АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Расстройства функций органов чувств и речи

Истерические расстройства функций органов чувств вы­ражаются главным образом в нарушении зрения и слуха.

Среди истерических расстройств зрения часто встречает­ся концентрическое сужение поля зрения. Обычно оно дву-

стороннее и часто сочетается с извращением цветоощущения и изменением границ поля зрения для отдельных цветов. В отличие от того, что встречается в норме, границы на красный цвет оказываются тире, чем на голубой. Важно отметить, что даже резко выраженное истерическое сужение поля зрения не мешает больным ориентироваться в пространстве.

Иногда встречаются истерические скотомы и крайне ред­ко — истерическая гемианопсия. При повторных исследова­ниях у больных часто получаются совершенно различные данные.

Среди истерических расстройств зрения описана также истерическая астенопатия — быстрая утомляемость зрения.

Истерический амавроз — полная истерическая слепо­та — может быть как на один, так и на оба глаза. При пол­ной истерической слепоте на один глаз бинокулярное зрение оказывается сохранным, так как больные при этом пользу­ются «слепым» глазом. При полной истерической слепоте на • оба глаза больные глубоко убеждены в том, что они «абсо­лютно ничего не видят», однако в действительности обнару­живают сохранность зрительных восприятий (видят), хотя и не сознают этого. Этим объясняется то, что при «слепоте» больные никогда не попадают в опасные для жизни условия. На ЭЭГ при освещении «слепого» глаза обнаруживается ре­акция на световой раздражитель.

Ученица 7 класса Р. плохо отвечала у доски. Учительница, бро­сив нелестную реплику по ее адресу, предложила ей сесть на место. У девочки на глаза навернулись слезы, и все кругом стало темным. Свою парту она не смогла найти, так как ничего не стала видеть, и, беспомощно натыкаясь на предметы, передвигалась ощупью с вытя­нутыми руками. Взволнованная учительница тут же отвезла ее в клинику.

При осмотре: мимика девочки застывшая, тревожно-растерянная, движения замедленные, речь монотонная, глаза широко раскрыты, взор неподвижный. Жалобы на полную слепоту на оба глаза с по-терей-светоощущения. На вопрос, видит ли она, как гасят и зажига­ют электрическую лампочку, отрицательно качает головой. Зрачки умеренно расширены. Реакция на свет живая. Конъюнктивальный и глоточный рефлексы отсутствуют, корнеальный — сохранен. Глаз­ное дно в пределах нормы. Во время осмотра ей было сказано: «Пойди, деточка, сядь на тот стульчик», — и жестом показан стул в углу кабинета, на который ей следует сесть. Она тут же прошла и

села на этот стул, обнаружив сохранность зрения. Через минуту ей было предложено сесть на стул возле столика и жестом показан стул; она на него пересела, вновь продемонстрировав сохранность зрения. На вопрос, сколько пальцев ей показывают, ответила, что не видит...

Проведено косвенное внушение наяву. Указано, что зрение пол­ностью восстановится через 1—2 мин после того, как в глаза будет закапано лекарство. Введены цинковые капли в оба глаза. Предло­жено спокойно посидеть, закрыв оба глаза руками, и внушено, что, когда врач отнимет от глаз ее руки, зрение будет восстановлено. Через минуту зрение восстановилось.

В данном случае механизм «условной приятности или же­лательности» болезненного симптома очевиден. Развивший­ся истерический амавроз носил характер избирательного элективного невидения окружающего. В этом отношении клиническая картина истерической слепоты и глухоты имеет много общего.

Истерическая глухота, особенно в военное время, встре­чается значительно чаще, чем истерическая слепота. У кон­туженных она обычно сочетается с мутизмом. Часто при глу­хоте имеется истерическая анестезия ушных раковин.

В мирное время исходным пунктом для развития истери­ческой двусторонней глухоты чаще всего является какое-ли­бо временное физиогенно обусловленное нарушение слуха. Вследствие «условной приятности или желательности» бо­лезненного симптома оно фиксируется путем самовнушения. Истерическая глухота может возникнуть и без всякого непо­средственного обусловленного нарушения слуха. В этих слу­чаях глухота развивается путем самовнушения представле­ний, являющихся «условно приятными или желательными», о том, что слух утрачивается. Например, у человека, у кото­рого в прошлом наступало временное снижение слуха — «за­кладывало» уши во время простудного заболевания или ко­торый слышал, что вследствие простуды можно оглохнуть, длительное пребывание на холоде может породить префор-мирующие болезненные симптомы представления о прогрес­сирующем снижении слуха и по указанному выше механизму самовнушения привести к возникновению глухоты. Возник­новению истерической глухоты на одно ухо часто предшест­вует травма или какое-либо местное заболевание уха, способ-

ствующие появлению представлений об утрате слуха на дан­ное ухо.

В военное время истерическая глухота развивается обыч­но в связи с близким разрывом снаряда, часто наслаиваясь на снижение слуха, возникающее в результате баро-, вибро- и акутравм. Представления о глухоте, возникшей якобы от близкого разрыва снаряда, сочетаясь с представлением о воз­можности уйти из опасной для жизни фронтовой обстановки, связываются друг с другом и приобретают характер «услов­ной приятности или желательности».

И действительно, клиническая картина этой глухоты по­казывает, что она совсем не является простой фиксацией в прошлом физиогенно обусловленного снижения слуха, так как резко отличается от него по своей симптоматике.

Для нее характерна способность больных при наличии у них «полной, абсолютной, двусторонней глухоты» тем не ме­нее воспринимать звуковые раздражители (в том числе речь) независимо от их громкости и сложности, а в связи с их ин­формационным значением и направленностью внимания. Та­ким образом, «глухота» носит характер избирательного не­слышания окружающего. Она распространяется на одни и не распространяется на другие раздражители. При этом боль­ные с «полной двусторонней глухотой» убеждены в том, что слух ими полностью утрачен на все звуки, независимо от их интенсивности, высоты или сложности. Они не отдают себе отчета в восприятии звуков и порой адекватно реагируют на некоторые слуховые раздражители. В целом эти больные в первые дни болезни часто несколько заторможены.

Такая картина полной, двусторонней истерической глу­хоты была описана нами в 1945 г. под названием парциаль­ной или, правильнее, избирательной (элективной)глухоты. Больной с этой формой глухоты при условиях, исключающих возможность чтения по губам, особенно при отвлечении вни­мания, выполняет независимо от силы и интонации голоса предложенные ему в устной форме действия — покашлять, глубоко дышать, задержать дыхание, показать язык, посмот­реть вверх и т. п. (слышит). В то же время устные предло­жения назвать или написать свою фамилию он не выполняет (не слышит). На заданный устный вопрос: «Вы слышите?» часто тут же отрицательно качает головой, утверждая, что он абсолютно ничего не слышит на оба уха. Недоумевает при

указании на противоречие между утверждением о «полной глухоте» и выполнением ряда устных предложений.

Примерно через 2—3 дня описываемая картина начинала меняться. Больные становились более живыми, активными, менее заторможенными. Вместе с тем при обычном клини­ческом наблюдении и исследовании все реже и реже, а далее и совсем не удавалось обнаружить у них сохранность слуха. В отличие от избирательной глухоты эта глухота была назва­на нами тотальной.

Среди лиц, заболевших в связи с близким разрывом сна­ряда, в первые часы или дни заболевания избирательная глу­хота или глухонемота встречалась более чем в 90 % случаев, а тотальная — менее чем в 10 % случаев. Через неделю от начала заболевания, наоборот, более чем у 90 % больных на­блюдалась тотальная и менее чем у 10 % — избирательная глухота. Больные как с той, так и с другой формой глухоты (в отличие от больных с органически обусловленной глухо­той) способны модулировать свой голос. Несомненно, что и при тотальной форме истерической глухоты слух также со­хранен, но его не удается так легко обнаружить простым кли­ническим наблюдением. Отсюда понятно, что на ЭЭГ у боль­ных с полной двусторонней истерической глухотой любой формы обнаруживается такая же реакция на звуковые раз­дражители, как у людей с сохранным слухом, в то время как у больных с полной двусторонней органически обусловлен­ной глухотой она не обнаруживается. У контуженных с исте­рической глухотой особенно интенсивные изменения на ЭЭГ начинают обнаруживаться в тех случаях, когда в качестве звукового раздражителя используется беседа с больным не­приятного для него содержания.

Поскольку слух у больных с истерической глухотой со­хранен, естественно, что у них могут быть выработаны услов­ные рефлексы на звуковые раздражители [Перельман Л. Б., 1943; ТемкинЯ. С, 1947, и др.], а также вызваны ауропаль-пебральные и улитко-зрачковые рефлексы.

Больные эти обычно либо совсем не стремятся читать по губам, либо вырабатывают у себя эту способность чрезвычай­но быстро. При этом они часто обнаруживают сохранность слуха, отличая при чтении по губам звуки, имеющие одина­ковую оральную формулу, например: «ш» от «ж», «г» от «х», «п» от «б» («шар» от «жар», «папа» от «баба»).

Возможность установления с больным устного контакта при избирательной глухоте и глухонемоте позволила нам предложить простой прием [Свядощ А. М., 1943], примени­мый не только для выявления слуха, но и для лечения исте­рической глухоты или глухонемоты. Прием основан на уста­новлении с больным речевого контакта. Техника его заклю­чается в следующем. Внимание больного фиксируют на его соматическом обследовании (на степень сохранности слуха внимания не обращают), для чего врач считает пульс у боль­ного, а затем переходит к неврологическому обследованию. Проверяет реакцию зрачков на свет, затем, ограничивая дви­жения своих губ или речи (что исключает возможность чте­ния речи по его губам — способность, которая может раз­виться только у лица, давно утратившего слух), произносит: «Оскальте ваши зубы», — и одновременно демонстрирует это движением своих губ. Далее врач предлагает больному пока­зать язык, не сопровождая эти слова показом. Обычно боль­ные с избирательной глухотой выполняют эти устные требо­вания, обнаружив сохранность слуха. На этом внимание не фиксируется, и врач быстро переходит к исследованию по­движности глазных яблок. Говорит больному, показывая свой палец: «Следите глазами за моим пальцем», — и в то же вре­мя поясняет это жестами: пальцем второй руки указывает на глаза больного и на свой палец, потом, поставив палец вправо от глазных яблок больного, говорит: «Смотрите направо», да­лее, передвинув палец налево, говорит: «Смотрите вверх», то есть первые два предложения сопровождает соответствующи­ми жестами, последующие — жестами в противоположную сторону. При этом больной выполняет устное распоряжение, хотя оно расходится с тем движением, которое врач делает, и таким образом вновь обнаруживает сохранность слуха и аде­кватную реакцию на слуховые раздражители. Если тем же ровным голосом далее указать больному, что он слышит, то обычно больной продолжает утверждать, что он «абсолютно глух» и глухота не устраняется. Но если спросить: «На ка­кое ухо вы лучше слышите?» (то есть допуская существова­ние болезни), и, далее, если у больного имелся одновременно и мутизм: «Ну, говорите, вы можете говорить, откашляйтесь, говорите!» — больной обычно указывает, что на одно ухо немножко слышно стало, и быстро выходит из болезненного состояния, вступая в случае глухоты в речевой контакт. Вся

процедура обследования и лечения при этом занимает лишь несколько минут и не требует специального оборудования.

Таким образом, нам удавалось купировать полную исте­рическую глухоту, глухонемоту и так называемую комоцион-ную, контузионную, или травматическую глухонемоту с дав­ностью заболевания до 3 сут в 25 % случаев в течение не­скольких десятков секунд или нескольких минут.

Интересно отметить, что полная двусторонняя глухота, внушенная в гипнотическом сне, также является, по существу, глухотой избирательной. Так, загипнотизированный с вну­шенной глухотой «не слышит» речь окружающих, стук и то­му подобные звуки, однако речь гипнотизера он продолжает слышать.

Приведенные данные показывают, что истерическая глу­хота не является глухотой в том смысле, в каком это понима­ется при органически обусловленной утрате слуха. Она ха­рактеризуется избирательным неслышанием окружающего, при котором восприятие звуковых раздражителей происхо­дит, но не осознается.

По существу, и истерическая глухота, истерическая слепо­та, и истерические параличи — это самовнушенные ипохонд­рические идеи, так как ни глухоты, ни слепоты, ни паралича в том смысле, в каком эти понятия применяются при оценке ор­ганически обусловленных нарушений функций, не имеется.

Наиболее частыми из истерических расстройств голоса и речи являются истерическая афония (утрата звучности голо­са), мутизм (немота) и заикание. Изредка встречаются исте­рические афазии, имитирующие картину органической афа­зии. Иногда лишь тщательное клиническое обследование и наблюдение за динамикой развития афазии — появление внезапного резкого скачкообразного улучшения, не свойст­венного органическим афазиям, позволяют отграничить их от последних. Для дифференциальной диагностики имеет зна­чение и обнаружение приведенных выше общих особенностей психики, свойственных больным истерией, при органических афазиях — сопутствующих симптомов очагового поражения мозга. Нередко истерическая афазия возникает у людей, ли­бо наблюдавших больных с органическими афазиями, либо имеющих медицинское образование.

В основе истерической афонии лежит истерический па­ралич голосовых связок; голосовая щель остается открытой при значительном напряжении голосовых связок. В отличие

от афонии, органически обусловленной, кашель у больных ос­тается звучным. Истерический мутизм чаще всего возника­ет под действием психических травм, сигнализирующих об опасности для жизни или угрозе благополучию заболевшего. Изредка мутизм или афония наслаиваются на небольшой ла­рингит или подобные заболевания.

Больные с истерическим мутизмом обычно утрачивают способность произносить как слова, так и отдельные фоне­мы. Иногда сохраняется возможность издавать лишь нечле­нораздельные звуки. Кашель обычно звучный. Часто у боль­ных с мутизмом, возникшим после близкого разрыва снаря­да, нам приходилось наблюдать нарушение произвольных движений языком. Больные медленно двигали им во рту и не могли высунуть его за пределы ротовой полости. Часто при этом имелась истерическая гипестезия языка, зева и ко­жи в области трахеи.

В отличие от больных с шизофреническим мутизмом эти больные искали речевого контакта, жестами поясняя, что речь ими утрачена, охотно вступали в письменный контакт. В от­личие от больных афазией, письмо, чтение, а также понима­ние устрой речи (если одновременно не было глухоты) не бы­ли нарушены. В то же время обращало на себя внимание, что больные неохотно делали попытки говорить, предпочитая изъясняться письменно. Если же окружающие начинали на­стаивать на том, чтобы они попытались говорить, больные ог­раничивались тем, что с шумом выдыхали воздух.

Иногда истерический мутизм наслаивается на легко вы­раженные явления моторной афазии, возникшей после трав­мы черепа (у контуженных) и протекающей в виде дизартрии или афатического заикания. Одновременно у больных име­ются и другие признаки поражения мозга (легкий правосто­ронний гемипарез и др.).

Истерический мутизм может сразу прекратиться, и насту­пает выздоровление. Однако в большинстве случаев он пере­ходит в истерическую афонию или истерическое заикание, причем в последнее — чаще. Если мутизм наслаивался на афатическое заикание, то по исчезновении мутизма оно мо­жет обнаружиться и продолжаться. Истерическое заикание может возникать и самостоятельно. В тех случаях, когда при истерическом заикании речь приобретает необычный, вычур­ный, иногда театральный характер, отграничить его от других видов заикания не представляет трудности. Так, у одного из

наших больных истерический мутизм перешел в заикание, выражавшееся в дублировании всех слогов и частом легком подпрыгивании, у другого оно сопровождалось театрально-патетическими интонациями.

Истерическое заикание у контуженного значительно от­личается от заикания у лиц, страдающих им с детского воз­раста. Контуженные с истерическим заиканием не стесняют­ся своего болезненного симптома, как заикающиеся с детст­ва. Заикание у них удерживается и тогда, когда они пытаются говорить наедине с собой, а также при пении, шепотной и от­раженной речи. У них обычно не наблюдается и судорожных сопутствующих сокращений лицевой мускулатуры или со­дружественных движений, эмбололалии или эмболофразии (включения в речь легко произносимых стереотипных слов и фраз). Нередко встречается удваивание или многократное повторение первых букв или слогов слова.

Для установления причин этих особенностей истерическо­го заикания у контуженных мы выяснили представления о заикании, имевшиеся у 30 здоровых мужчин, никогда не пере­носивших контузии и не лежавших в одних госпиталях с за­икавшимися больными. Обследуемым предлагалось изобра­зить заикание, представить себе, что они после контузии бы­ли немыми и только сейчас начали говорить, не полностью излечившись. Оказалось, что изображавшиеся ими расстрой­ства речи соответствовали заиканию у контуженных. Так, 24 обследуемых говорили, сдваивая или многократно повторяя первые буквы или слоги слова (сссспасибо, дддоктор, или спа-папасибо, дддоктор, или тататаварищ дддоктор, илиспаааси-бо, доооктор). У 21 судорожные сопутствующие сокращения лицевой мускулатуры или содружественные движения отсут­ствовали, у 29 не наблюдалось эмбололалии или эмболофра­зии. У 23 обследуемых при шепотной речи и пении заикание сохранялось.

Таким образом, клинические особенности истерического заикания у контуженных определяются преформирующими болезненный симптом представлениями.

Истерическая глухота и мутизм часто сочетаются, давая истерическую глухонемоту (сурдомутизм). Она очень ред­ко возникает в мирное время и встречается почти ис­ключительно в военное время у военнослужащих в связи с близким разрывом снаряда. Для нее характерны все те осо­бенности, которые были указаны нами при описании истери-

ческой глухоты и мутизма. Иногда истерическая глухонемо­та возникает как фаза выхода из истерического ступора.

Мимика у больных с истерической глухонемотой часто живая, экспрессивная, иногда застывшая, с псевдодементным оттенком. Движения замедленные. Жестами они указывают на свои уши, гортань, язык, давая понять, что слух и речь ими утрачены. Пишут крупными буквами: «Я ничего не слышу и не могу говорить». При этом, как уже указывалось, в первые часы и дни от начала заболевания больные совершенно явно могут обнаруживать сохранность слуха (избирательная глу­хота) и тут же утверждать, что абсолютно глухи. Через не­сколько дней после начала заболевания они становятся все менее заторможенными, более активными, охотно переписы­ваются, участвуют в играх, следят за происходящим в палате. Вместе с тем все труднее становится обнаруживать у них со­хранность слуха.

Если истерическая глухонемота возникает у лиц, перене­сших воздушную коммоцию, они вялы, адинамичны, мимика у них застывшая, маскообразная. Больные отмечают чувство общей слабости, разбитости, головную боль, часто боли в груд­ной клетке и в мышцах туловища вследствие полученной воз­душной травмы и ушибов поясницы. Иногда наблюдаются рассеянные неврологические микросимптомы; при отоскопии часто обнаруживают выраженные изменения со стороны ба­рабанных перепонок. Однако глухота при этом является из­бирательной.

Во время первой мировой войны большинство авторов рассматривали глухонемоту, возникшую после контузии, как истерический симптом. Во время второй мировой войны боль­шинство авторов, наоборот, стали полагать, что возникшая после воздушной коммоции глухота является особой коммо-ционной травматической или постконтузионной глухонемотой, вызванной якобы чисто физическим действием воздушной травмы. Эта точка зрения является в настоящее время ши­роко признанной и нашла свое отражение даже в учебниках: «После воздушной травмы весьма часто наблюдается глухо­немота (сурдомутизм),— пишется в одном из них.— В пер­вые дни эта глухонемота отмечается в подавляющем боль­шинстве случаев (в 80—90 %). Эта глухонемота неправиль­но считалась истерическим симптомом. В основе ее лежит охранительное торможение, задерживающееся дольше в об­ласти слухового анализатора и теснейшим образом свя-

занном с ним речедвигательным анализаторе, чем в остальной коре».

Мы полагаем, что вышеописанной коммоционной или травматической глухонемоты не существует. Это истеричес­кая глухота, ошибочно принимаемая за коммоционную. В пользу этого говорит сама клиническая картина так называе­мой коммоционной глухонемоты: она характеризуется тем, что в первые 1—3 дня от начала заболевания глухота носит избирательный характер и клинически тождественна описан­ной выше истерической избирательной глухоте и далее пе­реходит, как это характерно для последней, в тотальную фор­му. Не возникала «коммоционная» глухонемота у тяжело раненных и одновременно контуженных, а также у граждан­ских лиц при воздушной контузии, то есть там, где она не яв­ляется «условно приятной или желаемой».

Так как огромное количество работ, посвященных вопро­су глухонемоты у контуженных, было написано почти исклю­чительно на основании наблюдений, сделанных авторами в тыловых госпиталях во время первой и второй мировых войн, клиника раннего периода так называемой посткоммоционной глухонемоты осталась малоизученной. Между тем именно в раннем периоде болезни особенно отчетливо выступают яв­ления, указывающие на истерический генез глухонемоты. В этой связи приводим наше наблюдение раннего периода за­болевания^1.

Больной Ф., 31 года, поступил в полевой госпиталь в апреле 1945 г. с явлениями полной потери слуха на оба уха и утратой спо­собности речи.

Нервно-психические заболевания в семье отрицаются. Рос здо­ровым ребенком. Раньше расстройствами слуха и речи не страдал. По характеру общительный, вспыльчивый. До армии — почтовый служащий. Образование 6 классов.

На фронте в первый день боя контужен взорвавшимся вблизи фаустсиарядом. Помнит вспышку света и звук выстрела, потом на несколько десятков секунд потерял сознание. Рвоты не было. Оч­нувшись, ощутил сильную слабость, «голова была, как в тумане». Вскоре обнаружил, что полностью утратил способность слышать и говорить. Через 3 ч после воздушной контузии поступил в госпи-

1 Проблемы современной психиатрии. Юбилейный сборник, посвящгнный В. А. Гиляровскому.- М., 1948, с. 450.

таль. При поступлении малоподвижен. Лицо маскообразное, саль­ное, гипомимичное. Взор безучастно устремлен вперед. Мигание редкое, на звуки стрельбы не реагирует. Эмоции страха не обнару­живает.

При осмотре врачом медленно ударяет ладонями по ушным ра­ковинам, приоткрывает рот и показывает рукой на гортань. Во вре­мя беседы с врачом мимика остается застывшей, маскообразной, но глазные щели открывает шире, и выражение лица приобретает псев-додементный оттенок. Пишет медленно, крупными буквами: «Кон­тузило, ничего не слышу, говорить не могу».

На устные вопросы врача: «Вы слышите?» — отрицательно ка­чает головой. «Вас контузило?» — утвердительно кивает головой. «Говорить можете?» — отрицательно качает головой, показывая ру­кой на гортань. Устные предложения врача, сделанные во время со­матического осмотра при условиях, исключающих возможность чте­ния «по губам»: снять рубашку, дышать глубже, задержать дыхание, покашлять, сесть, встать, поднять обе руки вверх, опустить их — вы­полняет. На слова: «Вы слышите меня?» — отрицательно качает головой. Пишет: «Ничего не слышу», но тут же устное предложе­ние показать язык выполняет. На восклицание: «Да вы же хорошо слышите!» отрицательно качает головой, утверждая, что он абсолют­но глух и нем, и тут же вновь показывает язык по устной просьбе врача, сделанной в процессе соматического осмотра. На написанные слова о том, что он показывает язык по устной просьбе и что, следо­вательно, у него сохранен слух, недоуменно пожимает плечами и пи­шет, что он абсолютно глух. После этого на устные распоряжения перестает реагировать. Предложенные письменно арифметические задачи решает верно и обнаруживает запас знаний сообразно обра­зованию.

При отоскопии — гиперемия правой барабанной перепонки. Ре­флекс со стороны слизистой оболочки и мягкого неба не вызывает­ся. Истинные голосовые связки в положении фонации.

На следующий день при обследовании сохранность слуха не об­наруживается. Безучастно смотрит мимо врача, не пытаясь прислу­шиваться к речи. Больному сделан кальциевый удар (введено 20 мл 10 % раствора кальция хлорида внутривенно в течение 20 с). Через минуту, очнувшись после вливания, обнаруживает полное восстанов­ление слуха на левое ухо и незначительное снижение — на правое. Речь первые минуты с резким заиканием, ставшим к концу дня ме­нее выраженным. Слабость, головная боль, чувство разбитости дер­жатся. Не вызывавшиеся перед вливанием рефлексы со стороны слизистой оболочки гортани и мягкого неба после вливания сразу

же появились. На третий день стал более активным. Самочувствие улучшилось. Мимика стала более живой, сальность лица, редкое ми­гание сгладились. Речь с нерезким заиканием. На десятый день самочувствие хорошее. По просьбе больного выписан в часть с не­значительным затруднением речи.

В данном случае у больного под действием взрывной вол­ны возникло сотрясение мозга (легкой степени) и изменение со стороны правой барабанной перепонки. Одновременно воз­никла глухонемота. Через 3 ч от начала заболевания при по­ступлении в полевой госпиталь эта глухота у него уже носи­ла характер избирательного неслышания окружающего, то есть имела те особенности, которые характерны только для истерической глухоты. При обследовании на 2-й день болезни больной перестал обнаруживать сохранность слуха — изби­рательная глухота перешла в тотальную. Глухонемота подда­лась одномоментному устранению после вливания хлорида кальция. Явления, вызванные сотрясением мозга (адинамия, гипомимия, сальность лица, головная боль, чувство слабости, разбитости), постепенно сгладились.

Избирательная глухота — это самовнушенная истеричес­кая глухота. По своей клинической картине она не могла быть травматическим симптомом. Таким образом, сама кли­ническая картина раннего периода так называемой коммоци-онной глухонемоты говорит о том, что она является истери­ческой.

Дата добавления: 2015-09-27 | Просмотры: 683 | Нарушение авторских прав