АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология
|
Попытка пойти на разрыв
На пятнадцатом сеансе я сообщил пациентам, что получил неожиданное приглашение из СЩА, куда мне предстоит отправиться осенью, и поэтому курс терапии возобновится только через месяц после запланированного летнего перерыва. Всех участников группы тревожил вопрос, смогут ли они выдержать столь продолжительный перерыв. Кроме того, пациенты с жаром обсуждали недавние сообщения о правительственных мерах против членов политической организации Баадера и Майнгоф*, которой многие из
• Речь идет о так называемой Фракции Красной Армии, сокращенно RAF («Rote Armee Fraktion»), которую возглавляли Андреая Баадер и Ульрика Майнгоф. Группа возникла в 1968 году, в период студенческих волнений, всколыхнувших общественность ФРГ, в консервативных политических кругах которой были сильны скрытые профашисткие настроения, и ставила своей целью создание на территории Германии коммунистического государства. Средством для достижения этой цели служил терроризм. На счету членов группы Баадера и Майнгоф 34 убийства в период с 1970 по 1989 гг. Жертвами покушений являлись высокопоставленные чиновники банков и видные бизнесмены. Большинство террористов было арестовано в ходе полицейской операции, обстоятельства которой отличались крайним драматизмом. Баадер и Майнгоф покончили жизнь самоубийством. Оставшиеся члены группы заявили о роспуске Фракции Красной Армии и лишь в 1998 году. — Прим. автора к рус. изд.
них открыто симпатизировали. В группе нагнеталась тревожная атмосфера. Пациенты боялись, что в помещении установлены подслушивающие устройства, что им грозит обыск и арест, что в группе затаился правительственный агент. Я сказал, что недоверие возникло вследствие разочарования в руководителе, от которого пациенты ожидали чуда, а также как реакция на предстоящий отъезд психоаналитика, бросающего группу на произвол судьбы в тот момент, когда ее участники еще не добились заметных успехов в лечении. Пациенты согласились с моей интерпретацией и успокоились. Группа смогла приступить к конструктивному сотрудничеству. Марион рассказала, что ее отношения с приятелем заметно улучшились после того, как он расстался со своим другом, который использовал его в своих целях. Эльке решилась подать заявление на развод. Ульрих подыскал себе новую квартиру, а Эрвии, убедившись, что его опасения по поводу беременности подруги безосновательны, начал давать частные уроки музыки, которые приносили ему деньги и позволяли продолжить обучение в консерватории. Однако период сотрудничества длился недолго и внезапно был прерван деструктивными импульсами. Пациенты ничего не хотели слышать и потеряли надежду на выздоровление. Марион заявила, что все на свете — дрянь. Эльке считала, что терапия лишена смысла. Гудрун назвала групповые сеансы лицемерием и притворством. Я не отрицал, что многое из сказанного пациентами имеет под собой реальные основания, однако обратил внимание участников группы на то, что их коллектив обладает положительным потенциалом, что позволяет им добиваться некоторых успехов несмотря на преобладание деструктивных тенденций. Я указал на то, что пациенты все еще чувствуют себя неуверенно, и не в последнюю очередь по причине моего
отъезда и связанного с ним перерыва в терапии, и предложил обсудить данную проблему, полагая, что это позволит участникам группы совладать со своим гневом. Марион сказала, что она чувствует себя везде посторонней, даже дома и часто замечала, что становится особенно агрессивной, когда испытывает к кому-нибудь нежные чувства. Она добавила, что родители и бабушка ее не понимают, однако она не потеряла надежду встретить человека, который сможет ее понять. В школе у нее была любимая учительница. Однажды она дала классу задание — написать сочинение на свободную тему, и Марион написала о себе. Она испытала сильное разочарование, когда увидела, что любимая учительница исправила в ее сочинении несколько грамматических ошибок и не обратила никакого внимания на содержание. После этого Марион разуверилась в людях и почувствовала, что она никому не нужна. На девятнадцатом сеансе разрыдалась Эльке. Ее новый друг, которого она очень любила и ценила, предпочитал других женщин. На последнем сеансе перед моим летним отпуском Эльке угостила пациентов тыквенными семечками, которые все жевали, обсуждая такде темы, как смущение, катастрофы (Эльке), неудобство (Ганс), крушения (Ульрих) и лицемерие (Гудрун).
После перерыва курс групповой терапии возобновился, однако на первом сеансе присутствовало лишь четверо пациентов — Эльке, Ганс, Эрвин и Вилли. Ганс рассказал о своем сновидении. Ему приснилось, что его кастрировал врач. Эрвин пожаловался на мать, которая решала все за него. Пациенты выглядели подавленными до тех пор, пока моя интерпретация не прояснила положение. Я истолковал подавленное настроение пациентов как результат страха независимости, за которым скрывается желание независимости. Характерной особен-
ностью группового процесса явилось то, что активизация позитивных тенденций, вызывавшая у пациентов доверие, надежду и уверенность, сопровождалась взрывом деструктивности. Например, стоило Гудрун на двадцать четвертом сеансе сказать, 4то она уверена в успехе терапии, как Марион заявила, что ей ничего не помогает. Несмотря на четырехнедельную разлуку, пациенты смогли в конце концов собраться вместе, включая Ингеборг. Я заметил, что некоторые из них «держались» друг за друга, например Эрвин и Вилли, Эльфрида и Марион, иначе говоря, сформировали подгруппы, которые были призваны защитить их от возросшей деструктивности. Чувства, переполнявшие пациентов, ярко характеризует сновидение Вилли. Ему приснилась корова, которую ведут на бойню. Затем он разглядел, что это теленок, из головы которого торчит рукоять ножа. Марион полагала, что я стараюсь морально уничтожить пациентов. Кроме того, она сказала, что если бы забеременела, то ни в коем случае не сохранила бы ребенка, потому что, как она выразилась, «людям, которые не могут нормально воспитывать детей, не стоит их иметь». Слова Марион и сновидение Вилли недвусмысленно намекали на состояние пациентов, которые полагали, что я не просто бросил их на произвол судьбы, но и злоупотребляю их доверием. Принимая во внимание недавний перерыв в групповой терапии, я интерпретировал состояние пациентов как новую усиленную вариацию на тему пережитых в прежние годы лишений и жестокого обращения. Через некоторое время Марион показалось, что она стала объектом политической травли. Она обвинила пациентов и меня в неспособности оказать ей ощутимую поддержку и помощь и с головой погрузилась в политическую деятельность. Приблизительно в это же время Вилли, описывая свои
ощущения на сеансе, назвал группу «круглой площадкой, в центре которой зияет люк, куда можно провалиться в любую минуту». В ходе терапии пациенты припоминали драматические эпизоды детства — свидетельствовавшие о равнодушии приемных родителей, о тяготах жизни без отца или с безвольным отцом, во всем потакающим своенравной матери, чей дурной нрав также объяснялся недостатком материнской любви в детстве, — которые до настоящего времени не подвергались психологической переработке. Воспоминания пациентов были по большей части фрагментарными. После тридцать восьмого сеанса Эльке без предупреждения покинула группу. Ингеборг не появлялась в группе с тридцать второго сеанса. Оставшиеся пациенты выглядели, словно похоронные агенты. Постепенно пациенты преодолели боль разлуки, освободились от подавленного состояния, и группа вышла на этап конструктивного сотрудничества, на котором ее участники попытались совместными усилиями решить свои проблемы. У Эрвина завязался новый многообещающий роман; он расстался со своей прежней подругой, переехал на другую квартиру, лучше предыдущей, и добился некоторых успехов в учебе. Эльфрида блестяще сдала экзамены. Ганс понял, что работа коммерческого агента — это для него не более чем временный компромисс, подсказанный обстоятельствами. Он осознал, что эта профессия всегда была ему не по душе, и решил приобрести другую специальность. После сорок второго сеанса группу покинул Ульрих, и я, заручившись всеобщим согласием, пригласил новую пациентку — Уллу, двадцатилетнюю студентку, страдавшую расстройством речи и жаловавшуюся на плохую успеваемость, а также на ревнивого приятеля. Она выросла в деревне, в многодетной семье и была вторым ребенком из восьми. На своем
первом сеансе она ограничилась наблюдением и молчала. На следующем сеансе она сказала: «Я заметила, что здесь никто никого не хочет слушать. Такое впечатление, словно всех занимает лишь то, что происходит вне группы. Говорят все больше о политике, а не о чувствах. На слова господина Куттера никто не обращает внимание, а если кто-то их замечает, то все равно истолковывает неверно». Образно говоря, Улла предложила группе взглянуть в зеркало. Увиденное смутило пациентов, и они смолкли. Позднее Эрвин согласился с ее мнением. К сорок пятому сеансу группу покинули Ингеборга, Эльке и Ульрих, и я пригласил еще одну новую пациентку, Монику, двадцатишестилетнюю студентку, занимавшуюся искусствоведением. Моника была необыкновенно привлекательной и обаятельной девушкой из благовоспитанной буржуазной семьи и неплохо разбиралась в психологии. Она не раз проходила курс психоаналитической терапии и беседовала со многими психотерапевтами. Она начала с того, что рассказала о своем сновидении. Ей приснилось, что группа убегает, преследуемая друзьями пациентов, и она должна сообщить обо всем психоаналитику, который не замечает грозящей опасности. В заключительной сцене сновидения она лежала на столе, пронзенная ножом.
Пациентов глубоко поразил рассказ Моники. Ганс попытался приободрить участников группы и даже проявил строгость, но безуспешно. Эрвин рассказал о своем сновидении, в котором также фигурировала группа. Ему приснилось, что все пациенты сидят на некотором отдалении друг от друга, а психоаналитик в стороне читает книгу. «Все мы эгоисты», -~ подвел итог Эрвин. Сновидение Эрвина указывало на разобщенность в группе, что, на мой взгляд и по мнению пациентов, свидетельствовало скорее о недостатке дружеских чувств, чем
о самостоятельности и успехе терапии. В дальнейшем данное предположение подтвердилось. Пациенты прилагали все усилия для того, чтобы сохранить группу.
Дата добавления: 2015-05-19 | Просмотры: 620 | Нарушение авторских прав
1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 |
|