 |
|
АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология |
Часть первая. Глава 10. Rallentando
Фрэнк снова сидит в библиотеке после пар. Уже на завтра намечена конференция, а у него к ней только бурление тысячи мыслей в мозгу и ни одной связной фразы. Он уже знает «Счастливого принца» почти наизусть слово в слово, и ему хочется так много всего сказать по поводу этой сказки, но… Всё слишком биографичное, слишком личностное. Это глупо, серьёзный доклад не может основываться на этом. Его вывод, итог - возможно. Но чтобы изложить суть, выделить из мыслей важное, глубокое, надо отвлечься. Отвлечься от этого мужчины, с которым пришлось ночевать на одной постели сегодня. Он почти не спал. Какие-то сраные пару часов. Особенно если учесть то, что до этого он так же не спал целую неделю, но по другой причине… Потому что даже во сне его мучило чувство вины, и он просыпался в холодном поту от кошмаров, боясь засыпать снова. Он остался с ним сегодня. Не мог не остаться после тех хриплых слов. Они перевернули его внутренности - он и так был насквозь пропитан этой сказкой. Снял верхнюю одежду, лёг рядом. Было хорошо, было очень хорошо после жуткой недели окунания в кислоту. Потому, что отпустило. Потому что чувствовал, что тот не злится. Потому что переживал, и какая-то нахрен совершенно стрёмная и неуместная нежность поднималась внутри. Этот тридцатипятилетний придурок явно что-то сломал в нём, напутал, неправильно подсоединил проводки. Это жутко бесило. Но было не так больно, как каждый раз задыхаться от кислотного приступа отчаяния. А с этим уже можно как-то жить. Спать. Да… Он заснул вот так: в джинсах, толстовке, носках, и хорошо, хоть кеды снял. Через два часа его разбудили тихие стоны Джерарда. Фрэнк приподнялся на локте, чтобы понять, что происходит. Смотрел на него. Тот выглядел неважно. Метался по подушке, покрытый испариной. Зрачки под плотно сомкнутыми веками бешено бегали, будто тому показывали какие-то картины из его личного ада. Это было страшно… Парень приложил руку к взмокшему лбу с прилипшими красными прядями. Убрал… Джерард горел, у него явно подскочила температура. Фрэнк застонал, обхватывая голову руками. «Ну какого хрена? Какого хрена, спрашиваю я?! Я не нанимался в няньки. Я просто хотел подработать и обзавестись татуировками. Как же всё заебало!» Поднялся с кровати и принёс с кухни стакан воды. Хрен знает, где в этой квартире лекарства. И есть ли они вообще. Пусть пьёт… Приподнял бредящего мужчину, подоткнул сзади подушку. Попытался напоить, поддерживая голову. Джерард даже не открывал глаз. В темноте, разбавляемой отражённым светом ночных фонарей из незашторенного окна, его лицо выглядело очень бледным и заострившимся. Будто он всю неделю после… произошедшего питался исключительно коньяком. Он убьёт себя. Этот маньяк просто убивал себя, целенаправленно. Твою мать… Рот с потрескавшимися губами глотал воду жадно, но не справлялся. Вода лилась по щекам сбоку, по подбородку и шее, по груди с редкими волосками. Она намочила простынь, которой Фрэнк укрыл мастера, и ворот незастёгнутой рубашки. - Ещё… - хриплый стон, и тело откинулось назад на подушки. Парень послушно ушёл ещё за одним стаканом. Потом начался ад. Джерарда рвало. Рвало тяжело, больно, так, что Фрэнка самого скручивало от вида и звуков. Внутренности заворачивались в крепкий морской узел, пока худое тело содрогалось над унитазом, пока парень держал на затылке собранные в кулак красные волосы. Рвало желчью, потому что тот явно ничего не ел. Блять, блять, блять! Он что, ребёнок? Или он правда не в себе? Тогда ему надо в специализированное заведение, где он будет под присмотром и опекой. Как он вообще жил всё это время один? Как он до сих пор не сдох? Фрэнк устал считать, сколько раз мужчину вывернуло. Они уже даже не пытались выйти из просторной ванной, просто сидели тут же, на полу, на который парень кинул найденный на диване плед. Джерард без сил привалился к плечу и тяжело дышал. Вздрогнул, снова сделал движение к унитазу. Фрэнк, стиснув зубы, помог ему. К желчи добавилось что-то розовое… Твою же ж мать… Кровь? Тощая голая задница под рубашкой не вызывала ничего, кроме жалости. Джерард так и не оделся. Да и когда? За эту ночь с ним парень пережил столько боли, и она была настолько тяжёлой, что могла по праву считаться «самой» в этой категории за всю жизнь. Фрэнк не думал, что умеет настолько сильно сопереживать происходящему рядом. Этот человек был ему никем. И был кем-то? «Нет-нет-нет, к херам эту философию. Никем. Он - никто. Он просто попал в беду. Он - брат лучшего друга… Он не в порядке. Я не могу просто так взять и кинуть его. Он как ободранный уличный кот сейчас. Я изнасиловал его, поддавшись пьяным играм мозга. Я виноват? Блять, это не вопрос, Фрэнки, ты грёбаный насильник. И ещё никогда ты не получал столько кайфа, признайся. Ни одна девочка не заводила тебя сильнее, чем ты завёлся тогда от поведения этого обдолбанного коньяком козла. Это навсегда записано в книгу твоей жизни, милый, пора перестать обманывать себя… Сука!» Пока Фрэнк трахал себе мозг, наблюдая за ниточками крови в желчи, Джерарда уже отпустило. Он, тяжело дыша, попытался встать, но не cмог. - Помоги… Помоги мне, - прошипел он, хватаясь за плечо парня из последних сил, что тот чуть не вскрикнул. Он почти проткнул кожу своими ногтями в местах давления. Обхватывая за талию, подвёл мужчину к раковине. - Сегодня… всё. Больше… не будет. Помоги умыться, - Фрэнк вздохнул. Откуда он вообще в курсе всего? Такой уверенный мудак. Обмывал лицо, глаза, нос, губы с потёками желчи. Как ребёнка, после того, как тот неаккуратно поест, полностью перемазавшись едой. Джерард стоял с закрытыми веками, дрожащими руками опираясь на края раковины. Бледный, обтянутый кожей прямо по костям. Эта картина особенно ярко оттенялась кричаще-алыми волосами. Жуткое сочетание. Вытер полотенцем и еле успел подхватить тело, когда руки перестали удерживать его и подкосились. - Попить… пожалуйста, - прошептал цепляющийся за него мужчина. Они поковыляли на кухню, где Фрэнк налил очередной стакан воды. Помог выпить, потому что Джерард вряд ли бы справился с этим сам. И вот мужчина снова лежал, только уже без рубашки - она была мокрая, и под сухой чистой простынёй, найденной в шкафу. Жар спал, судя по ощущениям ладони. Джерард дышал спокойнее и не выглядел так, будто может сдохнуть в ближайшие пять минут. Фрэнк с усталым вздохом опустился рядом на кровать и обессиленно вытянулся. Поспать хотя бы несколько часов до утра не представляется возможным - бессознательно сквозь дремоту он прислушивался к дыханию лежащего рядом. Дышит ли? Дышит? Дышит… - Я бы мог… умереть сегодня. Такой вариант был одним из… возможных. Если бы ты ушёл, - мужчина замолк, еле справившись с такой длинной фразой. Лежал, не двигаясь, не открывая глаз. - Блять… - вырвалось у Фрэнка. - Просто заткнись, окей? И спи. Просто спи… Утром пришлось встать раньше, тихо собраться, чтобы не разбудить Джерарда. Добраться до кампуса, зайти за книгами и принадлежностями в комнату. Не столкнуться с Майки - почему-то это было первоважным пунктом - не столкнуться с ним. Увидеть ещё одного Уэя сегодня с утра - и можно было вскрывать вены. Попозже, часа через три, когда отпустит - не страшно. Но только не сейчас, Господи, не сейчас… Утро неслось в таком темпе после тяжёлой ночи, что Фрэнк мечтал о том, чтобы этот бег замедлился. Чтобы передохнуть. Чтобы где-то взять сил. Его будто выдоили, так он ощущал себя. Забрали тепло, душевные силы… Надо было уже сконцентрироваться и накидать речь к конференции. Через час библиотека закроется. Он берёт ручку. Усилием воли заставляет себя начать писать. Хоть что-то. Сначала выходит глупо, плоско. Через десяток фраз - уже лучше. Потом речь идёт спокойно и понятно, и при этом - берёт довольно глубоко. Парень расслабляется. Завтра конференция, и он выступит. Это будет хорошо. Сегодня они снова только издалека здороваются с Майки. Пока ещё не время. Пока ещё нет сил говорить с ним. Но Фрэнк чувствует, что скоро станет легче. Всё переварится, утрясётся, разложится по правильным полочкам. И их дружба снова войдёт в прежнюю доверительную колею. Но, чёрт, не сегодня. Лежит на кровати в наушниках. Рядом на тумбе горит несильная лампа, под лампой - небольшая книжица. Парень уже несколько раз цепляется за неё взглядом, но никак не решается взять в руки. Нет, надо взять. Какое-то настороженное любопытство. Листает пальцами, не особо вчитываясь. «Выдержки из библии с пояснениями и размышлениями? Довольно странное издание… Что это?» Он долистывает до места, выделенного по краю карандашом. Читает. Что-то о стигматах… О рисунках на коже. О защитных метках, которые делали сильные проповедники. Или которые проявлялись сами собой. Похоже, некоторые татуировки называли стигматами в ранние и средние века. Это… странно. Он перечитывает эти несколько скудных параграфов с десяток раз, если не больше. В его голове что-то с шелестом прокручивается, меняется местами. Несколько сносок внизу. Даты жизни, ничего не говорящие иноплеменные имена. Все они умирали молодыми. Будучи чуть старше Христа. Они. Те, кто наносили эти совсем не божественные знаки. Те, кто имел отношение к ним, чем бы они ни были… Захлопывает книжку, откидывает на тумбу. Она пролетает чуть дальше и глухо шлёпается на пол. «В задницу тебя…» В дверь неуверенно стучат, почти скребут. «Блять, только не Майкл, Господи, ты ведь есть где-то там, даже если я не совсем в это верю?» Это не Майкл. Лорен. Девушка с колибри. Она стоит в дверях, слегка покачиваясь. На ней нет лица, она в полнейшем упадке духа. Фрэнк чуть отходит в сторону, пропуская её внутрь комнаты. Он нихрена не рад ей, но та выглядит настолько странно, что он не может ничего сказать. - Моя подруга… - тихо начинает она, - Моя подруга умерла сегодня утром. Передозировка… Лорен сидит на кровати, обхватив себя руками и покачиваясь в такт одной ей слышной траурной мелодии. Время Фрэнка неожиданно резко замедляется, будто попадая в вязкий кисель. - Я любила её… Я пыталась что-то сделать. Это я посадила её на героин. И вот я жива, а она - нет... Из глаз начинают катиться слёзы. Она больше ничего не хочет говорить, но её губы непроизвольно вышёптывают: - Ненавижу… ненавижу… ненавижу его… ненавижу… Фрэнк хочет заткнуть её. Как-нибудь. Ему неприятно слышать эти слова, они явно адресованы мастеру. Садится рядом, обнимает. Ему совершенно не хочется этого делать. У него не осталось тепла. Не осталось сил. Его самого надо спасать. Девушка неожиданно прерывается со своими проклятиями, разворачивается и приникает губами. Они солёные от слёз. Она отрывается, смотрит в тёмные карие глаза. Они ничего не выражают, но и не запрещают. Там просто пусто. Лорен повторяет поцелуй, Фрэнк забивает на всё и отвечает. Сколько у него не было девушки? С Кэтрин он расстался в начале лета, а теперь уже новый семестр в разгаре. Он дрочил в руку. Он трахнул Уэя, но это было по пьяни, хоть и отложилось в памяти накрепко. Он не то чтобы хочет. Но сил отказывать нет. Нет сил говорить. Делать что-либо. Он молод и не собирается держаться долго. Просто разрядиться и заснуть. Плевать на всё… Он так устал. Лорен заканчивает с их одеждой, забирается сверху. - В ящике в тумбе, - произносит первые слова Фрэнк. Девушка хмурится, но открывает рукой ящик, вытаскивая кондомы. Они трахаются, и это, пожалуй, самый странный секс из всех, что был у Фрэнка. Гротескный, короткий, глупый, бессмысленный, приятный. Они словно две разбитые куклы, пытающиеся согреть друг друга остатками скудного тепла. Девушка двигается сверху, но перед самым оргазмом он валит её, подминает под себя и заканчивает так, как хочет сам. Не любит эту позу. Но сил вести нет тем более. Фрэнк искренне надеется, что она уйдёт. Как можно скорее. Просыпаться в кровати со случайным партнёром с утра - худшего наказания невозможно придумать. Самая идиотская ситуация, высшая концентрация неловкости. Но сон сильнее. Они засыпают на узкой кровати, а наутро Фрэнк просыпается от резкого будильника один. И внутри плещутся силы. Они есть, хотя откуда бы им взяться? В глубине тела (или души?) тугим клубком свёрнуто тепло, которое только и ждет, когда понадобится хозяину. «Спасибо, Лорен. Держись там…» _______________ Дата добавления: 2015-10-11 | Просмотры: 338 | Нарушение авторских прав |