АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Злокачественная опухоль медицины

Прочитайте:
  1. Аденосаркома почки. Опухоль лоханки и мочеточника
  2. Анализ методов лечения сепсиса с позиций доказательной медицины.
  3. Анатомия и ее место в ряду биологических дисциплин. Значение анатомии для медицины. Методы анатомических исследований.
  4. Анатомия человека - фундаментальная дисциплина медицины
  5. Бомжи как «предмет» социальной медицины
  6. Возникновение и развитие судебной медицины.
  7. Вопрос № 2. История кафедры «Медицины катастроф».
  8. Врачебно-физкультурных диспансеров, центров лечебной физкультуры и спортивной медицины, отделений (кабинетов), методических кабинетов лечебно-профилактических учреждений
  9. Всероссийская служба медицины катастроф (ВСМК)
  10. Всероссийский центр медицины катастроф «Защита» (ВЦМК «Защита»)

Теперь мы знаем: рак — явление древнее. Его возбудителем является древнейший микроорганизм — одноклеточный паразит жгутиконосец трихомонада. Жгутиконосцы являются родоначальником многоклеточности, в том числе и человека, которого природа взлелеяла и одарила интеллектом. Но вопреки замыс­лам природы, которая из поколения в поколение усложняла и совершенствовала растительный и животный мир, украшая им нашу планету, часть жгутиконосцев уже тогда стали теми, о ком говорят: в семье не без урода. Они не захотели усложняться, увеличивать­ся в размере, совершенствоваться и остановились в своем развитии — остались клетками.

Биологам удалось проследить, как из свободноживущих, в видовом отношении немногочисленных tri­chomonadidae развились крайне многочисленные по вивидовому составу паразитические трихомонады. Присущая большинству свободноживущих простейших способность образовывать покоящиеся стадии облегчает им при переходе к паразитизму возможность передачи инфекции другим особям хозяина. У трихо­монады человека это цистоподобная стадия, при ко­торой клетки приобретают округлую форму и становятся похожими (но не идентичны) на некоторые клетки крови и тканей человека. Но в своем активном состоянии (тогда простейшие становятся узнаваемыми)

они требуют жидкой или пропитанной влагой окружающей среды. Они находят себе под ходящие условия на суше, лишь поселяясь в кишечном тракте, крови и даже тканях

различных животных и человека.

Наша природа продемонстрировала свои неограни­ченные возможности, создав из мельчайших микро­организмов гигантов динозавров и бронтозавров. Эти громадные существа в те времена не имели достойных противников и распространились по всему земному шару. Просуществовав более 40 миллионов лет, они бесследно исчезли. Предположения о том, что эти ги­ганты погибли от метеорита, упавшего в Мексике, или от ледников, недостаточно убедительны ввиду их про­странственного ограничения. И в то же время в иско­паемых останках динозавров обнаруживают опухоле­вые изменения костей, что свидетельствует: животные погибли от рака.

К счастью, природа умеет исправлять свои ошиб­ки. Увидев, что созданные ею гиганты не способны противостоять многочисленным одноклеточным паразитам, она перешла от количества к качеству — созданию разумных существ. Венцом творения ее стал человек, наделенный интеллектом, который в свою очередь постоянно совершенствовался. Природа спра­ведливо предположила: не физическая мощь, а интел­лект должен править миром. И ока оказалась права. Изучая костные останки древних людей, обитавших на Земле 100-150 тысяч лет назад, ученые установили, что каждые пять неандертальцев из десяти умирали, не дожив до 25 лет. В костях, суставах и челюстях древ­них людей палеонтологи видят их опухолевые измене­ния, что также подтверждает: люди погибали от рака. Но все же за прошедший период, не без помощи ин­теллекта, люди сумели создать для себя нормальные условия существования и повысить продолжитель­ность своей жизни в 3-4 раза.

Однако многие не подозревают, что бороться с воз­будителем рака помогали человеку... бактерии и виру­сы. Правда, помощь эта была своеобразная. Сосущест­вуя в организме человека, бактерии, грибки, вирусы и простейшие сдерживают размножение друг друга. Но когда при благоприятных условиях в организм чело­века проникают бациллы чумы и начинают усиленно размножаться, они подавляют все другие инфекции, убивают человека и тем самым спасают его то рака.

Жгутиконосцы, переходя на паразитизм, сохрани­ли многовековой опыт и важнейшие свойства своих свободноживущих собратьев, которые позволили бы им выжить. А в иммунном организме своего хозяина они обзавелись еще новыми качествами, которые, с одной стороны, позволяют им длительное время ос­таваться нераспознанными, а с другой — путем обра­зования многочисленных колоний (опухолей и тром­бов) и расселения их путем метастазирования колони­зировать весь организм и одерживать победу над че­ловеком. Почему же медицина, выделившись из био­логии 76 лет назад в самостоятельную дисциплину, не сохранила все лучшее, что наработали биологи, не све­ряла все свои гипотезы возникновения рака с биоло­гическими представлениями о человеке и его взаимо­отношениях с окружающим и живущим в нем мире, которые и вызывают его болезни? Каковы же эти вза­имоотношения? Все чужеродные микробы, клетки, вещества, попавшие в организм, называют антигена­ми. При попадании антигенов в организм последний вполне воинственно на них реагирует благодаря им­мунной системе, которая стоит на страже здоровья человека. Иммунитет в основном представлен лимфо-идной системой, главной клеткой которой является лимфоцит — разновидность лейкоцитов — белых кро­вяных телец. В одном миллилитре крови здорового человека содержится более 5 тысяч лейкоцитов. Лим­фоциты составляют 1/3 общего количества белой кро­ви. В отличие от лейкоцитов лимфоциты находятся не только в крови, но являются главными клетками тканевой жидкости — лимфы. Они входят в состав лимфатических узлов, вилочковой железы, селезенки, миндалин и т. д. В общей сложности лимфоциты составляют около 1% массы тела человека. В отличие от лейкоцитов, которые легко узнаваемы благодаря свое­образию их дольчатых ядер в большом объеме цито­плазмы, лимфоциты, наоборот, имеют большое круг­лое ядро, вокруг которого расположен узкий ободок цитоплазмы — клеточной жидкости: На эти клетки-защитники очень похожи цистоподобные трихомонады, которые представляют собой сгустки протоплаз­мы, окруженные разуплотненной протоплазмой — участком цитоплазмы разной величины.

Почему лим­фоциты считаются основными клетками иммунной системы? Потому что на их поверхности находятся особые молекулы-рецепторы, вырабатывающие анти­тела, то есть белки, реагирующие с антигеном или уби­вающие попавшие в организм чужеродные клетки. Причем на каждый антиген вырабатываются специ­фические антитела.

При взаимодействии антител с антигенами — чужеродными микробами можно наблюдать различ­ные картины: активно движущиеся микроорганизмы прекращают движение и переходят в устойчивую не­подвижную форму, как бы притворяясь мертвыми: микробы склеиваются друг с другом (агглютинируют); клетки растворяются. У возбудителя рака — трихомонады защитный набор более разнообразен. Этот па­разит способен выделить антигены, идентичные ан­тигенам тканей человека. Подобные наблюдения, сде­ланные в свое время паразитологами, позднее были подтверждены онкологами: зафиксированы случаи, когда антитела защищали опухолевые клетки от сво­их же лейкоцитов.

Трихомонады так же легко перехо­дят в устойчивую неподвижную цистоподобную фор­му. При этом они выделяют клейкое вещество фибронектин, которое одновременно является их защитной оболочкой и сорбентом, на который они наклеивают сопутствующую микрофлору: стрептококки, стафило­кокки, хламидии и другие микробы. Это позволяет паразитам также оставаться неузнанными, так как иммунитет реагирует на микробы, которыми трихомонады окутали себя.

Паразитический жгутиконосец трихомонада за де­сятки миллионов лет существования в иммунных ор­ганизмах многоклеточных настолько приспособился быть неузнаваемым, что и остается таковым, несмот­ря на технический прогресс, временное измерение которого составляет всего несколько десятков лет. По­этому, не узнав чужеродную трихомонаду, медики ста­ли искать причину рака в самом человеке. Медицина, выйдя из биологии, попрала важный для нее закон: если есть болезнь, то должен быть и возбудитель этой болезни. Медики — это тоже люди — сыновья и доче­ри создавшей их природы. Но они попрали закон ува­жения к породившей их природе, обвинив в бракодель­стве — наделении человека неустойчивыми клетками, которые якобы могут превращаться в раковые и уби­вать человека. За роковые ошибки медицины невин­ные люди расплачиваются страшными неизлечимы­ми болезнями, возбудителей которых до сих пор не выявила медицина.

Что же помешало и сейчас мешает медикам, когда в печати, по радио и телевидению прошли многочис­ленные сообщения о паразитарной этиологии рака, инфаркта и СПИДа, признать хотя бы саму возмож­ность существования биологического возбудителя этих болезней? Консерватизм!

Консерватизм — злокачественная опухоль медици­ны. Судите сами. Еще на заре рождения медицины древний мудрец Гиппократ предупреждал полуграмот­ных лекарей: «Не навреди!» С тех пор минули тысяче­летия, медицина вышла на новые уровни науки,

оснастилась современной техникой и новыми техно­логиями диагностики и лечения. Но по-прежнему ос­тается верна устаревшей клятве начинающих медиков «Не навреди!». Она просто не готова ее заменить на бо­лее нужную людям клятву: «Излечи!» Более того, она вре­дит больному своим травмирующим лечением. Доказа­тельство этому люди ощущают на себе: неуклонный рост заболеваний неизлечимыми болезнями, безуспешность медицинского вмешательства, вырождение и вымирание при снижении общей продолжительности жизни, кото­рая для мужчин стала менее пенсионного возраста.

Трудно представить, но медицина сейчас насчиты­вает до 30 тысяч болезней, и только 5 тысяч из них излечимы. Почему болезней так много? Потому что многие из них — это разные стадии или местные про­явления одного и того же заболевания всего организ­ма, вызванного определенным биологическим возбу­дителем. Почему эти болезни неизлечимы? Потому что не выявлены их возбудители. И как следствие этого ме­дики борются не с причиной болезней, а с ее симпто­мами и следствиями: подавляют симптомы болезни — боль и температуру, вырезают разрушенные органы, заменяют протезами суставы и челюсти.

Современная медицина, как и столетия тому назад, не способна идти впереди болезней, чтобы их предот­вратить. Ее консерватизм — явление древнейшее. Из­вестный в свое время в России врач Бенедикт писал: «Ни в одной отрасли человеческого знания факты не отрицаются и не игнорируются так долго, как в меди­цине. Каждая страница истории говорит нам, что са­мые бессмысленные положения принимаются, если они соответствуют господствующим воззрениям, и, напротив того, самые очевидные истины были игно­рированы и устранены посредством оклеветания ав­тора, коль скоро они стояли в разрезе с господствую­щими мнениями».

 

С тех пор ничто существенно не изменилось. Вот вам пример современного метода отрицания факта открытия возбудителя рака и оклеветания его автора — письмо начальника управления научных учреждений Минздравмедпрома О. Нифантьева в адрес председа­теля Комитета по охране здоровья Н. Герасименко от 01.07.96 г.: «Управлению научных учреждений Минис­терства здравоохранения и медицинской промышлен­ности Российской Федерации Т. Я. Свищева хорошо известна. По специальности она химик, нигде не ра­ботает, занимается исключительно тем, что пишет письма во всевозможные инстанции и газеты. Пред­ложения ее абсолютно абсурдны. Мы встречались с ней многократно. По указанию директивных органов ее предложения направляли на экспертизу в НИИ онко­логии им. Н. Н. Петрова, НИИ им. Герцена. Мнение экспертов и нашего управления едино: дальнейшая пе­реписка с гр. Свищевой Т. Я. нецелесообразна».

 

• • • Взгляд со стороны

Но не все специалисты отвергают факт открытия возбудителя рака и его общественную значимость. Например, президент федерального центра сертифи­кации, автор более 100 научных статей и книг по це­лому ряду направлений, в том числе и медицинскому, изобретатель, доктор экономических наук Борис Алек­сеевич Минин сделал оценку общественной значимос­ти моего открытия по раку. В своем интервью редак­тору журнала «Чудеса и приключения» он рассказал следующее.

Можно ли выразить в цифрах, понятных про­стым людям, эффект разработки Тамары Яковлевны?

— Конечно. Годовой экономический эффект этого новшества (потенциальный!) нами определен пример­но в полтора триллиона рублей. Разумеется, следует говорить еще и о социальном эффекте. Не могу не. сказать, что взяться за эти расчеты меня заставили не только весьма впечатляющие первые публикации о работе Т. Свищевой, но и сами научные материалы, любезно предоставленные автором. Судя по всему, передо мной оказалось то, что не без иронии в народе называют панацеей, а наука обновления (новистика) — инвариантом, то есть новшеством очень большого масштаба, полезного эффекта. Так вот, мое твердое убеждение: именно подобные инварианты нам главным образом и нужны. И они требуют особого общест­венного внимания с самого дня появления.

Как их распознать среди потока средних, серень­ких, как отличить от огромного множества произве­дений воспаленного ума, очень похожих на настоящие? Как их оценить (взвесить) по общественной полезнос-тш, учтя все плюсы и минусы, и главноекак научить­ся наиболее эффективно реализовывать лучшее?

— Чаще всего для оценки очень значимого мы пы­таемся использовать такие слова, как огромный, боль­шой, замечательный, прекрасный, талантливый, вели­кий, и другие. Но много ли они выражают без цифр, без меры? Очевидно, есть области глубоко гуманитар­ные, скажем, философские, где именно вербальная характеристика что-то и дает. Мне лично кажутся смешными и достойными сочувствия потуги, напри­мер, рекламщиков, которые пытаются подменить точ­ную характеристику рекламируемого предмета его раскрашенным словесным описанием или, скажем, бо­лее или менее удачной постановкой телевизионных кли­пов. Получается какое-то извращение—подмена сорев­нования товаров соревнованием рекламоизготовителей.

Так же неуклюже мы оцениваем новшества, науч­ные открытия, изобретения... Предположим, у той или иной фирмы оказались лишние деньги и она решила их вложить в общественно полезное дело. Что и как она может выбрать? Задача не из легких. Между про­чим, проведенные нами несколько лет назад в сфере Госкомизобретений расчеты общественной значимос­ти ранга (сотен самых разных научно-технических достижений НИОКР, изобретений и официально заре­гистрированных открытий) показали, что различия их между собой по общественной полезности более чем на девять десятичных порядков, то есть в миллиарды раз!

Разработанный нами метод как раз для подобных расчетов.

Еще несколько слов о презрительно бросаемом в лицо исследователям слове «панацея». Сразу заметим: панацея по энциклопедическому определению — это несуществующее лекарство, на поиски которого были направлены тщетные усилия средневековых алхими­ков. Но в то же время пагас — латинское название женьшеня, корня жизни.

Следовательно, панацеи нам нужны, и разработка Т. Свищевой — одна из них.

В середине прошлого века молодому врачу из Авст­ро-Венгрии Игнацу Земмельвайсу пришла в голову простая до невозможности мысль: повсеместная тог­да в Европе 20-процентная смертность рожениц — это не Божье наказание. Причина в том, что акушеры мыли руки не до, а после родов... Земмельвайс нашел при­чину (сделал открытие) и на какой-то интуиции, от­кровением, нашел и предложил лучший до сих пор ан­тисептик— хлорную известь (сделал изобретение). За­метим, тогда человечество еще не знало о микробах, и неудивительно, что у научной общественности это от­крытие вызвало не просто непонимание, это был для них стресс, повод для негодования. Открытие напрочь отверг­ли и глухо замалчивали почти полвека. За это время слиш­ком настойчивого автора сгноили в психиатрической больнице. Знаете, во что вылилось это непризнание панацеи

Европе? В 100 миллионов жизней женщин в са­мом расцвете сил. Вот цена людского консерватизма.

 

Вспомним, например, десятилетия борьбы чуть ли не всей научной медицинской общественности про­тив панацеи К. Бутейко — его открытия, что глубокое дыхание является причиной большинства болезней. Если бы не перестройка, он боролся бы за выдачу гос­службой СССР авторского свидетельства уже больше 26 лет. Не говоря уже о реализации идеи. Сейчас он это делает силами своей очень неплохо организован­ной фирмы. И для открытия Т. Свищевой необходи­ма общественная поддержка, нужны понимающие об­щую пользу спонсоры. Ведь она предлагает бороться со скрытыми источниками многих массовых болезней. Выгоды тут очевидны, и можно надеяться на между­народное сотрудничество. Необходима в первую оче­редь общероссийская клиника типа глазной больни­цы С. Федорова, естественно, при первоначальной под­держке государственными (бюджетными) ассигнова­ниями.

Значит, рынок все-таки помогает новаторам'?

— И да и нет. Рынок, который мы сотворили по образу и подобию существующих на Западе образцов, крайне далек от идеала. В нем властвуют злые стихии. Потребитель в нем слеп и глух, прогресс при нем по­хож больше на зигзаг, чем на прямую линию. Кроме того, этот рынок небезопасен природе и самим людям. Мы уже изгадили все, что могли, — и в природе, и в себе, прочно внедрили в себя потребительскую психо­логию, консерватизм и жестокий эгоизм.

Наши настойчивые предложения во все мыслимые инстанции по оценке и безусловной компенсации всего общественно значимого вреда — например, эколо­гического, или от задержки признания и внедрения по­тенциально эффективных изобретений, или от введе­ния неоптимальных законов и т.д. — не пробиваются ни через какие административные преграды, и судьба социально важного открытия, эквивалентного по значимости нескольким миллионам человеко- лет сред­него труда, хотя бы той же Т. Я. Свищевой, ну никак не замечается теми, кому это положено по службе, и никто не несет за это ответственность.

Как вы работали над определением общественной и экономической значимости открытия Т. Свищевой?

— Вкратце метод включает определение потенци­ально научного, социального и экономического годо­вого эффекта и срока морального износа. Их произ­ведение (полный потенциал) определяет полный ранг новшества как десятичный логарифм отношения пол­ного потенциала к среднегодовой производительнос­ти одного человека. С учетом этапов разработки оп­ределяется средняя вероятность использования потен­циала и по нему — «доказанный ранг», а по результа­там фактического использования — «ранг фактичес­кий». Все виды расчетов я проводить здесь не буду. Заинтересованные в методике пусть обращаются не­посредственно в наш центр сертификации.

Каковы же ваши общие выводы?

— По высокому масштабу потенциального воздей­ствия конечных результатов на экономическую, соци­альную и научную сферы открытие Т. Свищевой, без­условно, принадлежит к числу общественно полезных и весьма эффективных. Исследования в данной облас­ти следует продолжать на самом высоком уровне и преодолеть консерватизм нашей медицинской элиты. Я предлагаю поставить под общественный контроль те средства, которые будут выделены для активизации исследований, поставив наносимый обществу ущерб (нереализованный эффект открытия) в прямую зави­симость от времени затягивания окончательных реше­ний и внедрения.

Конечно, здесь нужна широкая помощь средств массовой информации. При этом следует серьезно позаботиться об информированности медицинской научной общественности.

 


Дата добавления: 2015-02-05 | Просмотры: 661 | Нарушение авторских прав



1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 |



При использовании материала ссылка на сайт medlec.org обязательна! (0.006 сек.)