АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Право человека на смерть?

Наряду с необходимостью морально-этического «взвешивания» ценности человеческой жизни в ее начальной фазе существует потребность этико-гуманистического осмысления ее заключительной фазы – умирания. Именно в связи с этой «пограничной ситуацией» человеческой жизни актуальными становятся проблемы сущности жизни, определения смерти, границы жизни и смерти.

Смерть – естественное явление, другая сторона жизни человека. Жизнь ограничена зачатием и смертью, и все люди равны перед ее лицом. Поэтому важнейшая этическая задача, во-первых, выработать механизмы защиты (не от смерти, а от страха перед смертью – и эмоциональные, и рациональные), во-вторых – обеспечить человеку право на достойную смерть, такое же естественное, как и право на достойную жизнь.

Проблема умирания с достоинством затрагивает как личное достоинство умирающего, так и достоинство общества, которое своими действиями должно охранять достоинство каждого человека. Умирание с достоинством предполагает, прежде всего, нравственную заботу об умирающем. Это не только достойное оформление естественного процесса ухода человека из жизни окружающими, но еще и право больного на решение уйти из жизни, сделанное им обдуманно, с учетом своего психического и физического состояния. Такое решение может быть рассмотрено как проявление самоуважения личности, так как оно связано с ценностным подходом к жизни. Умирающий сам должен определить для себя, что для него важнее: быть homo – человеком,обладающимрассудком (ratio), или просто оставаться еще какое-то время живым, в состоянии поддержания жизни (vita).

Однако имеет ли человек такое же право на смерть, как и право на жизнь? Реальным воплощением этических проблем, связанных с правом человека на достойную смерть, выступает эвтаназия. Термин «эвтаназия» означает добровольную безболезненную смерть и отражает естественное для человека желание умереть легко и спокойно. Никакого антигуманного содержания само по себе это понятие не несет.

Вместе с тем споры вокруг морально-правовых аспектов этого феномена становятся все более активными. Одни отвергают эвтаназию как акт убийства, пусть и совершенного с согласия убитого. Другие рассматривают ее как панацею от всех бед, ибо «негуманно мучить людей жизнью». Раздаются и осторожные голоса, выражающие сдержанную тревогу: не обернется ли легализация эвтаназии дискредитацией врачебной профессии? Не подвигнет ли она медиков – вместо трудного поиска новых, более эффективных средств и методов лечения и обезболивания – на более легкий и простой путь «умерщвления из сострадания»? Не ослабит ли наличие такой перспективы, как «легкая, безболезненная смерть», волю тяжело, но не безнадежно больных пациентов к сопротивлению болезни, к борьбе за жизнь?

Опасности такого рода существуют, но они не должны лишать человека его права самостоятельно распоряжаться своей жизнью – и смертью. И если ревностные сторонники эвтаназии допускают возможность насильственным образом прервать нить жизни, то поборники максимально возможного продления биологического существования человека теми же насильственными мерами пытаются растягивать эту нить до бесконечности. Сложность проблемы в том, что не существует абсолютно безупречных с морально-этической и правовой точек зрения способов ее решения, поскольку выбор всегда делается не между добром и злом, а между меньшим и большим злом.

Проблема эвтаназии связана, прежде всего, с правом человека на жизнь, которое имеет несколько аспектов. В частности, это не только право на сохранение жизни, но и право распоряжаться собственной жизнью, которое проявляется в возможности подвергать свою жизнь значительному риску, а также в возможности решать вопрос о прекращении собственной жизни. Действительно, в некоторых случаях жизнь и работа человека сопряжены с высоким риском для его жизни и здоровья, но это не запрещается законом, а, значит, косвенно признается. Например, работа ученого, ставящего на себе эксперимент, жизнь полярника, космонавта, спортсмена-автогонщика. Не поощряется, но в то же время и не преследуется решение человека покончить жизнь самоубийством. Но к вопросу об эвтаназии отношение совсем другое. Здесь общество, государство и закон ставят под сомнение право человека распоряжаться своей жизнью.

Наиболее дискуссионным является вопрос о добровольной активной эвтаназии. Ее сторонники выдвигают среди прочих два основных этических аргумента: милосердие и «золотое правило». Первый аргумент обусловлен невыносимостью страданий, которые испытывает умирающий человек, и стремлением освободить его от этих страданий. Подобная акция была бы проявлением милосердия и по отношению к другим пациентам, которым в результате досталось бы больше внимания медперсонала и медикаментов, как считают сторонники добровольной активной эвтаназии. Аргумент «золотого правила» базируется на категорическом императиве Канта, требующем поступать с другими так, как мы хотели бы, чтобы поступали с нами. Применительно к проблеме эвтаназии «золотое правило» означает, что каждый из нас на основе принципа автономности личности должен иметь право выбрать для себя болезненную или безболезненную смерть.

В настоящее время человек все чаще отказывается воспринимать себя как «пассивный материал» в руках Бога или Природы, а все более склонен относиться к себе как «собственнику» и творцу своей жизни и самого себя. Действия, оцениваемые в традиционном моральном сознании как убийство или самоубийство, в новом технологическом пространстве биологии и медицины приобретают иной статус, определяемый иными морально-этическими принципами, суть которых – «достойно жить – достойно умереть». В связи с этим некоторые авторы считают, что новая реальность в значительной степени способствует формированию у медицины, наряду с традиционной здравоохранительной, новой функции – смертеобеспечивающей.

Сопоставление доводов «за» и «против» легализации эвтаназии позволяет сделать некоторые общие выводы. Безусловно, необходимо законодательно ограничить акты эвтаназии, которые были бы морально (и юридически) недопустимы. Активная недобровольная эвтаназия должна быть отвергнута как нарушение права на жизнь. Пассивная недобровольная эвтаназия может быть допущена при особых, специально оговоренных условиях медицинского характера (гибель головного мозга, наличие других признаков, несовместимых с жизнью и т.д.). Добровольная эвтаназия (активная и пассивная) должна быть совместима со справедливостью, гуманностью и милосердием, и ее легализация может рассматриваться как реализация права человека на достойную смерть. В любом случае выбор должен быть за человеком. Легализация, узаконение эвтаназии могли бы предоставляет ему в случае печальной необходимости возможность такого выбора.

2.3. Этические проблемы реанимации и трансплантации

Не только уход из жизни по личным соображениям, когда человек сам предпочитает достойную смерть недостойной жизни, но и нестандартные ситуации, порождаемые научно-техническим прогрессом в практике медицины, заставляют общество пересматривать и углублять отношение к жизни и смерти. Так, благодаря сравнительно молодому направлению – реаниматологии – предметом изучения медицины становятся не только болезнь и здоровье человека, но и процесс его умирания. Возможность поддержания человека в бессознательном, «вегетативном» состоянии длительный период времени привела к коренной ломке установившихся понятий, к пересмотру традиционных представлений о смерти, поиску новых подходов к определению критерия смерти, к попыткам решения философской проблемы статуса смерти.

Действительно, в каком смысле следует признать существование смерти? Если она существует (в строгом смысле слова), то не является ли она лишь формой перехода живого в мертвое? Не существует ли она именно как умирание, как переход одного качества в другое, как граница бытия и небытия живого. В таком случае, какую степень деградации жизненного процесса следует считать объективно наступившей смертью? Что означает утверждение, что данный человек умер? Когда окончательно наступает смерть? Где проходит грань, за которой бесполезны все усилия медиков по спасению человеческой жизни?

Современные концепции предлагают считать таким критерием смерть головного мозга, который является носителем автономной целостности, суверенности и индивидуальности личности. Смерть мозга есть расщепление основания жизни, ибо в этом случае утрачиваются атрибутивные качества личности. Человек уже мертв, и врачам остается лишь юридически оформить данный факт. Искусственная же вентиляция легких, протезирующая функцию дыхания, способствует лишь воспроизведению искусственной жизни, которая обречена на прогрессирующую деградацию.

Но здесь вновь возникают вопросы. Чем является тело человека, мозг которого перестал функционировать, однако видимые еще признаки жизни (например, сердечные сокращения), безосновательные надежды близких на «оживление», наконец, вековые медицинские традиции мешают признать человека мертвым. Не является ли в таких случаях отключение аппарата «искусственные легкие–сердце» убийством? Эти вопросы носят не абстрактно-умозрительный характер; они содержит в себе этические основания для решения практических задач современной биомедицины. Ведь сегодня, при соответствующем медицинском и экономическом обеспечении, реанимированные больные могли бы жить, точнее, существовать в «вегетативном» состоянии сколь угодно долго и после смерти мозга. Вопрос в том, нужно ли это, что это дает? Даже в самом благоприятном случае – неизвестно, вернется ли к спасенному человеку нормальное сознание (ведь повреждения мозга необратимы). И тогда – ради чего сохранять это растительно-животное существование, если человек все равно перестал быть личностью?

Поэтому в медицинских кругах широко дискутируется вопрос, насколько морально оправданно продление жизни безнадежного больного или его реанимирование в ситуациях, когда: его сознание необратимо утрачено; умирая, он испытывает невыносимые физические страдания; этот пациент – новорожденный, анатомические дефекты которого неустранимы. В этих условиях благороднейшая и гуманнейшая задача медицины – борьба с болезнью – может стать своей противоположностью – борьбой за поддержание болезни в течение длительного срока, превращая тех, кого она опекает, в заложников своего сверх-гуманизма.

Этические проблемы порождаются и практическим развитием трансплантологии. Прежде всего, это проблема донора и реципиента. Наиболее оптимальный и высокоморальный вариант здесь – добровольная жертва одного из своих органов родственниками больного. Но не всегда такой вариант имеется. И тогда встает вопрос о постороннем доноре, согласие которого на взятие у него органов и тканей для трансплантации другому человеку должно быть добровольным и сознательным.

Однако в соответствии с законом некоторых стран (в том числе России и Беларуси) посторонний человек не может при своей жизни продать или подарить другому свой орган. Значит, необходимый больному орган может быть взят только у трупа. Но возникает этическое противоречие: реаниматологи до последней возможности пытаются спасти жизнь умирающего человека (даже безнадежного больного), а трансплантологи в это же время с нетерпением (?!) ждут его смерти, так как она даст им возможность спасти жизнь другого. Причем объективно получается так, что чем скорее умрет один, тем надежнее, за счет изъятых у умершего органов, будет спасен другой.

В трансплантологии возникают и другие серьезные этико-философские проблемы, связанные с ценой и ценностью человеческой жизни. Возможность продлить жизнь человека и улучшить ее качество с помощью трансплантации органов и тканей таит в себе опасность превращения донорства в коммерческую сделку (покупка или продажа органов, приобретение приоритетного права в списке очередников на необходимый донорский орган). Здесь возможны злоупотребления, подкуп, коррупция. Но запреты проблем не решают. Нельзя, например, опасаясь этого, запретить обмен донорскими органами с другими странами: это значило бы не иметь возможности не только передавать, но и получать необходимые обреченным людям органы по международным системам сотрудничества. Так же несостоятельно предложение запретить изъятие органов у трупов без прижизненного письменного согласия на то умерших людей: это значит поставить крест на всех программах трансплантации органов и тканей, которые сегодня спасают жизнь и здоровье тысячам людей.

Проблема отношения человека к жизни и смерти актуализируется сегодня и в связи с достижениями современных биотехнологий. С одной стороны, расширение экспериментальных исследований в области биологии и медицины породило новые возможности – генетическое манипулирование, эмбриональную хирургию, новые технологии деторождения, трансплантацию органов, поддержание больного в бессознательном, «вегетативном» состоянии в течение долгого времени и т.д. С другой – эти успехи вызвали к жизни нестандартные ситуации, усилившие необходимость серьезного решения многих моральных, психологических, правовых аспектов теоретических и практических проблем.

Дата добавления: 2015-09-03 | Просмотры: 1111 | Нарушение авторских прав