АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Континуум

Основная предпосылка континуума состоит в том, что движение — это нечто большее, чем то, что мы делаем. То, что мы называем «телом», является творческим потоком, выражающим самого себя. Именно этому творческому потоку мы должны уделять свое внимание.

Мы исследуем человеческое существо, которое на клеточном и нервно-мускульном уровне связано со всем существующим. Это обеспечивает то богатство и глубину, которые идут далеко за пределы наших культурных моделей.

Когда мы оживляем себя изнутри, наше динамическое выражение себя в мире вырастает. Это знаменательное колебание между внутренним и внешним, элегантное движение от клетки к действию, этот поток жизни, стремящийся к новым творческим способам выражения, и есть континуум.

Эмили Конрад-Да Оуд, основательница континуума, родилась и выросла в Нью-Йорке, где изучала балет и народные танцы. Вначале на нее влияли Севвилла Форд, Катерина Дунхам и Перл Примус. Пять лет она проработала как хореограф в фольклорной группе на Гаити, реализуя свои интересы к древним танцам. Ее любовь к примитивным движениям помогла открыть сущностные, первичные движения, общие для всех форм жизни, лежащие под всеми культурными влияниями. В 1967 г. Эми начала обучать процессу первичного движения, названным названному континуумом.

С 1974 по 1979 г. Эмили была специалистом по движению в исследовании, организованном доктором Валери Хант из Калифорнийского университета. Эта пионерская работа продемонстрировала, что первичные движения сущностно необходимы для создания новых нейронных связей и создания питания для внутренней среды, которое может служить посредником в процессе исцеления и роста.

«Я делаю различие между тем, что мы называем функциональным движением, которое подразумевает тело и его действие, и биологическим движением, в котором тело не является объектом действия и не участвует в создании формы. Поэтому мы можем сказать, что движение — это есть, скорее, мы сами в целом, чем-то, что мы делаем своим телом.

Когда мы видим новорожденного, по существу, мы смотрим на движение воды, превратившуюся превратившейся в плоть. Мы видим жидкую систему, встретившуюся с колебательным полем Земли, после чего начинает происходить великолепный обмен. После того, как эта изящная система приспосабливается к новой атмосфере, происходит постепенная стабилизация. Быстрое приспосабливание, фокусировка глаз, постоянное экспериментирование... Младенец крутится, приспосабливаетсяприноравливается, делает резкие движения, опытным путем пытаясь найти возможности к существованию и выживанию на Земле.

Чтобы стабилизироваться в природе жидкая система младенца превращается в более удобную функциональную систему. Жидкая среда уплотняется, поскольку новые требования окружающего мира приняты. Наша океанская память тускнеет так же, как потребность жизни на Земле становится все более для нас важной. Все забыто, кроме характеристик окружающей нас среды.

Мы учимся, чтобы ползать, стоять, продвигаться через саванны, горы, города, космос. Это «“устойчивое”» творение называется человеком.

Вода в наших телах — это наша фундаментальная среда; мы — это движущая вода, которая привела нас на Землю.

В утробе среда и эмбрион не разделены и находятся во взаимодействии друг с другом. Наше раннее существование в виде эмбриона проходит весь планетарный процесс, мы содержим все формы, все возможности. Лапа, плавник, рука — все проектируются в одном биоморфическом плане. А химические коды в дальнейшем определят, будем ли мы иметь носик или нос. Перемычка между нашими пальцами, твердая мозговая оболочка и слизистая пищевода, извилины нашего мозга подозрительно похожи на протозоа, и внутренности, которые лежат, пульсируя в воде, все это является остатками древних миров, существовавших задолго до нас, и проявляющихся в нас через их различные признаки.

Мы, как люди, храним многие формы жизни, которые были сформированы нашим океанским происхождением, и они до сих пор пульсируют в нас, в наших органах, в нашей соединительной ткани, в нашем волокне нерва. Мы — есть процесс открытого эксперимента, длящегося миллионы лет. Наши формы были созданы, перепроектированы и по-новаторски адаптированы.

В 1974, я (Н. Веремеенко) начала экспериментировать с повреждениями спинного мозга. Я хотела ответить на вопрос: «“еЕсли мы — это уже движение, тогда, что же является параличом? ”» Возможно, представление нашей медицины об этом должно быть обновлено. Возможно паралич, как таковой, находится лишь в его психологической модели, а не в позвоночном столбе. Если мы подтверждаем мнение о нас, как о динамически и энергетически эффективных системах, которые являются, прежде всего, движением, мы можем сказать, что паралич создает недостаток в функции, а не в движении. Я обнаружила, что движение может создавать новые функции.

Движение или недостаток движения зависит от того, как мы дышим. В случае травмы, дыхание обычно приостанавливается, что также приостанавливает и движение. Удар способствует параличу за счет эмоциональной иммобилизации пострадавшего. Если повреждение позвоночника может восстановиться, то последствия «“эмоционального”» удара могут продолжаться в течение нескольких лет.

При работе с людьми, имеющими такой физический компромисс, я начинаю с того, что обучаю их разнообразным способам дыхания. Дыхание начинает активизировать наши жидкие системы и создает новые, важные для жизни, связи, за счет которых происходят изменения, важные для восстановления. Комплекс специальных упражнений с дыханием, открывающий пути в теле, приносит тепло и поток, к которому пациент, казалось, был нечувствителен.

До этого не было официальных работ по созданию и разработке движений для поврежденного параличом позвоночника. Используя эмбриогенетическую систему, я создаю благоприятный момент для движения в цереброспинальном ядре. Поскольку эти движения в ядре активизируются, богатая нервами матрица создает возможность для открытия новых проводящих путей. Я полагаю, что мы можем создавать новые связи внутри нашего биологического ядра.

Поскольку токи жизни становятся все более и более заметными и явными, то все устойчиво изменяется и происходит постепенное снижение уровня повреждения, и движение пациента в конечном счете становится возможным.

Меня всегда беспокоило то, что на пути исследований и изобретений мы ограничиваем себя и то, что различные наши культуры определяют параметры наших знаний. Западная культура, в частности вызвала индустриализацию нашего тела, с последовательным разрушительным и отчуждающим эффектом. Для нас, механическое, повторное движение воспринимается как желательное, приятное для тела, и эта ложь механизации лежит в основе того, как мы живем и как ощущаем наш мир. Имеет ли это отношение к такому плавному элегантному процессу, как человек, чья форма основана и заложена в движении воды?

За многие годы преподавания Континуума, имела ли я при этом дело с выздоравливающими пациентами или с людьми, имеющими элементы движения в основе своей профессии, моей задачей было всегда связать человеческую деятельность с основным мотивом жизни его на Земле: организм и окружающая среда едины.

Поскольку каждые каждый из нас после таких практик становится более чувствительным и научившимся резонировать, защита исчезает подобно изношенной плоти, значительно увеличивается связь-проникновение на уровне клеток и жидкостей, в нас появляется единство.

Творческий «“поток”» очень существенен для повышения нашего функционирования. В «“потоке”», мы не можем идентифицировать «“части”». Этот «“поток”» — наше экзистенциальное единство, он и создает резонансную хорду с нашей планетой. Это обеспечивает нам способность функционировать более как биологические системы, чем как культурные объекты. Все различия растворяются в плавных вариациях матрицы божественного проявления. Мне кажется, есть интеллект и сила этого потока, который существует вне нашего сознания. У нас есть возможность создавать новые пути, как я уже рассказывала, в этой смягченной форме, где все представлено в виде воды.

«Мы — открытые системы, способные реагировать на непосредственные изменения. Наше понятие тела подвергнуто метаморфозе. Мы больше не идентифицируем себя с исключительно ограниченными формами, и мы можем входить в воды нашего собственного существования. Мы — процесс жизни, постоянно раскрывающий себя самого» (из статьи Э.Конрад Э. «Движение»).

Ее оОткрытия Э.Конрад были использованы профессионалами из близких областей знания, таких как рольфинг, физическая терапия, танцы, хиропрактика, терапевтический массаж, психоиммунология и кинезиология.

Занятия континуумом Континуумом обеспечивают то содержание нашего сознания, в котором наша чувствительность к движению максимальна на всех уровнях: в дыхании, в движении тканей, всего тела и его частей, в эмоциях, в интеллектуальном и художественном творчестве, в любви, во взаимоотношениях с партером и группой.

Дыхание. Все человеческие движения начинаются с вдоха и выдоха. Когда дыхание становится более гибким, оно может проникать в сердцевину костей, поддерживать течение жидкости внутри глаз и тонкое подрагивание кожи.

Звук. Когда дыхание становится слышимым, мы называем его звуком. Когда звук и тело объединяются, они формируют союз, в котором тело может двигаться в соответствии со сложными интонациями звуковой волны. Чем утонченнее движение, тем больше сфера его применения.

Движение. Внимание отводится от общепринятых, привычных движений. Движения включают в себя сложные структуры и ритмы, в том числе и волнообразные движения, которые отражают то, что наше тело в основном состоит из воды. Волновое движение является фундаментальным для всех форм жизни. Когда человек руководствуется этим постоянным присутствием волн, жизнь разворачивается сама по себе, проявляя при этом удивительную спонтанность и внутреннюю гармонию.

Дата добавления: 2014-12-11 | Просмотры: 783 | Нарушение авторских прав