АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Глава 2. Две тысячи первый.

Я проснулась в холодном поту, судорожно прокручивая в памяти обрывки сна. В последнее время все чаще стала замечать за собой, что перед тем как открыть глаза, повторяю все мельчайшие детали виртуальных голограммных изображений. Так мне удается разгадать или раскрыть подаренную кем-то СВЫШЕ информацию. Я словно замираю и перестаю дышать, сон длиться одновременно недолго и так долго, как сама Вечность. У снов другое временное измерение, в них можно застрять, завязнуть, движения становятся медленными будто ты пробираешься сквозь прозрачное невидимое глазу густое пространство и не можешь сделать следующего шага, спасаясь «застывшим бегством» неведомо от кого, преследователи меняются. Во снах можно передвигаться со скоростью света, летать на высоте полета птицы и смотреть из Космоса на Землю, расширяясь до бесконечности и превращаясь в широко раскрытые всепоглощающие глаза. Можно перемешаться на столетья назад, оказываясь с людьми из прошлого. Слышать запахи, чувствовать тепло волны, смотреть то цветное, то черно-белое кино совсем неземных сеансов.

*В ушах все еще продолжал визжать ребенок, маленькая девочка крутилась на земле, корчившись от боли, она была без ноги*. Задыхаясь от сковавшего тело страха, попадаю в новую картинку и совершенно другое измерение из лета в зиму. *Я стою на льду, подо мной под его толщей парнишка, смотрит на меня, его начинает уносить течением. «Я все про тебя знаю» - говорит он мне напоследок и исчезает* и снова картинка *Дядя Равиль муж Резеды покупает новый нетёсаный сруб и ставит на гору, там, где стоит мой дом* (моя боль)

В одиннадцать часов звонит сама тетя Резеда: «Мы потеряли Рустема!» голос дрожит. «Как?» - кричу в трубку. На другом конце сдавленный голос становится тихим, затравленным, мечется. «Его убили!» - заплакала она, слезы уходили внутрь, тонули в самой глубине стертой в старую тряпку, такой же старой и обветшалой на данный момент души, топили скорбящего с головой в трясине, из которой выберется не каждый.

У моего дяди было двое взрослых детей: сын Рустем и дочка Айгуль. Я жила у своих родственников, когда училась на втором курсе техникума два зимних месяца, в сильные морозы встречала детей из садика, тогда они были еще совсем маленькими. Рустему исполнилось девятнадцать, когда его жизнь оборвалась. Истерзанное тело было сброшено с высоты четырнадцатого этажа. На груди отпечатки протекторов сапог, ухо обезображено, ножевые ранения в шею. Он кричал: «Мама», а значит…… «Был еще жив на момент падения из окна или крыши. Если б сбросили с этажей ниже, то тело вероятнее всего упало бы на козырек подъезда. Убийца был не один, наш Рустем был крепкий сильный парень, один бы с ним не справился, это уж точно!» - вконец раздосадовавшись и сильно разозлившись на людей «нелюдей», я выстраивала версию за версией. «Чтоб я сделала, если б была Мировым Судьей?» - спросит кто-нибудь отвечу: «Если вина человека доказана на сто процентов, пойман на месте преступления за изнасилование детей – «полное удаление ненужных органов», убийство детей – «смертная казнь на электрическом стуле». Я б не дрогнула! «Проворовался крупный чиновник» - политическая статья с расстрелом прилюдно – «Мелкому неповадно будет». Мысли прервали болезненные вздохи и возгласы.

Заносили на носилках, все словно приклеились к стенам. Длина тела стала еще больше, чем при жизни, он сильно вытянулся из метр девяносто стал двухметровым. Узенькие дверные проемы и неудобный нестандартный коридор, вход в квартиру, привел сопровождающих в некоторое замешательство и заставил всех вздрогнуть. Никогда прежде не приходилось испытывать такой сильной боли. «Что бы вы ни делали, ничего уже нельзя было исправить!». Все, словно парализованные, перестали шевелиться. Противоестественная, ранняя смерть «Такой короткий отрезок жизни!».

Мне казалось, что еще совсем недавно мы были все вместе на свадьбе моей сестренки. «А наша невеста лучше!» - выкрикнул Рустик из окна машины встречному свадебному кортежу. Невеста действительно была у нас красавица. Помню, как он веселился на этой свадьбе, танцевал, шутил, как мы любовались исполнением татарского национального танца. Лебединые руки Лилии рисовали плавные линии узоров в воздухе, гармония тела, души и музыки. Ее муж Радик не оставлял ни на секунду будущую спутницу жизни, никого не подпускал близко, меня в том числе. Искусный номер, подарок невесты гостям, равнодушных не осталось. Кто-то плакал, кто-то улыбался, а кто-то напился. Рустик в тот день от приподнятого настроения тоже, с кем-то «пробно хлебнул» за что и получил крепкий нагоняй от матери «Он только начал жить!». Добрый, внимательный, открытый, очень хороший, просто замечательный мой двоюродный братишка, лежал сейчас перед нами почти неузнаваемый, поднять его мешал «вечный покой». Всех тяжелее было тете Резеде, она не переставала раздавать всем тапочки, пытаясь спастись от горя в заботах об окружающих, что-то шептала, обколотая лекарствами, сейчас находилась мыслями с сыном. Во всех комнатах сидели и молились бабушки, моя абика Амина была с ними. Я плакала у раковины в ванной, чтоб не показывать своего состояния родителям: им и без того было плохо. В семьях татар при погребении людей сильно плакать не положено, но как это проявление слабости можно было контролировать? Невыносимая головная боль только усугубляла ситуацию, вены на шее надулись, готовые лопнуть в любую минуту. Сережа попытался успокоить, поняв, что лучше сейчас меня не трогать, отступился.

В милиции отцу Рустема сказали: «Сам не хотел жить, у него ведь был псориаз, вот он и покончил собой!». Раны на шее и груди разглядели, когда мулла вымыл тело перед молитвой, следы преступления были на лицо даже для дилетанта, не говоря уже об опытных судмедэкспертах. Дядя Равиль сам стал таким экспертом, он скрупулёзно зафиксировал на снимках главные и неоспоримые улики страшного убийства. Абике было уже очень много лет, но она одна единственная, кто смог читать молитвы до самого утра, всем стало плохо. Мы уехали ночевать домой. Дома я не отходила от своей раковины, горькие непослушные слезы разъели лицо, а грудь сдавили клещи «За что?! Почему мир так жесток?!». Лиля тоже видела накануне сон.

*Дядя Равиль ищет проездной сына, находит его на своем шкафу, из него исчезло фото Рустема*

«Кто говорит нам об этом? Почему не раньше, не точнее?» «Не могут, нельзя, все должно идти своим чередом! Не нам решать, кому жить дальше, а кому остаться» «Чудовищно! Ужасно! Страшно!»

Рядом с домом наших горем раздавленных родственников стоит четырнадцатиэтажка, у одного из ее подъездов в разных местах в сугробах торчат три гвоздики. «Четвертый! Уже четвертый случай и вы не ищите убийц? Здесь что, кладбище?» - хочется закричать на доблестных охранников порядка. «Квартала» неспокойное место разборок группировок и казни над невступившими в эти «милые» организации. Наша родная милиция здесь ничего не решает, она бездействует «Удобная позиция!»

«Давайте лучше я сам!» - сказал Равиль. Дорогая добротная шапка в земле, хозяин давно перестал ценить материальные вещи, все самое дорогое, что у него было, сейчас он своими руками оставит в этой самой могиле, в которую спустился по плечи, чтобы принять «драгоценный груз». «Больно, очень больно наблюдать эту картину!». Порывы ледяного ветра помогают держать голову свежей и не потерять сознания. Хотя никто не мог с уверенностью сказать: «А в своем ли мы уме находились?».

В течение года родители не оставляли попыток найти убийц, все тщетно: этим делом попросту никто не занимался. Я сказала своим родственникам: «Не ищите, их уже нет в живых!» Новый сон в канун перед годинами * Место, которого нет на Земле два холма, вместо земли под ногами прах, он повсюду кроме него ничего нет. На одном из холмов вся наша родня, мама Рустема смотрит строго с назиданием, словно обижена, на другом холме Он, голову склонил набок, где было травмировано ухо. Смотрит на нас, словно просит прощенья. Между холмов дорога, она уходит под землю. По этой дороге в серых телогрейках двое мужчин везут тележку, (ноша, груз) уходят под землю* «Аминь! Отпускаем!»

«Уходят!» за короткий промежуток времени схоронили почти всех двоюродных братишек. У маминого старшего брата Габдуллы сразу двоих сыновей: 16 лет - повесили подростки за ящик водки, 19 лет-повесился сам. 30 лет - Председатель Холдинговой кампании, пристрелили возле дома, осталась маленькая дочка, 32 года сын Атукая удалил в платной клинике города Казани геморрой, к вечеру с температурой за сорок умер, осталась дочка пять месяцев. Сын Нурии попал в нехорошую компанию - снимали автомобильные покрышки, «сел» «Чужие ошибки в расчет не брались». Отсидев, вышел оттуда подтянутым, в хорошей физической форме праведным мусульманином: читает 5 раз в день намаз, без вредных привычек, женился на мусульманке, дочери месяц, работает и радует мать «Не всех тюрьма калечит! Кто-то все же набирается там мудрости!»

Глава 3. Только не ты!

«Нужно сделать всего один только шаг! Всего один. Ну же, смелее!» кто-то неосязаемый был рядом и подталкивал перешагнуть через порог маленькой спальни. За последние сутки этот крошечный уголок квартиры стал для нас священным. Всего несколько минут назад сильно исхудавшее тело, завернутое в саван, находилось в этой самой комнате. Нужно было убраться, ополоснуть марли, которыми мыли усопшую, вымыть всю квартиру, лестничную площадку и пролеты с 9 по 1 этаж. Эту миссию возложили на нас с Лилей и сыновей Нурии в качестве помощников, все остальные поехали на кладбище, где хоронят мусульман. На девяносто пятом году жизни абика покинула наш суетный и бренный мир. За свою нелегкую жизнь она родила, вырастила и воспитала хорошими людьми тринадцать детей, а так же четверых сирот - братишек и сестренку мужа. Смогла пережить больше половины тех, кого растила и считала это обстоятельство самым страшным. Пожелание: «Чтоб ты пережила своих детей!» - звучало для нее, как проклятье. Слишком святое, очень божественное, находилось здесь несколько минут назад. Надо было быть достойными своих потомков «Равными мы никогда не станем, слишком хрупкие, слишком изнеженные, чтобы сравнивать себя с тем поколением, что жили до нас».

В воздухе что то витало и мне предстояло к этой духовности прикоснуться. Она все еще находилась здесь, в этом месте рядом со мной, я чувствовала ее дыхание, оно заполнило все пространство. Мне казалось, сейчас она была повсюду, вышла из границ своего маленького тела и расширилась, растеклась во Вселенной. «Глубокий вдох, несмелый шаг вперед!» - руки на автомате выполняли всю работу как положено. Я прополоскала марли, повесила сушиться, не выжимая «Нельзя!» после просушки все ткани и одежда пойдут в костер «Таковы обычаи!». В течение часа четырехкомнатная квартира Нурии была прибрана полностью: занавески во всех комнатах постираны, стенка с посудой сверкала, полы намыты, мебель пропылесосена, лестничные проемы посвежели. Эмиль и Руслан еле успевали подносить нам чистую воду. Мы с сестренкой с неразрешенной скоростью движения по квартире, проносились мимо друг друга, соревнуясь: «Кто первый найдет себе нужный объект?». На плите уже скворчала еда, когда все вернулись. Трудно объяснить, где взялось столько сил все это выполнить, удивились сами и очень удивили остальных. Думаю: «Это ЕЕ рук дело, нам помогали». Для всех Нурия, а для меня Аня беспрестанно благодарила нас, за труд, что было лишнее в данной ситуации. Очищая не квартиру, а душу, мы сами что-то приобретали для себя, будто просили за все прощенья, что не успели сделать для самых дорогих людей еще раньше.

Жизнь Нурии, из всех детей Амины, была самой тернистой. Ранний брак в девятнадцать лет не принес ничего хорошего, кроме слез и переживаний. Долго не могла родить ребенка, муж от красавицы жены загулял с другой женщиной, другая незамедлительно родила, чем и решила трудную дилемму «Кто с кем останется?!» разошлись. Прототип героя мультфильма с именем Гена – мужчина высокого роста, с грубыми чертами лица и закрытой душой, каким-то образом смог завоевать ее сердце, успел ранить, раздавить и уничтожить ее, как личность, пока жили вместе. Жаль, что никто не смог отговорить, прежде чем она решилась на брак с человеком намного старше своих лет. Нурия ухаживала за больной матерью мужа, та лежала в кровати и «курила, как паровоз». Сам он так и не примкнул ни к тому, ни к другому берегу, потерялся в толпе. «А все начиналось неплохо»: зарабатывал много, наряжались в самое лучшее, вся одежда импортная. Как оказалось, деньги не главное в жизни, главное чувства - они куда важнее. Распрощались, долго жила одна. Сейчас у Нурии был второй муж «Где ты таких находишь?» - хотелось спросить и я спрашивала, а точнее ругала ее «Снова не повезло!». Верзила, лодырь каких мало, нигде не работал больше двух недель, единственное достоинство -много читал и был завидно просвещён. Все время сидел на шее жены, одним словом «паразитировал». «Ладно, хоть сыновья помогают!» - вздыхала частенько Нурия. Эмиль занялся ремонтом квартир с братьями мусульманами. Руслан, высокий красивый молодой человек, очень скромный, в мать работал на «Станции Защиты Растений» вместе с ней, взял в жены женщину с ребенком, новообразовавшаяся троица быстро срослась характерами. Как подросли парни вопрос о том: «Может ли хозяин дома обижать свою жену?» в их семье отпал за ненадобностью, раньше это было в порядке вещей. Сейчас я за нее больше не боялась, стало спокойнее, можно было смело перелистнуть и эту страничку.

Сегодня все разговоры были только о ней одной, об усопшей. Погоревали, даже пошутили, наговорились, собрались. Дорога домой вдруг навалилась на плечи тяжелой монолитной плитой, и сколько я ни пыталась высвободиться, ничего не получилось, результат нулевой: плита давила и давила на грудь, затрудняла дыханье и стала одним из самых болезненных периодов в череде прощаний с близкими. «Как мы без тебя? Без твоих молитв словно нагие, незащищенные!» «Пусть земля тебе будет пухом!». «Услышит ли Всевышний мои молитвы?!»

Не смирился со смертью матери самый младший из сыновей абики - Фаяз, на кладбище сказал: «Мама я с тобой, я скоро, жди!» прожил совсем чуть - чуть, заболел сахарным диабетом, накопилась вода в лёгких, после нескольких раз откачки умер в деревне на руках Нурии. Умирал тяжело, схоронили рядом с матерью «Как хотел». Многие, а может и почти все болезни возникают на нервной почве. Дядя Равиль и тетя Резеда после смерти сына «приобрели» это серьезное заболевание - диабет сахар 21 и 23, вынуждены были ежедневно самостоятельно колоть инсулин в живот. С двумя высшими образованиями Равиль работает мастером на заводе у фрезерного станка. Резеда – учитель, преподает в старших классах точные науки. Абсолютно безвредные, добрые, отзывчивые люди находят теперь утешенье в своих внуках от дочки Айгули.

В ночь на сороковой *В моей комнате в зале стоит цветок лилия, он покрыт пылью, подхожу ближе, вижу что пыль бархатная красивая мягкая и теплая на вид. Смываю ее кристально-чистой водой, вода переливается, играет на солнце, цветы омываются, молодая зелень открывается снова* (это был прах, я видела точно такое рядом с погибшим Рустемом).

*Абика присаживается ко мне на кровать, на руке одно колечко с зеленым камушком* Лиля перед самой смертью подарила ей два очень простых колечка, как абика просила с красным и зеленым камушком* До самой смерти Амина любила выглядеть опрятно: своевременный уход за телом, приятный запах духов, красивое платье, ухоженная голова и молитвы 4-5 раз в день. Весь это набор был обязательным для моей старенькой на вид, но очень крепкой духом бабушки. Не помню, ни единого раза чтоб она когда-нибудь на что-то жаловалась. Позже я узнала, что одно из колечек осталось лежать на подоконнике у Нурии, колечко с красным камушком «Нужно будет, вернуть его хозяйке!»

В зеркале заметила появление маленького родимого пятнышка темного цвета у себя на нижней губе. Точно такое было у моей абики в том самом месте. Ее способности «читать сны» достались мне «Не знаю радоваться такому приданому или огорчаться?!». Я научилась различать тончайшие запахи во снах, чувствовать теплое и холодное. Видеть только цветное, или только безликое изображение. Находиться в прошлом, попадать в будущее на два, шесть, полгода, два года вперед. Слышать слова, запоминать их, разгадывать знаки и посланные с неба сообщения «Не трудно догадаться от кого они идут».

Дата добавления: 2016-03-26 | Просмотры: 374 | Нарушение авторских прав