АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Герменевтическая деятельность в психотерапии

Разнообразие психотерапевтических событий имеет то следствие, что попытка исчерпывающего описания этого множества кажется безнадежной. Никакое объяснение, никакой ответ на вопрос «Почему?» по поводу этих процессов, эффектов и т. д. не имеет права претендовать на истинность во всех аспектах. В этом пункте психотерапия в принципе находится в том же положении, что и физика, биология или любая другая отдельная наука. В психотерапии, как правило, не делается никаких утверждений об общей истинности ее знаний, она — как и другие отрасли науки — стремится к расширению обоснованных возможностей деятельности. Она не пытается провозгласить царство неприкасаемой истины — пытается только создать такие продиктованные субъективным познанием возможности, которых раньше не существовало (ср. Wallner, 1990).

Если при наблюдении общего психотерапевтического процесса мы сосредоточим свой взгляд на психотерапевте, то увидим, что его попытки понять пациентов через спектр высказываний последних создают предпосылки как для дальнейшего течения психотерапии, так и для научного прогресса. Здесь текст истолковывается по смыслу жизненных высказываний. Он включает произнесенные слова, а также обрывки слов, плач и жестикуляцию. Его форма, его содержание как неопределенные обозначения его своеобразия перетекают в понимание. Цитированное выше высказывание Альстеда (Alsted, 1630) поразительно хорошо подходит к психотерапии. Разве не основана она на стремлении «лучше понимать, глубже вникать и, подражая, более удачно выражать» жизненные высказывания пациента, иными словами, разве не основывается она на герменевтической работе? При желании герменевтическую работу психотерапевта, как и любую другую научную работу, можно распределить на категории поиска материала, использования мате-

риала и подачи материала. Даже пренебрегая неминуемой утратой информации в таком грубом изложении, это все же лучше объясняет то, что достигается в психотерапии герменевтическими средствами.

Составной частью поиска материала являются все меры, принимаемые психотерапевтом для того, чтобы больше узнать по высказываниям пациента. Сюда входит и образование соответствующих условных рамок, а также состояние и действия на протяжении психотерапевтического сеанса. Это стремление собирать высказывания до определенной степени можно понимать и как создание возможности получить или облегчить эти высказывания. С чисто профессиональной точки зрения с этим связано и предположение о возможном эффекте лечения.

«Использование материала в психотерапевтическом контексте» — на первых порах звучит парадоксально. Потому что, с одной стороны, психотерапевт вынужден соблюдать чрезвычайную осторожность в сфере своих собственных оценок, а с другой стороны, термин «материал» может навести на мысль, что тут речь идет об опредмечивании человека, — ибо по крайней мере часть его личности — его высказывания — отделяется от него и рассматривается как вещь. Но под этим имеется в виду всего лишь определенный рабочий момент для лучшего понимания человека. Повторяя вслед за Шлейермахером, понимать автора лучше, чем тот понимал себя сам, является целью, к которой надлежит стремиться на основании опыта и рассмотрения высказываний пациента. Таким образом, если разделить психотерапевтическую процедуру на три названных отрезка, то на долю использования материала приходится поиск взаимосвязей, различение подтекстов в высказываниях, связь найденных подтекстов между собой и т. п.

На долю описания материала выпадают все попытки психотерапевта истолковать все услышанные признания и оформить их благодаря предпринятому истолкованию.

Именно здесь и проявляется специфический аспект герменевтической работы в психотерапии. Как уже было сказано, в связи с поиском материала, существует определенная взаимосвязь между текстом и истолкованием. Высказывания пациента

доходят до понимания психотерапевта, и это в свою очередь вновь влияет на высказывания пациента. Таким образом, в герменевтической работе мы наблюдаем некий круговорот, особенность которого состоит в том, что влияние оказывается не на выбор изначально заданных текстов, а на выработку новых. В экзегетике Библии или толковании литературы действует правило, что рассматривается в принципе неизменяемый текст, для более глубокого понимания которого привлекаются другие тексты, которые ведут нас далее в наших объяснениях. То, какой текст при этом избирается, зависит от актуального в каждый определенный момент состояния герменевтической работы. Итак, имеющийся здесь «герменевтический круг» содержит определенный и ограниченный толкованиями набор уже существующих текстов. В психотерапии, напротив, истолкование влияет на сотворение новых текстов. Это и есть то особое соотношение взаимозависимости и отражения, та особая ситуация, в которой производится герменевтическая работа. Пациент и психотерапевт находятся в определенных отношениях друг с другом, они состоят в контакте. Таким образом, выработка текста и его истолкование перетекают друг в друга и постоянно друг другом определяются, то есть развиваются во взаимной зависимости. Нечто похожее происходит, кстати, и в юриспруденции, которая в этом смысле более сродни психотерапии, чем теологии. Тут герменевтика тоже не только ориентируется на уже существующие тексты, но и влияет на производство новых правовых предписаний (например, проверка закона на предмет его непротиворечивости конституции: если закон будет признан противоречащим конституции, то в соответствии с герменевтически работающей критикой исправляется не только его новая формулировка, но и содержание).

Правила, основные направления и предпосылки герменевтической работы в психотерапии не являются едиными. Так же как в теологии и в юриспруденции, тут образовались разные школы, исходившие в своем развитии из разработок новых точек зрения.

Исходя из ортодоксального естественнонаучного понимания психотерапии, к этому разнообразию направлений следовало бы отнестись с недоверием, так как при исследовании одних и тех же данных получить разные вытоды означает получить ложные

результаты. Общепринятый взгляд на действительность как раз не терпит никаких равноправных конкурентов.

Это воззрение некоторое время фактически разделялось и самой психотерапией, претендовавшей на научность по типу естественных наук и искавшей истину на том же пути, например, в психоанализе (Freud, GW HV). Таким образом, альтернативные выводы означали бы предание сомнению этой претензии на истинность.

Сегодня стали яснее недосказанность предположений естественных наук (познавательно-теоретический вопрос) и прежде всего офаниченность возможностей применения их методов. Такие альтернативные способы видения, как теоретическое конструирование действительности, являются ныне вполне легитимными, и не только в не относящихся к естественнонаучным отраслях (как, к примеру, в герменевтике), а даже в сфере постоянного флагмана естественных наук — в физике.

В последнее время естественные науки вступают в техническое соприкосновение с психотерапией: их методами исследуются определенные предположения психотерапии. Правда, только такие, которые формально вообще доступны естественнонаучным методам, то есть могут быть сформулированы так, чтоб их можно было подвергнуть проверке на истинность. Большие участки психотерапии, однако, не могут быть переведены на язык естественных наук. Это объясняется тем, что принципы естественных наук — обобщение и абстрагирование, а психотерапию интересует, напротив, специфически личное.

4. НАУКА О СУБЪЕКТИВНОМ

Изложенные соображения показывают, что от психотерапии не следует ожидать познания, подобного познанию в естественных науках, даже если исследование душевных расстройств глубоко проникает в биологию человека. Психотерапия в качестве герменевтики стремится к пониманию картины взаимоотношений, которые индивиды, а также группы и организации, имеют в своем сознании и руководствуются ими в своих действиях. Анализ отношений — часть любой психотерапии, основанной на различных теоретических ис-

толкованиях и по-разному относящихся к теперешнему состоянию проблемы. При этом отношение к «себе самому», к другим, по большей части к близким родственникам, в их соответствующем биографическом контексте преимущественно пребывает на первом плане. Временное измерение всегда также играет определенную роль, на что разные школы психотерапии обращают разное внимание. Так, настойчивое повторение детских травм — в психоанализе важная часть исследований и терапии, тогда как вопросу необходимости, направленности на будущий жизненный план оказывается значительное внимание в индивидуальной психологии, экзистенциальном и трансактном анализе. Принцип «Здесь и сейчас» играет важную роль в гештальттерапии, во многих групповых терапиях и клиентцентрированной психотерапии. Общим для всех методов является уважение к каждому субъективному тексту. Психотерапевт как исследователь сохраняет сдержанность в интерпретации описания отношений до тех пор, пока пациент как полноправный творческий партнер не изложит своей версии реальности. Современная психотерапия признает, впрочем, решающую роль пациента как интерпретатора своей собственной истории и восприятия собственных отношений. Психотерапевт и пациент сообща ткут «мифический ковер» законной для них действительности.

Итак, в чем состоит обретение познания? Прежде всего — для пациента, когда он вербализирует свое восприятие. Вербализация порождает собственную динамику действительности постольку, поскольку она создает некую форму пробных действий в уже релятивизированном аспекте, которые значительно отличаются от «только мышления». Наконец, процесс взаимодействия между высказываниями пациента и психотерапевта, который вносит свой вклад в процесс, свою точку зрения, дифференцированный, новый способ видения проблемы, следствием чего становится иная последовательность действий, чем раньше. Кроме того, новые знания рождаются в обмене интерсубъективным опытом между психотерапевтами и в общем научном, то есть само рефлективном, дискурсе. Этот дискурс отражается, с одной стороны, в супервизии, а с другой — во всех доступных науке средствах.

Психотерапии долгое время отказывали в так называемой «научности». И все более явным становится, что именно субъективность теоретического изложения психотерапевтических наблюдений отвечает общественной необходимости: утрата руководившегося традициями общества принуждает современного индивида идти собственными, специфически субъективными путями в интерпретации жизненных событий и отношений. При этом психотерапия помогает ему в радикальном познании его субъективной истины.

Литература

Dilthey W. (1900) Die Entstehung der Hermeneutik. In: Dilthey W. (Hrsg) Gesammelte Schriften, Bd 5. Teubner, Stuttgart

Freud S. (1952) Gesaltlmelte Werke, Band 15. Imago, London

Kierein M., Pritz A., Sonneck G. (1991) Psychologengesetz, Psychotherapie-Gesetz, Kurzkommentar. Orac, Wien

Liebs D. (1975) Romisches Recht. Ein Studienbuch. Vandenhoeck & Ruprecht, Gottingen

Mittelstrass J., (in Verbindung mit) Wolters G. (1980) Enzyklopadie Philosophie und Wissenschaftstheorie, Bd 1. Bl-Wissenschaftsverlag, Mannheim

Popper K.R. (1971) Logik der Forschung. JCB Mohr, Tubingen

Prinz W. (1990) Wahrnehmung. In: Spada H (Hrsg) Allgemeine Psychologie. Huber, Bern

Schleiermacher FDE (1977) Hermeneutik und Kritik (hrsgg. v. Frank M). Suhrkamp, Frankfurt/Main

Seiffert H. (1992) Einfuhrung in die Hermeneutik. Francke, Tubingen

Stroker E. (1992) Einfuhrung in die Wissenschafstheorie. Wiss. Buchgesellschaft, Darmstadt

Wallner F. (1990) Acht Vorlesungen iiber den Konstruktiven Realismus. In: Wallner F., Peschl M. (eds) Cognitive Science, Vol. 1. Universitatsverlag, Wien

Эмми Ван Дойрцен- Смит, Дейвид Смит