности, негодного орудия и беспокойства». В эпизоде с Вигланд он воспользовался «ломом, украденным из автомобильного магазина». Тогда он был шестнадцатилетним сынком военного. На два года моложе «вечного пешехода Курта».

Возможно, беспокойство Теда было даже сильнее, чем он хотел в том признаться. По его собственному признанию, прошло восемь лет, прежде чем он попытался осуществить следующее убийство.

После двухлетнего срока службы в армии, большую часть которого он пробыл редактором армейской газеты в Маниле, Тед переехал в Питсбург и поступил в Университет Карнеги-Меллона на факультет искусства и дизайна.

Альма-матер Энди Уорхола. Мне говорили, что он рисовал башмаки для газетной рекламы. Я куда более концептуален.

Вскоре после окончания он устроил засаду на восемнадцатилетнюю студентку по имени Рэнди Кори, любившую поздние пробежки по территории кампуса.

28 июня 1987 года. Весенний семестр закончился, но Кори не уехала: решила летом позаниматься с тренером гимнастикой.

Тед Добблер остался в городе, чтобы убить ее.

Девушка получила три сильных удара по затылку и, согласно газетной вырезке, которую Тед поместил в первом томе своей хроники, «скорее всего так и останется в вегетативном состоянии».

Раскроив ей череп, я увидел студень. Но немного. Кости не поддались, когда я попытался их раздвинуть. Тут я услышал, что кто-то идет, и бросился наутек. Два дня спустя услышал, что снова, по необъяснимой причине, мне не удалось приложить достаточного давления и задуть свечу души. Больше такой оплошности я не повторю.

Спустя два месяца фатальный удар по голове получил Герберт Линкольн, пятидесятидвухлетний университетский техник по обслуживанию оборудования. Это случилось, когда он шел к автомобильной стоянке, что находилась по соседству с кампусом. Петра поняла, что никакой связи между убийством Линкольна и нападением на Рэнди Кори полиция не заметила.

Молодая женщина, пожилой мужчина. Некоторое сходство с преступлениями Отто Ретзака, но Добблер пока не придерживался алгоритма 28 июня.

Пока тренировался. Впрочем, отступления не приглушали триумфального настроения.

Я смотрел, как из черепа вытекала жидкость, а из глаз уходила жизнь, и последовательно зарисовывал все фазы. Более радостного ощущения полноты свершения невозможно представить.

В тетрадь были всунуты иллюстрации. Они казались еще более ужасными, потому что этот монстр умел рисовать.

Конец первого тома.

Отложив тетрадь в сторону и взяв следующую, Петра сделала мысленную заметку: попытаться связаться с питсбургским детективом, работавшим над делами Кори и Линкольна. Надо выяснить, жива ли до сих пор девушка и захотят ли узнать правду родственники ее и Линкольна.

Открыла новую тетрадь.

— Интересно? — спросил Арвин Ладд.

— Да, если вам по душе этот жанр.

Он улыбнулся, скрестил ноги. Пока Петра работала, он нежился в оригинальном фанерном кресле работы дизайнера Имса. Теперь он встал, потянулся.

— Я бы кофе выпил. Какой предпочитаете — с молоком или без?

— Двойной экспрессе, если можно.

— Отчего же нельзя!

Ладд был живым, синеглазым. Безупречно одет, наверное, гей. Играя ключами от машины, он вышел на улицу.

Оставшись одна, Петра почувствовала, как гнетет ее эта комната. Безмолвная, холодная. Самое место для убийцы. Настоящее логово.

Приносил ли Добблер свои жертвы домой? Предварительные тесты крови не обнаружили. И все же Петра сомневалась. Она сказала Ладду, чтобы тот привел из полиции специальных собак и сонар для обследования двора. Он выслушал, кивнул, и не сказал ни да, ни нет. Трудно понять этого человека. Может, он и не гей…

«Том второй. Приступим».

После убийства Герберта Линкольна Тед обратился к сценарию 28 июня. Но не с годовой регулярностью. Он был служащим, имел известные ограничения. Преступления зависели от его командировок.

28 июня 1989 года. Компьютерный семинар в Лос-Гатосе, Калифорния. Тед прилетел из Филадельфии, где он временно работал кассиром в банке, пока подыскивал место в сфере компьютерной анимации. Вскоре после полуночи ударом в голову была убита секретарь «Интел икзекьютив» Барбара Боханнон. Преступление произошло на подземной парковке отеля, в котором она остановилась. У Боханнон пропала сумка, и следователи решили, что мотивом убийства стало ограбление.

Добблер вынул содержимое сумки и выбросил ее, оставив себе наличные деньги, кредитные карты и фотографии, на которых был запечатлен муж Боханнон и их трехлетний сын. Деньги истратил, остальное положил в ящик с надписью «Сувениры».

На его рисунке была изображена круглолицая, светловолосая женщина, приятно выглядящая даже после смерти. В ее волосах запутались куски древесины, следовательно, Добблер еще не обнаружил незаменимые свойства пластмассы.

28 июня 1991 года. Снова в Филадельфии. Еще одна компьютерная конференция. За год до этого Добблер нашел работу в городке Сан-Матео, но тут же уволился без объяснения причин. Занялся оптовой торговлей, в результате купил дом в Окленде и некоторое время был свободным художником — скульптором.

В час пятнадцать ночи в гостинице, на западе Филадельфии, обнаружено тело официанта Мелвина Ласситера. Проломлен череп, исчез кошелек. Жена Ласситера сообщила, что Мел вин приносил в номера еду из кухни отеля. Вещественных доказательств не обнаружено.

Паста «примавера», отварной лосось. Вкусно. Салат Цезаря оказался сыроват, но когда вынул влажные гренки, стало неплохо.

28 июня 1992 года. Денвер, Колорадо. Конференция аниматоров. Этель Фергюсон, пятидесяти шести лет, занималась разведением пуделей. Обнаружена с проломленным черепом в лесистой местности возле собственного дома.

28 июня 1995 года. Океанское побережье. Калифорния, Матиас Делано Браун, моряк. Обнаружен возле причала с проломленным черепом. Тед Добблер брал трехдневный отпуск, путешествовал один, останавливался в отеле Валенсия.

Чудесно; заслуженный отдых. Из своего окна видел дельфинов.

Затем: невестка Марта.

Любовница Марта.

Тед описал свой роман во всех подробностях, радуясь «раскрепощению тевтонской сексуальности Марты», равно как и одурачиванию Вечно Скучного Курта («с этого момента он будет зваться ВСК»).

Во время трехмесячного адюльтера двенадцать раз ездил в Лос-Анджелес. Говорил брату, будто у него контракт с рекламным агентством в Беверли-Хиллз.

На самом деле моя работа стояла. Стоило ВСК отчалить на свою скучную службу, как я принимался исполнять за него его супружеский долг. Сначала Марта притворялась, будто ей не так все и нужно, тем не менее каждый раз сдавалась. Более того, орала под конец как оглашенная. Я решил, что со временем услышу другие крики из этого благонравного ротика: уж слишком утомила меня ее эмоциональность.

Однажды едва не случилось скандала: Курт вернулся домой вскоре после отъезда, чтобы взять рабочий журнал, который он оставил возле кушетки.

ВСК даже не поднялся наверх, чтобы попрощаться с М. Просто взял свой журнал и ушел. У него начисто отсутствует способность к общению. Тем лучше для М. и меня, ибо наше общение в тот момент было… гм… слишком близким. Я закрыл ладонью ей рот и еле удержался, чтобы самому не рассмеяться.

После этого Марта настояла, чтобы они встречались в гостиницах Голливуда.

«Дела в центре города» — так она лгала своим приятельницам.

Когда Марта объявила Теду, что любит его и готова уйти от Курта и Кати, он решил ее убить.

Он все обдумал, дождался ее похода в театр. Позвонил ей на мобильник из соседнего телефона-автомата, сказал, что планировал для нее сюрприз: хотел встретиться с ней в ее автомобиле после спектакля. Он, мол, забронировал номер в отеле «Рузвельт» в Голливуде. Однако в данный момент неважно себя чувствует. Боли в груди. Впрочем, возможно, все дело в несварении. Собирается поехать в Голливудскую пресвитерианскую больницу скорой помощи, чтобы выяснить, в чем дело. Позвонит ей, когда освободится.

Она взволновалась и сказала, что отвезет его сама. Встретилась с ним возле своей машины. Не успела опомниться, как он уже сидел за рулем. Выглядел прекрасно.

— Я думала, что ты заболел, — сказала она.

Он рассмеялся и сказал, что с их отношениями покончено.

Она заплакала, хотела узнать, в чем дело. Молила его об ответе.

Он припарковался на темной боковой улице. Обнял ее, поцеловал. После этого грубо оттолкнул ее от себя и вышел из машины.

Она бросилась за ним. Попыталась ударить.

Он схватил ее за руку, вывернул и швырнул на землю. Тут же ударил по затылку пластмассовой дубиной, которую скрывал под курткой. Он сшил себе специальный карман. Руки у Теда всегда были на месте.

Она взвизгнула и тут же замолчала.

Эта женщина была полностью в моей власти. Я знал ее интимно, насколько это было возможно. Но жидкость, что вытекла из ее черепа, ничем не отличалась от той, что я видел у других. Тем не менее это приключение укрепило меня в решимости достижения цели. Я почувствовал экстаз. Решил праздновать это событие в память об О. Р. Отмечать каждую годовщину.

Чувствуя, что ей вот-вот станет дурно, Петра быстро дочитала остальной текст и посмотрела посмертные зарисовки — Марты Добблер и всех остальных.

Портрет Марты чем-то отличался от прочих. В глазах женщины было обожание.

На мертвом лице он написал полные жизни глаза.

В тот вечер в гостинице она долго лежала в очень горячей ванне, смотрела телевизор и заказала чизбургер себе в номер.

Приятная комната: белые стены, голубое покрывало на кровати. Цена выше, чем мог позволить себе участок, но зато она вволю попользовалась Интернетом.

Снаружи жизнь била ключом. Отель находился на площади Джека Лондона. В другой раз она бы все здесь обследовала. На этот раз желания выходить на улицу у нее не было. Завтра утром она сразу же поедет в аэропорт.

Запив чизбургер колой, она подошла к минибару, оглядела бутылочки с пивом и коктейлями. Поколебавшись, решила отказаться от выпивки.

На тумбочке зазвенел мобильник. Все еще в прежнем режиме, она не переключила его с момента засады на Курта Добблера.

Еще один ее ляп, угрожающий и без того не слишком гладкой карьере. Ворвалась в дверь, набросилась на Курта, надела на него наручники. Разбудила бедную дочку.

Она оправдалась вынужденными обстоятельствами.

Заместитель начальника Диас вошел в ее положение.

Курт Добблер, лежа на полу собственной гостиной, угрожал подать на нее в суд.

Он бы и подал, и выиграл бы дело, если бы не криминальное поведение брата.

В шкафу на одежде обнаружили кровь. Курт заявил, что он и понятия не имел о том, что Тед спал с Мартой, а уж тем более пользовался его домом как ночлежкой, откуда он ежегодно ходил на преступления.

Возможно, он говорил правду: что можно узнать у такого человека? Угроза публичного скандала заставила «Тихоокеанскую динамику» нажать на Курта, и он не стал обращаться в суд.

Черт с ним, в конце концов. Петре было жаль Катю, хотя это было не ее дело. Она ведь полицейский, а не социальный работник. Тед Добблер больше никому не вышибет мозги, и дело закрыто.

С помощью друга.

Это сделал Айзек. Пригодился подарок Флако Джарамилло. Наконец-то он объяснил ей, зачем ему понадобилось оружие.

Она и не подозревала скрытности в характере юноши. Слава богу, все обошлось.

Петра взяла телефон, посмотрела на высветившийся номер, надеясь, что звонит Эрик. Завтра в Лос-Анджелесе у них обед в ресторане. Эрик намекал, что им предстоит серьезный разговор, что-то связанное с карьерой.

Высветились цифры 213. Не Эрик, но человек, с которым она была не прочь поговорить.

— Привет, — сказала она.

— Привет, — откликнулся Айзек. — Надеюсь, я вам не помешал?

— Нисколько. Что случилось?

— Я просто хотел сказать, что был сегодня в участке, и там теперь новый капитан. Некто Стюарт Бишоп. Он сказал, что знает вас, и был дружелюбно настроен.

— Стю? Вы шутите.

— А что, есть проблема?

— Нет, — воскликнула Петра. — Никакой проблемы. Она даже рот раскрыла. Невероятно.

— Он показался мне очень приличным человеком, — сказал Айзек.

— Он замечательный. Был моим напарником, пока не ушел из участка.

— Значит, вернулся.

Как и Эрик, Стю хотел стать частным детективом. В отличие от Эрика, у него имелись семейные деньги и связи. Значит, он снова в участке. Он ей раньше ничего об этом не говорил.,

Впрочем, они ведь несколько месяцев не общались. Вернулся, стал капитаном. Как он это провернул? «В вашем участке будут перемены».

— Значит, я сообщил вам хорошую новость, — сказал Айзек.

— Еще бы, — улыбаясь сказала Петра. — А как ваши дела, герой? Когда состоится церемония?

— Когда-то на следующей неделе. Надеюсь, они ее отменят.

— Еще чего, — сказала она, — наслаждайтесь моментом. Вы и Рейс — обожаемые жители нашего города. Будет пресса. Вы это заслужили.

— Я не герой, Петра. Мне просто повезло.

— Вы молодчина. Хизер Сальсидо родилась в рубашке.

Маленькая Хизер из Ла Бреа, Калифорния. Темноволосая, большеглазая, девушка двадцати трех лет. Капитан болельщиков. Хорошенькая, несмотря на синяки на щеке. Недавно окончила сестринскую школу, проработала в отделении педиатрической пульмонологии менее года. Жила в семье. Семья традиционная: отец — отставной шериф, мать — домохозяйка, старший брат — офицер, настоящий мачо.

По тому, как девушка смотрела на Айзека со своей госпитальной кровати, и тому, как смотрел на нее он, видно было, что эти юношеские отношения скоро примут новый оборот.

Петра улыбалась.

— Нет, — сказал он. — Нам просто повезло.

— Значит, вы счастливчик, — сказала она. — И я вам за это благодарна.

— Это я должен вас благодарить. За то, что вы так многому меня научили.

— Мне было только приятно, доктор Гомес.

— Еще одна вещь…

— Пистолет, — догадалась она.

— Я…

— Его внесли в дело как законно зарегистрированное оружие. Оно вам принадлежит с января. Вы имеете полное право носить его с учетом того, что проживаете в криминогенном районе. Оказывается, все на свете к лучшему. Вы согласны?

Пауза.

— Спасибо, — сказал он растерянно.

— Не за что. Ну а теперь ступайте и развлекитесь немного.

Дата добавления: 2015-03-04 | Просмотры: 729 | Нарушение авторских прав