АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

И. ПСИХОТЕРАПИЯ И ПСИХОЛОГИЯ

В ежедневной речевой практике понятие «психология» применяется для всего, что связано с духом и душой. В таком широком и дилетантском понимании психотерапия, конечно, должна быть составной частью психологии. Однако это обыденное применение слова никоим образом не совпадает с пониманием «психологии» как специальной научной дисциплины с собственными организационными структурами и методическими предписаниями. И мы, когда начнем исследовать отношения между психологией и психотерапией, будем обращать внимание лишь на это второе, профессионально-специфическое значение слова.

Современная научная психология возникла в 50-х годах прошлого века. Новый подход, который пришел на смену более ранним, «философским» моделям психологии, был назван его основателем, Вильгельмом Вундтом (Wilhelm Wundt) экспериментальной психологией. С тех пор психология видела свое предназначение в союзе с физиологией и, по словам немецкого психолога Шторринга (Stoerring), уже не осознавала себя как «науку о душе» (Decker, 1977, S. 194). При таких устремлениях обосновать психологию как экспериментальную науку психотерапия рассматривалась как вредная и лишняя. В 1879 году Вундт основал в Лейпциге первый университетский институт экспериментальной психологии, а в 1900 году количество таких институтов во всем мире превысило 100 (Fancher, 1990). И даже если «интрос-пекционизм» Вундта и отвергается современной наукой, то следует признать, что именно он обосновал психологию как научную дисциплину, опираясь на эксперимент, наблюдения и квантификацию. Робинсон (Robinson, 1981) так резюмирует эту определившуюся для современной психологии традицию:

«Поначалу возникло преобладающее согласие относительно мысли, что научная психология должна быть экспериментальной дисциплиной, а не дедуктивной или рационалистической. Далее, на основании этого убеждения, возобладала точка зрения, что предметный участок психологии должен ограничиваться наблюдаемыми феноменами, которые подлежат количественному описанию. В той мере, в какой современная психология вообще воспринимает философию науки, она, в-третьих, преимущественно поддерживает ту (неопозитивистскую) точку зрения, согласно которой наука своего наивысшего уровня развития достигает на ступени надежных эмпирических законов» (S. 423).

Второй аргумент Робинсона ограничивает психологию стадией поведения⁷.

⁷ Понятие «поведение» я использую в широком смысле, включающем также неинтенциональные физиологические феномены (например, нейрофизиологические).

С точки зрения заинтересованности психологии строгой номологикой и квалификацией, это почти всегда имеет то следствие, что поведение объясняется с помощью иных теоретических концепций, чем сеть пропозициональных установок, на которые обычно ссылаются психотерапевты.

Я уже описывала, как психотерапия развивалась под влиянием философии романтизма и как медицинская психиатрия обычно отказывала ей в признании в качестве новой дисциплины. Парадокс, впрочем, состоит в том, что психологи, со своей стороны, рассматривали психотерапию ввиду ее терапевтических компонентов как часть медицины. Что же касается психоанализа, то «психологические труды и монографии полностью обошли Фрейда своим вниманием; указание Вундта составляет единственное исключение» (Decker, 1977, S. 222). Психологи восприняли психоанализ даже более негативно, чем медики.

Как и психиатрия, научная психология отличается от психотерапии тем, что в своем теоретическом дискурсе она не допускает интенционалистских моделей. Но если, как уже упоминалось, умышленные «пропозициональные установки» характерны для дискурса психотерапии, то присущая научной психологии форма теоретического дискурса, как правило, несоединима с личностными особенностями психотерапии. Таким образом, с точки зрения их концептуализации, психотерапевтические теории и не являются идентичными психологическим теориям, и не сводятся к ним. В случае с двумя психотерапевтическими подходами, которые прямо выводятся из теоретических систем психологии, — поведенческой⁸ и когнитивной терапии, — можно было бы в соответствии с упомянутыми критериями сказать, что здесь идет речь не о самостоятельных дисциплинах и что их следует отнести к психологии. Однако ввиду того, что эти два подхода присвоили элементы других направлений психотерапии, их уже нельзя свести исключительно к психоло-

Если окажется, что поведенческая терапия основана на неверной психологической теории или же неверно выведена из самой по себе правильной психологической теории, то понятно, что все эти размышления сразу же потеряют свой вес.

гическим корням, поэтому их следует все же рассматривать как субдисциплины в рамках самостоятельной дисциплины психотерапии.

Итак, мы видим, что психотерапия отчетливо отличается от психологии, даже если она ею и ограничена. Так, современные дебаты о false memory syndrome [синдроме ложной памяти] свидетельствуют, что психотерапевтические утверждения о мнимых воспоминаниях на основе ранних переживаний, вероятно, созвучны со знаниями психологии о способе функционирования и пределах памяти. Таким образом, психологические знания могут предложить ориентир для психологии, поскольку психотерапия занимается темами феноменов и процессов, которые изучаются психологией.

В конце концов, вполне можно себе представить, что в пределах науки психологии развивается специальная субдисциплина, которая отдельно будет заниматься психотерапией (и действительно, кажется, что сравнительно молодая субдисциплина «психологического консультирования» является шагом в этом направлении). Можно было бы назвать ее «психологией психотерапии», но она, тем не менее, не является идентичной собственно психотерапии и уж точно не дает никакого основания поставить психотерапию как целое под главенство психологии.

12. ПО-НОВОМУ ПРОВЕСТИ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ ГРАНИЦЫ

Признание психотерапии самостоятельной дисциплиной является новым феноменом и неминуемо изменит существующие границы между CTafycaMH отдельных профессий. Очевидно, и психиатрия, и психология рассматривают теоретические и практические аспекты как свою собственную территорию. Впрочем, вследствие данного здесь анализа, они должны бы принадлежать к компетенции психотерапии. Однако из ранее приведенных рассуждений уже понятно, что психиатрическое или психологическое образование не является достаточной базой для психотерапевтической работы. Следствием выделения психотерапии как самостоятельной дисциплины будет то, что психолог или психиатр

уже больше не будет считаться имеющим право практиковать психотерапию только потому, что он получил психиатрическое или психологическое образование. Естественно, что введение такого нового профессионального порядка вызовет сопротивление, так как будут поставлены под угрозу приобретенные ранее права. Потому и противодействие профессионализации психотерапии должно будет особенно тщательно и критически оцениваться, так как оно будет исходить из рядов тех профессионалов, которым есть что терять.

Дата добавления: 2015-11-26 | Просмотры: 467 | Нарушение авторских прав