АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ

Социальные роли личности. Во всех определениях личности обязатель­но подчеркивается ее общественная природа, включенность в ту или иную систему социальных отношений. Любая личность представляет собой своеоб­разный сплав биологического, психологического и социального. Это посто­янно проявляется в ее связях с социальным окружением. Особенности конк­ретного исторического периода, принадлежность личности к определенному социальному классу, слою, какой-либо организации или группе наклады­вают свой отпечаток на черты личности, формируют характерные образцы ее поведения. Как говорил Вольтер: «Каждый человек является созданием времени, в котором он живет».

Любая личность подвержена воздействиям со стороны общества на макроуровне и микроуровне. Под макроуровнем подразумевается «широкая» со­циальная среда вплоть до уровня всей мировой общественной системы, но в первую очередь следует отметить роль влияний того конкретного общества, к которому принадлежит личность. Нельзя не упомянуть воздействия на личность государства в целом и тех или иных его органов. Микроуровень — это ближайшее социальное окружение личности — семья, круг друзей, кол­леги по работе, соседи, то есть все люди, с которыми непосредственно обща­ется личность в ситуациях повседневной жизни. Наблюдаемые эффекты раз­личных воздействий макро- и микросреды на психику и поведение личности дают богатый материал для социально-психологического анализа.

Личность является не только объектом тех или иных воздействий со сто­роны окружающей социальной среды, но и субъектом деятельности. Каж­дый из нас каким-либо образом влияет на других людей, общаясь с ними в сферах труда, учения и досуга. Воздействует личность и на макросреду. Голосуя за того или иного кандидата на выборах, принимая участие в де­монстрациях или забастовках, личность выступает как субъект политической деятельности, оказывая влияние на преобразование макросреды. Более того, личность является субъектом исторического процесса, ибо каждый человек выступает в нем как действующее лицо. Социально-психологический подход к личности требует рассмотрения ее в тесной связи с социальным окружени­ем. Прежде всего, имеются в виду те социальные группы, в состав которых личность входит, с членами которых взаимодействует. Для того, чтобы луч­ше понять взаимосвязи личности и ее социальной среды, психологи обраща­ются к положениям ролевой теории личности.

Мысль о том, что люди в их жизнедеятельности подобны актерам на сце­не театра, высказывалась еще в очень давние времена. Римский философ-стоик Эпиктет, живший в 1-Й вв. н. э., часто сравнивал человека с актером. Так, он заявлял: «Не забудь, — ты актер и играешь в пьесе роль, назначенную автором. Коротка пьеса — коротка и роль, длинна — длинна и она. Даст он тебе роль нищего, — старайся вернее создать его тип, как и тип калеки, выс­шего правительственного лица или частного человека». Под автором здесь имеется в виду Бог как высшая сила. Шекспир в пьесе «Как вам это понра­вится» устами одного из своих героев говорил:

«Весь мир — театр.

В нем женщины, мужчины — все актеры.

У них свои есть выходы, уходы.

И каждый не одну играет роль».

В научный оборот термин «роль» ввели в 20-30-е гг. XX века американ­ские исследователи Мид и Линтон. Последний определял роль как «дина­мический аспект статуса». Под статусом понималась какая-либо социальная позиция личности, а роль выступала здесь как определенная демонстрация этой позиции.

Являясь членом тех или иных социальных групп, вступая во взаимодей­ствие с другими людьми, человек в каждом из этих случаев обладает той или иной позицией (статусом) — местом в данной конкретной системе социальных взаимосвязей. Так, на предприятии четко различаются официальные пози­ции директора, бухгалтера, юрисконсульта, начальника цеха, мастера, ра­бочего. Многие позиции, занимаемые людьми, характеризуют их в более широком социальном смысле. Можно выделить общественно-политические позиции (депутат, член какой-либо партии или инициативной группы граж­дан), профессиональные (инженер, врач, артист) и ряд других (гражданин, потребитель, пенсионер). Человек, находящийся в той или иной официаль­ной позиции, имеет соответствующие права и обязанности. Отдельно следу­ет упомянуть позиции, занимаемые индивидом в своей семье и вообще среди родственников (дед, отец, муж, брат, племянник). Определенные права и обязанности выступают в качестве регуляторов и в семейных отношениях.

Каждый человек обладает рядом различных социальных позиций, что со­ставляет его «статусный набор». Так, один и тот же человек может предста­вать перед другими людьми как врач, муж, отец, брат, друг, шахматист-разрядник, член профсоюза. Рассмотрение любой позиции в группе или в обществе всегда подразумевает наличие других, связанных с ней позиций. Отсюда выводится известная взаимозависимость и между людьми, находя­щимися в связанных между собой позициях. Например, позиция руководи­теля подразумевает существование позиции подчиненного. Позиция врача подразумевает наличие позиции пациента. Имеется определенная взаимоза­висимость между сотрудниками любой организации, между членами семьи, родственниками, вообще между индивидами, вступающими друг с другом даже в один-единственный непродолжительный контакт (например, между продавцом и покупателем, кондуктором автобуса и пассажиром). Таким образом, можно говорить о наличии соответствующих взаимоотношений меж­ду указанными лицами. В рамках данных отношений индивиды выполня­ют определенные социальные роли, а эти взаимоотношения называются ро­левыми.

В настоящее время имеется много определений понятия «социальная роль», и в его интерпретации существуют заметные расхождения между ис­следователями. Роль можно понимать как нормативную систему действий, ожидаемых от индивида, в соответствии с его социальной позицией (поло­жением). Отсюда следует, что роль обусловлена конкретным местом челове­ка в структуре социальных связей и в известном смысле не зависит от его индивидуально-психологических свойств. Так, выполнение роли преподава­теля вуза должно подчиняться одним официальным предписаниям, а выпол­нение роли студента — другим. Эти предписания безличны, они никак не ориентированы на особенности характеров тех или иных преподавателей и студентов.

Существует ряд классификаций социальных ролей. Так, все их много­образие можно подразделить на роли приписанные и роли достигнутые. К приписанным относятся, например, роли, обусловленные дифференциа­цией людей в обществе по полу. Такие роли называются тендерными. Обыч­но родители понимают, что мальчиков и девочек нужно воспитывать неоди­наковым образом, прививая им различные навыки. Так, мальчиков чаще учат обращаться с различными хозяйственными инструментами, а девочек — готовить пищу и шить. Очевидно, что даже в современных странах с раз­витой демократией, несмотря на социальное равенство полов, существуют ожидаемые наборы образцов поведения, присущего мужчинам и женщинам. И эти наборы имеют существенные различия. Так, наша общественная мо­раль терпимо относится к поведению юноши, если он на улице пытается по­знакомиться с понравившейся ему девушкой. Однако если бы подобную ак­тивность проявила девушка, это было бы расценено (во всяком случае, многими представителями старшего поколения) как отклонение от ожидае­мых в обществе правил поведения. Тендерные роли предписывают также определенные манеры и жесты, речевые обороты, соответствующую одежду.

В странах Востока различие между тендерными ролями еще более заметно. К достигнутым ролям относят те, которые выполняются в той или иной профессиональной области. Например, роли директора предприятия, док­тора философии.

Следует отметить, что возможности достижения личностью какой-либо роли существенным образом предопределены социальными условиями мик­росреды и макросреды, в которых находится личность. Для одних индиви­дов эти возможности сравнительно широки, для других — весьма ограниче­ны. Так, на острове Кижи в Карелии дети всех возрастов находятся в одном и том же классном помещении во время школьных занятий. Учитель дает каждому индивидуальное задание. Вряд ли выпускник такой школы при поступлении в вуз составит успешную конкуренцию своим сверстникам, окончившим городские школы.

В соответствии с другим логическим основанием можно выделить специфические и диффузные роли. В специфических ролях взаимоотношения строятся на основе особых четко ограниченных целей (например, кассир, продающий билеты в кинотеатре, гардеробщик, принимающий верхнюю одежду, парикмахер, подстригающий своих клиентов). Активность лиц, выполняющих диффузные роли, наоборот, не имеет подобной специальной направленности. Такова роль матери, которую интересует буквально все, что касается ее ребенка: его здоровье, настроение, стремления, желания, вкусы, привычки. Этот интерес очевидным образом проявляется в отношении мате­ри к ребенку. Все семейные взаимоотношения вообще (если рассматривать нормальные отношения) строятся на основе диффузных ролей. В форме та­ких ролей могут проявляться и отношения между близкими друзьями, влюб­ленными. При этом ролевые взаимосвязи осуществляются на почве широко­го круга взаимных интересов.

Нередко для того, чтобы окружающие имели необходимую информацию о социальной роли той или иной личности в данный момент, прибегают к ролевым символам. Примером такого символа может быть какая-либо уни­форма. Знаки отличия у военных, обозначающие род войск и звание данно­го лица, свидетельствуют о его социальном статусе и соответствующей роли. Строгие вечерние платья женщин и темные костюмы мужчин могут подчер­кивать официальный характер какой-либо ситуации. Наличие белого хала­та на человеке в лечебном учреждении говорит о его принадлежности к ме­дицинскому персоналу. Место социального взаимодействия индивидов так­же обладает характеристикой ролевого знака. Менеджеры часто ведут себя совершенно различным образом на месте своей работы и вне ее, даже имея дело с одним и тем же лицом. Изменение местоположения используется ими порой для того, чтобы показать соответствующее изменение их роли, скажем, переход от роли начальника к роли друга.

Если окружающим людям известна социальная роль какого-либо инди­вида в данный момент, то они будут предъявлять к его поведению соответ­ствующие ролевые ожидания. Эти ожидания могут включать вполне опре­деленные предписания (то, что человеку необходимо делать обязательно), определенные запреты (то, чего человек не должен делать) и ряд менее точ­но определенных ожиданий (то, что человеку следовало бы делать в данной роли). Когда поведение индивида, выполняющего какую-либо социальную роль, соответствует ожидаемому образцу, оно считается успешным. Необхо­димо подчеркнуть при этом, что в ролевых ожиданиях, исходящих от конк­ретных лиц или групп, ярко проявляются и их социально-психологические особенности. Так, взаимные ролевые ожидания двух сотрудников, исполь­зующих одно и то же оборудование, обусловлены не только их официаль­ным положением в данной организации, но и свойствами личности каждого из этих работников. Допустим, один из них, отличающийся аккуратностью и следящий за безукоризненной чистотой рабочего места, будет требовать от своего коллеги такого же отношения к делу. Другой работник, не столь ак­куратный, может игнорировать эти требования, полагая, что достаточно иметь все оборудование в исправном состоянии.

Человек обладает известной степенью свободы в отношении своего роле­вого поведения. Вот почему выполнение одних и тех же социальных ролей различными индивидами часто имеет некоторые различия, хотя при всем этом их действия могут оцениваться как успешные. Возьмем, например, двух сту­дентов, заканчивающих вуз. Один из них, готовясь к экзаменам, прораба­тывал только обязательную литературу, другой читал, наряду с ней, кни­ги из дополнительного списка. Однако с формальной точки зрения и пер­вый, и второй вполне удовлетворяют требованиям, предъявляемым к студен­ту.

Ролевые ожидания нередко касаются не только поведения индивида в той или иной роли, но и его внешнего облика — одежды и ее аксессуаров, укра­шений, прически. Чиновник, приглашенный на дипломатический прием, вряд ли явится туда в свитере и джинсах, а профессор даже жарким летом не рискнет предстать на лекции перед студентами в майке и шортах. В некото­рых официальных ситуациях форма одежды сравнительно строго регламен­тируется.

Каждый человек обладает множеством социальных ролей. Подобно тому, как он имеет определенный «статусный набор», можно говорить и о соответ­ствующем «ролевом наборе» индивида. Имея статус отца, человек выступа­ет в разных ролях по отношению к своей жене, сыну, своим родителям, те­стю и теще, учителям школы, где учится сын. Там он может быть еще и чле­ном родительского комитета. Каждое из ролевых взаимодействий, вытекаю­щих из статуса отца, характеризуется своей спецификой (сравните, например, следующие парные взаимодействия: отец, муж — его жена, отец — его сын, отец — его мать, отец — теща, отец — учитель школы и т. д.).

Работая на том или ином предприятии, в учреждении, человек также вы­полняет ряд социальных ролей, соответствующих его статусному набору. Та­ковы его статусы инженера, начальника цеха, члена профсоюза, совладель­ца акций компании. Роли, выполняемые индивидом, имеют официальный характер. Человек обладает также определенным ролевым «набором» и в системе неофициальных отношений, сложившихся в его организации. Часто эти роли являются следствием некоторых индивидуальных свойств личнос­ти. Двое рабочих, занятых на одной и той же операции, но имеющих раз­личные черты характера, могут выполнять совершенно разные неформаль­ные роли в своей бригаде. Спокойный и рассудительный человек порой вы­ступает в роли «третейского судьи», к которому обращаются остальные ра­бочие в спорных ситуациях. Другой рабочий, обладающий организаторски­ми способностями и стремлением к лидерству, иногда становится неофициальным лидером какой-либо группы лиц в своей бригаде.

Порой та или иная роль навязывается человеку со стороны других чле­нов группы. Часто это обусловлено не только индивидуальными особеннос­тями данного человека, но главным образом его положением в группе. На­пример, ученик в производственной бригаде может рассматриваться други­ми ее членами как объект всевозможных шуток и розыгрышей. Однако роли, которые человек выполняет в тех или иных группах, подвержены изменени­ям. Бывший ученик, вырастая до уровня высококвалифицированного рабо­чего, прекращает свое пребывание в роли «козла отпущения», приобретая другую неофициальную роль, как следствие его нового, более высокого со­циального статуса.

Выполнение социальных ролей. Для успешного овладения той или иной социальной ролью и ее выполнения человеку, прежде всего, необходимы зна­ния о содержании данной роли. Что требуется от него как носителя этой роли? Что нужно или можно делать и чего делать ни в коем случае нельзя? Начи­ная с раннего детства, личность в процессе социализации получает от окру­жающих ее людей (родителей, воспитателей, учителей, товарищей, сверст­ников, других взрослых) определенные знания о содержании различных ролей — официальных и неофициальных. Ребенку объясняют, как следует вести себя дома, па улице, в общественном транспорте, в гостях, на экскур­сии, в театре. Информацию о ролевом поведении человек также получает, наблюдая за другими людьми. Свою лепту в эти знания вносят средства массовой коммуникации. При поступлении в школу, училище, вуз, на работу или на службу в армию новичка знакомят с правилами внутреннего распо­рядка, с требованиями, предъявляемыми к его новой социальной роли. В од­них случаях эти требования изложены самым общим образом, в других — сравнительно детализированы. Последнее чаще всего относится к профессиональ­но-функциональным ролям, т. е. тем, которые выполняются в организациях различного типа — производственных, транспортных, военных, финансовых и др. Такие роли определяются должностными инструкциями, в которых указаны основные задачи данного работника, его обязанности и права, степень ответственности, официальные взаимосвязи с другими членами организации по вертикали и горизонтали, основные требования к его профессиональным знаниям и навыкам.

Нечеткость должностных инструкций различных категорий работников (и рядовых, и руководящих) негативным образом сказывается на их психи­ческом состоянии, вызывая фрустрации и провоцируя конфликтные ситуа­ции. Не способствует это и эффективности труда. Только герою русских сказок, получавшему неопределенные ролевые предписания («пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что»), удавалось успешно справиться со своей задачей. Однако даже полное знание требований, относящихся к какой-либо социальной роли, — лишь первый шаг на пути ее выполнения. Такое знание само по себе еще не вызывает у человека желания немедленно действовать указанным образом. Между прочим, главное заблуждение Со­крата заключалось именно в том, что он провозглашал тождественность зна­ний, имеющихся у человека, и его поведения. По мнению великого филосо­фа, если человек будет знать, что такое добро, то и вести себя станет добро­детельно. Жизнь показывает, что это далеко не так.

Ролевое поведение личности обычно рассматривается как функция двух основных переменных — социальной роли и «Я». Психологи определяют «Я» как проявление самосознания личности, как продукт выделения человеком самого себя из окружающего мира и противопоставления ему (не — «Я»). На основе взаимодействия личности с другими людьми формируется «Я»-концепция — представление индивида о самом себе. Это представление ос­новано в значительной степени на том, как другие люди определяют наше положение в обществе и как они оценивают наше поведение применительно к этому положению. «Я»-концепция во многом обусловлена тем, как инди­вид выполняет свои социальные роли. С другой стороны, овладение лично­стью какой-либо новой для нее социальной ролью обусловлено особенностя­ми ее «Я»-концепции. Качество выполнения человеком определенной роли во многом зависит от того, насколько он понимает ее специфику и в какой степени данная роль им принимается и усваивается, иначе говоря, интерна-лизуется. Об интернализованной социальной роли можно говорить тогда, когда требования извне, предъявляемые к индивиду, занимающему ту или иную позицию, становятся его собственными требованиями к самому себе.

Таким образом, следующий этап овладения индивидом какой-либо ролью — ее интернализация. При этом подразумевается не просто согласие с требованиями роли, но осознание их, моральная готовность личности принять дан­ную роль. Поэтому есть психологическая мудрость в английской поговорке: «Самое трудное — понять, в чем состоит твой долг, тогда выполнить его зна­чительно легче». Успешность интернализации индивидом роли всецело за­висит от его «Я»-концепции. Если понимание индивидом своей роли согла­суется с его «Я»-концепцией, то ролевые предписания подкрепляются соот­ветствующими требованиями личности к себе. На этой основе появляются необходимые предпосылки для успешного выполнения данной социальной роли.

Следует подчеркнуть значение ответственности как свойства личности, оп­ределяющего ее отношение к своим ролевым обязанностям. Выявлены раз­личные уровни осознания работниками отдельных видов их должностных обязанностей. Одни из них осознаются личностью как неотделимые от ее социальной роли и собственного «Я», а другие — как периферийные, не затрагивающие его «Я». Отсюда следует и разная степень реализации обя­занностей: то, что лучше осознается, лучше и выполняется. В итоге можно выделить различные модели ответственности работников. Виды этих моде­лей имеют широкий диапазон: от высокого осознания и исполнения всех производственных функций до реализации (и осознания) лишь части из них. Иногда личность на пути к выполнению роли оказывается в конфликтной ситуации. Выделяется несколько типов конфликтов, называемых ролевыми. Так, руководитель порой сознает, что его организационная роль в сложив­шейся ситуации требует решительных действий по укреплению дисциплины среди подчиненных — прежде всего, вынесения различных взысканий, но при этом ему может быть свойственна неприязнь к подобным действиям. Известен случай, когда выпускник финансового института, проводя свою первую ревизию, обнаружил серьезные злоупотребления. Исходя из пред­писаний данной социальной роли, ревизор должен был требовать суда над определенными лицами, но, как человек исключительно мягкий и жалост­ливый, он оказался не в состоянии решиться на это. Сложившаяся ситуация в итоге привела начинающего ревизора к тяжелому неврозу. В данных при­мерах субъективное «Я» вступило в конфликт с предписаниями социальной роли. Такой конфликт называют личностно-ролевым. Пример другого рода. Женщина — научный сотрудник, увлеченная своими исследованиями и пре­подаванием в вузе, работает над докторской диссертацией. Это требует от нее немало времени и сил. Но, имея семью, она также хочет быть хорошей, за­ботливой матерью и женой. Если женщина в равной степени ориентирована и на профессиональный рост, и на свою семью, возникает конфликт между данными ролями. В этом случае предписания различных социальных ролей, выполняемых личностью, препятствуют их успешной реализации. Подобный конфликт называют межролевым (интерролевым).

Нередко к ролевым конфликтам относят и несовместимость ожиданий, предъявляемых к личности, выполняющей какую-либо социальную роль. Типичный пример — ситуация, в которой оказывается производственный ма­стер. Специфика его позиции состоит в следующем. С одной стороны, мастер воспринимается руководством цеха как представитель администрации. С дру­гой — рабочие считают мастера своим представителем перед администраци­ей. Успешное выполнение роли мастера возможно лишь в том случае, если он сможет одновременно удовлетворять требования и рабочих, и администрации. Однако они часто бывают несовместимыми. Исследования Свенцицкого сви­детельствуют о том, что рабочие и руководители цеха пользуются неодинако­выми основаниями при оценке мастера как официального руководителя. У лучших (с точки зрения руководителей цехов) мастеров наиболее высоко оцениваются знание производства, умение организовать работу и требователь­ность. Рабочие же считают наиболее приемлемыми тех мастеров, которые яв­ляются в первую очередь справедливыми, доброжелательными, умеющими со­хранять спокойствие, сдерживать свое обещание. Видна разница в подходе ра­бочих и руководителей цеха к оценке ролевого поведения мастеров. Оценка, даваемая рабочими, является более дифференцированной. Они воспринима­ют мастера не только сквозь призму его деловых качеств, но главным обра­зом в зависимости от его отношения к членам бригады. Когда мастер обнару­живает несовместимость ожиданий по отношению к его роли и не знает, ка­ким из них он должен соответствовать, возникает конфликтная ситуация. Такой конфликт называют внутриролевым ( интраролевым).

Реакции личности на ролевой конфликт могут варьироваться в зависи­мости от ее индивидуально-психологических особенностей и характера ситу­ации. Это может быть отказ индивида от какой-либо из несовместимых для него ролей, попытки ввести в заблуждение определенную группу лиц в от­ношении выполнения их ожиданий, наконец, уход из данной ситуации (пе­ремена места работы, жительства, развод). Ролевые конфликты приводят к повышению степени напряженности личности со всеми присущими этому состоянию физиологическими и психическими проявлениями, вплоть до за­болеваний. Для характеристики данного состояния не без основания порой используется термин «ролевой стресс». Одной из причин такого стресса мо­жет быть и ролевая перегрузка. Она наблюдается тогда, когда человек дол­жен выполнять чересчур много социальных ролей. Это требует не только вре­мени, но способности личности к быстрой социально-психологической пере­стройке при переходе от одной роли к другой. Не следует путать ролевую перегрузку с перегрузкой работой. В последнем случае личности предписы­вается выполнение слишком большого объема работы, но в рамках лишь одной роли. Подобная перегруженность имеет свои собственные проблемы и тоже может служить источником стресса.

В литературе по организационной психологии отмечается и явление ро­левой недогрузки, также приводящее к одной из форм ролевого конфликта. Конфликт возникает, когда индивид считает, что его ролевые обязанности не позволяют ему в полной мере продемонстрировать свои способности. Подоб­ное психическое состояние бывает свойственно выпускникам вузов, пришед­шим на производственное предприятие. Молодой специалист может иметь высокий уровень притязаний в отношении творчества и самореализации, но получать только рутинные задания. В подобном случае ролевой конфликт оказывает негативное влияние на «Я»-концепцию, в частности, на самооцен­ку личности.

Подведем некоторые итоги изложенному выше материалу о выполнении личностью социальных ролей. Важными предпосылками их успешного вы­полнения являются знания индивидом содержания своей социальной роли, ее интернализация (согласие с ее требованиями), соответствие ролевых пред­писаний «Я»-концепции личности. К этому следует добавить необходимость соответствующих мотивов. Именно мотивация является той внутренней по­будительной силой, которая направляет людей к выполнению определенных социальных ролей.

Взаимовлияние личности и социальной роли. Хотя в целом поведение каждой личности складывается из отдельных действий в рамках социальных ролей, роль, как таковая, существует отдельно от личности, выполняющей ее. Конечно, любая личность обычно привносит индивидуальное своеобра­зие в процесс выполнения социальной роли. Ее интересы, установки, убеж­дения могут проявляться при этом явно или неявно. Порой индивид даже стремится подчеркнуть свою независимость от роли, демонстрируя так на­зываемую ролевую дистанцию.

Проблема соотношения психических свойств личности и ее ролевого по­ведения сложна и мало изучена. Порой можно наблюдать непохожие образ­цы поведения различных людей, выступающих в одинаковой роли. При этом все эти люди могут достаточно успешно справляться с данной ролью. Иног­да у человека доминируют одни и те же свойства при выполнении различ­ных социальных ролей. В других случаях человек при выполнении одной роли будет внешне полной противоположностью себе самому в другой роли. Так, человек серьезный и сдержанный на работе среди своих сослуживцев, может оказаться балагуром и весельчаком в компании близких друзей. Од­нако не только личность со своими особенностями влияет на весь ход выпол­нения социальной роли, имеется и обратное влияние роли на личность в це­лом и, в частности, на ее «Я»-концепцию. Возьмем, например, человека, за­нимающего большой государственный пост, окруженного помощниками, сек­ретарями, охраной и постоянно находящегося в центре внимания, где бы он ни оказался. Постепенно этот человек настолько привыкает к своему положению, знакам уважения со стороны других людей, что это отражается и на его самовосприятии, неадекватно завышает самооценку.

Герой повести Твена «Принц и нищий», мальчик Том из бедной семьи, волею случая оказался в роли английского принца. Писатель хорошо пока­зывает, как бывший нищий постепенно привыкал к своему новому положе­нию, и «королевское звание ему все больше нравилось». Том увеличил чис­ло слуг при дворе, заказал себе новые наряды и стал содрогаться при мысли о встрече с кем-либо из своих родных, пребывающих в нищете, потому что они могли узнать его. Продолжительное выполнение индивидом какой-либо роли способствует более яркому проявлению одних свойств личности и мас­кировке других. Это особенно хорошо заметно на примере профессиональ­ных ролей. Имеются исследования, показывающие, как свойства личности, сформировавшиеся в процессе выполнения ею профессиональной роли, ста­новятся чертами характера и начинают проявляться во всех других сферах жизнедеятельности данной личности. Так, Платонов и Гуревич употребляют в своих работах такие понятия, как «профессиональный характер» и «про­фессиональный тип личности», подчеркивая тем самым формирующее вли­яние профессиональной роли на личность.

Важным показателем освоения профессионально-функциональной роли является состояние адаптированности личности к социально-производствен­ным условиям труда. Адаптация основывается не только на пассивно-при­способительных, но и на активно-преобразующих связях личности с окру­жающей средой, представляя собой неразрывное единство тех и других форм связи.

В ходе адаптации складывается соответствующий индивидуальный стиль деятельности личности, что позволяет ей выполнять с определенным успехом свою профессионально-функциональную роль (Климов). Порой высокая степень интернализации профессиональной роли и ее продолжи­тельное выполнение могут приводить к так называемой «профессиональ­ной деформации» личности. Имеются в виду такие случаи, когда профес­сиональные стереотипы действий, отношений становятся настолько харак­терными для человека, что он никак не может и в других социальных ролях выйти за рамки сложившихся стереотипов, перестроить свое поведе­ние сообразно изменившимся условиям. Примером является бухгалтер, ко­торый систематически составляет, учитывая буквально каждую копейку, бюджет своей семьи. Порой у следователей в такой степени развивается не­доверие к людям и подозрительность, что многие окружающие начинают казаться им потенциальными преступниками. В подобных случаях мини­мизируется ролевая дистанция между личностью и ее профессиональной ролью. Последняя в известном смысле «завладевает» личностью, опреде­ляя ее поведение и в других социальных ролях. Об этом свидетельствует, например, эксперимент Гомелаури, в котором испытуемыми выступали прокуроры и адвокаты, то есть лица, выполняющие, в известном смысле, про­тивоположные профессиональные роли. Задача, поставленная перед ними, состояла в том, чтобы оценить различные поступки (правонарушения) сна­чала с позиции роли, присущей самому испытуемому, а затем — противо­положной. Обнаружилось, что некоторые испытуемые не принимали зада­ний, заключающихся в оценке поступков с чуждых им позиций. Сложив­шиеся профессиональные установки становились барьером для принятия новой роли даже в воображаемой ситуации. Деформирующее влияние профессиональной роли на личность порой наблюдается у педагогов. Так, Кон отмечает, что выработанная в школе дидактическая, поучающая манера многих учителей нередко проявляется и в сфере их личных отношений. Привычка упрощать сложные вещи, чтобы сделать их более понятными в процессе обучения детей, может порождать прямолинейность, негибкость мышления учителей.

Проблема «профессиональной деформации» мало изучена, хотя представ­ляет значительный интерес и в теоретическом, и в прикладном плане. Ис­следования этого феномена должны проводиться на стыке психологии тру­да и дифференциальной психологии, поскольку закономерно возникает воп­рос о соотношении индивидуальных различий работников с их подвержен­ностью «деформирующим» воздействиям профессиональной роли.

Влияние социальных норм на личность. Давно замечено, что личность, будучи членом тех или иных социальных групп, обычно строит свою дея­тельность, прежде всего, с учетом взглядов, существующих в данных группах и в обществе в целом. Эти взгляды обусловлены ценностями и целями групп и находят свое выражение в определенных правилах и стандартах поведе­ния, иначе говоря, в социальных нормах. Нормы могут влиять не только на действия личности, поддающиеся непосредственному наблюдению, но и на такие порой нелегко распознаваемые психические явления, как, например, установки. Так, принадлежность к какой-либо группе способствует форми­рованию и фиксации соответствующих установок у ее членов. Причем ча­сто человек даже не осознает, что, поступая так или иначе, он делает это именно под воздействием общегрупповых взглядов. Групповые нормы выс­тупают в качестве одного из регуляторов поведения личности не только в пределах данной группы, но и при взаимодействии члена группы с предста­вителями других социальных групп. Социальные нормы любых групп выражаются в соответствующих правилах и выступают:

а) как средство ориентации поведения каждой личности в определенной ситуации;

б) как средство социального контроля за поведением личности со сторо­ны данной общности людей.

Те или иные социальные нормы присущи всяким группам — большим (социальные слои, этнические общности) и малым, формальным и нефор­мальным. Английский психолог Аргайл выделяет следующие виды норм в малых группах.

1. Нормы относительно задачи (например, метод, скорость и стандарт ра­боты в производственной бригаде).

2. Нормы, регулирующие взаимодействие в группе, которые прогнози­руют поведение других, предотвращают конфликты и гарантируют справед­ливое распределение вознаграждений.

3. Нормы относительно установок и убеждений (например, взгляды эк­спертов групп принимаются, мнения других членов сверяются с ними, а не с реальностью, что может быть более трудным для группы).

Социальные нормы малых групп могут соответствовать или, наоборот, про­тиворечить нормам общества в целом. Когда человек оказывается в какой-либо малой группе, то, общаясь с ее членами, он получает информацию о ценностях данной группы, ее обычаях, традициях, ритуалах и прочих пра­вилах поведения. Такие знания необходимы ему для понимания действий других членов группы и коррекции собственного поведения. При этом ин­дивид подвергается воздействию различных групповых санкций в ответ на свое поведение.

Групповые нормы предусматривают позитивные санкции (похвала, мо­ральные и материальные вознаграждения) по отношению к тем, кто следует им, и негативные санкции для тех, кто отступает от данных норм. Здесь могут использоваться различные невербальные знаки неодобрения, устные замеча­ния, угрозы, бойкот, а порой и исключение из группы. Таким образом, ин­дивид включается в процесс социализации, привыкая следовать нормам и малых, и больших групп, а также всего общества в целом. Если говорить о норме, то именно в малых группах (в семье, в воспитательных и учебных заведениях, в товарищеских компаниях) индивид усваивает культурные ценности своего общества и все, что с ними связано, как на вербальном, так и на поведенческом уровнях.

Любая формальная организация имеет свод некоторых правил, регламен­тирующих ее деятельность и поведение ее членов. Эти правила представляют собой определенные социальные нормы предписанного и приемлемого пове­дения. Такие нормы бывают часто систематизированы в письменном виде. Вступление человека в официальную организацию обычно предусматрива­ет процедуру его ознакомления с этими правилами и необходимость выра­жения его согласия с ними. Возможно, например, требование, чтобы всту­пающий в организацию подписал соответствующий документ. Нормы, воз­никающие в официальной организации на неформальном уровне или нор­мы неформальных групп редко фиксируются таким образом. Однако от этого их воздействие на личность не становится менее существенным.

Боязнь вызвать неодобрение со стороны членов своей производственной группы является значимым регулятором поведения личности. Неформальные групповые нормы могут влиять на поведение члена группы больше, чем официальные регламентации.

В основе формирования групповых норм лежит взаимодействие членов группы. Первым, кто экспериментально показал это, был американский пси­холог Шериф. Для исследования он использовал явление «аутокинетичес-кого эффекта», который состоит в следующем. Если человеку, помещенно­му в темную комнату, экспонировать неподвижную светящуюся точку, то она будет казаться ему движущейся. Воспринимаемые отклонения от фиксиро­ванного положения данной точки подвержены широким индивидуальным раз­личиям. Такое явное перемещение вызывается тем обстоятельством, что наши глаза никогда не бывают полностью неподвижными, — они производят мел­кие, но непрерывные перемещения. На первой стадии эксперимента Шериф много раз помещал каждого из испытуемых поодиночке в темную комнату со светящейся точкой и просил его отметить направление и степень ее пере­мещения. В последующих сериях эксперимента все испытуемые помещались вместе в той же самой комнате и вслух отмечали положение данной точки. В групповом эксперименте обнаружилась тенденция к конвергенции показа­ний испытуемых о положении светящейся точки. Иначе говоря, в группе им всем казалось, что эта точка находится примерно в одном и том же месте. Таким образом, Шериф показал, как постепенно на основе взаимодействия членов группы формировалась групповая норма относительно положения данной точки. Однако его эксперимент на этом еще не был закончен. В пос­ледней серии эксперимента Шериф помещал испытуемых опять поодиночке в той же самой комнате с той же самой светящейся точкой. Оказалось, что испытуемые в большей степени придерживаются сложившейся групповой нор­мы, чем своих индивидуальных показаний, данных на первой стадии экспе­римента. Таким образом, здесь групповые нормы выступали как стимулы, регулирующие действия испытуемых как членов определенной группы.

Действенность групповых норм обусловлена таким психологическим свой­ством личности, как конформность. Под конформностью понимается подчи­нение личности групповому давлению. Это проявляется в стремлении лич­ности к согласованию своих мнений и действий с мнениями и действиями членов группы. Обратимся в качестве примера к данным широко известных экспериментов, которые провел Аш. Испытуемые (студенты колледжа), раз­битые на группы от 7 до 9 человек, получили следующие инструкции: «За­дача, которую вам предстоит выполнять, заключается в различении длины линий. Перед вами пара белых карточек. На левой из них имеется единствен­ная линия, на правой — три линии различной длины. Они пронумерованы по порядку: 1, 2 и 3. Одна из этих трех линий справа равна эталонной линии слева. Вы должны определить в каждом случае, какая из них равна эта­лонной. Будет 12 таких сравнений. Так как число линий невелико и группа небольшая, я прошу каждого из вас по очереди высказывать свое суждение, которое я тут, же буду фиксировать. Пожалуйста, будьте аккуратны, насколь­ко возможно. Давайте начнем справа и продолжим налево». Существенная особенность этого эксперимента состоит в том, что он проводится с подстав­ной группой. До начала указанных действий по оценке длины линии экспе­риментатор договаривается с испытуемыми (за исключением одного в каж­дой группе) давать один и тот же определенный, но неправильный ответ. При этом испытуемых рассаживают таким образом, чтобы очередь до «наи­вного субъекта» (по терминологии Аша) дошла к концу опроса. Ему при­ходится давать свои оценки после того, как он услышал оценки большин­ства членов группы. Длина линий, выбранных для оценки, существенно отличалась от длины эталона. Так, одна из них была примерно на одну треть короче эталонной. Тем не менее, по данным Аша, 37% «наивных субъектов» давали неправильный ответ о длине линий, точно следуя за оценками боль­шинства — подставной группы. Испытуемые в контрольной группе, кото­рые давали оценки длины линий поодиночке, никогда не делали ошибок. Эксперименты с использованием подобной методики проводил у нас Сопиков. Испытуемые (школьники от 7 до 18 лет) были разделены на группы по семь человек в каждой, включая «наивного субъекта». Обнаружилась при­мерно та же картина, что и в экспериментах Аша. Около трети «наивных субъектов» продемонстрировали свою подверженность групповому давлению. При этом девочки оказались на 10% конформнее мальчиков. С возрастом степень конформности уменьшалась и становилась постоянной к 15 — 16 го­дам.

Отечественные и зарубежные психологи получили немало интересных эк­спериментальных данных при изучении конформных реакций личности. Ус­тановлено, что степень конформности зависит от воспринимаемого индиви­дом престижа группы, степени неопределенности суждений, которые долж­ны быть даны, величины группы. Имеют значение также индивидуальные свойства личности, ее психическое состояние в данный момент. Выделены два типа конформности — уступчивость и интернализация.

Под уступчивостью имеют в виду податливость индивида, который демон­стрирует внешнее согласие с мнением группы, большинства при внутреннем несогласии.

Ученый, сверстник Галилея,

Был Галилея не глупее,

Он знал, что вертится Земля,

Но у него была семья.

Е. Евтушенко

Так слова поэта иллюстрируют явление «внешней» конформности. Да и сам Галилей был вынужден сначала отречься от своих взглядов на суде ин­квизиции, а затем, как гласит предание, уже оказавшись на свободе, зая­вил: «И все-таки она вертится!»

Более глубоким уровнем конформности является интернализация. В этом случае индивид принимает на веру мнение группы, действительно соглаша­ется с ним и полностью его разделяет в последующих ситуациях. Индивид в такой степени попадает под влияние группы, что ее социальные нормы ста­новятся его личными нормами. Мнение группы (внешнее) становится собствен­ным мнением индивида. Иногда это явление называют «внутренней», или «истинной» конформностью.

Имеющийся опыт говорит о том, что конформность присуща всем людям. В противном случае человеческое общество вообще и различные формы его жизнедеятельности просто не могли бы существовать. Даже в тех случаях, когда индивид проявляет негативизм по отношению к нормам большинства, это может свидетельствовать лишь о его ориентации на нормы какой-либо другой группы лиц.

Референтные группы и личность. В течение жизни личность испытыва­ет разнообразные воздействия со стороны различных групп, в состав кото­рых она входит. Одни группы существенно влияют на личность во многих ее проявлениях, другие — незначительно и лишь в отдельных чертах. Сила влияния группы на личность зависит от многих факторов. Наибольший эф­фект наблюдается в тех случаях, когда группа является референтной (или эталонной) для данной личности. Так называется группа, с которой личность отождествляет себя в наибольшей степени. Социальные ценности и нормы референтной группы выступают для индивида в качестве эталонов деятель­ности, хотя сам он порой может даже и не входить в состав данной группы. Это явление хорошо описано Мольером в комедии «Мещанин во дворянстве». Ее герой Журден, принадлежа к мещанскому сословию, хочет во всем похо­дить на дворянина. Поэтому он заказывает платья, какие носят дворяне, нанимает учителей танцев, фехтования и даже философии, чтобы во всем приобщиться к дворянству. С полным основанием можно сказать, что для мещанина Журдена референтной группой является дворянское сословие. Под­росток, которого не принимают в очень значимую для него более взрослую компанию товарищей старшего брата, может ориентироваться на групповые нормы данной компании, копировать какие-то элементы одежды, формы поведения, лексику членов своей референтной группы. В социально-психо­логической литературе подобное явление обозначается специальным терми­ном «предвосхищающая» социализация. Имеются в виду усилия индивида, направленные на построение своего поведения в ожидании получения досту­па в группу с более высоким социальным статусом.

В литературе выделяется несколько типов референтных групп.

Нормативные группы — ценности и нормы которых индивид одобряет и хочет вступить в эти группы или завоевать их расположение. Эти группы дают индивиду руководство к действию и ожидают от него соответствующего подчинения. К нормативным группам можно отнести семью, религиозную или нацио­нальную общность. Часто такими группами являются для индивида товари­щеские компании, профессиональные или политические объединения. Сравнительные группы — в которые индивид не хочет входить или получить их расположение, но использует их как основу для оценки своего статуса или поведения. Так, индивид может обращаться к таким референтным группам для сравнения своих действий с действиями других людей, для определения сте­пени законности своих действий, сопоставления своих успехов в тех или иных областях. Например, исследователи в сфере организационной психологии ис­пользуют понятие «социальной нормы» заработной платы, то есть такой ее уро­вень, который работник считает для себя «нормальным», соответствующим его трудовому вкладу. Формирование этой «нормы» есть результат влияния со­ответствующей социально-профессиональной референтной группы. Как для рабочих, так и для служащих характерно сопоставление своей заработной платы с заработной платой других лиц соответствующей профессиональной группы и данного иерархического уровня в организации. Чем выше квалификация и образование работника, тем шире референтная группа при сравнении. Наря­ду с указанными выше, возможны также негативные референтные группы, по отношению к которым тот или иной индивид находится в оппозиции. Это группы, символизирующие что-либо неприемлемое для данного индивида. Так, отдельные люди могут избегать покупки тех товаров или продуктов, которые ассоциируются у них с социальными группами, недостойными уважения. Обычно каждый человек имеет не одну, а несколько референтных групп. В одной ситуации он ориентируется на ценности и нормы одной группы, в другой ситуации — на другую группу и т. д. Для того, чтобы лучше понять истоки тех или иных установок личности, причины ее поведения, необходимо знать, какие группы являются для данной личности референтными. Важность референтных групп как своеобразного «оплота» установок личности прямо или косвенно признается всеми, кто хочет радикально изменить эти установки. В таких случаях часто прибегают к физической и психологической изоляции индивидов от соответствующих референтных групп. Именно так делается в религиозных сектах кришнаитов и мунистов, где потенциальных новообращен­ных лиц ставят в условия подобной изоляции.

Порой референтность (эталонность) двух различных по своим нормам и традициям групп для одной и той же личности может приводить ее в положе­ние маргинальности. Оно характеризуется одновременным пребыванием лич­ности внутри определенной социальной группы и вне ее. Отсюда термин «маргинальная личность» (буквально: личность, находящаяся на краю). Приме­ром является чеченец, окончивший вуз в Москве и давно живущий в столице, или африканец, получивший образование в одной из европейских стран и работающий там же. Такие люди подвержены сильному влиянию двух раз­личных, во многом антагонистических культур. Нередко они стремятся при­надлежать к обеим этническим группам, но полностью не принимаются ни одной. Это может приводить маргинальную личность к серьезным межроле­вым конфликтам, негативно влияющим на ее психику. При благоприятном раз­витии национальных взаимоотношений маргинальные люди служат, по заме­чанию Кона, своеобразным мостом между разными этническими группами и их культурами.

Понятие маргинальности используется не только в межэтническом пла­не. И мастер на промышленном предприятии, и сельский житель, переехав­ший в большой город, и замужняя женщина, профессионал высокого класса на своей работе — это также маргинальные личности со всеми присущими им проблемами.

Социальная мотивация. Поведение личности в каждом конкретном слу­чае имеет свои причины. То, что побуждает личность действовать именно так, а не иначе, представляет собой мотивацию ее деятельности. Выявление мо­тивов деятельности людей — чрезвычайно трудная задача. Во-первых, по­тому что сложные виды активности личности (например, трудовая) вызва­ны к жизни не одним, а несколькими факторами (потребностями). Во-вто­рых, потому, что мотивы могут быть не только осознанными, но и неосоз­нанными. Обсуждая социальную мотивацию, следует подчеркнуть, что в ее основе лежат не врожденные, а приобретенные потребности. Они формиру­ются в результате воспитания, обучения, воздействия на индивида других людей и групп. Конечно, биологические основы человека могут проявляться и в социальной мотивации. Так, стремление какого-либо человека к соци­альному доминированию имеет определенное, хотя и поверхностное, сход­ство с удовлетворением врожденных потребностей некоторых животных. Од­нако, в конечном итоге, огромное влияние социальных и культурных фак­торов на мотивацию человеческой личности неоспоримо. Имеется ряд экспе­риментальных данных, показывающих различное мотивационное значение некоторых воздействий для различных культурных групп.

Представители многих психологических школ интересуются социальны­ми мотивами прежде всего потому, что такие мотивы на практике являются, вероятно, самыми мощными силами, управляющими поведением человека. Именно социальные мотивы побуждают нас достигать определенного соци­ального статуса, носить модную одежду и действовать таким образом, что­бы получать одобрение со стороны своей социальной группы, соответствовать требованиям общественной морали.

Как отмечалось выше, люди в различных социальных группах, а также в обществе в целом, находясь во взаимозависимости друг с другом, выпол­няют те или иные социальные роли. При этом они различным образом оце­нивают позиции (статусы), которыми обладают. Данная оценка подразуме­вает сравнение своей собственной социальной роли со всеми другими. Одни члены общества воспринимаются как обладающие примерно равным стату­сом, другие — более высоким, некоторые — сравнительно низким. Челове­ку, как члену общества, присущ такой сильный социальный мотив, как пе­реход в более высокий социальный слой. Люди в обществе стремятся к по­вышению своего социального статуса, поскольку это дает более высокий об­щественный престиж и уровень дохода. Так, нередко медсестра хочет полу­чить диплом врача, ассистент кафедры в вузе — стать профессором, рядовой служащий фирмы — управляющим. Безусловно, сила и характер потреб­ностей, лежащих в основе мотивации повышения своего социального стату­са, будут различны у разных людей, например, у двух юношей, один из ко­торых вырос в крестьянской семье в Рязанской области, а другой является сыном крупного московского предпринимателя. Каждый из них будет по-разному понимать повышение своего социального статуса, и их станут удов­летворять совершенно различные достижения на своем жизненном пути.

Социальные мотивы людей могут иметь либо конкретный (соперничаю­щий), либо кооперативный (сотрудничающий) характер. Тот или иной со­циальный статус обычно обретается посредством конкуренции или коопера­ции. Согласно экспериментальным данным (было сопоставлено поведение обезьян и маленьких детей) кооперация невозможна без соответствующего развития речи.

К социальным мотивам относят также конформность личности, ее стрем­ление соответствовать неким образцам, принятым в определенной группе или данном обществе. Следование моде в одежде, прическе, даже образе жизни также представляет собой важный социальный мотив человеческого поведе­ния. Далеко не всякий из нас согласится с тем, чтобы окружающие считали его «старомодным». Молодежь особенно склонна подражать своим кумирам, в роли которых могут выступать как реальные люди — популярные акте­ры, певцы, политики, так и герои фильмов, спектаклей, книг.

Среди важнейших социальных мотивов необходимо выделить подчине­ние авторитету. Повиновение официальной власти является неотъемлемой ха­рактеристикой любого общества, и его социальные институты функционируют именно благодаря соответствующей мотивации большинства людей. Обычно мы признаем необходимость легитимной (законной) власти и считаем себя обязанными ей подчиняться. Это происходит нередко даже в тех случаях, когда требования власти не соответствуют убеждениям и ценностям людей, противоречат им. Так, следуя приказу директора предприятия, работники выпускают в реку ядовитые отходы производства. Помощники политического деятеля, руководствуясь его распоряжениями, используют * грязные техно­логии», чтобы дискредитировать соперника. Когда такие случаи становятся известными общественности, то исполнители обычно проявляют стремление снять с себя вину полностью или, по крайней мере, частично, делая акцент на том, что они лишь следовали приказу свыше.

Стремление личности к подчинению авторитету объясняется, как считает Милграм, огромным значением социализации подчинения. Напомним, что социализацией называется процесс, в ходе которого индивид усваивает оп­ределенный социальный опыт и адаптируется к своему социальному окру­жению. С раннего детства в течение всей жизни человека учат подчиняться власти и вознаграждают за такое поведение. Подчинение становится бесспор­ной действующей нормой в учреждениях и социальных институтах вообще: в военной, медицинской, правовой, образовательной, религиозной, индуст­риальной и других сферах. Успешный результат действий личности в самых различных обстоятельствах часто является следствием мотивации подчинения авторитету, независимо от того, идет ли речь о школьных оценках, здоро­вье, продвижении по службе, медалях за боевые заслуги, признании и т. д. Таким образом, в ходе своей жизни человек учится ценить подчинение, даже если это порой бывает не очень приятно.

Вопрос об основных социальных мотивах человека является открытым, и каждый из исследователей по-своему подходит к его рассмотрению. Выше уже освещалась теория «иерархии мотивов» Маслоу, который выделял по­требности по степени их приоритета для личности. К числу социальных Маслоу относил потребности в принадлежности и любви, в уважении и са­моуважении, в самоактуализации. Спустя несколько лет после появления данной работы Маслоу американский антрополог Линтон, изучавший осо­бенности культуры различных народов, назвал три основные потребности, которые, на его взгляд, являются наиболее общими и наиболее значимыми для понимания человеческого поведения:

— потребность в эмоциональном отклике со стороны других, которая может проистекать из взаимоотношений зависимости в раннем детстве;

— потребность в долгосрочных гарантиях, исходящая из того непрелож­ного факта, что люди обладают способностью воспринимать время — и про­шлое, и будущее. Люди имеют потребность в «перестраховании» и надеж­де, поэтому могут жить лишь в ожидании последующего вознаграждения;

— потребность в новизне жизненного опыта, которая появляется, когда другие потребности удовлетворены. Она проистекает из скуки и недостатка каких-либо испытаний.

Уайт трансформировал указанную идею в концепцию «действенности». Он считает характерным свойством человека стремление к компетентности, чтобы контролировать окружающую его среду. Отрицая инстинктивную природу этого свойства, Уайт настаивает на том, что мотивация «действен­ности» является производной от сугубо человеческой потребности в исследо­вательской активности и своеобразной «игривости», направленных соответ­ствующим образом на достижение компетентности.

Среди наиболее известных концепций социальной мотивации следует отметить «теорию трех потребностей», автором которой является Макклел-ланд. На основе эмпирических исследований он пришел к выводу, что мо­тивация поведения каждого индивида может быть порождена тремя следую­щими главными потребностями:

— потребностью в достижении (стремление к превосходству, к достиже­нию определенной цели);

— потребностью во власти (стремление влиять на других, заставить их вести себя соответствующим образом);

— потребностью в аффилиации (стремление к дружеским и тесным меж­личностным отношениям).

Макклелланд отмечает, что любой человек имеет все эти три потребности, но у каждого индивида они выражены в разной степени. Так, человек может иметь высокий уровень потребности в достижении, средний — во власти и низкий — в аффилиации. Другому индивиду присуще совершенно иное со­четание этих потребностей. Особенно много внимания в работах Макклел-ланда уделяется анализу личности с преобладанием потребности в достиже­нии. Эти люди требовательны к себе, упорны и реалистичны. Для них дос­тижение определенного результата само по себе является целью. Они стре­мятся именно к личному достижению, а не к вознаграждению за успех. При этом человека, ориентированного на достижения, нельзя отнести к безрассуд­ным авантюристам. Он избегает задач, которые считает очень трудными или очень легкими. Такой человек высчитывает вероятность своего успеха и пред­принимает усилия для достижения цели лишь в том случае, если его оценка шансов на успех составляет, по крайней мере, пятьдесят на пятьдесят. Он очень верит в вероятность своего успеха, проявляет настойчивость и выдер­живает длительное напряжение на пути к цели. Для него характерен также поиск конкретной обратной связи, чтобы самому оценить уже сделанное. Индивид с высоким уровнем потребности во власти стремится занять влиятель­ное положение. Ему нравится стоять во главе чего-либо, воздействовать на других людей, контролировать их поведение. Нередко он в большей мере озабочен повышением степени влияния и престижа, чем успешным выполне­нием своих обязанностей. Для индивида с высоким уровнем потребности в аффилиации важнее всего расположение, дружба и любовь со стороны дру­гих людей, в том числе, сослуживцев. Он считает, что постоянное стремле­ние к успеху и влиянию на других препятствует теплым межличностным отношениям. Именно на такие отношения он и ориентирован. Поэтому дос­тижения или власть занимают на шкале приоритетов такого индивида ни­жестоящие места. Будучи членом какой-либо организации, он вполне дово­лен положением, когда руководители проявляют заботу о нем лично, а со­трудники дружелюбны. Данные исследований Макклелланда можно исполь­зовать в практике управления персоналом, поскольку они позволяют менед­жерам успешнее решать вопросы распределения обязанностей между работниками. Индивиды с высоким уровнем потребности в достижении пред­почитают рабочие ситуации с персональной ответственностью, постоянной оценочной обратной связью и умеренной степенью риска. При наличии ука­занных факторов они будут иметь сильную трудовую мотивацию. Индиви­ды, для которых характерен высокий уровень потребности во власти, лучше работают в таких условиях, где можно действенно влиять на других людей. По имеющимся данным, лучшие менеджеры имеют высокий уровень потреб­ности во власти и низкий — в аффилиации. Что касается индивидов с высо­ким уровнем потребности в аффилиации, то они предпочитают работу, вклю­чающую в себя частые контакты с людьми и возможности установления тес­ных межличностных отношений.

Исследования социальной мотивации дают дополнительные свидетельства уникальности каждого из нас. Сочетание различных мотивационных сил со всеми их оттенками, побуждающее ту или иную личность к какому-либо виду деятельности, всегда отличается неповторимым своеобразием.

Контрольные вопросы

1. Что такое тезаурус вашей личности?

1. совокупность моих ощущений;

2. то, что думают обо мне другие люди;

3. запас моих знаний о мире;

4. итоги моей самооценки.

2. Семантическая проблема коммуникации состоит в том, чтобы:

1. выбрать подходящее техническое средство для передачи информации;

2. использовать для передачи информации такие слова или знаки, которые наиболее точно выражают то, что вы хотите сказать;

3. точно выразить свое психическое состояние;

4. дать адекватную оценку данной ситуации общения.

3. Какой контакт устанавливается при межличностном общении, опосредован­ном каким-либо техническим средством?

1. визуальный;

2. тактильный;

3. вербальный;

4. технический.

4. Что изучает кинесика?

1. межличностное взаимодействие;

2. коммуникативные функции телодвижений;

3. восприятие человека человеком;

4. самооценки взаимодействующих людей.

5. Социальная роль профессора является:

1. приписанной;

2. достигнутой;

3. ситуационной;

4. гендерной.

6. Первым этапом усвоения личностью социальной роли является:

1. установление хороших взаимоотношений данной личности с определен­ными людьми;

2. согласие личности с требованиями данной социальной роли;

3. получение личностью информации о требованиях данной социальной роли;

4. социализация личности.

7. «Я-концепция» — это:

1. понимание другими людьми социальной роли индивида;

2. представление индивида о самом себе;

3. согласие индивида с требованиями социальной роли;

4. оценка личностью своих возможностей.

8. Личностно-ролевой конфликт подразумевает противоречие между:

1. психологическими особенностями руководителя и подчиненного;

2. требованиями двух различных социальных ролей;

3. психологическими особенностями личности и требованиями социальной роли;

4. психологически несовместимыми людьми.

Дата добавления: 2015-02-06 | Просмотры: 827 | Нарушение авторских прав