АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Первые результаты для обоснования науки психотерапии

Хартия — выражение возрастающего осознания того, что психотерапия является самостоятельной наукой. Об этом мы поговорим в части В. Однако она является не завершающей точкой этого исторического развития, а только определенным узловым пунктом и служит платформой для дальнейшего развития науки психотерапии.

Наша гипотеза, которая вытекает из продолжения основных мнений Хартии и практического сотрудничества, звучит так:

Общество с плюралистическими ценностями, в котором сосуществуют разнообразные социологические группы, сильно отличающиеся между собой как отношением к ценностям, так и способами общения, нуждается в использовании разнообразных терапевтических форм. Различная социализация отдельных присущих им акцентов и способностей, например, форм выражения и взглядов, перекликается с различными акцентами разных психотерапевтических школ. Согласно этой гипотезе, пока не будет доказано противоположное, все различные направления психотерапии следует рассматривать как ценные, — поскольку они предлагают хорошо сформулированную теорию метода, которая приводит их теорию лечебного вмешательства, учение о болезни и антропологическую теорию (образа человека, теорию человека) в хорошо сформулированное соответствие, и поскольку свои высказывания относительно действенности метода они могут подтвердить аргументами на базе документально подтвержденных случаев, то будут удовлетворять взглядам, которые выходят за узкие рамки этих направлений. Их сле-

дует в принципе понимать как обогащение и дифференциацию, а не как раскол или хаос. На основании этого предварительного понимания их следует уравнять между собой в совместном исследовательском усилии. Потому что именно от науки психотерапии, которую надлежит развить, и требуется создать адекватные методы исследования, которые отвечают важности вопросов. В части С мы подробнее коснемся упомянутых здесь основных вопросов.

А. ИСТОРИЧЕСКОЕ ПОВТОРЕНИЕ НЕУДАЧИ С ПРИЗНАНИЕМ ПСИХОТЕРАПИИ КАК САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ ПРАКТИЧЕСКОЙ И НАУЧНОЙ ДИСЦИПЛИНЫ

В первых предыдущих разговорах трех наших авторов в 1988 году все более четко обозначался главный вопрос: почему психоанализ, начиная с 20-х гг., — а позднее и при поддержке других направлений психотерапии, — напрасно стремится к признанию как наука, хотя обоснование, которое представил Фрейд уже в 1926-27 гг., само по себе было достаточно убедительным? В первом пункте мы попытаемся вкратце изложить самые важные его концепции. Во втором пункте мы представим некоторые психотерапевтические события из Швейцарии и постараемся объяснить это поражение на этих примерах. Наши представления о способах решения этой задачи и претворения их в жизнь со времен до Хартии мы резюмируем в третьей части.

/. Концепция Фрейда

Аргументация Фрейда подводит к тому, что метод психоанализа, свободные ассоциации, является методом sui generis, который не применяется ни в никакой другой науке и соответствует своему предмету, сознательной и бессознательной душевной жизни человека. Именно психоаналитический метод был методом, впервые проложившим новый научный подход к субъективности человека, которая до сих пор по необходимости подвергалась либо научно-естественной объективации, либо только философской контемпля-Ции или спекуляции. Основываясь на этом последовательно применяемом почти всеми аналитиками методе свободных

ассоциаций, психоанализ развил теорию техники лечения, которая на сегодня уже не настолько одинока и отчасти замещена иными теориями техники лечения, которые не сливаются одна с другой (ср. Wallerstein, 1988). Полученные этим методом данные заносятся в теорию человеческой душевной жизни в форме концепций и систематизируются согласно с научными критериями.

Путем свободных ассоциаций как метода sui generis Фрейд внедрил новую науку, которую он назвал в первую очередь методом исследования, и только после этого — методом терапии. «Психоанализ — это название: 1) определенного метода для исследования душевных процессов, которое иным способом почти недостижимо; 2) метода лечения невротических расстройств, который опирается на эти исследования; 3) ряда физиологических открытий, добытых на этом пути, которые постепенно поднимаются до новой научной дисциплины» (Freud, 1923, S. 211). В 1926 году Фрейд продолжил эту мысль: «В психоанализе с самого начала существовала связь между лечением и исследованием, познание приносило успех, нельзя было лечить, человек не достигал никакого прояснения, не пережив его благодатного влияния. Наш аналитический метод является единственным, где сохраняется это сочетание... Эта надежда на научные достижения была наиболее благородной, наиболее утешительной чертой аналитической работы» (1927, S. 293).

Таким образом, логично, что обоснование так называемого «любительского анализа» («Любители - это не врачи, и вопрос в том, должно ли быть позволено не врачам тоже практиковать анализ») (1926, S. 209) в первую очередь научное: теория душевной жизни человека обогатится тогда, когда гуманитарии или «известные личности»' сами овладеют предоставленными в их распоряжение способами исследования. «Как «глубинная психология», учение о бессознательной жизни души, он (психоанализ как наука) может

¹ Именно на этом и основан австрийский параграф о «гениях» в Авст рийском законе о психотерапии, особенно там, где говорится об ис ключениях из правил допуска к психотерапевтическому образованию.

стать неотъемлемой частью всех наук, которые занимаются историей возникновения человеческой культуры и таких ее больших институций, как искусство, религия и общественный строй. Я считаю, что он уже предоставил этим наукам заметную помощь в решении их проблем, но это не идет ни в какое сравнение с тем, чего можно будет достигнуть, когда историки культуры, психологи религии, языковеды и т. п. осознают необходимость самим овладеть новым предоставленным в их распоряжение методом» (Freud, 1926, S. 283). Из-за этого мы «никогда не обойдемся без сотрудничества лиц. которые получили образование в гуманитарных науках» (Freud, 1927^ S. 295).

Психоаналитическая форма интердисциплинарных исследований является ввиду этого достаточно специфической. Общий корень здесь — метод свободных ассоциаций, который, поскольку он «может восприниматься как нечто новое и своеобразное, что можно понять только при помощи новых осмыслений, или, если хотите, предположений» (1926, S. 216), следует пережить сперва на себе (самоанализ для всех аналитиков).

Решающим является для Фрейда соотношение науки и терапии, а также теории душевной жизни человека и теории техники лечения. Если терапевты последовательно применяют методику исследования, то она дает возможность получения новых психотерапевтических познаний как для теории душевной жизни человека, так и для теории техники лечения. Если же, вместо этого, метод исследования уже не стоит в центре лечения, а к конкретным проблемам пациента применяются («обсуждаются») только уже известные концепции теории душевной жизни человека, то, хотя при посредстве пациента и могут быть сделаны новые открытия, и это теоретически может подтверждать то или иное теоретическое предположение какого-то направления, все равно по-настоящему новые познавательные открытия не происходят.

Если метод уже не пребывает в центре лечения, то процесс обретения познания становится несколько иным: тогда процесс развивается не на основании ассоциативного прохождения, которое может быть проанализировано в терапии

независимо от расстройств пациента. Однако этот процесс является центральным, поскольку пациент и психотерапевт только на основании изменений этого процесса могут наблюдать и таким образом изучать изменения на иных уровнях, — например, на уровне расстройств, — в их причинно-следственной связи и их повторениях. Именно это и имеет в виду Фрейд, — наряду с взносом любительского анализа в науку, — когда он говорит воображаемому судье своего творчества: «...только хочу быть уверен, что я воспрепятствовал тому, чтобы терапия убила науку» (Freud, 1927, S. 291).

Решающим является то, чтобы не возникало никаких разногласий между исследованием и терапией и чтобы разные формы получения познания разделялись между собой и делались «прозрачными» (понятными) (ср. часть С).

2. Расколы и попытки диалога, которые потерпели крах

Как известно, от момента исторического прорыва Фрейда по сегодняшний день в психотерапии возникли значительные разветвления, то есть расколы. Если можно нейтрально сказать, что первые расколы, возглавлявшиеся Юн-гом и Адлером, еще касались концепции теории душевной жизни, — а именно значения сексуальности, — то описываемый ниже раскол 1930 года касался уже теории техники лечения, то есть методических проблем.

2.1. Раскол 1930 г.

В 1930 г. вследствие акции «Ночь и туман» семнадцать врачей вышли из Швейцарского общества психоанализа. Лидерами здесь были проф. Брун и др. Одермат, два самых известных психоаналитика. 30-страничный отчет суммировал причины, которые вынудили этих людей так поступить, и, ввиду того, что он не публиковался и никогда не предназначался авторами для публикации, был подарен одним из их наследников Швейцарскому психоаналитическому Обществу. Как показывает эта теоретическая рукопись, предположение, что этот раскол был связан с любительским анал! зом, было ошибочным. Напротив, очевидно, что он бь прямо связан с различиями в теории лечения, отстаиваемь

ми разными членами Общества. Так, Брун и Одермат уже технически подошли к разработке процесса и работали с ориентацией на конфликт между переносом и сопротивлением, вследствие чего продолжительность их терапий увеличивалась.

Другая группа не систематизировала своей теории техники лечения и старалась сделать бессознательное осознанным в соответствии с предыдущей топологической концепцией (ср. Cremerius, 1984). Они или совсем не принимали во внимание процесс, или только отчасти, таким образом, продолжительность их терапий была намного меньшей. Скорость, с которой они достигали успехов своей терапии, они использовали как доказательство того, что их метод более действенен, чем метод меньшинства, представленного Бруном и Одерматом.

Борьба между этими двумя группами нарастала в течение длительного времени и приводила к бесконечным теоретическим дискуссиям. Однако «оздоровления» быстро работавшей терапевтической группы были непродолжительны и заканчивались или рецидивом, или сдвигом симптомов. Вторая группа опасалась вследствие этих провалов обрести дурную славу, и эти опасения были, очевидно, причиной того, что семнадцать врачей вышли из Швейцарского психоаналитического общества и основали Общество врачей психоанализа. Это новосозданное Общество просуществовало только семь лет, до 1937 г.

Оглядываясь назад, можно сказать, что одна из этих групп совсем не реализовала высказывание Фрейда 1916-17 гг. о том, что «трактовка, которая опирается на знание символов... не та техника, которая может заменить ассоциативную или состязаться с ней. Она является только дополнением к ней, и, только будучи интегрированной в нее, дает полезные результаты» (S. 152).

2.2. Психотерапевтическая комиссия и интеграционная попытка Юнга в 1936 г.

В начале 30-х гг. Швейцарское психоаналитическое общество создало психотерапевтическую комиссию. Задачей этой комиссии было сформулировать основные направления пси-

хотерапевтической работы. Об этом пишет Ирене Феттер-Люшер (Irene Vetter-Luescher, 1995): «При этом они действовали так, как за столетия перед тем Галилео Галилей, который на корабельных причалах общался с ремесленниками и техниками и из опыта практиков создал современную науку».

В 1936 году президентом этой комиссии стал Юнг, который созвал первый психотерапевтический конгресс в Базеле. Было сформулировано 14 пунктов, относительно которых, по мнению Юнга, «могли бы достичь согласия все терапевты, работающие на принципах психологического анализа»².

В своей приветственной речи на X Международном конгрессе врачей-психотерапевтов 1938 года в Оксфорде Юнг так изложил основную идею этой комиссии: хотя, с одной стороны, психотерапия находит свое выражение в самых разных теориях, однако, с другой стороны, «каждый психотерапевт в своей практической работе придерживается одной, более или менее общей для всех его коллег линии» (Jung, 1938, Bd. 10, SS, 1069-1073). Как сказал в Оксфорде сам Юнг, эти 14 пунктов «высмеиваются как немощный компромисс, который хочет отвлечь внимание от ужасного разногласия во взглядах». Похоже, что затем психотерапия перешла под крыло медицины.

2.3. Интеграционная попытка Сцонди в начале 50-х гг.

В начале 50-х гг. Сцонди попытался воплотить в жизнь идею Фрейда о «высшей аналитической школе» (Freud, 1927, S. 289) и наряду с точным методическим различением причинно-следственных и так называемых косвенных методов, безуспешно требовал высшего образования по психотерапии для разных ученых — главным образом медиков и психологов.

Причину «кризиса глубинной психологии» Сцонди (Szondi, 1956) усматривал, «с одной стороны, вследствие односторон ности чисто естественнонаучного, каузально-механизированн* го способа мышления психоанализа, а с другой — вследсга¹

² Термин «психология» не соответствует нынешнему пониманию ун верситетской психологии.

беспредельности мифически-мистического финального кругозора аналитической психологии» (S. 18). Сцонди надеялся, что путем дискуссии с истоками глубинной психологии и общей сутью глубины возникнет объединенная глубинная психология.

2.4. Середина 70-х гг.: Рабочий союз психотерапевтических образовательных институтов Цюриха

Следующая попытка взаимопонимания между школами с целью признания психотерапии была осуществлена в 1976 г. в проекте «Рабочий союз психотерапевтических образовательных институтов Цюриха». В нем несколькими предложениями были представлены предпосылка, базовое образование и «психотерапевтическое образование». Это последнее составлялось из трех столпов образования (личный анализ/ собственный опыт, теория и супервизия), которые нужно было закончить в рамках одного и того же метода. Сегодня мы называем это интегральным образованием. Новым здесь было то, что в проекте содержался тезис об образовании, которое выходило за рамки отдельного метода.

Эта рабочая группа потерпела поражение, между прочим, потому, что снова возникла группировка с претензией, будто она «может предоставлять терапевтическую помощь в пять раз быстрее, чем терапевты аналитической школы» (один из авторов статьи, Й. Феттер, лично это пережил). На сей раз это были поведенческие терапевты, а сокращение продолжительности лечения было результатом вынесения за пределы сферы бессознательного³.

И снова не было распознано, что между собой сравнивали разные вещи, которые фундаментально различаются в отношении к цели. Цель не может состоять в том, чтобы оценить эти отличия, а в том, чтобы лишь показать их и

³ Гипноз тоже был как методом исследования, так и терапией, добивавшейся быстрых успехов, однако терапевтические изменения не были стойкими, потому что гипноз не принимал во внимание бессознательные тенденции сопротивления пациентов, а просто перепрыгивал через них: эти тенденции были сильнее сознательного желания пациента отдаться гипнотизеру и вожделенному выздоровлению; именно эти слабые места потом привели к замене гипноза методом свободных ассоциаций.

сообща интегрировать в науку «психотерапия» (ср. часть 3).

2.5. Попытка добиться официального признания в 80-х гг.

В 80-х гг. оказалось, что развитие в швейцарских кантонах, — хотя первое кантональное распоряжение о самостоятельном практиковании этой профессии еще соотносилось с интегральными требованиями Рабочего союза психотерапевтических образовательных институтов Цюриха, — протекает со значительным промедлением и отчасти вопреки тенденциям принятого образования.

Неудачи Швейцарского психотерапевтического союза (SPV) при объединении разных школ заключаются, по нашему мнению, в попытке определять психотерапевтическое образование преимущественно количественными требованиями. Дифференцированного решения 70-х гг. об образовании при помощи трех столпов и специфических требований, например, относительно супервизии или интегральное™, уже не придерживались последовательно и заменили их глобальными количественными требованиями.

Ни SPV, который хотел свести воедино все школы психотерапии, ни Рабочий союз психотерапевтических образовательных институтов Цюриха, который хотел установить общий стандарт образования, не имели успеха в своих начинаниях.

В 1981 году SPV добился от Верховного Суда признания научности профессии психотерапевта. В 1986 году он достиг признания независимости психотерапевтической профессии от системы медицины. Однако добиться таких же успехов на научном и кассово-правовом уровнях еще не удалось. Здесь сказалось то, что единство было достигнуто только othoci < тельно количественных требований, а научная дискусси -следствием которой должно было быть создание професси нальной идентичности психотерапии, признаваемой таю-вне ее рамок, была полностью заброшена.

3. Размышления перед созывом первой Конференции образо вательных организаций

Таким образом, мы все больше осознавали, что имен] расколы сильнее всего препятствуют признанию психотер пии как науки. Конфликты, которые приводят к внутренн!

расколам, препятствуют также и взаимному сотрудничеству школ, пока не будет признано, что стратегия решения конфликтов методом расколов уже отжила. Следовательно, общественное признание психотерапии может быть достигнуто только тогда, когда разные направления психотерапии, возникшие во время упомянутых расколов, снова начнут сообщаться между собой как самостоятельные направления и будут говорить открыто и прозрачно о своих методических и теоретических принципах (Sandier et al., 1989), а также будут производить обмен этими принципами и таким образом создадут возможность обозревать свою практику на основании достаточного количества казуистической документации.

Выводы из исторического развития подвели нас к убеждению, что следует качественно и количественно обсуждать и стремиться к обсуждению таких четырех точек зрения:

1). Поскольку лица, которые дают образование, являются посредниками и распространителями метода, нам следует начинать с установления процедуры признания этих лиц, принимая во внимание интегральность, как относительно тренеров (обучающих терапевтов), так и относительно обучающих и контролирующих аналитиков (супервизоров). Они должны уметь преподавать все три основы образования (самоанализ/ собственный опыт, теорию и супервизию) в соответствии одно с другим, то есть интегрально и на научном уровне. К научному уровню этой фазы принадлежит и то, что супервизор должен уметь делать выводы о предполагаемой интеракции между терапевтом и пациентом на основании интеракции с коллегой-терапевтом, который проходит супервизию, и его сообщений.

Это первый уровень частного, внутреннего для каждой школы овладения методом. Он должен быть формально стандартизированным и обязательным для всех школ.

2). Во второй фазе каждая школа должна быть способна изложить свои анализы или терапии в форме исчерпывающего представления случаев для удостоверения истинности или опровержимое™ как своей теории техники лечения, так и своей теории душевной жизни человека, доступно и прозрачно для всех своих членов, и тем самым доказать действенность своей терапии.

Вторую ступень уже публичного овладения методом и его теориями следует согласовать как можно быстрее. Внутренняя прозрачность уменьшает заметные различия в уровне знаний отдельных членов и заостряет проблемное сознание.

3). В третьей фазе следует сделать прозрачным режим этой институционализированной таким образом формы проверки терапевтических процессов также и снаружи, то есть на обозрение другим терапевтическим школам, и провести обмен результатами. В этой фазе, следовательно, становится возможным общее исследование, которое более ясно проявляет общее и отличительное в методической и теоретической областях.

Настоящее доверие школ друг к другу и со стороны общественности может быть достигнуто, очевидно, только лишь уже на этом уровне.

Для того, чтобы психотерапевтический процесс не оценивался извне по непригодным для него методам, он должен быть защищен специфической для психотерапии профессиональной этикой, которая будет представлена Центральной комиссией как внутри, так и за пределами сообщества. Именно этическая точка зрения призвана воспрепятствовать тому, чтобы нарастание дискуссий по методическим вопросам вытеснило человека из центра внимания. Главная задача в том, чтобы защитить психотерапевтический процесс как от внутренних, так и внешних нападений.

Первым шагом для реализации этой точки зрения был созыв Конференции швейцарских образовательных институтов в июне 1989 года.

В. СОДЕРЖАНИЕ ШВЕЙЦАРСКОЙ ХАРТИИ ПСИХОТЕРАПИИ

/. Подготовка, подписание и ратификация

2. Цели Хартии

В преамбуле основная цель определена так: «Хартия является соглашением образовательных институтов, которые подписали ее, образовательных организаций (1) и профессиональных объединений психотерапевтов (2)⁴.

Профессиональные союзы — это внешкольные или региональные внешкольные объединения психотерапевтов.

Ее текст содержит ответы на такие основные вопросы:

— Как нам сформулировать самостоятельную профессио
нальную идентичность психотерапии так, чтобы можно
было признать истинность ее самых разнообразных направ
лений? (Часть А)

— Какие минимальные элементы и содержание должны
вмещать учебные курсы образовательных организаций, что
бы соответствовать требованиям интегрального специально
го психотерапевтического образования (профессионального
образования)? (Часть В)

Ответом на эти вопросы будет комплекс мероприятий, призванный создать общее доверие:

— внутри: прилагаются усилия для того, чтобы каждая шко
ла психотерапии знала все другие и признавала, что все они с
такой же интенсивностью занимаются похожими вопросами.
Речь идет о взаимном признании разных школ психотерапии;

— снаружи: неясности и путаницу относительно разных
подходов в разных кантонах, а также относительно боль
ничных касс, следует компетентно и репрезентативно
разъяснить на профессиональном уровне, чтобы найти со
гласованные решения для всей Швейцарии, которые, отве
чая сути психотерапии и делая возможной ее как науку,
способствовали бы дальнейшему ее развитию.

При этом автономия отдельных образовательных организаций должна сохраняться в как можно более широком объеме». (Charta, S. 2)

Уже в 1989 году общее мнение сходилось на том, что разнообразие подходов и методов, с одной стороны, и их обмен научными сведениями — с другой, будут способствовать продвижению вперед и развитию этой исследовательской дисциплины и практики.

Содержание Хартии

.3.1. Определение

После подробного обсуждения различных предложений была выбрана следующая формулировка определения «пси хатерапия».

«Психотерапия» — это лечебный подход, который: 1) об Решается к страждущему человеку в его телесно-душевном

единстве в рамках конкретной жизненной ситуации и биографического развития и 2) сводит техники или подходы душевно-духовного лечения в единую терапевтическую процессуальную модель (терапевтическую концепцию) и, исходя из нее, постоянно подвергает их рефлексии» (Charta, S. 4).

3.2. Обсуждение заинтересованности в психотерапии и сфер ее применения

Заинтересованность, которая ведет к применению психотерапии, может происходить из четырех источников (Charta, S. 6):

(1) из терапевтического интереса, для понимания, измене
ния, устранения или хотя бы смягчения состояний страдания;

(2) из исследовательского интереса, для расширения бо
гатства познания: а) о человеке, общежитии и взаимных
влияниях людей, а также между людьми и их миром, и Ь) о
том, какие констелляции в общественном контексте вызы
вают или усиливают состояния страдания и заболевания, а
также какие изменения могут приносить смягчение (интер
дисциплинарный подход);

(3) из эмансипационных интересов, для содействия са
мопознанию и самоопыту, для лучшего использования по
тенциалов, то есть жизненных сил (ресурсов) и жизненных
возможностей (обстоятельств) каждого в частности или це
лых общностей (например, семьи);

(4) из манипулятивного интереса, чтобы получить для
себя преимущества над другими людьми (злоупотребление,
применение во зло).

Лишь в последующие годы было осознано значение того обстоятельства, что Хартии не хватает этических определений и Основных правил. Их необходимость в некотором роде уже угадывалась в пункте «Злоупотребления». Однако с тех пор этот дефицит был восполнен: Основные правила для всех, кто подписал Хартию, были приняты летом 1995 года, была выбрана также Центральная комиссия объединений, которые присоединились к Хартии.

Кроме того, что главный акцент в этом определении был сделан на оздоровительно-лечебной стороне, среди разных направлений интересов в Хартии были представлены также иные сферы применения.

3.3. Профессиональная картина, ее практические и научные рамки

Относительно профессиональной картины работы практика говорится следующее:

«Профессиональный психотерапевт, который работает с научными взглядами, рефлектируя, применяет модельные представления о терапевтическом процессе (...), которые предоставляют ему помощь в принятии решений, указания к действию и критерии оценки» (Charta, S. 4).

На сближении практики и науки делается особенное ударение:

«Психотерапия как наука и научно обоснованная практика включает в себя исследовательскую деятельность («психотерапевтические исследования») и рефлектированное привлечение факторов влияния (психотерапия как практика), создающих для страждущих людей условия, которые делают возможной направленную на рост их личности переориентацию и приобретение опыта, который корригирует эмоциональную и когнитивную сферы в отношении человека к себе самому, своему окружению и окружающему миру» (Charta, S. 4).

Это сближение практики и науки возникает в результате самоосознания, или тезиса о том, как действует психотерапия:

«Фактором любой психотерапии является терапевтическое отношение, которое может возникнуть только между людьми⁵.

В зависимости от школы терапевту присущи разные способы воздействия. Соответственно их антропологической теории (антропологического основания той или иной школы), им предоставляются определенные правила лечения (теория техники). В рамках любой психотерапевтической школы терапевт обязан создать климат, в котором мог бы протекать процесс, открывающий пациенту (клиенту) возможность заново упо-

⁵ Под психотерапией следует понимать только такой метод, который в центр внимания ставит именно это отношение, то есть не усматривает решающих факторов ни в медикаментозных, ни в механических методах.

ПО

рядочить свои поведение, желания и чувствования и, вследствие этого, достигнуть такой жизни, которая больше отвечает его душевным представлениям, желаниям и целям в рамках общественных возможностей и требований» (Charta, S. 5). Наконец, были определены и сферы применения психотерапии.

3.4. Понятие науки в Хартии

Первым выводом из размышлений и результатов, согласно точкам зрения всех психотерапевтических школ, был тот, что «обычное поддерживаемое теорией науки требование полного разграничения исследователя и предмета исследования осуществить не удастся... Привлечение субъективного — существенное качество психотерапии, в том числе и с научно-теоретической точки зрения» (Charta, S. 7).

Тогда из этого был сделан вывод, что «для работы в психотерапевтических исследованиях предпосылкой является получение психотерапевтического образования, прежде всего основательный самоопыт», поскольку «самоопыт означает самому подвергнуться определенной форме терапии или методу исследования и испытать их влияние на себе» (Charta, S. 7).

Здесь еще не выяснено, но уже указано разграничение двух форм исследования в поле психотерапии. Существует систематический сбор данных о человеке (наблюдения через участие), которое может и должно называться исследованием. Психотерапевтически полученный опыт и является настоящей эмпирикой. Уровень систематизации и оценку этих собранных эмпирических данных используют другие методы исследования. К ним мы еще обратимся в части С.

Хартия вновь делает сильное ударение на интердисцип-линарность источника, из которого возникло психотерапевтическое мышление, причем она понимается как плавильный тигель разного рода познаний: «В истории своего развития и влияния психотерапия является самостоятельной дисциплиной. Она и в дальнейшем должна обогащаться из всех возможных источников. Однако она должна интегрировать познание других наук в соответствии со своим собственным пониманием в свою собственную концепцию. Далее мы тре-

буем, чтобы функция учителя объединялась с теоретической и клинической работой в участке психотерапии. Задача формирования психотерапевтической теории не может быть передана никакой другой дисциплине» (Charta, S. 8).

3.5. Образовательные стандарты

3.5.1. Квалификация психотерапевта

Профессия психотерапевта является второй профессией. Хартия определяет основные профессии (предыдущее образование: основной курс и клиническая практика), которые делают возможным доступ к специальному образованию. Хартия устанавливает также образовательные стандарты и личную пригодность в качестве критерия для профессии психотерапевта.

a) Предыдущее образование.

Во-первых, необходима квалификация для научной работы или адекватного понимания научной работы. Академическое образование в большей или меньшей близости к будущей профессии является основной предпосылкой допуска к специализированному психотерапевтическому образованию. Хартия делает ударение и на том, что «требованием к кандидатам является практическая работа на протяжении определенного количества лет в предыдущей профессии, а также то, чтобы они могли зарабатывать себе на жизнь независимо от психотерапевтической профессии. Так как пригодность к профессии психотерапевта может быть оценена только лишь в конце специального образования, это обеспечение своего существования является абсолютно необходи мым» (Charta, S. 11).

Во-вторых, нужна клиническая практика, для того, чтобы собрать широкий опыт общения с людьми, которые страдают самыми разнообразными заболеваниями.

b) Специальное образование.

Только специальное образование (второе образование) дает допуск к профессии психотерапевта, которая, по определению, является второй профессией. Это образование должно вмещать самоопыт, теорию, практическую работу с пациентами и супервизию этой работы в таких рамках, чтобы все эти образовательные элементы можно было прорефлек-

тировать в их взаимосвязи друг с другом: только тогда можно говорить об интегральном специальном образовании.

—Самоопыт (не менее 300 сеансов) является одновремен
но стержнем, относительно которого можно оценить пригод
ность кандидата к этой профессии вместе с ним самим, или
же обосновать или обсудить пробелы в такой пригодности.

—Теория (не менее 400 часов) наряду с методическим
учением о болезни должна содержать теорию методов вклю
чая сюда интервенцию, применение и действие которых
должно быть пережито, а может быть, и выстрадано, в са
моопыте. К содержанию требований к этой теории мы обра
тимся в ч. С 1.1, в контексте их значения для исследований.

—Практическая работа должна давать возможно более
широкий опыт. Следует провести под супервизией лечение
не менее шести пациентов, из которого хотя бы две терапии
были длительными и несколько — кратковременными, —
прежде чем образование может считаться завершенным.

—Супервизия (минимум 250 сеансов) рефлектирует свя
зи между изученной теорией, личностью терапевта и тера
певтическим вмешательством. Супервизоры (хотя бы двое,
которые не имеют права повторять терапевта, который про
водил самоопыт) должны, таким образом, быть основатель
но ознакомлены с соответствующим методом и иметь ква
лификацию тренера (обучающего терапевта) соответствую
щего метода.

c) Пригодность.

За упомянутой уже личной пригодностью постоянно наблюдают на протяжении всего процесса получения образования. При этом особенное внимание уделяется таким аспектам, как личная стабильность и этическая надежность.

d) Базовые релевантные (существенные) для психотера
пии знания.

Дальнейшее развитие психотерапии в Швейцарии в рамках Образовательной комиссии Хартии подвело нас к осознанию того, что, кроме предварительного и специализированного образования, следует требовать — а соответственно и предлагать — еще один элемент, который сделал бы возможными поддержку и дальнейшее развитие психотерапии в будущем. Речь идет о том, что начинающий психотерапевт

нуждается в широком, разветвленном интердисциплинарном релевантном для психотерапии базовом образования, которое он может получить при прохождении курса дополнительного образования и сможет направлять материал в соответствии с требованиями своей специальности. О том, как это организовать, мы расскажем в ч. С 1.2.

Зерно этой идеи можно найти уже в тексте Хартии, при обсуждении интердисциплинарности психотерапевтической науки.

3.5.2. Квалификация обучающего терапевта (тренера)

Значение квалификации обучающего терапевта для самоопыта, теории и супервизии становится понятным на основании описания отдельных образовательных шагов. Супервизор имеет особенно специфическую обучающую функцию: он должен поощрять кандидата к интеграции собственного опыта, практического опыта, знания избранного метода и умения. Поэтому супервизор должен владеть основательными знаниями в рамках соответствующего метода, его теорией и большим собственным практическим опытом. На все перечисленные квалификации он должен иметь соответствующие удостоверения. Супервизор должен владеть способностью осознать и проследить интеракцию, которая произошла между ним и кандидатом по имеющемуся материалу.

На этом основании Хартия формулирует условия квалификации обучающих терапевтов. От них требуется:

1) законченное психотерапевтическое образование в со
ответствующем образовательном направлении;

2) не менее 5 лет основной (то есть не менее 50%) прак
тической работы психотерапевтом.

К супервизорам выдвигаются такие минимальные flonoj нительные требования:

3) подтверждение завершенного дополнительного обр;
зования и повышения квалификации до обучающего тер:
певта;

4) предпосылкой для проведения супервизии и учебнс
деятельности является собственная научная работа. В ней с:
первизор должен засвидетельствовать, что он в состояни
устанавливать связь между теорией и практической работе
своего метода.

3.6. Признание образовательных организаций Условия, которые должна выполнить какая-либо образовательная организация, чтобы стать местом для получения специализированного образования по психотерапии, детально изложены в восьми пунктах. При этом подчеркивается разница между образовательными учреждениями, которые могут предложить интегральное образование, и теми, которые предлагают дополнительную квалификацию для уже сформированных психотерапевтов.

Наконец, определяются критерии и для профессионального союза, который признает квалификацию. Хотя сам по себе он не предоставляет образования, однако в своих нормах признания следует критериям Хартии.

С. ПРОЦЕССЫ ВНЕДРЕНИЯ И ПЕРСПЕКТИВЫ ХАРТИИ

Исследование осуществляется в процессе формирования теории (систематизации знаний), проверки их пригодности и перестройки (расширения) теории. Речь идет о том, чтобы выяснить, исходя из предмета, как каждая из школ формирует свою теорию человека, метод лечения и интеракцию. Поэтому мы в Хартии исходим из того, что каждое направление психотерапии владеет детально разработанным методом, развитие которого осуществляется на основании собственной теории. Для того, чтобы специфические для отдельных школ теории (ср. илл. 2, уровень формирования теории) могли изучаться, а их результаты обсуждаться независимо от границ отдельных направлений, соответствующие протекания терапии должны быть отражены в документах и сделаны доступными для ознакомления (ср. илл. 1, Уровни 1 и 2).

1- Конкретные методы исследовательской политики Хартии

1-1. Проблемы внешкольного дискурса

Когда столько разнообразных направлений психотерапии Работает рядом, напрашивается мнение, что каждое из них тяготеет к использованию терминов (Seiffert, 1969) в соот-

ветствии с собственной системой понятий. По этой причине термины в Хартии не всегда употреблены в одинаковом значении, вследствие чего, к примеру, в тексте появляются аналогичные термины, примененные в смысле разных школ. Этой проблеме следует посвятить особенное внимание в общей дискуссии, которая выходит за рамки отдельных школ. Сближение терминов сильно облегчится, если на основании документации конкретных терапий можно будет поговорить о разных элементах теории.

1.2. Шесть самых важных решений, принятых между 1993 и 1995 гг.

Созданный Хартией после ее подписания Образовательный комитет занимался основными положениями и разработкой детальных вопросов для проведения и дальнейшего развития правил Хартии. Для решения этой задачи была создана специальная организация. На сегодняшний день она является самой важной платформой сотрудничества. Были приняты конкретные решения об акциях в сферах образования (1.2.1, 1.2.2)⁶ и допуска (1.2.4), этики (1.2.5) и исследований (1.2.1, 1.2.2, 1.2.3, 1.2.6).

1.2.1. Прозрачность и документация

По названным причинам организации, которые подписали Хартию, сошлись на том, что проверка научности и действенности методов должна быть произведена организациями в течение 3 месяцев. Она должна осуществляться при помощи отражения терапий в документах (например, при помощи описания случаев), которые должны быть доступны всем заинтересованным членам внутри организации. В случаях, когда прозрачность протекания всей терапии (включая катамнез) сохранена, решение об учреждении режима таких проверок отдается на усмотрение самой терапевтической школы, с тем, чтобы он мог отвечать теоретическим требованиям соответствующег метода.

⁶ Эти цифры указывают на последующие объяснения.

1.2.2. Два опроса

Подписавшие Хартию решили при помощи двух опросов, которые были отчасти конгруэнтными с вопросами процедуры опроса в Австрии, собрать и совместно провести оценку информации о предложениях соответствующих методов, их самых важных теорий (всех трех уровней) и исследовательской практики. Кроме того, эти опросы служили приготовлением к Первому научному конгрессу Хартии в мае 1996 в Цюрихе.

1.2.3. Конгресс, посвященный Хартии, и исследовательс
кие коллоквиумы

Следующим шагом было решение подписавших Хартию об институционализации научных конгрессов и регулярном проведении профессиональных коллоквиумов. Вследствие этого открылась возможность создания научной платформы для обмена между разными школами и признанными академически исследователями психотерапии, которые, со своей стороны, тоже заинтересованы в исследовании психотерапевтических процессов, их изменений и терапевтических результатов относительно соответствующих методов и их теорий.

1.2.4. Определение уровня поступления для специального
психотерапевтического образования и интердисциплинар
ный подход

Следующим основополагающим решением со времени подписания Хартии 1993 г. было проведенное достаточно остро выяснение деталей допуска к специальному психотерапевтическому образованию. Оно закончилось принятием определения уровня поступления, который определяется требованиями специального образования. Уровень поступления тесно связан с университетским образованием. Образовательные курсы, которых не хватает для единого интердисциплинарного стандартного уровня, следует до достижения этого уровня дополнить базовым психотерапевтическим образованием согласно стандартам высшей школы.

Эти знания дает дополнительный учебный курс психотерапевтической науки, за который несут общую ответственность все те, кто подписал Хартию. Здесь предоставляются также учебные курсы, теория науки и прочее, что должно Улучшать будущее исследовательское мышление кандидатов.

Таким образом, становится возможным интердисциплинарный доступ к разным отраслям науки и разным исследовательским традициям.

1.2.5. Хартия по этике

После интенсивной трехгодичной работы осенью 1995 г. стало возможным принятие текста Основных правил для всех, кто подписал Хартию. Поскольку эти Основные правила не были предусмотрены в соглашении по Хартии, этот текст был вынужден пройти через те же ступени, что и Хартия по психотерапии (см. ч. В1). Пока этот текст находится в союзах и организациях, которые предъявляют его на ратификацию своим членам. После подписания осенью 1996 г. эти Основные правила станут обязательными для всех психотерапевтов, принадлежащих к объединениям, которые их подписали.

Положения Хартии по этике следуют из тезиса о научности психотерапии. Приговор о том, что в конкретном случае является этичным, а что нет, должен выноситься на основании прикладного метода, его метатеории, а также теории техники лечения. По этой причине нам необходима специфическая профессиональная этика для психотерапии. Хартия по этике обязывает подписавших также создать арбитражный суд (основные комиссии), которые по-новому должны войти в структуры образовательных организаций (Vetter, 1995).

Хартия по этике определяет рамки, в которых отдельные союзы и организации могут изготавливать свои собственные, может быть, даже более жесткие, определения и формулировки. Центральная комиссия прежде всего должна решать только совещательные, координационные или арбитражные задачи. К ним можно обращаться и с жалобами.

Основные правила защищают пациента (от злоупотребле ний или излишеств любого вида), а также и терапевта (от ложных обвинений, нападений извне или давления, к npi меру, относительно нарушения обязательства неразглаш< ния). Кроме того, следует принимать во внимание то, чп исследования тоже должны признавать и уважать этичесю принципы (ср. ч. С, 2.4).

Вместе с Хартией по психотерапии Основные правила являются элементом структурного качества психотерапии и обеспечения качества — элементом, в котором все более нуждается общественность. Это структурное качество должно получить признание и в отрасли психотерапевтических исследований.

1.2.6. Менеджмент качества

Теперь представители Хартии под руководством Психотерапевтического союза SPV/ASP разрабатывают основные положения и концепцию внутреннего менеджмента качества для психотерапии. Обсуждаются вопросы того, как подписавшие Хартию способствуют развитию собственных приспособленных к конкретным методам подходов к улучшению качества, увязке с другими организациями в рамках исследовательской культуры, которая выходит за рамки отдельных школ, и дополнению профессионального обучения новыми предметами (исследования процесса, менеджмент качества). При этом важным условием должно быть то, чтобы качество поощрялось и поддерживалось, а не только контролировалось, чтобы менеджмент качества специально развивался для каждого специфического направления психотерапии и опирался на опыт практиков (Fah, 1995).

Предпосылки исследований, которые поставили под вопрос убедительность проводившихся до сих пор outcome-исследований и успехи контроля за качеством, привели к пониманию того, что психотерапия должна подходить к вопросу распределения средств медицинского страхования с иной философией менеджмента качества. И это вполне возможно, поскольку сами органы медицинского страхования под влиянием рыночного мышления заинтересованы в психотерапевтических исследованиях. Самая большая касса медицинского страхования Швейцарии Уже заверила, что готова сотрудничать в разработке основ концепции менеджмента качества и примет участие в дискуссии по вопросам поощрения качества и экономичности психотерапевтических достижений. Согласно новому зако- ^ЛУ о медицинском страховании, союзы исполнителей должны заключать со страховыми компаниями соглашения об ^еспечении качества.

2. Понятие науки и сферы исследований в психотерапии

2.1. Научная самостоятельность психотерапии

Основополагающим для любой науки является вопрос об ее предмете и соответствующем ему методе исследования. Предмет исследования психотерапии (см. илл. 2) — это: а) человек (особенно его душевная жизнь), как она раскрывается терапевту-исследователю в психотерапевтическом процессе, Ь) интеракция между терапевтом и пациентом и с) метод лечения включительно с учением о вмешательстве.

Исследования такого содержания проводятся в самых различных направлениях психотерапии уже длительное время. Однако слишком мало внимания уделялось систематическому обмену и систематической обработке результатов, в том числе и по названным в ч. А причинам. Огромный потенциал этого знания мы понимаем тогда, когда видим, что применение психотерапевтических методов привело к формированию теорий, которые внесли существенный вклад в культуру нашего века. Деятели всех участков культуры высоко оценили то, что психотерапевтические направления, которые стоят за Хартией, не прячут душу в какой-то «черный ящик», а наоборот, создают и обеспечивают обществу «доступ к действительно значимым аспектам психической жизни, то есть к неповторимым индивидуальным мотивам, воспоминаниям и актуальным переживаниям человека» (Brenner, 1986, S. 11).

Таким образом, нельзя отрицать, что психотерапевтические методы с самого начала применялись как исследовательские методы и что происходила широкая научная и общественная дискуссия о познаниях психотерапии. Ее влияние на методы исследований и теории других наук о человеке тоже было и является очень плодотворным.

Наша цель — не изобретение заново инструментов иссле дования, не желание изобрести идеальную единственную технику или теорию (ср. Cremerius, 1984). Здесь речь идет скорее о том, что все направления психотерапии, принимая во внимание их исследования, должны быть достаточно хо рошо освещены в документах, чтобы взвесить их результат и позволить им вступить в научный дискурс. И это касает< всех трех упомянутых выше предметов исследования.

Процесс получения знаний проходит через разные уровни (ступени), каждый из которых уже имеет ценность. На первом уровне предмет исследования (человек/душевная жизнь, метод и интеракция) раскрывается в терапевтической ситуации. А она, в свою очередь, нуждается в теории и практике для того, чтобы сделать возможным получение познания (исследования и практика).

Результаты этого уровня исследований накапливаются, сравниваются, оцениваются и распространяются до масштаба теории человека, теории методов лечения и теории интеракции (см. илл. 2, специфические для отдельных школ исследования), переходя на второй уровень.

На третьем же уровне следует собирать и систематически сравнивать результаты отдельных школ или специфические для отдельных методов результаты исследования; и все это постоянно касается всех трех предметов (см. илл. 1, исследования вне пределов отдельных направлений).

То, почему ни один метод, в котором исследователь пребывает вне терапевтической ситуации, не может быть адекватно исследован на первом уровне, мы обоснуем в разд. 2.1.1.

Когда обсуждаются вопросы экономики здравоохранения, можно и нужно привлекать другие подходы. Этого мы коснемся в разд. 2.2.3.

2.1.1. Терапевтическая ситуация

Терапевтическая ситуация - существенный фактор, который определяет психотерапию. Поэтому переживания и их связь с познаниями пациента и терапевта в терапевтическом процессе являются решающей частью терапии. Личность терапевта как субъективный фактор дает возможность интеракции, что представляет собой основу для познания и целебного опыта. Привлечение методов толкования (герменевтика), интерпретации взаимосвязей (реакций, ассоциаций и ^т- п.) у пациента и синтез, на их основе, ведут к получению познания как терапевтом, так и пациентом, в случае которого одновременно способствует выздоровлению. Таким об-Разом, становится очевидным, что научная психотерапия лечит познанием и познает лечением. Этим способом терапевт получает возможность заглянуть во взаимосвязь психических и соматических действующих сил, как внутри от-

дельного индивида, так и между индивидами. Если эти по знания систематически документируются, то на следующем уровне они образуют базу данных, пригодную для исследования. На илл. 2 эти процессы изображены двумя окружностями. Первая рисует терапевтическую интеракцию, а вторая, кроме того, еще и выходит за рамки исследования (познания, формирования теории). Из изображающего интеракцию круга видно и то, чем терапевтический разговор отличается от нормального человеческого разговора, поскольку здесь его протекание определяется совместно теорией и методом, которые лежат в его основе. Обычный разговор с «обычным» врачом, — если он не пользуется каким-либо психотерапевтическим методом, — с такой точки зрения не может считаться терапевтическим разговором.

2.1.2. Выводы для методов исследования

Требование исследовать субъект и объект во взаимосвязи, — так как полное их методическое разграничение в исследовательской ситуации принципиально невозможно, — влечет за собой потребность собственного научного метода, который делает возможным исследование процесса и его результатов с привлечением субъективных, объективных и коммуникативных факторов. От каждого метода лечения, который в психотерапии всегда является одновременно и методом исследования, следует требовать рефлектировать его пригодность относительно предмета исследования и делать доступным для проверки в виде сформулированной взвешенной исследовательской теории. Тот факт, что результаты исследований в такой формулировке несомненно будут рассматриваться как зависящие от инструмента исследования (метода) (ср. Kries, 1992), не говорит против научности такого подхода, а отвечает пониманию науки, каким его разработала новейшая теория познания (Topitsch, 1972; Habermas, 1969).

Номотетическое позитивистское исследование проводит исследования на фоне другого образа человека, то есть другого определения предмета исследования. Некоторые психологи определяют предмет своих исследований по-другому, заменяя перегруженное значениями еще с времен античности понятие «душа», или «душевная жизнь человека», поня-

тием «black box» («черный ящик»). Однако следствием такого подхода является то, что номотетически ориентированные исследования не имеют никакого другого выбора, как компенсировать черноту этого ящика статистикой (Kessler, 1993). Таким образом, исследования номотетически ориентированной психотерапии охватывают только некий определенный спектр феноменов. Пока психотерапия занимается душевной жизнью, целостным субъектом, а не репродуцированными образцами реакций, она обладает другим определением предмета своего исследования, чем позитивистски ориентированная психология. Поэтому она получает иные результаты и должна настаивать на других методах исследования.

2.1.3. Самостоятельность вытекает из метода Самостоятельный метод исследования и определения данных во время интеракции терапевтом с собой самим как с пациентом, учитывая интерактивный процесс, собственно, и делает психотерапию самостоятельной наукой. Вследствие этого возникает неизбежная диалектика между встречей с пациентом, ее интерпретацией и симультанной рефлексией собственных переживаний терапевта в терапевтических отношениях как путь к объективации. Метод самопроникновения в отношения требует привлечения таких инструментов, как большое интуитивное понимание и способность перевоплощаться. Это восприятие беспрерывно подвергается критической рефлексии. Систематическое и критически рефлектированное привлечение субъективного принадлежит к существенным приметам науки психотерапии именно этим психотерапия и отличается от тех наук, которые заявляют, что в них объект пребывает вне субъекта (например, естественных наук или объективирующей психоло-

"ИИ).

2.1.4. Комплексность предмета исследований требует комплексного подхода в исследованиях

Чрезвычайно высокая сложность терапевтического процесса возникает, однако, не только вследствие того что Десь следует постоянно принимать во внимание огромное количество внутренней и внешней информации на вербаль-°м, невербальном и эмоциональном уровнях. К этому до-

бавляется еще и другой уровень, на котором происходят иррациональные события, на которые трудно повлиять и которые — в зависимости от конкретного метода — могут в большей или меньшей мере становиться предметом общего исследования терапевта и пациента. К этим событиям принадлежат, к примеру, сны. Терапевтические данные имеют историческую природу и опираются на неповторимое отношение. Поэтому они принципиально неповторимы. Тем не менее можно выделить принципиальные образцы пациентов, терапевтов и интеракций, которые представляют собой предмет научного интереса.

Вследствие переплетенности всех уровней, охватывающих человеческое бытие, терапевтический процесс становится частицей реальной жизни, которая протекает в специально с терапевтической целью созданных для этого рамках и по специальным правилам. Комплексность, которая возникает вследствие этого, никогда нельзя предвидеть, ни в целом, ни в отдельных элементах. Поэтому и точное прогнозирование протекания терапии невозможно по принципиальным причинам. Присущим терапии и терапевтическим исследованиям является то, что при редукции этой комплексности теряется нечто весьма существенное. Таким образом, мы попадаем в ситуацию, где решаем проблемы, которых нет, и создаем проблемы, которые не в состоянии решить.

В терапевтической практике часто речь идет именно о том, чтобы ставить проблемы, которые имеют очевидное, простое решение, в более сложную взаимосвязь и формулировать вопрос под этим углом зрения. Для того, чтобы могло наступить улучшение через обретение настоящих факторов расстройства, ставятся под вопрос редукции комплексности, которые делаются пациентом (например, поиск козлов отпущения). Только вследствие этого можно достичь более реалистического видения проблемы.

Для обращения с этой высокой комплексностью психотерапевтического процесса и теоретического уровня научная психотерапия разработала собственные взгляды на мир. Исходя из сегодняшней перспективы, можно заметить их поразительное сходство с концепциями новейшей

системной теории. Так, еще в 1935 г. Юнг говорил, «что психотерапия является не каким-то простым и единственным методом, как ее себе сначала представляли, а, как постепенно выяснилось, в определенном понимании диалектическим подходом, то есть диалогом и отношением между двумя лицами. Изначально диалектика была в античных философиях искусством убеждения, однако это слово очень рано начало употребляться для определения способа образования нового синтеза. Каждое отдельное лицо является отдельной психической системой, которая в случае действия на нее другого лица с другой психической системой вступает с ней во взаимодействие. Это, возможно, самое современное формулирование психотерапевтической связи между пациентом и терапевтом, что очевидно, сильно отошло от начальной точки зрения, как будто психотерапия является неким методом, которым кто-либо может пользоваться как стереотипом для достижения желательного эффекта. И это не спекулятивные потребности, которые влекут за собою это неожиданное и — я, наверно, вправе так сказать — нежелательное расширение горизонта, а упрямые факты реальности» (Jung, 1935, GW 15 §1). Далее о специфике психотерапевтического метода Юнг говорит так: «Психотерапевт — это уже не только действующий субъект, а также и тот, кто сопереживает индивидуальный процесс развития» (Jung, 1935, GW 16 §7). Эти цитаты из Юнга, как и цитаты из Фрейда в разделе А, свидетельствуют, что психотерапия была вынуждена создать свой собственный научный подход. Здесь тоже видно, что такой подход развился из практики. Этот исторический экскурс подтверждает тезис Polkinghorne 1992, что практики разработали собственную систему продуцирования знаний, которая основывается на прямом общении с пациентами.

Дата добавления: 2015-11-26 | Просмотры: 488 | Нарушение авторских прав