 |
|
АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология |
Вопрос только в том, ВСЕ ли кончается? Существует ли бесконечное состояние человека?
Г71/IP/I D «^ще не умрешь, не оживешь» У всякого существа есть четко действующие наследственные пределы продолжительности существования; порядки различны, но это пе принципиально. Во всякую особь — и в вас, и в меня, и в любого ребенка, в вашего и в моего — вместе с генопрограммой жизни вложена и программа смерти: «время жить и время умирать». Механизм самоуничтожения. Еще не вполне ясно, что главное в нем: просто износ и отказ батареек, поддерживающих жизнь или включение батареек смерти — активных «летальных» генов. Возможно, когда как и у кого как — это не так уж важно. Лишь жизнь вида, рода, как и всепланетная Жизнь-в-Целом, имеет непрослеживаемое начало, неопределенный конец и может с какой-то долей условности быть приравненной к вечности. Если считать вечным или стремящимся к вечности род, становится понятным, зачем нужна смерть. Для движения. Для развития. Для того, чтобы жизнь рода-вида и Жизнь-в-Цслом могла обновляться. Попробуем представить, что было бы, если бы вдруг выплодились па планете какие-нибудь бактерии, муравьи, птицы, кошки или обезьяны, тем паче люди, неспособные умирать ни при каких обстоятельствах и воздействиях, восстающие из небытия после убийства... Мифотворцы, сказочники и фантасты это уже на-представляли во всевозможнейших вариантах, от Кащея Бессмертного до Вечного Жида, от свифтовских струльдбругов до толкисновского Властелина Мордора. На идее бессмертия построились и многие серьезные философии и идеологии — в России, например, грандиозная «философия общего дела» Федорова. Станция ТТгоэож/ше 325 Олицетворенный образ бессмертия положительного — Господь Бог и его приближенные. Отрицательное бессмертие — дьявол и всевозможная нечистая сила... И то и другое страшно, пусть даже и с разным знаком. Логика проста: не иметь возможности умереть — значит иметь возможность неограниченной власти. Вот почему даже отдаленный намек на реальное личное бессмертие вызвал такой панический ужас у современных обществ. Клонирование... Эка невидаль, скажет, какая-нибудь земляника — размножение почкованием. Не бессмертие это, не сохранение вот этого организма с его неповторимой душой, а генокопирование с некоторыми потерями — создание отставленных во времени близнецов. Это уже делают, будут делать и впредь — будут копироваться, как копируют файлы и видеофильмы. Но даже самое идеальное генокопирование есть всего лишь копирование возможностей, а не их осуществления. Не бессмертие, а тиражирование смертности. Бессмертие — совершенно иное качество жизни, и если не брать в расчет непостижимую для нас иномер-ную иномирность, то здешняя вечность, земная, может быть лишь уделом Существа Абсолютного — полностью совладавшего со своим эгоизмом, безгранично интеллигентного и неограниченно развивающегося - Существа, могущество которого равновелико его совести, то есть соединенности с жизнями всех других существ. Именно таков Бог, если он есть. Бессмертные создания ограниченно-эгоистического образца, каковы сейчас все твари земные, включая нас, и в степени наибольшей, — с жизнью несовместимы: они бы ее свели только к себе и остановили, убили бы. Мы умираем, чтобы давать жить другим. А сказать правильнее — себе-другим.
Г/l/IP/I 5 326 ^ятачок безопасности беседа с Георгием Лариным из книги «Приручение страха» ГИД — Владимир Львович, я, как выубедилисъ, паникер, ипохондрик, но, глядя вокруг, убеждаюсь, что еще не самый большой. Среди моих знакомых, людей, казалось бы, не больных, многие мучаются страхами за здоровье, боятся болезней, боятся боли, боятся смерти... Странно, что те, кому действительно угрожает скорая смерть, ее не бо-ятся,например один человек, у которого рак... — Парадокс закономерный. Хотя и верно «что имеем, не храним, потерявши, плачем», все же больше боятся болезней, боли и смерти люди здоровые, которым есть что терять... А больные боятся меньше, бояться им не с руки, они заняты непосредственно выживанием и потому нередко кажутся здоровым \юдям героями. — Да, знаю таких пятерых... Двоих уже нет. До болезней были мнительными, вродеменя. А когда серьезное началось, словно переродились... — Страхи относятся к миру потемков. Когда знаешь — призраки умирают... Мудрец сказал: «Не боль страшна, а ее ожидание, и не смерть, а лишь мысль о ней. Мудрый не ждет, ибо ждет всегда». — Замечательные слова. И что ж так зазря му-чится наша здоровенькая мнительная братия? — Работает над ошибками здоровья... Страх смерти, удушающий страх... Мучаясь этим в свои плохие времена, а в хорошие стараясь помочь множеству страдальцев, я долго не мог добраться до корневой сути, до основания... У кого-то в недавнем или далеком прошлом — эпизоды действительной угрозы: сердечно-сосудистые кризисы, травмы и шоки...
Станция ТТророж/ше Но тот же парадокс: чем серьезней, чем ближе был человек к смерти — тем меньше, как правило, остаточный страх. Иногда всю драму многолетней танатофобии (греч. танатос — «смерть») провоцирует какая-нибудь случайная дурнота или просто — узнал, услышал: с кем-то произошло... Страх «этого» (танатофобики боятся и самого слова «смерть») и признаки-ощущения обычно меняют порядок следования на обратный. Не признаки «приближения» вызывают страх, а наоборот... — Вот именно, у меня точно так... — Потому-то многие быстро доходят до «страха страха» — отгораживаются ото всего, что может вызвать хоть малейший намек... Сосредотачивают жизнь на пятачке условной безопасности. «Борьбой за здоровье» лишают себя здоровья, «борьбой за жизнь» отнимают жизнь... Была у меня пациентка, еще далеко не пожилая женщина, восемь с лишком лет прожившая в паническом ожидании смерти. Началось с эпизода головокружения и предобморока на улице, стала бояться открытых пространств — это называется агорафобией — и перестала ходить по улицам одна, только в сопровождении. Через некоторое время в душном метро, во время технической остановки поезда между станциями тоже стало нехорошо — сердцебиение, дурнота, страх смерти... Ничего катастрофического не случилось, вполне живой добралась до дома, но с этого дня стала бояться уже и закрытых помещений — транспорта, лифта — присоединилась, медицински говоря, клаустрофобия. Бросила работу. А вскоре скоропостижно скончалась от сердечного приступа одна пожилая родственница. После известия об этом началась неотвязная боязнь смерти. Буквально привязала себя к домашнему теле-фоу, чтобы в любой миг можно было вызвать «скорую».
Г/l/IP/I 5 326 Но однажды случилось так. что все родные разъехались, верный заботливый муж слег в больницу на срочную операцию, а телефон целую неделю не работал — стряслось что-то на АТС. За это время больная выздоровела. Вдруг сама явилась ко мне сияющая, с бутылкой, цветами. «Доктор, я в полном порядке. Больше ничего не боюсь». — «Позвольте, но как же так?» — «А знаете, когда уже совсем не на кого надеяться, то остается только либо помереть, либо выздороветь. Мой организм выбрал выздоровление. Оказывается, он был симулянтом. Но я об этом не знала...» Вот тебе на. думал я. А я-то, тупоголовый, полтора года промучился — убеждал всячески, гипнотизировал, пичкал лекарствами, пытался вытаскивать чуть не силком на прогулки — казалось, вот-вот, еще усилие... — Такие пациенты не поддаются гипнозу? — Наоборот, поддаются со всем возможным усердием и входят в самые глубокие трансы. Только вот лечебные результаты предельно скромны. Повышенная гипнабельность — оборотная сторона медали совсем иной... Подсознательно танатофобик желает не вылечиться, а только лечиться, лечиться, бесконечно лечиться. Вот почему так трудно, долго и нудно лечатся и клаустрофобии, и агорафобии, и всевозможные ипохондрии. И обязательно, закон: как ни посмотришь — рядышком с таким пациентом или пациенткой находится кто-то дееспособный, заботливый и послушный — супруг или родитель, верная подруга или преданный доктор... Да. внутри у этих милых и. кажется, разумных созданий сидит, неведомо для них. вампиричный младенчик — слепой вроде бы, но и страшно зоркий — мертвою хваткой вцепляющийся во всякого, кто подаст им надежду на иждивенческую безопасность.
Станция 77роеюж/шие 329 — Да, знаю и по себе: под предлогом боязни смерти очень удобно от жизни прятаться... Сама твоя «должность» больного страхом и оказывается пятачком безопасности... Дата добавления: 2015-02-02 | Просмотры: 743 | Нарушение авторских прав |
