Марка направил ко мне другой когнитивный терапевт. Он страдал агорафобией, в течение пяти лет посещал нескольких терапевтов, и у него наблюдался некоторый прогресс. Он был способен ездить во многие места и обычно действовал без чрезмерного страха, но все еще не мог справиться с одним страхом — он не мог летать. У него было несколько практических сеансов in vivo с психиатром, у которого был собственный самолет, но все безуспешно. Он так и не мог летать.
Мы провели полный анализ мыслей, которые у него имелись относительно полетов, и нашли, что они вполне типичны для агора-фобиков. Марк не боялся разбиться, он боялся впасть в панику, находясь в воздухе. Он боялся, что во время паники он окажется запертым в самолете.
Его центральным убеждением было не наше открытие: предыдущие когнитивные терапевты тоже его определяли, но прошлые попытки оспаривания не срабатывали. Никто из них прежде не идентифицировал и не работал с историческими корнями его убеждения, поэтому они все еще были целы. Мы решили потревожить эти корни, чтобы изменить его настоящие убеждения.
Марк очень много работал и рьяно выискивал исторические предтечи своих иррациональных мыслей. Мы нашли внешний стимул, который запускает формирующие фобию иррациональности.
