 |
|
АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология |
Я знаю твой глубинный тайный страх
В этой песне, которую позже использовал Брайан Де Пальма в своем фильме «Подставное Тело» («Body Double»), проявилась вуайеристская сторона натуры Джима, его страсть проницать и подглядывать. Вот может же кто-то заниматься любовью перед объективом, однако. Взаимосвязь между нашими личностями и нашей музыкой становилась все заметней. Рэй, с его профессорскими органными риффами, гитарные подвывания одинокого волка-ковбоя Робби и я, взрывающий мертвую тишину злыми барабанными очередями, скрученными, как змеиные кольца. В один из дней Ротшильд явился в студию такой восторженный и возбужденный, каким мы его еще не видели. Он был вечно восторженный, но в тот день еще чуть больше, чем обычно. - Я только что видел Лонни Мэка, гитариста, он в холле внизу, так я спросил его, не хочет ли он сыграть для нас блюз на басу, а то Рей Неаполитэн как раз звонил, что задерживается. Начиная со второго альбома, мы использовали бас-гитаристов на записи, для пущего драйва. Роббт встрепенулся и пробормотал: - Sounds good. - А хит какой у него был? – спросил я, наполовину заинтригованный. - «Memphis». - Yeah… крутая штучка!, - согласился я. *** Пол-часа спустя появился Лонни, на вид – не менее крутой, чем его хит. - Привет, чуваки, что поделываем? – произнес он невозмутимым тоном. Пол встряхнул головой и представил гостя присутствующим. - Рады познакомиться, мэн. - Ну, так что тут у вас происходит? - Да, есть тут у нас одна вещица, - сказал Рей, - так, просто блюзовая темка с небольшим «проворотом» (turnaround – джаз/блюз термин, означает повторяющийся ритмико-мелодический пассаж в конце одной части композиции, который служит переходом к следующей части, прим пер.). Мы назвали ее «Roadhouse Blues». Лонни на секуну скривился и сделал длинную затяжку сигареткой «Sherman». - Ну, не знаю, чуваки, я ведь гитарист, а не басист. - Да тебе это, как два пальца… - заверил Рей. - Это же просто шаффл (shuffle – блюзовый ритм восьмых триолей с паузой, прим. пер.), — поддержал я, несколько удивленный его скромностью. Может, он впечатлился от самого предложения поработать с нами, прикинул я, глубоко заблуждаясь. - Окей, показывайте аккорды. Лонни уселся у пестрой ширмы, служившей звукопоглотителем. Здоровенный дядька, с жесткой, как проволока, бородой на мясистой физиономии, в широкополой шляпе из мягкой кожи, ставшей его фирменным знаком. Лонни Мэк был живым воплощением блюза – только не сельского, а городского; он был bad (настоящий мужик, красавец во всех отношениях - амер. гор. слэнг, прим. пер.). - Я тебе текст напою, - тихонечко предложил Джим. Он был непривычно застенчив. Как и все мы – потому что гитарист, которого мы попросили подыграть, был для нас живой легендой. Три часа спустя запись была готова. - Черт побери, Лонни! - воскликнул я. – Ну, ты выдал! Такой оттяг на на «провороте», в том куске, где «let it roll». Так в кассу сыграл, в самое яблочко, просто слов нет. - Так что, нормально получилось? - Да великолепно. Фантастика! – вскричал я, не в силах успокоиться. Один такт чуть не в милю длиной, думал я про себя. Военный марш с «внешней» стороны такта, черный блюз – с «обратной». Трек, который мы только что записали – это тако-о-ой оттяг, всю песню словно переключили на другую передачу. - Как насчет устроить перерывчик на обед? А я тем временем звякну Джону Себастиану, пусть подскочит в студию вечерком и наиграет дорожку на губной гармонике для этой песни, - предложил Пол. - Я хочу попробовать сам сыграть, - возразил Джим. Он вот уже пару лет как учился играть на губной гармонике, которую ему одолжил Робби, но особого прогресса за ним не наблюдалось. - Окей, Джим, тогда иди к микрофону и попробуй прямо сейчас, - ответил Пол. Я подошел к телефону и позвонил Джулии. - Слушай, Робби, - сказал я, повышая голос, чтобы перекричать Джима, самозабвенно лажавшего на гармонике, пытаясь прописать дорожку для «Roadhouse». – Твоя Линн у нас дома сейчас… поехали после студии ко мне, а оттуда все вместе отправимся в «Imperial Gardens», семейно отужинаем? - Давай, - быстро ответил Робби. – Хей, Пол, ты это на отдельную дорожку пишешь, я надеюсь? - Конечно. - Я могу сделать получше, - продолжил Робби на тему Джима-гармониста. В былые фолковские дни он неплохо играл блюз на губной гармошке, очень похоже имитируя Боба Дилана. - Пусть попробует Себастиан, - возразил Пол. Лидер-вокалист из «Lovin’ Spoonful» появился около восьми вечера и оказался открытым и дружелюбным парнем. Он в два счета наиграл клевую блюзовую гармонику на «Roadhouse», и звучало великолепно. Все согласились, включая Джима. Я расслабился. Когда Себастиан ушел, Пол сказал: - Окей, если мы заплатим Джону по двойной-тройной шкале? - Конечно. Без разговоров. Да! – отозвались мы в унисон. - Джон сказал, что он не может использовать свое настоящее имя, потому что у него договор с «Kama Sutra Records», - продолжил Пол с ноткой сомнения в голосе. - Так почему бы ему не указать, что он с «Kama Sutra»? – спросил Джим, все еще раздраженный тем, что упустил свой шанс с гармошкой. - Себастиан хочет подписаться псевдонимом «G. Puglese»! – уклончиво ответил Пол. - Ха-ха. Насмешил, - гоготнул Рей. – Звучит, как имя мясника из Маленькой Италии. Годы спустя Ротшильд подтвердил мои подозрения, что Джон тогда, как и многие другие, стеснялся в открытую иметь дело с «The Doors». Себастиан не хотел, чтобы его имя публично ассоциировали с нашей группой. Обратная реакция, которая началась, когда мы изменили нашему драгоценному дорсовскому звуку, использовав оркестр на четвертом альбоме, резко обострилась в связи с инцидентом в Майями, и поле отторжения по-прежнему окружало нас.
*** Цитата: «Он не существует в реальности, потому что он – постер или золотой диск, или идол, или фотка, чтоб целовать ночью под одеялом, кукла, он - наша кукла Барби, и Барби разговаривает, когда мы дергаем за ниточку, на то она и говорящая кукла, и говорит она только что, что мы хотим от нее слышать, потому что, видите – на другом конце нитки прицеплен кусок магнитной пленки, вот почему она наша кукла Барби, и вот почему он – наш Джим Моррисон, и вот почему мы хотим, чтобы он пел «Light My Fire», и не хотим, Не хотим, НЕ ХОТИМ слышать ни этих странных высказываний о том, что что кукла не разговаривала, когда мы ее покупали, ни новых слов на пленке, нет у нее никакого права на новые слова, пусть делает одно и то же, потому что это - наше одно и то же, потому что мы купили ее/его/билет на концерт/постер/пластинку/идола». - Лайза Вильямс, «The Doors» в Форуме: Моррисон – наша кукла Барби» (L.A Free Press)
*** В интервью, которые я давал в последний перио существования группы, мне всегда хотелось сказать, что мы бы не добрались до самой своей неприкрытой сути на пятом и шестом альбомах, если бы не прошли через экспериментирование. Мне хотелось сказать критикам «fuck you», но за меня это сказало время.
*** Ужасный концерт в Университете Мичигана, когда Джим напился, напился вдрабадан, имел и кое-какие позитивные последствия. Когда мы репетировали песни для «Morrison Hotel», во время одного из перерывов, я воодушевил Рея взять гитару Робби и поджемить на тему единственной блюзовой мелодии, которую он умел играть на шестиструнке, той самой, которую он сыграл в Мичиганском Университете. Джим присоединился, напевая стишок про Мэгги МакГилл, который он на ходу сочинил на том обломанном концерте. - Вот люблю я, как Рей играет эту мелодию, Робби. Сразу видно, что он родом из Чикаго. Робби улыбнулся и кивнул, соглашаясь. - А ты бы мог слайдером подыграть, - предложил я ему, чтоб не маялся без дела. Робби достал из кейса свою слайд-гитару, а я подхватил грув Рея, взяв простой ритм 4/4 на рабочем. Джим запел, добавляя по ходу новые короткие стишки в качестве куплетов.
Дата добавления: 2015-09-27 | Просмотры: 542 | Нарушение авторских прав |