АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Слово - путь к величию и слово - путь к нищете

И познаете истину, и истина сделает вас свобод­ными.

Евангелие от Иоанна, 8, 32

В оный день, когда над миром новым Бог склонял лицо Свое, тогда Солнце останавливали словом, Словом разрушали города.

И орел не взмахивал крылами, Звезды жались в ужасе к Луне, Если, точно розовое пламя, Слово проплывало в тишине. А для низкой жизни были числа, Как домашний, подъяремный скот, Потому, что все оттенки смысла Умное число передает.

Патриарх седой, себе под руку Покоривший и добро, и зло, Не решаясь обратиться к звуку, Тростью на песке чертил число.

Но забыли мы, что осияно Только слово средь земных тревог, И в Евангелии от Иоанна Сказано, что слово это Бог.

Мы ему поставили пределом Скудные пределы естества, И, как пчелы в улье опустелом, Дурно пахнут мертвые слова [43].

Эти стихи принадлежат вдохновенному перу Николая Гумилева и написаны в начале двадцатого века, века с из­бытком одарившего человечество ненавистью и любовью, ничтожностью людских замыслов и величайшим полетом мысли, политическими уродами и царственными мучени­ками, ужасами войн и надеждами на мир, разрушением нравственных устоев и восстановлением Православной Церкви.

Все ужилось в двадцатом веке, веке, в котором мы ро­дились и остались живы.

Все ужилось в двадцатом веке, но всему содеянному и замышленному предшествовало слово. Велик его полет, не­измерим потенциал. Словом человек признается в любви, и словом обрекает на смерть, словом возвещает Евангель­ские истины и в слове обнажает коварство замыслов. Пер­вым в жизни словом безгрешный ребенок зовет мать, и в последнем слове христианин призывает Бога: «Господи, прими душу мою». Говорит об этом и поэт, напоминая нам в предпослед­нем четверостишье о величайшей тайне мироздания: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог... Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не на­чало быть, что начало быть... В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков» (Ин. 1, 1—4).

Отметим для себя важность того, что Слово, Бог и твор­чество объединены в Евангелии в единое целое. Помнить об этой животворящей стороне слова и призывает нас поэт. И тут же в следующей строфе он обозначает другую сторо­ну слова, другой полюс — мертвые слова. О, как знакомы они нам! Эти бессмысленные тирады политиков, никчем­ные разговоры в пьяном застолье и, становящаяся все бо­лее привычной, уличная брань, площадная ругань. А меж­ду этими двумя полюсами вся наша с вами жизнь. Жизнь, не мыслимая без слова.

Само существование человеческого общества невозмож­но без слова, в начале времен сказанного, а с развитием об­щества и написанного. К сожалению, большинство наших с вами современников не представляют, что слово вокруг нас не нейтрально, а в той или иной степени результатив­но. И результативность слов зависит от их образности. Что это такое? Давайте разберемся.

Вот короткая цитата из диссертации: «...индетермини-рованное судорожное сокращение диафрагмы с коротки­ми выдохами через рот...» Что это такое, по-вашему? Да это всего лишь смех! Тот самый, которым вы сейчас сме­етесь. Но скажите честно, разве вы сразу сообразили, что это смех? Если вы медик, то, прочтя приведенную фра­зу, вы, возможно, представили себе и диафрагму, и рот. Но вот образ смеющегося человека у вас, наверняка, не возник.

Не возник потому, что в сознании отразились слова, не создавшие целостную картину. Каждое приведенное слово само по себе имеет смысл, но фраза целиком образ не вы­зывает. А чтобы слова, произнесенные или написанные, могли воздействовать на человека, они должны быть непросто услышаны, они должны вызвать в его сознании образ.

Вот вам пример. Вчитайтесь в Есенинские строки:

Облак, как мышь, подбежал и взмахнул

В небо огромным хвостом.

Словно яйцо, расколовшись, скользнул

Месяц за дальним холмом.

Солнышко утром в колодец озер

Глянуло, — месяца нет...

Свесило ноги оно на бугор,

Кликнуло, — месяца нет... [44]

Пожалуй, нет такого человека, у которого эти строки не вызвали бы целый ряд образов. Образов ярких, которые, разве что, потрогать нельзя. В чем же дело, только в мас­терстве поэта?

Нет, дело еще и в том, что на всех языках мира образы в сознании создают только существительные и глаголы. Действительно, говорит ли мать ребенку: «скушай кашу» или «скушай полезную, питательную, сладкую кашу», ре­бенок обращает основное внимание на глагол и существи­тельное. Они и создают в его воображении образ тарелки с кашей. А вот будет это образ противной манки или вкус­ной гречки, зависит от жизненного опыта.

Посчитайте количество слов в приведенном есенинском стихотворении, посмотрите, сколько из них глаголов и су­ществительных, и вы согласитесь с их важностью в созда­нии образной речи.

Есенин мог об этом и не знать, ему было достаточно та­ланта, а вот политики часто пользуются таким приемом в лозунгах. Приведу классический пример лозунга из недав­него революционного прошлого: «Мир хижинам — война дворцам». Четыре слова и все имена существительные! И хотя мы с вами живем во времена, когда этот призыв может звучать с точностью до наоборот, лозунг, раз услышанный, прочно входит в наше сознание. У произносимых слов есть и другие особенности. Вы, конечно, помните, что читали в первой лекции о частице «не». Чтобы еще раз обратить ваше внимание на особен­ность этой частицы, столь часто звучащей в нашей речи, приведу один пример ее трагического использования.

«Мы не рабы, рабы не мы» — кричали голодные толпы, круша собственную страну в начале прошедшего века. И чем громче они кричали, тем сильнее впадали в рабство. Почему, спросите вы? Потому что частица «не» существу­ет только на бумаге. Эта частица не создает образа и.по­этому проходит мимо сознания. В итоге толпа получала внушение: «Мы — рабы, рабы — мы» и строила «светлое» будущее за колючей проволокой.

Ну, а теперь я спрошу вас, полушутя, полусерьезно: по­чему так хочется закурить под плакатом с грозным окри­ком: «Не курить!» И почему под такими призывами полно окурков, а тропинка, протоптанная на газоне, обязательно проходит рядом с табличкой «По газонам не ходить!»

Заодно подумайте и решите, какова цена рекламным объявлениям типа: «24 часа и вы не курите», или «48 ча­сов и вы не пьете» или «Всего за 200 $ вы получите таб­летку (или конфетку), приняв которую ваш любимый не будет ходить налево». Уверяю вас, что куда он ходил, туда ходить и будет, если, конечно, у него не откажут конеч­ности.

Думаю, такие объявления впредь станут вызывать у вас только улыбку. Зато, научившись тонкостям обращения со словом, вы быстро, легко и с радостью освободитесь от вредных зависимостей, отравлявших вашу жизнь.

Вы, конечно, догадались, для чего я все это вам расска­зываю. Рассказываю для того, чтобы сегодня вечером, ког­да вы сядете писать свой дневник, вы вспомнили пушкин­ское «глаголом жечь сердца людей» и забыли про частицу «не». А в своем дневнике записали с уверенностью: «Завт­ра у меня будет трезвый день. Завтра у меня будет бездым­ный день».

Дата добавления: 2015-11-25 | Просмотры: 467 | Нарушение авторских прав