АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Дональд А. Блох 6 страница

При работе с наставником

Различающиеся позиции могут занимать наставник и младший коллега, даже если наставник не присутствует на сеансе. Младший коллега может периодически передавать сообщения от наставника, занимая при этом какие угодно позиции по отношению к этим сообщениям — открытое несогласие, изумление, раздражение, замешательство или безоговорочную поддержку. Как личность, наставник может быть представлен в наиболее выгодном свете с точки зрения намеченного вмешательства: как консервативный старый чудак, все время старающийся обуздать полные энтузиазма и наилучших ожиданий порывы младшего коллеги в том, что касается изменения; или как тот, кто агрессивно и нетерпеливо настаивает на изменении, в то время как младший коллега не скрывает своих симпатий к семье, на долю которой выпали эти тяжкие испытания; как прорицатель, наделенный таинственным даром предвидеть будущее; или как слегка тронувшийся разумом оракул, выдвигающий самые бесцеремонные, едва ли не оскорбительные предложения, которые младший коллега передает в более почтительной форме. Бесцеремонные предложения часто бывают более эффективны, если поступают от незримого авторитета, не присутствующего на сеансе, а не от практиканта, который потом вызывается их отстаивать. Случай, в котором подобного рода предложение как бы напрашивалось само собой, вела одна из практиканток, у которой я была наставником.

Жена-астролог профессионально предсказывала судьбу и утверждала, что обладает психической силой. Центром обозначившейся проблемы были эрекции ее мужа. Жена была озабочена тем, сколько их у него было, как часто они происходили, как долго продолжались, а также их качеством. Жена всегда первой инициировала половой акт, и если муж оказывался не в состоянии его совершить или совершал его недостаточно хорошо, что бывало чаще, чем жене того хотелось, она устраивала ему скандал и упрекала в том, что он делает это ей назло. Муж, который никогда не вступал в открытое препирательство с женой, лишь слабо оправдывался тем, что эрекции ему неподвластны, а жена каждый раз громко отстаивала обратное.

Практикантке было дано указание сказать жене, что наставником в ее курсе была ведущий специалист в области сексуальных проблем, которая рекомендовала, что, поскольку она астролог, ей следует по своим астрологическим картам определить половую энергию своего мужа и вычислить, когда для него наступит время эрекции, какого она будет рода и сколько продлится. Ей следует инициировать половой акт, лишь только когда звезды на небе показывают самое благоприятное время для наивысших сексуальных наслаждений. И, конечно же, она не должна была посвящать в это своего мужа. Если эрекция у него не произойдет, то она будет знать, что допустила ошибку в своих расчетах и вновь обратится к своим картам. Наставник полностью уповала на ее способность сделать такое предсказание. Позиция, занятая практиканткой, была такова, что хотя данное пожелание и не совсем обычно, она наверняка знала, что суждение ее наставника в подобных делах непогрешимо.

Данное вмешательство избавило мужа от давления со стороны жены, требовавшей от него подчинения половых функций своему произволу, и возложило на нее всю ответственность за определение его сексуальных возможностей, прежде чем требовать от него их реализации. Так как практикантка полагалась на превосходящую мудрость наставника, она и сама была избавлена от необходимости обсуждать все доводы, касающиеся вмешательства.

В частной практике

Данный подход может также использоваться и одним психотерапевтом, работающим самостоятельно. Психотерапевт выражает свое мнение в двух противоположных ипостасях — гомеостазиса и изменения и возвращается от одной к другой в зависимости от того, каким образом семья реагирует на вмешательства. Например, если муж никак не реагирует на неоднократные предложения психотерапевта о том, чтобы он умерил свои сексуальные домогательства по отношению к жене, то психотерапевт может изменить свою позицию на следующую:

Я бы хотел извиниться, что предложил вам прекратить настаивать на том, чтобы Джина совершила с вами половой акт. Я начинаю с пониманием и уважением относиться к побуждающим вас причинам. Сперва это привело меня в некоторое замешательство, поскольку вы наверняка знали, что ваш нажим заставит ее полностью отключаться. Но теперь я вижу, что именно то, что ваша жена уходит в себя, больше всего вас и возбуждает — от этого вы начинаете чувствовать себя необузданным жеребцом, диким буйволом, Дон Жуаном с гипертрофированными сексуальными потребностями — и это важно для вашего собственного представления о себе как о самце. Я не уверен, что могло бы произойти, если бы вам пришлось от этого отказаться. В данный момент, я полагаю, вам важно продолжать преследовать Джину, а для вас, Джина, продолжать возбуждать своего мужа, отказывая ему.

Психотерапевт отказывается от дальнейшего продвижения к изменению и определяет проблематичное поведение мужа и жены как выполняющее определенную функцию в их системе. Это ре­структурирование заменяет посылку мужа, что холодная жена преднамеренно ему отказывает, на новую посылку, что жена оказывает ему услугу, сохраняя его имидж мужчины, а посылку жены, что ее муж генетически гиперсексуален, — на новую посылку, что его возбуждает ее неприятие секса.

5. СЛУЧАЙ ИЗ ПРАКТИКИ:

ДОЧЬ, КОТОРАЯ СКАЗАЛА “НЕТ”

Данный случай иллюстрирует, как с течением времени теория постепенно воплощается на практике. В нем описывается курс лечения 23-летней дочери и ее семьи, представляющей собой классический образец подобной семьи: весьма запутанные отношения, тайные союзы между представителями разных поколений, подавленный конфликт и борьба за власть, ведущаяся с ощущением вины и жертвенности.

Родители, занимающие жестко симметричные позиции, постоянно пребывают в конфликте и отводят этот конфликт через Рахиль, страдающую анорексией дочь, изолируя ее таким образом от братьев и сестер, а также от мира ее сверстников. Центром внимания терапевтической дилеммы является вопрос о том, что произойдет с Рахилью и различными членами ее семьи, если она откажется от своего симптома и превратится во взрослую женщину. Консультационная группа постоянно обсуждала эту дилемму, и система братьев-сестер была выбрана для того, чтобы освободить Рахиль от ее вовлеченности в поколение родителей.

В течение года было проведено двадцать сеансов с последующими одно-, двух- и трехгодичным дополнительными курсами лечения. Все сеансы записывались на видеопленку и наблюдались через прозрачное зеркало консультационной группой, возглавляемой Ольгой Сильверштейн.

В целях большей ясности данный случай подразделен на ряд стадий в соответствии со следующей схемой. Данная схема была подготовлена после завершения курса терапии и не служила руководством при организации и проведении этого курса.

Стадия I. Формирование гипотезы

Этап 1. Накопление информации

Этап 2. Соединение симптома с системой семьи

Стадия II. Выработка условий проведения курса терапии

Этап 1. Определение терапевтической дилеммы

Этап 2. Выработка условий изменения

Стадия III. Ввод в действие терапевтического контракта

Этап 1. Вовлечение отца в терапевтическую дилемму

Этап 2. Драматизирование терапевтической дилеммы

Стадия IV. Противодействие силам изменения

Этап 1. Определение изменения в пределах терапевтического контракта

Стадия V. Противодействие побочным эффектам изменения

Этап 1. Определение сопротивления в рамках курса психотерапии

Этап 2. Смещение определения проблемы

Этап 3. Предписание запутанности отношений

Стадия VI. Привлечение подсистемы братьев-сестер

Этап 1. Образование коалиции с сестрами

Этап 2. Отмежевание от сестер

Стадия VII. “Нет”, сказанное терапии

Этап 1. Подталкивание предписания к точке разрыва

Этап 2. Наращивание силы терапевтического треугольника

Этап 3. Оппозиция группе

Этап 4. Поддержка самостоятельности

Стадия VIII. Закрепление успеха изменения

Этап 1. Предвидение и отработка регрессии

Этап 2. Переопределение супружеских отношений

Стадия IX. Предписание ритуала расставания

Последующее наблюдение

Стадия I. Формирование гипотезы

Этап 1. Накопление информации

Информация, которая была получена мною в ходе первого сеанса, приводится здесь в суммированном виде, поскольку читать описание самого процесса получения информации — занятие довольно утомительное. Рахиль, 23 лет, направленная в наш институт своим лечащим терапевтом с диагнозом анорексия, попросила провести курс психотерапии для себя и своей семьи. Ее мать и две старшие сестры — Клер, 31 года, и Сэнди, 26 лет, — согласились принять участие в курсе психотерапии, но отец категорически отказался. В течение последних пяти лет жена постоянно понуждала его проходить различные курсы психотерапии, но на этот раз он совершенно однозначно заявил Рахили, что свои проблемы ей придется решать самостоятельно.

Я согласилась встретиться с семьей без него, уверенная, что смо­гу вовлечь его позднее. Некоторые психотерапевты отказываются встречаться с семьей, пока на первый сеанс не явятся все ее члены. Поскольку мой метод преодоления сопротивления является ско­рее непрямым, мои решения основываются на оценке каждого конкретного случая. При данных обстоятельствах представлялось важным двигаться дальше, невзирая на сопротивление отца, поскольку оно очевидно являлось реакцией на нажим со стороны же­ны. Кроме то­го, эмоциональность его душевных проявлений служила хорошим признаком того, что его можно будет вовлечь позд­нее.

На первое интервью пришли только мать и Рахиль, поскольку Сэнди находилась в роддоме в ожидании своего первенца, а Клер отказалась прийти, потому что накануне поссорилась с Рахилью.

Рахиль оказалась болезненного вида девушкой со впалой грудью, но весьма живой, с большими карими глазами и тонкими чертами лица. У нее была прекрасно развита речь, и она говорила ярким сочным языком, иногда отпуская остроты. Ее мать, крупная, симпатичная и полная энергии женщина с седыми волосами, коротко подстриженными по последней моде, имела вид и повадки актрисы с большим сценическим опытом. Она ухватилась за идею семейной терапии со страстностью Леди Баунтифул[4], утверждая, что она “всегда считала”: члены семьи должны помогать друг другу, и она сделает все от нее зависящее, чтобы помочь Рахили. Прежде чем высказать ей какое-либо критическое замечание, она неизменно начинала со слов: “У тебя нет никаких недостатков, ты прекрасное дитя, но...”

Рахиль перешла на диету четыре года назад, когда училась на втором курсе колледжа. С того времени она стала медленно, но неуклонно терять вес, пока не стала весить 40 килограммов. Полтора года у нее не было менструаций. В течение последний трех лет она трижды пыталась начать жить отдельно от родителей, но каждый раз неудачно и каждый раз вынуждена была возвращаться домой, испытывая чувство подавленности, изолированности и одиночества. Сейчас она временно работала секретаршей, но эта работа не приносила ей удовлетворения. Хотя она и жила дома, но постоянно говорила о том, что переезжает в отдельную квартиру.

Основную тревогу Рахиль и ее мать испытывали не по поводу потери ею веса или диеты, а в связи с их физиологическими последствиями, которые рассматривались ими в свете душевных проблем Рахили.

Ранее пройденный Рахилью годичный курс индивидуальной психотерапии главным образом сосредоточивался на классических индивидуальных симптомах анорексии: высокие ожидания, сверхцели и сверхзадачи, стремление к совершенству во всем, навязчивые идеи и контроль за своим телом — но никоим образом не связывал эти проявления с системой семьи.

Мать была заинтересована в том, чтобы мы помогли Рахили в том, что касается ее высоких ожиданий в отношении самой себя, характеризуя ее как “до одержимости твердо нацеленную на совершенство”. Она также утверждала, что всю свою жизнь Рахиль была своенравным ребенком. “Я беспокоюсь за Рахиль с тех самых пор, как она научилась говорить “нет”. И с тех пор это было только “нет, нет, нет, нет, нет”, и всегда только “нет”. Она не желала принимать ни один из наших стандартов, и это вынуждало меня сомневаться в ее разумности”. В качестве примера она привела ее отказ вступить в Б’най Б’рит[5] и встречаться с еврейскими юношами, а также ее обыкновение знакомиться с молодыми людьми прямо на улице и приходить к ним потом на свидание. Рахиль упрекала свою мать в том, что она ищет ей женихов. “Я чувствую себя так, как будто наступил брачный сезон. Я вся горю, и мне срочно нужно найти самца, пока я еще могу кого-то интересовать. Мне это совсем не нравится”. Мать упомянула наркотики, и Рахиль призналась, что в колледже она пробовала марихуану, нервные стимуляторы, LSD и мескалин. Под конец же она заявила: “Я ни о чем не жалею”.

Чтобы оградить ее от неприятностей и избежать конфликтов, мать много лет скрывала все это от отца. Когда же ее спросили, что он мог бы сделать, если бы узнал обо всем, она заявила: “Я не знаю, я вовсе не собиралась давать ему такую возможность! Девочки упрекали меня в том, что я занимаюсь махинациями и, возможно, что это так, но у меня нет иного выхода”. Она рассказала о множестве разногласий между нею и ее мужем, приводя в пример их давнишний конфликт, связанный с ее привязанностью к родителям.

В конце сеанса, проконсультировавшись с группой, я сказала Рахили и ее матери, что, по нашим ощущениям, на данный момент у нас еще недостаточно информации, чтобы выдвигать какие-либо предложения, и мы хотели бы отложить свои выводы до того времени, пока не встретимся с остальными членами семьи. Рахиль обещала, что постарается убедить Клер прийти на следующий сеанс, но Сэнди будет еще слаба после родов.

На следующем сеансе Клер, худощавая привлекательная женщина, одетая по последней моде, была более чем счастлива от предоставленной возможности высказать свое мнение о Рахили и других членах семьи. Она определила Рахиль как “очень трудную”, а свою семью как такую, в которой очень сложно обрести независимость, поскольку мать за всем следит и “за всеми находит какие-то прегрешения”. И она, и Рахиль восстали против материнской власти, но Сэнди — “это образцовая дочь, образцовая сестра, образцовая внучка и сейчас, когда у нее появился ребенок, станет образцовой матерью. Она никогда никого не огорчит. Она — это буфер, она — это миротворец”.

И Рахиль, и Клер говорили о том, что в детстве они боялись своего отца. Он был очень консервативен и строг в том, что касалось свиданий, купальников, знакомых мальчиков, позднего возвращения домой и тому подобных вещей. Мать, более снисходительная, воспользовалась этой возможностью, чтобы сказать, что она также страшилась его гнева, и патетически заявила: “Слава богу, что он ни разу меня не ударил”. Она сравнила его со своим отцом, отнюдь не в пользу мужа, и расплакалась: “Я изо всех сил старалась заставить свою семью прийти мне на помощь, и мой отец пытался очень мягко убедить мужа, что нет ничего на свете важнее жены, что жена — это самое главное в нашей жизни. Но мой муж относился к таким беседам враждебно”. Когда у нее возникли проблемы с пищеварением, то по рекомендации своего врача она решила пройти курс индивидуальной психотерапии, при этом врач настоятельно требовал, чтобы муж пошел вместе с нею. И врач, и она считали его причиной расстройств ее здоровья.

Рахиль и Клер защищали своего отца и упрекали мать за то, что она слишком близка со своей родительской семьей и постоянно дает понять это отцу. Затем Рахиль заговорила о том, что они с отцом — это “обездоленные члены семьи. Они все гонят нас”. Рахиль дала мне первый ключ к пониманию того, каким образом она вовлечена в борьбу родителей за власть: она отождествляла себя с положением гонимого, в котором пребывал ее отец. Теперь мне нужно было узнать, какую функцию выполняло данное отождествление: каким образом оно использовалось в непрекращающейся, идущей изо дня в день борьбе между родителями и каким образом сестры на нее реагировали. Приводимый ниже диалог служит иллюстрацией того, как проводилось исследование подобных вопросов.

Пегги: Итак, себя вы чувствуете в семье уродом и своего отца вы также чувствуете уродом в семье. Каким образом, по вашему мнению, вы можете дать утешение своему отцу?

Рахиль: Тем, что я могу понять его точку зрения.

Клер: Но если в семье два урода, то это бремя вы можете распределить между собой?

Рахиль: У нас одна компания.

Пегги: И каким же образом вам удается составлять ему компанию?

Рахиль: У нас много общих интересов, мы оба любим автомобили, и природу, и зоопарк в Бронксе, и мы хорошо проводим время. Мы вместе ездим по стране.

Пегги: Как вы думаете, какая у него была бы жизнь, если бы вас не было рядом?

Рахиль: Я не знаю. Полагаю, он бы как-нибудь выжил.

Пегги: Как вы полагаете, был бы он одинок?

Рахиль: Вероятно, временами — я для него хорошая компания.

Пегги: Тогда кто должен был бы быть рядом с ним, чтобы по-настоящему его понимать?

Рахиль: (После долгой паузы.) Я не знаю.

Пегги: Вы не считаете, что ваша мать могла бы его понять?

Рахиль: Она — никогда и ни в коем случае. Мне не следовало бы этого говорить, но, насколько я могу видеть, для моей матери было бы очень затруднительно когда-либо осознать, что мой отец испытывает по отношению к ее семье. Она никогда не сможет осознать, что он чувствует и по отношению к ней.

Мать: Но о ком же мне думать, когда мне хочется, чтобы ко мне проявили участие? Я вновь возвращаюсь в лоно матери. В четверг я весь день провела со своими родителями, и это был замечательный день. Это был тяжелый день. Я провезла их по магазинам. Они очень старенькие.

Пегги: Вы чувствуете, что они единственные, кто проявляет заботу о вас?

Мать: (Кивает головой.) Кто действительно обо мне заботится. Я не хочу никого здесь обидеть, но Сэнди тоже обо мне заботится.

Рахиль: Но ты требуешь слишком многого. Тебе очень трудно угодить, когда ты начинаешь чего-то требовать.

Пегги: Теперь давайте-ка поглядим. Когда вы чувствуете, что Рахиль и ваш муж вместе на вас ополчились, то вы отправляетесь за утешением к своим родителям. А к кому отправляется ваш муж?

Мать: В его жизни всегда бывает какой-нибудь молодой человек, который его боготворит. Сейчас это Рой.

Пегги: Вы хотите сказать, что он всегда находит кого-нибудь, к кому относится как к сыну?

Рахиль: Да, Рой ему как сын.

Пегги: Он был разочарован тем, что у него нет сына?

Мать: (Шепотом.) Очень.

Пегги: Вы говорите “очень” шепотом. Вам не хотелось бы, чтобы девочки это слышали?

Мать: (С чувством.) Он был очень недоволен тем, что у него нет сына.

Пегги: Вы полагаете, что они этого не знают?

Рахиль: Я папенькин сынок.

Пегги: В каком же смысле вы были его сыном?

Рахиль: Просто я интересуюсь такими вещами, которые не являются типично женскими. Я не боюсь жуков и прочей мелкой живности. Машины. Папа просил меня жарить гамбургеры на открытой жаровне, потому что я умею это делать. (Она изображает из себя мальчишку.)

Пегги: И как же вы это воспринимаете, когда бываете его сыном?

Рахиль: Отчасти мне это нравится. (Она смеется и опять ведет себя как мальчишка.) Я совсем не против, но едва ли он думает обо мне как о мальчишке.

Пегги: А вы сами думаете о себе как о мальчишке?

Рахиль: Нет. Я уже говорила, что при этом чувствовала себя такой независимой. Меня уязвляет любая зависимость от людей.

Пегги: А как вы думаете, если вы станете жить отдельно, чем это может для него обернуться?

Рахиль: Думаю, с ним все будет в порядке. Они уже поговаривают о том, чтобы со мной разъехаться.

Пегги: Вам не кажется, что вас ему будет недоставать?

Рахиль: Возможно. Он говорит, что чего-то ему будет недоставать, но что-то у него все же останется.

Пегги: Ну хорошо, а как вы думаете, ваша мать сумеет позаботиться о том, чтобы ему не было так одиноко?

Рахиль: Нет, если только она не начнет смотреть на него с более объективной точки зрения.

Пегги: Вы полагаете, что сумеете ее этому научить?

Рахиль: Я стараюсь изо всех сил. А потом она начинает меня упрекать в том, что я на нее ополчаюсь.

Клер: (Защищая мать.) Но и папочка тоже не всегда подарок.

Этап 2. Соединение симптома с системой семьи

После этого обмена мнениями психотерапевт покинула сеанс, чтобы проконсультироваться с группой. Мы сформулировали гипотезу, основанную на поиске ответов на следующие вопросы.

Какую функцию выполняет данный симптом в этой системе? Мы полагали, что Рахиль изводит себя голодом, чтобы оставаться сыном для своего отца и заполнять ту пустоту в его жизни, которая, как она почувствовала, была оставлена ее матерью. Отказываясь от еды, она сохраняла мальчишеский облик, не давала себе превратиться в зрелую женщину, и косвенным образом пообещала оставаться хранителем брака своих родителей. Симптом служил тому, чтобы она оставалась дома, где могла бы по-прежнему служить союзником отца в его борьбе с матерью и давать матери повод сохранять близость к своей родительской семье. Определяя своего отца как урода в семье, она образовывала с ним коалицию, которая служила тому, чтобы противостоять стремлению матери властвовать над ней. Симптом выполнял также функцию предоставления возможности другим сестрам начать самостоятельную жизнь вне семьи, поскольку Рахиль взяла на себя ответственность быть посредником в супружеских отношениях своих родителей.

Каким образом функционирует семья, чтобы стабилизировать симп­том? Когда мать с отцом оказываются вовлеченными в борьбу за власть, которую они не могут довести до какого-то результата, мать сближается со своими родителями и дает отцу нелестную оценку в сравнении со своим собственным отцом. В отместку отец принимает сторону Рахили, становясь в оппозицию к жене, а Рахиль присоединяется к нему, чтобы отплатить матери. Чтобы угодить отцу, она начинает заниматься различными мужскими делами, зная, что в семье, состоящей из женщин, он чувствует себя чужаком. Она не может отказаться от симптома до тех пор, пока чувствует, что нужна ему в качестве сына. На протяжении многих лет борьба за власть между матерью и Рахилью принимала множество различных форм, включая употребление ею наркотиков, увольнение с работы, уход из школы, свидания с молодыми людьми нееврейского происхождения и отход от религиозных верований своей семьи, включая и нынешний симптом уморения себя голодом.

Что является центральной темой, вокруг которой организуется проблема? По-видимому, центральной темой в этой семье является власть: кто будет определять убеждения и ценности других. Эта семья является вполне стандартной и в системе ценностей высоко ставит соответствие общим нормам, респектабельность, стремление к достижению, чувство долга и преданность семье. Мать более обеспокоена тем, что Рахиль не желает принимать догматы иудейской веры, нежели какими-то другими ее занятиями. Она жалуется на то, что ее муж отказывается признать убеждения ее отца в том, что жена является чем-то “бесценным”.

Поскольку мы до сих пор не видели отца и Сэнди, то на данный момент мы не в состоянии получить полную картину того, каким образом действует каждый индивид в целях сохранения власти в отношении этих центральных вопросов.

Каковы будут последствия изменения? Если бы Рахиль перестала быть сыном для своего отца, то ей пришлось бы его покинуть на произвол той, кого он воспринимает как нелюбящую жену. Кроме того, она утратила бы свое основное оружие против матери. Если бы она ушла из дома, мать и отец остались бы наедине со своим конфликтом и, возможно, создали бы треугольник, в который оказались бы вовлечены Сэнди или Клер. Мать могла бы еще больше сблизиться со своими родителями, а отец — со своей подменой сына — Роем. Это еще более углубило бы разрыв между родителями. Если бы отец согласился прийти на курс психотерапии и попытаться разрешить эти вопросы, то проиграл бы важную битву со своей женой, касающуюся ценности психотерапии.

Рахили пришлось бы противостоять внешнему миру и существующим в нем отношениям, вместо того чтобы сосредоточивать свою жизнь в пределах семьи. Это значило бы, что ей пришлось бы взять на себя всю ответственность, которую несет на себе взрослая женщина в сексуальном, профессиональном и социальном плане.

Что является терапевтической дилеммой? Семья должна сделать выбор между тем, что Рахиль по-прежнему будет оставаться носителем симптома, и тем, что ей придется столкнуться со всеми вышеизложенными последствиями.

Стадия II. Выработка условий проведения

курса терапии

Этап 1. Определение терапевтической дилеммы

Наше первое вмешательство состояло в установлении условий терапевтического состязания, которое должно было последовать за определением проблемы как дилеммы семьи. Семья определила данную проблему как личную: бунтарство Рахили, ее навязчивые идеи, жесткие ожидания и уморение себя голодом — все это рассматривалось как совершенно не связанное с семьей. При определении проблемы как дилеммы мы связали симптом с системой. Пегги пришла на сеанс со следующим сообщением.

Пегги: (Вздыхает.) Мы зашли в тупик.

Мать: И мы тоже.

Пегги: У нас возникли затруднения, и я не знаю, что можно сделать, кроме как быть предельно честными и открытыми и рассказать, в чем именно заключается наш тупик. Рахиль, мы испытываем сильные сомнения по поводу того, что должны оказать вам помощь в том виде, как мы ее планировали в курсе терапии, а именно помочь вам думать и чувствовать более как женщина: набрать вес, обрести формы, менструировать, гулять с молодыми людьми и попросту — быть самой собой. Потому что, как вы видите, мы обеспокоены тем, что произойдет с вашим отцом, что он окажется в еще большей изоляции в семье, состоящей из одних женщин, что он еще больше приблизится к своему заменителю сына Рою, оставив вашу мать в еще большем одиночестве, что вызовет еще большее ее сближение со своей родительской семьей. Мы беспокоимся о том, что это создаст непреодолимую отчужденность между ними двумя.

Клер: Это порочный круг, не так ли?

Пегги: Как видите, мы помним обо всех членах вашей семьи: когда один человек в семье изменяется, это изменяет отношения всех и каждого.

Рахиль: (После долгой паузы) Я не думаю, что мне хотелось бы пожертвовать собой ради своих родителей. Я не думаю, что мне это настолько важно. Я хочу помочь себе прямо сейчас.

Пегги: (Продолжая излагать дилемму.) Я могу понять ваши чувства. Я просто хочу быть наверняка уверена, что вы осознаете, какой эффект это будет иметь... Итак, подумайте обо всем этом и решите, что вы хотите делать.

Клер: (Внезапно осознавая значение изложенных мной условий.) Я хочу сказать, что меня очень разозлило то, что сказала группа. Что вы решили изменить свой курс. Я считаю, что это неправильно. (Она вдруг расплакалась.) Я беспокоюсь о Рахили, и это не то, что она должна делать.

Пегги: Вы полагаете, что мы должны ей помочь?

Клер: Да, это ужасно! Как вы можете так говорить? Из-за того, что это скажется на других членах семьи — что же ей остается — уморить себя голодом?

Пегги: (Размышляя над дилеммой.) Хорошо, знаете, я считаю, что это должно быть решением Рахили, и все, что мы можем сделать, — это...

Клер: Но вы же как-то определяете это решение! Вы же здесь для того, чтобы ей помочь.

Пегги: Да, но вы видите, что Рахиль настолько близка к своей семье, что...

Клер: Я полагаю, что это ужасно! (Она пересекает комнату и порывисто берет бумажный платок.) Я совершенно не понимаю, что кроется за всем этим. Я полагаю, что это ужасно.

Пегги: Мы чувствуем свою ответственность — и мы обязаны сообщить вам о том, каковы, по нашему мнению, будут последствия изменения, и подготовить вас к ним.

В этот момент раздался стук в дверь, и группа вызвала меня для короткой консультации.

Рахиль и Клер воспротивились гомеостатической позиции психотерапевта и настаивали на изменении. Мы решили воспользоваться этим как возможностью выработать с ними условия изменения и установить цену в виде согласия Рахили передать мне груз несчастья ее родителей. Мы осознавали, что отец мог не согласиться на это, поскольку он бойкотировал курс терапии. Однако это было нашим способом драматизирования связи между проблемой Рахили и несчастьем ее родителей.

Пегги: (Возвращаясь на сеанс.) Группа хотела передать вам, что они слышали то, что вы сказали, и отнеслись к этому очень серьезно, и возможно, существует способ помочь вам. (Обращаясь к Рахили.) Если бы вы захотели, чтобы я встретилась с вашими родителями и взяла на себя ответственность за то, что с ними произойдет в случае, если вы изменитесь, то тогда, возможно, вы смогли бы начать есть. Можете ли вы позволить мне взять на себя эту ответственность, снять ее с ваших плеч?

Рахиль согласилась сделать это, а мать больше всего желала, чтобы ее муж принял участие в курсе психотерапии.

Дата добавления: 2014-11-24 | Просмотры: 599 | Нарушение авторских прав