АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

В больнице смертников

ВРАЧИ «скорой помощи» на месте констатировали перелом позвоночника и черепно-мозговую травму. Людмиле перевязали шею и уложили на тележку, а она то и дело спрашивала о дочери: «Как дочка, что с ней?»

— Я успокаивал ее, говорил, что все нормально, но она хотела сама убедиться, — вспоминает Виктор Стадник. — «Не могу повернуть голову. Вы не можете показать мне дочку?» — попросила она. Когда мы с девочкой подошли к ней, ребенок расплакался. Ей всего-то лет семь было.

«Скорая» отвезла Людмилу в Александровскую больницу. Врачи определили у нее закрытый перелом грудного отдела позвоночника с повреждением спинного мозга и рваную рану уха. Сильная головная боль не давала ей покоя, а левая рука уже онемела. Ее срочно положили в противошоковую палату. По очереди ее посетили и реаниматолог, и челюстно-лицевой хирург, и нейрохирург. Ничего опасного для жизни в ее состоянии они не обнаружили. Вот как Людмила Путина вспоминает в книге эти события: «Больница оказалась совершенно жуткая. Там в основном народ умирал. В коридоре стояли тележки с трупами. Это я на всю жизнь запомнила. Имени 25-летия Октября она называлась. Туда всегда людей с травмами отвозят. И, если бы я там осталась, благополучно умерла бы, потому что они, во-первых, не собирались делать мне операцию на позвоночнике. Не собирались, потому что, я думаю, не умели. Во-вторых, они даже не заметили перелома основания черепа. Мне в лучшем случае грозил посттравматический менингит с летальным исходом». Однако одну операцию Путиной там все же сделали — зашили узловыми швами рану в правой ушной раковине.

Пока Людмила замерзала на операционном столе, секретарь Владимира Путина Марина Ентальцева по его просьбе названивала в Военно-медицинскую академию главврачу Юрию Шевченко Поздно вечером ей ответили, и в 20.00 Людмилу Александровну уже перевели в нейрохирургическое отделение Военно-медицинской академии. Операцию назначили на следующий день. Три с половиной часа провели хирурги над ее позвоночником, вправляя вывих шейного позвонка и удаляя один разрушенный диск. После обнаружился еще и перелом основания черепа, пришлось делать еще одну операцию. Впоследствии, при расследовании аварии, судмедэксперт пришел к выводу, что нанесенные повреждения представляли серьезную угрозу ее жизни. Выписали Путину из больницы только 4 января уже 1994 года — после двух месяцев лечения. Но говорить о полном выздоровлении было рано».

Вот так (тогда еще только будущую) Первую Леди России и полечили. И ни одного юридического критерия, отличающего ветеринарию от медицины в городской больнице не продемонстрировали. И какая при этом трогательная деталь – больница-то «В память Октябрьской революции» называлась. Винтикам – винтиково? Вот туда семьдесят лет винтики от народа и привозили, а не пациентов. Получается, что у нас были и существуют основания для того, чтобы говорит о том, что углубляется процесс ветеринаризации ряда профессионалов сферы медицинской помощи, причем в самом его опасном варианте, поскольку «добрых дядей Айболитов» становится меньше, а «разозленных дядей Айболитов» становится больше. И юридическая квалификация факта формирования в здравоохранении СССР – России юридико-психологического класса «медработников-ветеринаров» требует решения достаточно специфической этико-правовой задачи в форме проведения границы: это – признаки доктора, а это - признаки ветеринара.

И несколько слов уже о другой русской Людмиле, уже 20 лет живущей и работающей в государственной клинике западногерманского города, почти ровеснице предшествующей героине. Это она отвела автора на экскурсию туда, где лечат ее умницу таксу Нору от эндометриоза. Сама же она врач, заканчивала 1-й ЛМИ, в Германии с 1984, занимается восстановительным лечением. В нашем понимании – что-то похожее на смесь физиотерапии с ЛФК, но это «похоже» сразу пропадает, когда видишь, какое оборудование, помещения, препараты и персонал есть в ее распоряжении. Гемиплегию восстанавливают до состояния, когда становится незаметно, что человек перенес тяжелейший инсульт. Причем если пациенту даже за 80. Тренажеры, электростимуляторы, бассейны, аппликаторы, массаж всех видов, психотренинг, логопедия и еще, и еще …. Круглосуточно, пока не начнет ходить, разговаривать и улыбаться. Но все это говорится только для того, чтобы передать одну ее фразу, в которой все отличие медицины от ветеринарии. Когда оказалось, что она работает по скользящему графику (по 8 часов: день с 8.00 утра, потом день – с 16.00, потом ночь с 24.00), я по нашей «добросердечной» привычке (а мы с ней раньше вместе работали в реанимации сутками) дал свою оценку: «Ведь это же неудобно, отработала бы сутки и отдыхай, а здесь такой сдвиг по времени постоянный». Она в ответ, думая, о чем-то своем, вскользь сказала – «Ты знаешь, у нас все и всегда думают только об одном – чтобы было удобно пациенту.А пациенту удобно, чтобы и ночью врач был столь же нормальный, как и днем. А доктор – ему проще, у него есть контракт – он может его подписать, а может и не подписывать. И в этот момент именно он решает удобно ему или неудобно. Help yourself, doctor».

Вот такой простой получился признак настоящей медицины - все всегда думают, чтобы было удобно пациенту. И доктор думает, чтобы было удобно ему, но не в переговорах о своих финансовых проблемах с больным (это не только запрещено в государственных клиниках, но и безнравственно), а в переговорах со здоровым партнером (работодателем). Характерен такой подход для цивилизованного (прошу не путать с высокотехнологичным или современным) пациентоцентричного здравоохранения. А человек с точки зрения цивилизованного врача отличается от другого живого организма, только тем, что он ПАЦИЕНТ. Еще раз необходимо уточнить, что в отличие от понятия БОЛЬНОЙ (данное определение применимо и к хомячку) ПАЦИЕНТ - это правовой статус. Больше отличий нет. Субъект от объекта отличается только присутствием личности, обладающей правовым статусом, именно это превращает объект в субъекта. Это аксиома. И ДОКТОР отличается от ЗДОРОВОГО только тем, что это тоже специальный правовой статус. И уважать ПАЦИЕНТА ты можешь только в одном случае – если знаешь и понимаешь его личностно-правовой статус. И уважать ДОКТОРА могут только в одном случае – если не только он сам, но и другие субъекты знают и понимают его личностно-правовой статус. Но о сути статусов пациента и доктора – в следующей части книги.

Дата добавления: 2015-09-27 | Просмотры: 484 | Нарушение авторских прав