 |
|
АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология |
Глава 19. - Вот и все. Добавить мне больше нечего, - голос девушки был тих, но для Никиты он прозвучал, как раскат грома- Вот и все. Добавить мне больше нечего, - голос девушки был тих, но для Никиты он прозвучал, как раскат грома. Юноша растеряно посмотрел на Элизу. Понимает ли она, что этими словами девушка окончательно подводит эту невидимую – но столь определяющую! – черту, которая делит время пополам? Есть время до ее исповеди, и настало время после нее. И как бы обоим этого не хотелось, но сейчас уже невозможны те отношения, что были до столь откровенного рассказа девушки-вампира. Да, он теперь знает, кем на самом деле является его любимая, знает о этой части ее вечной жизни, что была до встречи с ним… Но та пропасть, что разделяла их до этой ночи не исчезла, а наоборот – стала более глубокой. И более широкой. Она вампир, а он простой смертный. Но он ее безумно любит, а у нее уже есть вечный спутник. И Никита слышал, чем же заканчивается эта безрассудная попытка стать между Элизой и Лестером… Что же дальше? Никита даже не знал, какие слова сейчас можно произнести, чтобы они не звучали банально. Или иронично. Или с упреком. Или… Да не важно как! Главное, он не знает, что вообще сейчас можно сказать… Элиза с тоской наблюдала за выражением лица своего собеседника. На нем явственно читалась та борьба, что происходила в его душе - борьба чувств. Его эта растерянность болью отзывалась в ее сердце. «Бедный мальчик, мне кажется, эта ноша не для тебя. Ты еще не успел отойти от потери своего лучшего друга, а теперь и я заставляю тебя страдать…» - промелькнула у Элизы мысль. И при этом на нее снизошла и другая догадка: а ведь она и тот друг Никиты в чем-то похожи. Они оба принадлежат вечности, хотя и в разном понимании этого слова. Но на взгляд ее смертного друга, наверняка одинаково его предали. Лишили его своего общества, бросили в этой теперь такой ненужной для него человеческой жизни… Девушка вздрогнула. Что-то далеко ее завели собственные домыслы. В голове ее собеседника сейчас нет и мысли о самоубийстве. Возможно, она не вовремя вспомнила Лирин и Француа? Но Никита совсем другой человек, живущий в столь прогрессивном веке, что на романтику у людей и времени-то не остается. Есть масса других увлечений, которым люди с не меньшей страстью поклоняются! Бизнес, компьютер, кино, или праздное хождение по развлекательным местам… Тот же секс в этом веке стал не синонимом взаимной любви между двумя людьми, а именно увлечением. Если же говорить про Никиту, то у него интересная работа, есть – хоть довольно-таки мрачное – но все же захватывающее его с головой хобби… И молодость. У него нет просто интереса к жизни, он его потерял вместе со смертью своего друга. Но это поправимо. Главное, чтобы сам Никита понял, что на свете существуют люди, которым он очень дорог и которые дороги ему. Это его друзья, от общения с которыми он после гибели Алексея добровольно отказался… - И что теперь? – услышала Элиза неуверенный голос человека, о котором столь грустно размышляла. Она с удивлением на него посмотрела. В своих мыслях девушка настолько далеко унеслась, что забыла о чем они собственно только что разговаривали. - Что ты хочешь узнать? – Элиза сделала вид, что не поняла вопроса. - Мне хочется узнать, что изменилось после столь откровенной беседы, - произнес Никита упавшим голосом и вымученно улыбнулся. Девушка промолчала. Подходящие слова все никак не находились, и от этого в душе нарастала паника. Она же прекрасно знала, что юноша сейчас с болезненным нетерпением ждет ее ответа! Именно от этих чертовых ее слов зависит, как они в дальнейшем будут общаться… если будут, конечно. - Мне хочется узнать, что поменялось в наших с тобой отношениях! – в отчаянии повторил юноша, и быстро начал перечислять возможные варианты: - Ты меня убьешь? Или наплюешь на собственные принципы, и все же сделаешь меня тоже вампиром? Или же я какое-то время буду находиться рядом с тобой и твоим бессмертным возлюбленным, чтобы лет так через двадцать повторить судьбу той девушки… Лирин, кажется? Каждое его предположение было словно пощечина. Каждое его слово было, как удар ножа. Действительно, чью судьбу захочет повторить ее смертный друг из двадцать первого века? - Или мы будет по-дружески общаться эти двадцать лет, а потом ты просто исчезнешь? – продолжил Никита глухим голосом. – Мне придется через некоторое время тебя забыть, и тогда я начну полноценную жизнь обычного человека, у которого в знакомых не числятся бессмертные ночные человекоубийцы? - В таком случае ты скорее окажешься в сумасшедшем доме, - попыталась пошутить Элиза, но тотчас поняла насколько жестоко это прозвучало. Никита вскинул голову, но ничего не ответил на ее такие необдуманные слова. - Я не знаю, что нам делать, - призналась Элиза через несколько минут молчания. Юноша задумчиво взглянул на часы. Девушка-вампир перехватив его взгляд, подтвердила его мысли: - Да, мне желательно сейчас уйти. Эта ночь длилась поразительно долго, но при этом слишком быстро закончилась… Мы не успели решить самый главный вопрос, не так ли? - Думаю, это к лучшему, - он немного помолчал, а потом тихо продолжил: - Сегодня мы врят ли бы пришли к каком-нибудь решению. Тем более – какое решение? Как нам быть? Право, это смешно! Сейчас не время для обсуждения столь серьезных тем, ты не находишь? - Что же ты предлагаешь? – с мягкой улыбкой поинтересовалась Элиза. Только что в своих мыслях она называла Никиту мальчишкой, но сейчас он рассуждает как взрослый опытный мужчина. - В данный момент мы перевозбуждены твоим рассказом. Я от того, что услышал, ты от необходимости вновь вернуться в свое прошлое, где были и потери, и боль, и страх. К тому нельзя забывать, что очень скоро наступит рассвет… Зачем искушать судьбу? Нужно лишь дать друг другу время… - Время, время… - почти с ненавистью пробормотала девушка-вампир. – Время отнимает, время старит, время уносит в прошлое то, что сейчас является самым дорогим… Но ты прав. Помнишь, что я тебе предложила, когда призналась в том, кем я являюсь на самом деле? - Конечно, - добродушно ухмыльнулся юноша, и почти дословно повторил: - Ты сказала: «давай поступим так: я сейчас уйду, а ты подумаешь. Когда ты решишь, что готов меня выслушать, ты позовешь – мысленно. Вампиры способны услышать призыв с любой точки земного шара. Если он будет сделан ночью, то я его услышу. Нужно лишь повторять мое имя». Еще уточнила, что зовут тебя не Лиза, а Элиза… - Да, - подтвердила девушка. – Может и сейчас поступим именно так? Когда ты будешь готов продолжать наш разговор, то просто меня позовешь… Элиза чувствовала, что ей пора уходить. Осталось совсем мало времени до того момента, как солнце медленно, но верно начнет выползать из-за горизонта. Но столько еще несказанно! И ей совсем не хочется расставаться с Никитой, она банально боится оставлять его наедине с его же собственными мыслями. - Тебе нужно идти, - с тревогой проговорил юноша, и еще раз взглянул на часы. - Хорошо, - Элиза не стала спорить. – Никит… - Не нужно, - мягко перебил он ее. – Мы с тобой не прощаемся, а вот если ты не поспешишь сейчас… Юноша проводил свою ночную гостью до двери. Когда она уже выходила, их глаза вновь встретились. - Я буду ждать, - прошептала Элиза, и не дожидаясь ответа стала быстро спускаться по лестнице. Никита с грустью посмотрел вслед девушки, понимая что вместе с ней уходит и его надежда. Элиза принадлежит другому миру, куда он сам никогда не сможет попасть. И дело даже не в том, что он человек, а его любимая девушка является вампиром. Нет. Смысл ее бессмертной жизни заключается в вечной любви к Лестеру. И только так и никак иначе, она будет счастлива. Несчастной же ее делает то, что она обречена жить очень долго и при этом убивать людей. Если бы не это, то скорее всего Элиза бы и не стала искать себе друзей среди смертных. Этьен, Лирин и Француа появились на линии ее судьбы лишь потому, что сама девушка не была уверена в ответной любви Лестера, не была уверена, что ее существование правильно. Именно это чувство толкало ее на более тесное знакомство со смертными, хотя для вампира это недопустимо. Но это же чувство и не позволяло Элизе сделать себе подобного в отсутствии Лестера. Присутствие же выше упомянутого вампира только лишь подкрепляло любовь в девушке. На фоне светловолосого бессмертного монстра остальные блекли: и простой смертный Этьен, и даже такой же вампир Француа. И не важно было, что каждый раз Элиза пугается жестокости Лестера, что ей очень не нравится его презрительное отношение к людям, его ирония по отношению к ней самой. Все равно она любила именно Лестера, только Лестера и никого другого. Никита с болью думал, что эта дружба с ним является тоже проявлением внутренней неуверенности Элизы. Почему-то ему казалось, что Лестер слишком хорошо понимает свою вечную подругу, а потому и позволяет ей сближаться со смертными. Ничем другим нельзя объяснить его равнодушие по поводу знакомства Элизы с очередным человеком. Вампир же должен осознавать, что ни к чему хорошему это привести не может. Но при этом разрешает ей снова делать очередную попытку понять с помощью дружбы со смертным саму себя. Зная при этом, что эта попытка с самого начала обречена на провал. Но если бы не было этих попыток, то скорее всего Элизу бы постигла довольно распространенная душевная болезнь – сумасшествие. Если бы она не получала моральную разрядку, общаясь с теми, кем была раньше она сама, то – как выражаются его друзья? – крыша бы у нее поехала давным-давно. «Что стоят жизни нескольких людей по сравнению со здравым рассудком бессмертного существа?» - с горечью подумал Никита, садясь на тот самый диван, на котором еще пять минут назад сидела его ночная гостья. «Тем более, что эти люди добровольно – даже с искренней радостью! – готовы расстаться со своей бессмертной душой ради любимого ими вампира». Никита вышел на балкон и закурил сигарету. Юноша поежился от утреннего холода. Уже скоро солнце покажется из-за горизонта, уже сейчас вдалеке небо начало светлеть. Когда он покупал квартиру ему понравилось удобное расположение этого дома. С одной стороны окна выходят на такие же многоэтажки, и становится сразу понятно, что живешь именно в городе. В городе, где есть асфальт, поблизости располагаются разнообразные магазины, и чтобы добраться до остановки достаточно пройти всего несколько домов. Причем от этой самой остановки возможно уехать до любого конца города, и при этом не делать пересадок. Но это с одной стороны дома, так сказать, с его лицевой части. Если же выйти на балкон, то можно лицезреть типичный пригород: на некотором расстоянии железнодорожные пути, где почти без перерыва грохочут пассажирские поезда, товарняки и электрички… За этими путями следуют обыкновенные частные дома, между которыми виднеются почти проселочные дороги. Никита собственными глазами видел на этих тропинках пасущихся лошадей! И лишь вдали – и только из-за их высоты! – виднеются городские девятиэтажные дома. Юноша вздохнул. Сейчас, после бессонной ночи, ему не хочется ни о чем думать. В его голове ворочались сонные мысли, одна неприятнее другой. Ведь кто с абсолютной уверенностью может сказать ему, что это все правда? Рассказ девушки больше напоминал исповедь сумасшедшего, а не отражение действительности. Да, она его услышала и пришла, но этому при желании можно найти правдоподобное объяснение. Может, в его квартире стоят жучки, реагирующие на имя Элиза?.. «Стоп, - оборвал Никита сам себя. – Братец, тебя уже конкретно заносит! Меньше детективов нужно читать!». Но если это самообман девушки – если все слова Элизы являются правдой! – то, действительно, как им быть? Было бы намного проще, если бы его любимая была обычной смертной сумасшедшей, которая сама не подозревает о собственном недуге. Тогда все можно было бы изменить… «Что изменить? – опять поднял голову внутренний голос юноши. – Если она сумасшедшая, то ей место в больнице, а не среди людей. Ведь получается, что убивает она просто так, а не для того, чтобы продлить себе жизнь! Но если Элиза вампир, то у нее есть хоть какое-то оправдание для всех этих убийств…». Никита бросил сигарету вниз, и тут же закурил новую. До самоубийства Алексея юноша верил в судьбу. Верил, что все в этой жизни происходит не просто так. Даже если уволили с работы, тебя бросила девушка и ты вдруг разом поругался со всеми друзьями… Значит, нужно было чуть опуститься вниз, чтобы оттолкнуться и с новыми силами подняться наверх. С ним как раз это и произошло несколько лет назад. Потом ему предложили более выгодную работу, помирился со своими старыми друзьями, ну а девушка… Девушка так и осталась для него больной темой. Да, он встречался с красивыми представительницами противоположного пола, но так ни одну из них и не смог полюбить. Но при этом на заработанные деньги, что он стал получать на новом месте, Никита через полгода смог купить трехкомнатную квартиру в хорошем районе. С ним стала встречаться красивая, добрая и послушная Юля, но а друзья на то и друзья, чтобы прощать… И этого бы ничего не было, если бы на прежней работе Никиты не стали против него плести интриги… Раньше он верил в судьбу. Но когда Алексей покончил с собой, в душе Никиты что-то перевернулось. Какая к черту судьба, если человек сам решает жить ему или нет?! Будучи молодым и красивым повеситься из-за какой-то девчонки – это что, была судьба его лучшего друга? Нет, Никита решительно отказывается в это верить… Но сейчас, стоя на балконе собственного дома и куря уже третью подряд сигарету, юноша готов был снова поверить в это явление человеческой жизни. Только этим словом можно объяснить тот факт, что встречаясь с молодыми красивыми девушками он не ощутил даже намека на это светлое чувство, как любовь. И вот сейчас влюбился – всем сердцем полюбил! – девушку, которая оказалась вампиром. Благодаря ее рассказу, он смог другими глазами взглянуть на самоубийство своего друга. Нет, он вовсе не стал считать смерть единственным способом сбежать от любви, которая невзаимная, а потому жестокая и беспощадная. Но нельзя и осуждать людей, которые только так находят свое спасение. Год назад Никита поступок Алексея ощущал как настоящее предательство по отношению к их дружбе. Слушая же Элизу, юноша чувствовал как в его душу вновь возвращается спокойствие и уходит эта необоснованная обида. Поймав себя на желании закурить новую сигарету, Никита со злостью смял пачку. Все, пора ложиться спать, иначе он скурит весь табак, что есть в доме, и даже не заметит! И получит лишь отравление, но никак не облегчение… Вернувшись в комнату, юноша спокойно посмотрел на счастливое лицо Алексея. В тот момент, когда был запечатлен этот момент из вечности, его друг знал о своем скором расставании с этим миром. Знал и был на седьмом небе от счастья – от того, что его любимая рядом, что он может ее видеть. Пусть она на следующий день захочет уйти от него, так и он здесь не останется… - Леша, прости. Я не заслуживал твоего хорошего отношения ко мне. Ведь вместо того, чтобы понять тебя, я поспешил с обидой и осуждением… Снимок начал расплываться перед глазами, и Никита понял, что плачет. Странно, ведь даже узнав о гибели друга, присутствовав на его похоронах, а потом и в течении этого года его глаза оставались сухими..
Элиза буквально вбежала в свою спальню, и тут же легла спать. Еще несколько минут и она бы на себе испытала все прелести встречи утреннего солнышка для вампира. Вот как она потеряла бдительность, если позабыла о собственной безопасности! Лестер, естественно, уже видел седьмой сон. Конечно, он же в отличии от нее, здравомыслящий вампир и наслаждение красотой рассвета явно не входит в его планы… Открыв же глаза на следующий вечер, первое что увидела девушка было именно хмурое лицо Лестера. Заметив, что она проснулась, вампир беззлобно произнес: - Я уже думал, что ты не вернешься… Элиза, не пугай меня так больше. Я тебя ждал… - Прости, - она не знала, что можно еще сказать. Вампир потянул ее за руку и она встала. Они вместе прошли в гостиную. Он не стал ее ни о чем спрашивать, будучи уверенным, что она сама все ему расскажет. Лестер оказался прав, но этот нелегкий для них разговор она начала с другого… - Почему они все умирают? Лирин, Француа… Вампир удивленно поднял брови. Но девушка никак не отреагировала на этот его столь красноречивый жест. - Может, потому что они начинают любить вампира? – ответил Лестер. Он видел, что свой вопрос Элиза адресовала в первую очередь самой себе. - Нет. Мне иногда кажется, что это показатель незрелости, показатель несовершенства души. Ведь есть же люди, которые сильно любят, но их чувство, к сожалению, не взаимно. Так они и живут с ним, тихо радуясь, когда у их любимого все идет хорошо, огорчаются если это не совсем так. И они даже не навязывают собственное общество предмету своего воздыхания, просто стараются быть рядом. А некоторые пытаются что-то доказать, сведя счеты с жизнью. Конечно, в основном это молодые и глупые смертные. Что они только не делают! Бросаются из окна, вешаются, режут себе вены… И, естественно, глотают таблетки. Зачем? Мне же больно думать так о близким нам людях – Француа и Лирин. И если я могу принять то, что девушка была слишком молода – по нашим меркам, и стала искать спасения для своей души в вечном забытье, но Француа! - Они любили вампира, - тихо повторил Лестер. – Это не так просто, как тебе кажется. Зло всегда порождает только зло. А эта любовь их истощила, отняла все их жизненные силы. Будь Лирин влюблена в молодого – или старого, не важно – человека, я уверен, она бы, как ты сейчас сказала, пронесла бы свое чувство через жизнь, не пытаясь убежать от него. Была бы счастлива от сознания того, что любит. - Но я тебя тоже любила, - возразила Элиза. – Поверь, у меня и мысли не было о самоубийстве. Хотя даже Оноре предполагал такую возможность, и боялся за меня. - Влюблена, моя милая. Ты ко мне тогда не испытывала столь глубокого чувства. А в этом и есть вся разница. Твое отношение ко мне было слишком поверхностным. Это напоминает, когда смертные пытаются обожествить конкретного человека. То чувство, которое испытывают нынешние поклонницы известных актеров и певцов к их кумиру. Думаю, если бы я в то время исчез из замка Лешуаль, то ничего страшного с твоей психикой бы не произошло. Через несколько лет ты стала бы меня забывать, а когда прошло бы еще лет десять, то стала бы спрашивать себя: а был ли у тебя такой знакомый, как вампир Лестер. - Хочешь сказать, что полюби бессмертного, и для человека остается лишь единственный выход – это смерть самого человека? - Необязательно. Но это лучший выход. Для всех. Элиза, не смотри на меня так, - взмолился вампир. – Ты же знаешь, что для меня значили те два смертных. Лирин я любил, как дочь. Француа же был мне настоящим другом. Хоть и соперником – я так считал, потому что не верил тебе. Но что бы с ними стало, будь они до сих пор живы? Милая, они бы давно сошли с ума! Любовь, тем более безответная, это не светлое чувство. Оно губит, особенно того, кто и испытывает его. Помолчав, девушка печально проговорила: - Ты прав. Больно это признавать, но ты прав. Видишь, я научилась прислушиваться к твоим словам. - Да. Жаль, что для этого потребовалось столько лет, - без иронии ответил Лестер. - Но это означает, что мы олицетворяем вечное зло. – Озвучила Элиза то, что в последнее время ее мучило. – Понимаешь, мы не только убиваем ради жажды, мы еще жестоко надсмехаемся над человеческими чувствами. Мне страшно. Страшно вспоминать свое прошлое, знать сколько горя я принесла. Меня пугает вечность. Я не понимаю своего места в ней. Зачем я существую? Чтобы идти сквозь время, сея смерть? Но я не хочу! И при этом во мне все замирает при мысли, что я когда-нибудь осмелюсь последовать за своими жертвами, что я присоединюсь к Лирин и Француа. Что я смогу увидеть в другой жизни Оноре и Этьена. Как я смогу взглянуть им в лицо? Девушка ожидала издевательских речей от своего собеседника. Как было всегда, когда она заговаривала на такие темы. Но их не последовало. Это то, что осталось в прошлом. Сейчас же они научились понимать друг друга. Жаль, что для этого потребовалось столько лет. Вампир подошел к ней, и она с радостью оказалась в его сильных объятиях. Как же она мечтала – всегда мечтала! – чтобы они были простыми смертными. Не важно, в каком времени бы познакомились, но встретили друг друга, обвенчались… С каким восторгом она бы родила своему любимому первенца! А потом бы и девочку – со светлыми волосами и серыми глазами, как у папы. Какая чудесная пара из них могла бы получиться! Красивая, любящая друг друга пара… И они ценили бы каждое мгновение, проведенное вместе. С какой нежностью она бы прижималась каждый раз к сильному телу своего возлюбленного! Своего мужа. Она могла бы стать самой верной, самой доброй и покорной женой. Да и Лестер был бы превосходным супругом. Он был бы главой не только семьи, он оберегал бы их любовь, не давая ей угаснуть. Элиза была уверена, что и в сорок, и в семьдесят лет они бы испытывали друг к другу такое светлое чувство. Если были бы смертными. А что сейчас? Да, они любят, но любовь их зла. Они бессмертны и их не касается время. Они позволяют издеваться друг над другом, ведь у них в распоряжении вся вечность. Их пару никогда не скрепит такое чудо, как рождения ребенка. Вампиры не получают такое благословление с небес… Возможно, они лучшие представители бессмертных убийц, но также трусливы, мелочны и жестоки, как остальные. Что они могут ожидать от будущего? То, что уже видели в своем прошлом. И эта скука толкает их на разнообразие, где жертвами становятся невинные люди. Зачем? И что страшнее всего, у них нет возможности исповедоваться. Они не могут покаяться. Они не имеют права верить в доброго Бога, который сможет простить их вечно грешные души. Что же они могут? Жить дальше, убивать и заставлять страдать других людей? Или плодить себе подобных? Конечно, можно прожить на крови животных и не заводить знакомств среди смертных. Но вот вопрос: как долго это продлиться? Это же не жизнь, а существование! Пить кровь людей заложена в вампирах самой природой, и когда-нибудь они не смогут сдержать свою страсть. Как когда-то Элиза не удержалась, и убила парня из деревни во Франции. Хотя несколько лет свято соблюдала такой своеобразный пост… И все равно захочется сблизиться со смертным. Как захотелось познакомится с Никитой. А ведь был уже горький опыт общения с представителями «живой» расы – Оноре, Этьен, Лирин, Француа… Насколько длинным будет этот список к исходу этого тысячелетия? А следующего? Так жить нельзя. «Но что бы с ними стало, будь они до сих пор живы? Милая, они бы давно сошли с ума!» - Лестер это сказал о тех смертных, которых они потеряли в своем прошлом. Но они-то сами?! До какого времени вампиры сохраняют свой здравый рассудок? И почему они так самоуверенны, что не думают о собственном сумасшествии? А здоровы ли они вообще? - Моя дорогая, - прошептал Лестер у Элизы над ухом, - они все ушли, потому что чувствовали себя лишними. Но у меня тоже возникает такое же чувство. Я тоже лишний в этой жизни. Все мои действия причиняют другим боль и страдания. Это не радует меня. Я ощущаю себя таким старым и ненужным… Проходя мимо человеческих свалок, мне хочется рядом прилечь, чтобы меня тоже выкинули, как этот мусор… Все мое существование бесцельно. Вампир Лестер… Я отвратителен самому себе. - Ты мне нужен. - Я знаю, - вампир посмотрел в глаза своей вечной возлюбленной. – Ты мне тоже необходима. Ты мой воздух, мое сердцебиение, моя жизнь… Но получается, что мы живем просто друг для друга. И при этом приносим остальным вред. - Что же ты предлагаешь сделать? - Я не знаю, - вздохнул он. – Видишь ли, тот выход, который лежит на поверхности, меня пугает. Я не готов к этому решительному шагу. Я боюсь, что меня ждет там. Как и ты, я страшусь встретить души наших знакомых. Мы все трусливы… - Да. Но это неизбежно. От нас лишь зависит, когда именно, это произойдет. - Боишься пресловутого вампирского сумасшествия? – криво улыбнулся Лестер. - Нет, как тебе известно. Я лишь допускаю такую возможность, что даже вампиры не вечны. Мы живем лишь дольше простых смертных, но когда-нибудь и нас ждет встреча со старухой по имени Смерть. - И всячески отодвигаем столь значимый момент, - согласился с ней вампир. – И я не уверен, что буду когда-нибудь готов на столь отчаянный шаг. Снимаю шляпу перед нашими смертными друзьями, так как они оказались куда смелее своего бессмертного знакомого. Элиза, немного помолчав, с грустью произнесла: - Знаешь, что меня сейчас пугает? Отнюдь не наше с тобой завершение скитания по этой грешной земле… Что будет с Никитой? - А что ты хотела, когда решила ему исповедаться? – не удержался от укора ее собеседник. – Мне кажется, все возможные сценарии уже были. Наш исследователь мыслей самоубийц может жить рядом с нами, оставаясь при этом человеком. Как было с Лирин… А может стать таким же бессмертным, как и мы. Как произошло когда-то с Француа... Самое печальное, моя дорогая, что оба варианта развития событий ведут к одинаковому результату. Не хочу тебя расстраивать, но мне почему-то кажется, что и Никита присоединиться к нашему черному списку погибших душ. Девушка задрожала при этих словах. - Я прочитала относительно недавно в одной книге: «Знаешь, что гласит восточная мудрость? Если событие произошло один раз, оно может более никогда не повториться. Но если событие происходит дважды, то непременно произойдет и в третий раз», - тихим голосом процитировала она. – Как думаешь, это изречение подходит к нам? Лестер ничего не стал отвечать, лишь прижал девушку к себе еще крепче. Но она поняла этот жест правильно. - Ты думаешь, что Никита тоже… - Элиза не смогла договорить эту фразу. - Ничего я не думаю, - раздраженно ответил Лестер. Вампир не хотел грубить, но настала пора прекращать этот неприятный разговор. Зачем говорить об этом, если сама жизнь покажет, что же выберет Никита? – Милая моя, это тебе нужно было думать, когда ты решила опять поиграть в смертную. Элиза, где была твоя голова, когда ты возжелала снова повторить попытку стать человеком? Тебе оказалось мало Лирин и Француа… Он замолчал, почувствовав, что девушка плачет. - Ты как маленькая девочка, - прошептал вампир. – Сначала делаешь глупость, а потом расстраиваешься… - Я не хотела.. - Верю. Ты все надеешься вернуться в свою смертную жизнь. Понимаешь, что это ни к чему не приведет, кроме как к новым страданиям, но все же делаешь эти упорные попытки. Мне тебя жаль, Элиза. Врят ли в тебе когда-нибудь угаснет желание стать вновь человеком, оно же тебя всегда будет толкать на дружбу со смертными. И всегда ты будешь одинаково обжигаться. Это неизбежно, любовь моя. Говорил он это нежно, но каждое слово вампира было словно удар ножа. Удивительно. Элиза давно заметила эту странность. Что-то хорошее Лестер произносил насмешливым тоном, а вот такие жестокие слова всегда в его исполнении мягки, как бархат. Может, он и не специально так уравновешивает смысл слов и их произношение, но все равно это у него получается блестяще. - И мы сейчас не можем ему помешать… - задумчиво проговорила Элиза. - Нет, конечно, - подтвердил ее вечный возлюбленный. – Во-первых, именно сейчас Никита лишь обдумывает твой этот увлекательный рассказ. В нем еще живет сомнение, что ты являешься плодом его больного воображения. Конечно, вновь увидев тебя, он до конца поверит в твое существование – что ты есть и что ты вампир. И во-вторых, только после этого до нашего смертного знакомого из двадцать первого века дойдет: ты не обычная девушка, в которую он так сильно влюблен. Ты вампир со своей историей, и он тебя посмел полюбить. Когда Никита тебя слушал, он еще тебе не верил. Сейчас же он осознает, насколько жестока правда. - Почему тебе кажется, что самоубийство – это единственное решение, которое он может принять? – Элиза мягко высвободилась из нежных объятий Лестера и отошла к окну. - Это не меня нужно спрашивать, - удивленно ответил вампир. – Почему Лирин и Француа тоже пришли к такому выводу? Почему так сделал и лучший друг самого Никиты – Алексей, кажется? - Странно, не правда ли?, - смотря в окно, спросила девушка, - У людей такая короткая жизнь, а они не задумываясь отказываются от нее. Мы же, получив несколько человеческих жизней, все также не хотим умирать… - Ты обобщаешь, милая, - невесело улыбнулся ее собеседник. – Самоубийц среди людей все ж мало. Большинство различными способами цепляются за свое существование на земле. Даже нищие или калеки дорожат своей жизнью. Очень многие бы захотели стать ночными человекоубийцами ради вечной жизни… - Я знаю. Почти то же самое говорила я и Никите в нашем с ним разговоре. Мне просто хочется знать, что же ими движет, когда они говорят жизни до свидания. Является ли это очень смелым поступком сильного человека, или же показатель незрелости души? И наше с тобой нежелание прощаться с жизнью – что это? Проявление трусости, или мы более здраво оцениваем свое существование? Лестер поморщился. - Милая, ты слишком любишь философствовать. Возможно, если бы ты проще относилась к жизни вообще, и к самой себе в частности, то и не было бы сейчас этих моральных проблем. Если бы ты жила в свое удовольствие, не задумываясь кем ты являешься и что представляют окружающие тебя люди, то тебя бы так сильно и не тянуло бы снова стать человеком.
Дата добавления: 2015-01-18 | Просмотры: 471 | Нарушение авторских прав |