АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Защитные функции

Большинство проблем, с которыми нам приходится сталкиваться в жизни, можно представить как результат неадекватных взаимодействий эго с окружающим миром. На угрозу или стресс мы отвечаем самоотстранением, бег­ством, потерей чувствительности к боли и даже галлюцинациями или бредом. Эти реакции выполняют защитные функции, они искажают или прекращают контакт с угрожающей ситуацией. Мы притупляем свою способ­ность к осознанию угрозы до тех пор, пока она не минует. Такие реакции помо­гают нам приспособиться к целому ряду ситуаций — например, при невозмож­ности удовлетворить какую-либо потребность или при наличии конфликта между несколькими потребностями. Однако, если угрожающая ситуация сохра­няется на протяжении длительного времени или если мы подвергаемся множе­ству опасностей одновременно, нам становится страшно совершать даже обыч­ные действия без использования защиты. Мы начинаем привыкать к тому, что любые контакты с другими людьми и даже углубление в самого себя всегда со­пряжены с опасностью. В результате мы начинаем использовать защитные ме­ханизмы даже тогда, когда реальной угрозы нет. При этом функции ид и эго нарушаются, а мы теряем контакт с миром и собственным телом.

Идеи гештальт-психологии о контактах эго с окружающим миром и грани­цах этих контактов естественным образом подводят нас к анализу работы в группе, поскольку эти идеи касаются поведения индивида во внешней среде и его взаимодействий с другими. В гештальт-терапии выделяют четыре основных защитных механизма, используемых при контакте эго с окру­жением: слияние, ретрофлексия, интроекция и проекция.

Если идентификация является нормальным аспектом функционирования ид, слияние — это невротический механизм избегания контакта. Слияние donfluence имеет место в тех случаях, когда личность не ощущает границы между собой и другими. Слияние можно распознать по склонности к употреб­лению местоимения «мы» вместо «я» при описании индивидом собственного со­стояния или поведения. Члены группы, считающие, что другие чувствуют то же, что и они, проявляют, таким образом, склонность к слиянию. Обнаружив, что между людьми различия все-таки есть, они могут либо сами почувство­вать себя отверженными, либо отвергнуть всех вокруг, будучи не в состоянии смириться с мыслью о существовании таких различий. Не имея четкого пред­ставления о границах своего «Я», такие - люди доходят до того, что им, оказывается, непросто отличить собственные мысли, чувства и потребности от чу­жих. В результате они утрачивают способность устанавливать и прекращать контакты с другими.

Ретрофлексия, интроекция и проекция представляют собой нарушение взаимодействия эго с окружением. Граница между эго и окружением смещает­ся, и в результате какие-то существенные аспекты личности выводятся за ее границы либо, наоборот, в ее пределы попадает то, что на самом деле для нее органически чуждо.

Буквально ретрофлексия означает «резкий поворот на себя». При ретрофлексии устанавливаемая эго граница между личностью и окружением смещается ближе к центру личности, так что человек начинает относиться к самому себе так, как он сам относится к другим людям или объек­там. Это происходит оттого, что когда-то стремление индивида удовлетво­рить свои потребности встретило сильное противодействие. Вместо того чтобы и впредь направлять свою энергию вовне с целью изменить окружение, инди­вид обращает ее на себя. Таким образом, первоначальный конфликт с окруже­нием переносится внутрь.

Лингвистически ретрофлексия выражается в употреблении возвратных ме­стоимений. Ретрофлексирующий индивид говорит: «Я должен СЕБЯ контроли­ровать», «Я должен заставить СЕБЯ выполнить эту работу», «Мне стыдно за СЕБЯ». При этом между Я-субъектом и Я-объектом действия проводится чет­кое различие. Ретрофлексирующий член группы, находясь на «горячем сту­ле», будет говорить: «Я так зол на себя, что готов сам на себя наорать!» С точки зрения гештальт-психологии, этот человек на самом деле зол на кого-то друго­го, но он уже успел усвоить, что направлять гнев на реальный объект опасно. Руководитель группы может предложить такому ретрофлексирующему клиен­ту найти какой-либо повод для гнева на других участников и вступить с ними в конфронтацию. Таким образом, испытывающий агрессивные чувства человек может найти подходящий способ разрядки.

Интроекция — это восприятие чужих убеждений и установок без критики, без попыток привести их в соответствие со своими. Соответственно, интроекты — это чужие убеждения, установки, мысли и чувства, которые были при­няты без анализа, переструктурирования и поэтому не стали частью личности. В результате интроекции граница между «Я» и внешним миром смещается глу­боко внутрь личности, и поэтому возможности для саморазвития оказываются ограниченными. Кроме того, интроекция приводит к тому, что энергия инди­вида уходит на попытки примирить концепции, которые не только чужды ему самому, но и несовместимы между собой, так что он буквально разрывается между ними на части.

Наиболее ранние интроекты внедряются в личность человека его родите­лями. Интроекты без всякого разбора и выяснения их ценности отправляются на хранение в бессознательное. Со временем отличать интроекты от собственных убеждений становится все труднее. Когда, находясь в группе, чувствительный мужчина сдерживает слезы, так как убежден, что мужчинам неприлично пла­кать на людях, это может быть примером хорошего усвоения родительской ус­тановки. Здесь важно понять, считает ли сам этот человек плач неуместным или его останавливает искусственно созданный барьер. В гештальт-группах при­дается большое значение исследованию убеждений и установок участников, имеющему своей целью определить, какие из них отражают истинную пози­цию человека, а какие относятся к числу некритически воспринятых чужих убеждений.

Проекция противоположна интроекции. При склонности к интроекции лич­ность принимает в себя аспекты своего окружения, а при склонности к проек­ции человек переносит на окружение ответственность за то, что имеет причи­ну в нем самом. Примером действия механизмов проекции могут быть постоян­ные жалобы на всеобщую холодность и черствость. В таком случае человек, вместо того чтобы отнести имеющееся чувство отчужденности к самому себе, воспринимает его так, как будто оно направлено на него из внешнего мира. Перлз дал этому образное описание: «Мы сидим в помещении с зеркальными стенами и думаем, что смотрим в окна наружу».

Если интроецирующий индивидуум превращает свое «Я» в поле битвы противоречивых и чуждых ему идей, то проекция приводит к тому, что для человека весь внешний мир становится ареной его внутренних конфликтов. Примером проекции может служить поведение участника, обвиняющего дру­гих членов группы в том, что они якобы наслаждаются тем дискомфортом, который испытывает сидящий на «горячем стуле». Если объект конфронтации не признаётся в приписываемых ему чувствах, есть все основания считать, что эти чувства свойственны как раз инициатору конфликта, но он приписы­вает их другим, так как не хочет признавать у себя. При проекции граница эго четко отделяет свое от чужого, но она пролегает так, что непринимаемые аспекты личности размещаются по ту сторону границы. Перлз суммировал особенности невротических защитных механизмов так:

Интроецирующий индивидуум поступает так, как, с его точки зрения, хотелось бы другим, чтобы он поступал; проецирующий поступает с другими так, как, по его мне­нию, другие поступают с ним; при патологическом слиянии человек вообще не знает, кто по отношению к кому как поступает; а ретрофлексирующий по отношению к себе поступает так, как хотел бы поступать с другими.

Задачи гештальт-группы состоят в активации осознавания, ослаблении ретрофлексивного напряжения, ассимиляции интроектов и замены проекций прямым самовыражением.

Зрелость

В гештальт-терапии оптимальное состояние личности называется зрелостью. Чтобы достичь зрелости, индивид должен преодолеть свою потреб­ность в получении поддержки со стороны окружающих и найти новые источ­ники поддержки в самом себе. Это до некоторой степени похоже на уход моло­дого человека из родительского дома, когда он лишается финансовой под­держки родителей и самостоятельно ищет источники существования. В геш­тальт-психологии рассматривается не финансовая, а эмоциональная зрелость. Для удовлетворения своих потребностей незрелая личность норовит манипули­ровать окружающими, вместо того чтобы брать на себя ответственность за свои проблемы и добиваться всего своими силами. Зрелость приходит, когда мы мобилизуем собственные ресурсы, преодолевая страх и чувство безнадеж­ности. Мы испытываем подобные чувства тогда, когда поддержка со стороны не приходит, а свои силы кажутся недостаточными. Ситуация, в которой мы не можем получить помощь со стороны и так же не можем рассчитывать несобственные силы, представляется тупиковой. В такой ситуации зрелая лич­ность способна пойти на риск. Если человек отвергает риск, ему приходится прибегать к притворству, чтобы манипулировать другими: можно разыгрывать беспомощность, чтобы сохранять свою зависимость, или тупость, чтобы полу­чать интеллектуальную поддержку. Перлз полагал, что взрослый человек для достижения зрелости и выработ­ки ответственного отношения к самому себе должен как бы слущить со своей личности все неврозы, слой за слоем, словно кожуру с луковицы. Первый слой Перлз называл клише. На этом уровне мы действуем стереотипно и неаутен­тично. Под этим слоем лежит следующий, искусственный. На уровне этого слоя в поведении преобладает лицемерие, межличностные отношения поверх­ностны, а истинные чувства скрываются притворством. Это как раз то состоя­ние, когда человек манипулирует другими, чтобы получить поддержку, кото­рая, как он считает, ему требуется. Под искусственным слоем лежит тупиковый. На этом уровне поддержки со стороны уже нет, а своих возможностей еще не­достаточно. Мы стремимся избегать этого уровня так же, как стремимся избе­гать любой боли. Переживание тупиковой ситуации включает чувства расте­рянности, безысходности, тщетности любых усилий. Под тупиковым находится уровень «внутреннего взрыва» – имплозивный (Implosion — буквально: взрыв внутрь, в противоположность понятию explosion — взрыву в обычном смысле) слой, или слой смерти.

Доходя до этого слоя, мы вступаем в соприкосновение со своим истинным «Я», с тем, что было похоронено под различными защитами. Перлз утвержда­ет, что контакт с имплозивным слоем влечет за собой «внешний взрыв» — эксплозивный переход к аутентичности.

На проживании ситуации тупика основаны многие упражнения гештальт-терапии. Искусственно создаваемая в группе критическая ситуация позволяет человеку принимать рискованные решения в атмосфере безопасности. Кри­тичность ситуации состоит в видимой безысходности, а безопасность — в от­сутствии «взаправдашней» угрозы. Отказываясь потакать членам группы, ру­ководитель побуждает их к использованию собственных ресурсов. По словам Лауры Перлз, руководитель должен оказывать «самую минимальную помощь в случае крайней необходимости». Другой аспект безопаснос­ти состоит в том, что участник волен в любой момент прервать упражнение либо вовсе отказаться от его выполнения.

Дата добавления: 2015-11-26 | Просмотры: 521 | Нарушение авторских прав