АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Клятва и закон

Абсолютное большинство книг, которые берет человек в руки, напоминают букеты из разных растений, собранных авторами на бескрайних полях российской и всемирной словесности. Качество этих «букетов» бывает очень разным – от легкого пучка травы или жесткой связки прутьев, больше напоминающей веник, до изящного сочетания редких цветов, завернутых в блестящую упаковку. Но удел почти всех этих «даров природы» - достаточно быстрое увядание, потеря первоначальной свежести и красоты, и, через некоторое время, использование для очередного разжигания огня в печи. Ну что ж, огонь – это не так уж и плохо, ведь это свет и тепло. Правда, есть отдельные исключения и они касаются случаев, когда в этом букете некоторые растения оказываются с корнями. Тогда у них есть шанс на более долгий век. При условии, что новый хозяин даст этим корням немного почвы, влаги и место под солнцем. Да, для книги, как и для растения, наличие жизнеспособных корней – хоть небольшая, но перспектива не попасть в печь, а значит, перспектива дать цветы, возможно даже и плоды.

Но есть книга книг, которая питает уже много веков умы и сердца миллиардов людей планеты. Это книга, в которой записаны обращения и уроки Создателя, адресованные к нам, его творению, его детям. И называется она Священное Писание, Библия или Закон Божий. Относиться к тому, что в ней сказано без серьезнейшего внимания может только человек, который не нашел в своей жизни хотя бы несколько часов для того, чтобы попытаться разобраться зачем же он все-таки живет.

Если посмотреть на Библию глазами правоведа, то оказывается, что главное, о чем хотел Творец сказать людям – это то, по каким законам ума, души, духа и тела, им нужно жить, чтобы эта жизнь была без горя, без страданий, без болезней и даже без смерти личности. В своей глубинной сути это действительно Книга Закона - тех ключевых правил бытия, зная и соблюдая которые человек становится все сильнее, все разумнее, все мудрее, все ближе к возможности личного общения со своим Создателем. И эта Книга является истинной первопричиной всех нынешних книг и законов человеческих.

Тем правилам межличностных отношений, которыми пользуются в своей повседневной жизни люди, и которые все чаще обретают силу государственных законов, уже не одно тысячелетие. Они всего лишь являются сегодняшним преломлением извечных истин пока недостижимой нами гармонии. Иначе говоря, у каждого действующего сегодня закона, у каждого правила межчеловеческих взаимоотношений, о которых на сотнях страниц шла речь выше, есть уходящий глубоко в человеческую историю первообраз. Тот самый первообраз, который, как корень, несет в себе жизнь нынешнего и будущих растений. Это заметил еще Аристотель: «… Существует закон частный и закон общий. Частный закон устанавливается каждым сообществом для себя и распространяется на его членов.... Общим законом я называю закон естественный. Ведь действительно существует нечто, осознаваемое до некоторой степени каждым, какая-то справедливость и несправедливость по природе, общая даже для тех, кто не связан между собой сообществом или договором.... Речь идет о Законе для всех, имеющем силу на пространстве всего Широкоправящего эфира и бесконечного света». И книга этого Закона для всех имеет суммарный тираж больше любой из всех книг, известных человечеству. Наиболее частые слова в ней - человек и Творец, истина и ложь, сердце и милосердие, справедливость и закон, мудрость и суд, жизнь, правда и здоровье, Немало сказано о врачевании, об исцелении человека как о восстановлении единства и гармонии его духа, души и тела. Совершенно очевидно и то, что для человека, который принял решение посвятить свою жизнь служению идеалам гуманности* просто не найдется книги, где о гуманности, о сути человека, о том, что же такое помощь ближнему, о путях личного движения к мудрости и силе сказано больше и проще (*«Вступая в члены медицинского сообщества, я торжественно клянусь: посвятить свою жизнь служению идеалам гуманности» - Так звучат первые слова принятого международным медицинским сообществом текста торжественного обещания врача. Женевская декларация Всемирной Медицинской Ассоциации, принята 2-й Генеральной Ассамблеей Всемирной медицинской ассоциации, 1948 ).. И это понятно, ибо в ней каждое слово исходит от Того, кто знает, что же такое человек, как и зачем он создан, куда он идет и почему так часто страдает.

Автор, обращаясь к теме соотношения закона и Закона, не рискует быть укоренным в медико-юридическом прозелитизме по нескольким причинам.

Во-первых, врачебная профессия - единственная, вступление в которую (подчеркнем, не в должность – судьи, прокурора, Президента, а именно в профессию) сопровождается принесением клятвы. Не стоит забывать, что клятва является очень специфической формой человеческого обещания. Это обещание не принадлежит ни к сфере морали, ни к сфере межчеловеческих отношений, ни к сфере отношений правовых. Клятва – специфическое духовное явление, ибо в этой форме отношений человек, давая обещание, обращенное к людям и их сообществам, в качестве свидетеля, гаранта и лица, способного наказать за клятвопреступление, признает Вышние силы. Так было и в клятве Гиппократа - «Клянусь Аполлоном-врачoм, Асклепием, Гигией и Панацеей и всеми богами и богинями, беря их в свидетели, исполнять честно, соответственно моим силам и моему разумению, следующую присягу и письменное обязательство…». Так остается и сегодня.

Внутренняя суть клятвы врача ничуть не изменилась за прошедшие тысячелетия. Сегодня субъект обещающий и субъект, к которому обращено обещание, и субъект, которому вершить наказание в случае нарушения клятвы сохранились неизменными.И хоть наш законодательне указывает Того, в чей адрес дает клятву российский врач «… быть всегда готовым оказать медицинскую помощь, хранить врачебную тайну, внимательно и заботливо относиться к больному, действовать исключительно в его интересах..» и достаточно самонадеянно говорит в той же статье закона (ст. 63 Основ) о том, что «врачи за нарушение клятвы врача несут ответственность, предусмотренную законодательством Российской Федерации», приводя человека к клятве, он вводит его в отношения с силами надчеловеческими, надобщественными и надгосударственными.

Да, если человек сказал, что это клятва, то он посеял серьезные причины, вывел свои слова и обещания в особое пространство отношений, создал возможность возникновения клятвопреступления и определил перечень оснований для …, нет не для наказания, а для проклятия. Пусть говорят поверхностно мыслящие люди, что это «всего-лишь дань традиции, так …, праздник получения диплома, и это же все - просто слова». Но о действительной серьезности этой проблемы человек предупрежден абсолютно целенаправленно и, причем, самим Творцом - «Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» (Евангелие от Матфея. 12:37). Пусть этого не понимает тот или иной юрист (хотя обязан, особенно, когда пытается утверждать, что за клятвопреступлением может последовать юридическая ответственность), но что такое клятва, все-таки должен понимать тот, кто клянется. Если есть клятва, значит, есть и клятвопреступление. Если есть клятвопреступление, значит, есть и проклятие. Это просто логика. И субъект, карающий за нарушение клятвы – не пациент, не коллеги-врачи, не общество и не государство. И это тоже факт. Еще три тысячи лет назад было человеку сказано - «… Если дашь обет Господу Богу твоему, немедленно исполни его, ибо Господь Бог твой взыщет его с тебя, и на тебе будет грех; если же ты не дал обета, то не будет на тебе греха. Что вышло из уст твоих, соблюдай и исполняй так, как обещал ты Господу Богу твоему добровольное приношение, о котором сказал ты устами своими» (Второзаконие 23:21-23). Клясться же просто «как все», не понимая, что в начале было Слово, не понимая, что же такое клятва и кому это заверение адресовано, неблагоразумно и небезопасно для своей будущности. У Гиппократа это понимание было и в последних словах клятвы было сказано так «… Мне, нерушимо выполняющему клятву, да будет дано счастье в жизни и в искусстве, и слава у всех людей на вечные времена, преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому!». А примерно на тысячу лет раньше,устами пророка Захарии людям было передано о том же, но несколько другими словами - «Он сказал мне: … всякий, клянущийся ложно, истреблен будет …» (Книга пророка Захарии.5:3). Отношение к клятве дано Творцом и в Новом Завете «Я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным. Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого (Евангелие от Матфея,5: 34-37). Правда, здесь речь идет не о клятве вообще, а об использовании клятв всуе, в попытках использовать клятву как «бытовой инструмент» для снятия с себя подозрений других людей в лукавстве. И, поэтому при более внимательном рассмотрении проблемы врачебной клятвы, известные слова русской поговорки «К лятва для глупого смешна, а для умного страшна» вовсе не представляются архаизмом, несмотря на привычную самоуверенность человека «в век компьютеров и космических ракет». Но как быстро эта самоуверенность исчезает, когда человек оказывается перед лицом Смерти. Смерти, которая может стать и вечной Жизнью. Правда, при условии, что жизнь временная прожита правильно.

Ведь, на самом деле, сущность человека не изменилась за прошедшие две тысячи лет. Просто людей стало больше, двигаться они научились быстрей, общаться на расстоянии им стало проще, да и разнообразие продуктов их питания (а не качество, к сожалению) увеличилось. А человеческие проблемы и способы их разрешения все те же, что звучат в притчах Екклезиаста, да в Премудростях Соломона. И получается, что специфика врачебной профессии, кроме иных ее сложностей, таит в себе еще опасность - опасность всю жизнь эту, а затем после ее завершения нести ответственность за ложную клятву или за преступление клятвы, данной искренне. Это оборотная сторона той медали, которая называется сакральность (или священность) врачебной профессии.

Во-вторых, медицинская профессия единственная, где de jure люди не по признаку крови, а по родству мировоззрения объявляются братьям и сестрами. В России этот шаг сделан на уровне государства, где существует профессии «медицинскаясестра» и «медицинский брат». Этот же факт (отношения братства) зафиксирован Всемирной медицинской ассоциацией в виде нормы отношений коллег. И это точно соответствуют духу Закона Вселенского – «А вы не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель - Христос, все же вы – братья» (Евангелие от Матфея, 23:8). Правда сегодня это выглядит несколько «асимметрично». В российской медицине (заметьте, в мире - только у нас) сегодня узаконена лишь профессия и должность «сестра» (медицинская сестра) и «медицинский брат». В Женевской Декларации Всемирной Медицинской Ассоциации (принята 2-й Генеральной Ассамблеей), где дан текст торжественного обещания человека, вступающего в члены медицинского сообщества, в нем сказано «МОИ КОЛЛЕГИ станут моими братьями и сестрами».

Если же обратиться к событиям примерно тысячелетней давности, то вместе с напоминанием происхождения хорошо знакомых сегодня слов «терапевт», «госпиталь», «хоспис» и «лазарет» мы увидим основное лицо, помогающее страждущим в системе медицинской помощи – брата. Еще в первом веке до Рождества Христова существовало монашеское братство целителей – терапевты. Помощь в специально организованных медицинских учреждениях первыми в истории оказывали именно монахи из Ордена Госпитальеров (11 век) и Ордена Лазаритов (13 век). Именно благодаря названиям этих монашеских орденов и живут сегодня слова госпиталь и лазарет. Интересно и то, что в братство вступали не простые люди, а в большинстве своем, по своему исходному социальному статусу - благородные рыцари, давшие клятву служить ближнему и принявшие обет целомудрия, нестжательства и повиновения. В начале 11 века в Иерусалиме уже существовал странноприимный дом – «госпиталь» на 2000 мест, созданный и руководимый Джерардом Благословенным – знатным рыцарем из города Martigues. В 13 веке для призрения и лечения больных проказой было создано монашеское рыцарское братство Лазаритов (по имени страдавшего проказой Лазаря – см. Евангелие от Луки, 16:20). Этим орденом была создана сеть специализированных медицинских учреждений – лазаретов. Ордена эти существуют до сегодняшнего дня и действуют, в том числе, и в России.

В третьих, врач, взяв на себя право взаимодействовать со здоровьем человека, активно вступает во взаимоотношения не только с физическим и с социальным, но и с духовным аспектом бытия человека. Осознавая это или нет, но он ежедневно вмешивается в отношения Творца с его главнейшим творением. Он вступает в отношения с феноменом, совершенно непонятным позитивистски мыслящим ученым, феноменом, который называется жизнь. И в связи с этим, действия врача могут порождать, как для него лично, так и для его пациентов не только серьезные правовые последствия (ибо жизнь и здоровье - самые высшие ценности), но и серьезные последствия в духовной (причинной) и физической сферах бытия. Игнорировать эти особенности профессиональной деятельности врача не является признаком благоразумия. Мудрые доктора (о том, чем умность отличается от разумности, разумность от мудрости, а мудрость от премудрости - см. Библия) рассказывают докторам начинающим следующую древнюю притчу: Всевышний принимает вновь преставившихся и (по грехам) раздает наказания. Среди них оказывается врач и, что для всех оказывается неожиданным, он получает наиболее серьезное наказание. Узнав об этом, он с удивлением взывает: «Господи! Я так много лет учился, я не спал много ночей, сколько раз в дождь и метель мне приходилось через тьму и опасности пробираться, чтобы спасать страждущих. За что такое наказание, ведь я всю жизнь помогал людям…»!? Ответ был краток - «Нет. Ты не прав. Ты не людям помогал, ты Мне мешал наказывать грешников».

Большинство врачей, вспоминая возвращенных к жизни пациентов и ту внутреннюю радость, которую они испытывали от совершенного, радость от умения отодвинуть смерть, искренне скажут: «Да вроде не за что меня наказывать, скольких детей я спас от сиротства, а матерей от самого страшного - потери детей». Понятно, что подобная притча при адресовании ее не сформировавшемуся профессионалу, порой очень буквально воспринимающему сказанное наставником, даже представляется несколько опасной по своим возможным последствиям. А вдруг молодой врач, вместо того, чтобы просто хорошо делать свое дело, начнет перед принятием решений анализировать, кому и что уже суждено «по грехам» и встанет на позицию фаталистичного философа. Вообще-то практика такой позиции встречается («В интересах обеспечения жизни и здоровья граждан России врач не должен пропагандировать и применять в целях профилактики и лечения методов и средств оккультно-мистического и религиозного характера» - Кодекс врачебной этики, ст.VIII, п.5). Вряд ли кто-либо из докторов согласится лечить у такого коллеги своих детей или родителей. Незрело философствующего врача можно назвать небезопасным, и в такой настороженности есть здравый смысл.

Нельзя механически смешивать технологии двух разных профессий. Уже несколько тысяч лет специалистом по вопросам душевно-духовной дисгармоничности человека, профессионалом по вопросам преодоления этих проблем и по методам снискания истинного здоровья и духовной чистоты все-таки является священник. А врач? Проблема врача в том, что он, чем дальше, тем активнее, вмешивается в природные процессы по поручению не их Создателя, а их участников – самих творений. А у Создателя и творений (людей) могут быть очень различающиеся взгляды на происходящее, планы и методы их выполнения. И здесь тоже возможен небезболезненный и небезопасный для личной судьбы врача конфликт интересов.

И детальный ответ на вопрос по поводу темы притчи врачу дает сам Творец. Там, в книге Закона словами своего пророка Иеремии Он сказал «Проклят, кто дело Господне делает небрежно, и проклят, кто удерживает меч Его от крови» (Иеремия,48:10), а устами пророка Иезекиля разъяснил, как же быть «… ты будешь слушать слово из уст Моих, и будешь вразумлять их от Меня. Когда Я скажу беззаконнику: "смертью умрешь!", а ты не будешь вразумлять его и говорить, чтобы остеречь беззаконника от беззаконного пути его, чтобы он жив был, то беззаконник тот умрет в беззаконии своем, и Я взыщу кровь его от рук твоих. Но если ты вразумлял беззаконника, а он не обратился от беззакония своего и от беззаконного пути своего, то он умрет в беззаконии своем, а ты спас душу твою. И если праведник отступит от правды своей и поступит беззаконно, когда Я положу пред ним преткновение, и он умрет, то, если ты не вразумлял его, он умрет за грех свой, и не припомнятся ему праведные дела его, какие делал он; и Я взыщу кровь его от рук твоих. Если же ты будешь вразумлять праведника, чтобы праведник не согрешил, и он не согрешит, то и он жив будет, потому что был вразумлен, и ты спас душу твою» (Иезекиль, 3:18-31).

Получается, что основная идея притчи про наказание врача все-таки подтверждается и каноническими текстами. Конечно, речь идет не о возражениях Вседержителя против врачебной деятельности, это очевидно. Речь идет об обязанности врача в своей деятельности просвещать людей, помогать им задумываться о том, как они живут и в чем возможная глубинная причина их болезней. Это, конечно сложнейшая часть врачебной работы, требующая затрат времени, физических, душевных, интеллектуальных и духовных сил. Но здесь и для врача и для пациента воистину «ставка больше чем жизнь». Кстати, последняя фраза - это вовсе не слова из одноименного советского фильма про разведчиков, а утверждение из ведических учений, подчеркивающее, что последствия некоторых жизненных решений человека будут влиять на его дальнейшую жизнь и после смерти его физического тела.

Что же касается самого врачевания как деятельности – таковая благословлена свыше. Духовная способность человека к исцелениям других всегда являлась доказательством святости, в том числе, по наличию этого признака в жизненных деяниях преподобных отцов принимается Православной Церковью решение о причислении того или иного из них к лику святых. И Сын Божий в период своего земного пути прославлял Отца исцелениями страждущих и своим апостолам дал такую же власть: «Созвав же двенадцать, дал силу и власть над всеми бесами и врачевать от болезней и послал их проповедывать Царствие Божие и исцелять больных (Евангелие от Луки. 9:1-2). Для врача немаловажно, что один из четырех евангелистов (Лука), человек из города Антиохия, написавший кроме наиболее полного Евангелия (от Луки) также и книгу Деяний Святых Апостолов, по профессии был врач. И особенно интересным при прочтении Евангелия оказывается, в том числе, знакомство с видением мира, его болезней, пациентов, жизненного пути Сына глазами просвещенного коллеги, жившего две тысячи лет назад.

Итак, благословенность врачевания (лечения болезней), а тем более, исцеления (восстановления физической, душевной и духовной целостности человека) не вызывает сомнения. Сомнение, судя по всему, должны вызывать только специалисты, занимающиеся врачебной профессией без осознания всей ее духовной глубины и без осознания взаимосвязи законов мира физического (Творения) с законами мира первопричин (Творца). Знание и профессиональное применения только законов органической и неживой природы без понимания и использования в практике знания законов мира духовного (правовые законы, как уже говорилось, являются частным видом законов духовных) и является теми пробелами профессионального мировоззрения, которые могут создавать проблемы, как для самого врача, так и для его пациентов. Правда, необходимо отдать должное мудрости сердца простого человека – не столько на интеллектуальном, сколько на интуитивном уровне он хорошо различает врача от Бога и врача-ремесленника.

В непростой ситуации оказывается доктор, взявшись за активное вмешательство в Законы, определяющие отношения между Творцом и его творением. Игнорировать эти проблемы врачебной деятельности на уровне ныне доступных нам знаний уже представляется легкомысленным. Анализировать их по-настоящему объективно – чрезвычайно трудно. Строить на неточных критериях свою, личную систему принятия решений о том, что такое во врачевании добро, а что такое зло – потенциально небезопасно для себя и для окружающих. Что делать? Ответ, судя по всему, может быть только один – учиться, осваивать давно открытые и с каждым днем все более открывающиеся реалии. Просто постепенно устранять из личного профессионального врачебного мировоззрения неизбежные «белые пятна» и воспитанную атеистическими школами узость взглядов.

Сегодня не вызывает сомнений, что реально действующие, более того общеобязательные, критерии различения добра и зла в сфере профессиональной врачебной деятельности дает закон человеческий (право, юриспруденция). Необходимость соблюдения его требований находится вне дискуссий. Закон являет собой общественно-признанный минимум гуманности. Он происходит из ключевого постулата Закона данного Творцом «Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки (От Матфея, 7:12). Но закон человеческий – это минимум человечности, сформулированная обществом и государством граница добра и явного зла. Возникает естественный вопрос - если закон это минимум человечности, значит есть ее оптимум, а также и то, к чему должен стремиться настоящий врач – максимум гуманности?

Максимум этот известен и называется – милосердие и христианская любовь к человеку. Происходят эти понятия не из закона человеческого, а из Закона, данного Творцом. Однако перед тем, как поговорить о такой существенной профессиональной характеристике врача, как милосердность, необходимо остановиться на теснейшей связи юридической врачебной ответственности с такими категориями как разум и добрая совесть. Да, с категориями формально внеюридическими (ибо в законодательстве нет соотвествующих дефиниций), но при этом, категориями, имеющими прямое отношение к закону (человеческому), проистекающими из Закона и непосредственно определяющими требования к повседневной врачебной деятельности.

Дата добавления: 2015-09-27 | Просмотры: 531 | Нарушение авторских прав