АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Разгоревшаяся битва стихла, и, по мере того как солнце поднималось все выше, ветер медленно отно­сил дым в сторону, а долина реки стала постепен­но заполняться британскими и французскими сол­датами, которые оттаскивали раненых в безопасное место и хоронили мертвых. Люди, еще час назад пытавшиеся убить друг друга, теперь мирно болта­ли, меняли табак на продукты, а вино на бренди.

Шарп взял с собой дюжину солдат и спустился к реке, где нашел четырех солдат из роты легкой пехоты. Никто из них не погиб во время схватки; все были убиты, когда поднимались вверх по скло­ну вместе с пленниками.

Французские пушки вновь открыли огонь; на этот раз они сделали поправку — теперь снаряды рвались среди британских солдат, возвращавшихся к своим. Все побежали, пленные развернулись и бросились наутек, но на склоне было негде спря­таться. Шарп видел, что ядро, угодив в кроличью нору, подскочило вверх; по невероятной спирали начал подниматься дым от запала. Снаряд, который можно было легко поднять одной рукой, призем­лился возле Гэтейкера. Стрелок наклонился, чтобы загасить запал, но опоздал — заряд взорвался, и тело отбросило назад. Шарп опустился рядом с ним на колено, но Гэтейкер умер мгновенно — со времен сражения в северных горах прошлой зимой он был первым погибшим стрелком из отряда Шарпа. Когда пальба из пушек прекратилась, поступил приказ быстро похоронить мертвых, и солдаты на­чали копать неглубокие могилы в мягкой земле у реки. Французы занялись тем же. В первые не­сколько минут люди избегали друг друга, потом кто-то пошутил, и вскоре недавние противники уже примеряли кивера, обменивались продуктами — казалось, встретились не заклятые враги, а много лет не видевшиеся друзья. Повсюду валялся обыч­ный мусор, остающийся после битвы: неразорвав­шиеся снаряды, оружие, брошенные ранцы.

— Шарп! Капитан! — Шарп обернулся и уви­дел, что к нему пробирается Хоган.— Я уже давно вас ищу! — Инженер соскочил с лошади и оглядел­ся.— С вами все в порядке?

— Да.— Шарп взял из рук Хогана фляжку с водой.— Как Жозефина?

— Спит,— улыбнулся в ответ Хоган.

Шарп посмотрел на темные круги под глазами ирландца.

— А вы, конечно, не спали?

Хоган покачал головой, а потом показал на трупы:

— Из-за одной бессонной ночи не стоит особен­но тревожиться.

— Что Жозефина?

— Думаю, с ней все будет в порядке. Она, ко­нечно, грустит, и у нее паршивое настроение. Но после прошлой ночи чего еще можно ожидать?

«Прошлая ночь,— подумал Шарп.— Боже мой, это было только прошлой ночью!» Он отвернулся и бросил взгляд на покрасневшую от крови воду Портины и на французов, которые на противопо­ложном берегу копали широкую, но неглубокую могилу, куда опускали раздетые тела своих погиб­ших товарищей.

Он снова посмотрел на Хогана:

— Что в городе?

— В городе? А-а, вы о ее безопасности? — Шарп кивнул. Инженер вытащил из кармана та­бакерку.— Спокойно. Почти всех испанцев отлови­ли и отправили на позиции. Улицы патрулируют­ся солдатами, которые следят за тем, чтобы боль­ше не было мародерства.

— Значит, ей ничто не угрожает?

Хоган взглянул на воспаленные глаза Шарпа, его осунувшееся лицо и кивнул:

— Да, вам не о чем беспокоиться, Ричард.— Больше он ничего не добавил.

Лицо Шарпа пугало его; на нем застыло угрю­мое выражение отчаявшегося игрока, который го­тов поставить на карту все, что у него есть.

Друзья зашагали вдоль берега реки, обходя трупы, и Хоган подумал о драгуне из полка принца Уэль­ского, капитане со сломанной рукой, который нанес им рано утром визит. Жозефина была удивлена и од­новременно рада его приходу, она рассказала Хогану, что накануне познакомилась в городе с кава­лерийским офицером. Драгун сменил Хогана на его посту, и инженер подумал, что сейчас не время рас­сказывать Шарпу о капитане Клоде Харди. Хогану понравился этот человек, он рассмешил инженера, рассказав о том, как упал с лошади. Ирландец ви­дел: Жозефина обрадовалась, что может снова разго­варивать о балах и пикниках, охоте и лошадях — драгун прекрасно понимал, какой ужас пришлось пережить девушке прошлой ночью. Харди будет вполне подходящим покровителем для Жозефины, однако сейчас не стоило рассказывать об этом Шарпу.

— Ричард?

-Да?

— Вы что-нибудь сделали насчет?..

— Гиббонса и Берри?

— Да.— Хоган повернулся и отвел лошадь в сторону, пропуская француза, тащившего по траве обнаженный труп.

Шарп дождался, пока тот скроется из виду.

— А почему вы спрашиваете?

— Я думал...— Хоган пожал плечами; он гово­рил медленно и неуверенно.— После тех событий... я надеялся, вы постараетесь быть осторожным. Это может положить конец вашей карьере. Дуэль или драка. Будьте осмотрительны.

Шарп остановился и повернулся к нему:

— Могу обещать вам только одно: я не стану ничего делать с лейтенантом Берри.

По лицу Шарпа ничего нельзя было понять, но ирландец пришел к какому-то выводу и кивнул.

— Ну что ж, вот и прекрасно. А как насчет Гиббонса?

— Лейтенант Гиббонс вскоре присоединится к лейтенанту Берри.— Шарп улыбнулся и решитель­но зашагал вверх по склону.

Хоган побежал за ним.

— Вы хотите сказать?..

— Да. Берри мертв. Сообщите об этом Жозефи­не. Ладно?

Инженера вдруг охватила страшная тоска. Ко­нечно, он не жалел Берри, который, несомненно, заслужил то, что получил; Хоган грустил о Шар­пе, который относился к жизни как к грандиозному сражению, где необходимо драться с нечелове­ческой яростью.

— Будьте осторожны, Ричард.

— Хорошо. Я вам обещаю.

— Когда мы вас увидим? — Хоган боялся, что Шарп вернется и застанет в комнате Жозефины капитана Харди.

— Не знаю.— Шарп махнул рукой в сторону французской армии.— Нас ждет еще одна серьез­ная битва, и, боюсь, мы не сможем покинуть поле боя до тех пор, пока какая-нибудь сторона не ре­шит, что пора отправляться домой. Может быть, сегодня. Или завтра. Не знаю.

Тишину разорвали сигналы труб, призвавших солдат снова занять позиции, и Хоган взял в руки поводья. Они с Шарпом наблюдали за тем, как французские и британские солдаты пожимали ру­ки, хлопали друг друга по спине,— всего через не­сколько мгновений они снова станут врагами.

Хоган вскочил в седло.

— Я расскажу ей про Берри, Ричард. Будьте ос­торожны, мы не хотим вас потерять.

Потом он вдавил шпоры в бок коня и поскакал в сторону Талаверы.

Шарп поднялся по склону Меделинского холма вместе со своими солдатами, которые рассовывали по карманам то, что им удалось найти на телах погибших. А Шарп знал: прежде, чем сядет солн­це, он обязательно добудет кое-что поценнее денег — наполеоновского Орла.

Утро уже почти наступило. Армии стояли друг против друга. Теперь кавалерия была начеку, от­ряды пехоты больше не окажутся в ловушке, где их растерзает враг, артиллерия готовила снаряды. Пехота сидела на траве, солдаты чистили мушке­ты и проверяли амуницию. Казалось, никто никуда не спешит. Первая атака была отбита, и теперь французы решительно настроились покончить с маленькой армией британцев.

В подзорную трубу Шарп наблюдал за тем, как синие батальоны занимают позиции — полк за полком, бригада за бригадой, так что, в конце кон­цов, между Паджаром и Каскаджалом собралось це­лых тридцать Орлов, готовящихся пойти в наступ­ление на врага.

К Шарпу подъехал Форрест и, нервно улыбаясь, взял предложенную подзорную трубу.

— Они строятся, Шарп?

Форрест оглядел позиции французов. Было со­вершенно ясно, что произойдет. На Каскаджале ар­тиллеристы расставляли орудия таким образом, что­бы можно было обстрелять легион и гвардейцев, рас­положившихся справа от Южного Эссекского. На­против этих полков собиралось огромное войско. Французы не смогли захватить Меделин ни днем, ни ночью и теперь планировали нанести сокруши­тельной удар. Никакая армия в мире не сможет вынести ярости и мощи их атаки. За спинами пе­хоты Шарп разглядел нетерпеливо гарцующих ка­валеристов, готовых прорваться сквозь образовавшие­ся бреши и растоптать британцев. День набирал силу, задержавшись на одно короткое мгновение пе­ред началом кровавого спектакля: яркой демонстра­ции военного превосходства французов, которые уничтожат британскую армию, презрительно отбро­сят ее в сторону,— для достижения этой цели и от­крыли огонь французские пушки ровно в час дня.

Дата добавления: 2015-09-18 | Просмотры: 519 | Нарушение авторских прав