АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Осознание (интернализация) внешних ограничений инстинктов

До тех пор пока инстинктивные желания индивида и их осуществление разделены между ним и окружением так, что желание достается ему, а решение об удовлетворении или отказе в нем — внешнему миру, мы характеризуем индивида как незрелого. Путь от такой моральной зависимости, которая для детства является нормой, далее длинный и трудный, он ведет ребенка к нормальному взрослому состоянию. Зрелый человек в состоянии быть судьей самому себе, т. е. на основе воспитанных в себе самом ожиданий и внутренних идеалов способен контролировать свои намерения, подвергать их критическому анализу и самостоятельно решать, следует ли желание отклонить, отложить или превратить в действие. Достижение подобной моральной независимости является результатом многочисленных внутренних столкновений производных "Оно" со способностями и функциями "Я". Ниже приводятся некоторые из противоречащих друг другу влияний, которые ведут то в направлении социализации, то к диссоциальности.

Роль "принципов психической деятельности" в процессе социализации индивида

Психическому аппарату присущи в виде законов, своевременно овладевающих психическими процессами, принцип удовольствия в исходной форме и его более поздняя трансформация в принцип реальности. Как было показано выше, принцип удовольствия господствует без внутреннего сопротивления в раннем детстве, а затем овладевает также всеми психическими достижениями, которые тесно связаны с "Оно" (бессознательная и в незначительной степени сознательная жизнь фантазий, жизнь сновидений, симптомообразование при неврозе и психозе). Каждый из этих принципов соответствует теоретическим психологическим понятиям в виде намерения охарактеризовать определенные виды психического события и разделить их друг от друга. Никакой моральной или социальной оценки в своем исходном значении они не содержат.

Но без таких оценочных суждений нельзя обойтись при социализации индивида. Тот, кто находится под властью принципа удовольствия, руководствуется в своих действиях исключительно своим стремлением к удовольствию без учета внешних отношений. Лишь принцип реальности создает пространство для отсрочки и задержки, учета социального окружения и его требований, а значит, принцип удовольствия и диссоциальное или асоциальное поведение так же тесно связаны друг с другом, как принцип реальности с состоявшейся социализацией.

Однако здесь необходимо проявлять осторожность, так как соотношение между принципом реальности и социализацией не настолько ясно, как может показаться на первый взгляд. То, что юные беспризорные преступники могут достигать высокой степени развития принципа реальности, не ставя эту способность на службу социализации, первым отметил Август Айхорн (1925 г.). Конечно, при этом утверждение о том, что переход от принципа удовольствия к принципу реальности является предварительным условием социализации индивида сохраняет свое значение. Однако обратное утверждать нельзя. Это означает, что нельзя дать никакой гарантии следованию индивида социальным требованиям одновременно с продвижением к принципу реальности.

В первую очередь, формирование принципа реальности определяется растущей способностью переносить инстинктивные отказы и отсрочки, ограничивать инстинктивные цели и довольствоваться замещающими удовольствиями (пониженным качеством удовольствия). Многие авторы считают эту способность решающим фактором для социализации, а возможность к получению неограниченного удовольствия — решающим фактором неудачного приспособления. Однако, несмотря на его частичную справедливость, многие другие, не менее важные воздействия, при этом могут быть недооценены.

Развитие функций "Я" как необходимое условие процесса социализации

До того как различные функции "Я" достигнут определенных ступеней развития, продвижение ребенка от принципа удовольствия к принципу реальности (и тем самым, к возможности социализации) не может наступить. Только когда в психическом аппарате будут заложены воспоминания, т. е. возникнет память, действия ребенка смогут осуществляться на основе опыта и предвидения, а следовательно, станут реально направленными. Без контроля реальности нет никакого различия между внутренним и внешним, фантазией и реальностью, а значит, нет и никакого основания для замены галлюцинаторного осуществления желаний приспособленными действиями. Лишь овладение речью делает ребенка членом человеческого общества. Связанные с речевой способностью такие вторичные процессы, как логика и разумное мышление, способствуют пониманию взаимосвязи между причиной и следствием, не сводя каждое приспособление к требованиям окружающего мира лишь к слепому подчинению. Нога в ногу с этим развитием идет продвижение от импульсивного поведения к ориентировочному обдумыванию действий, посредством которого интеллектуальные процессы включаются между желанием и удовлетворяющим действием. Возможно, одним из важнейших шагов к социализации является овладение мышечной деятельностью посредством "Я", что означает конец инстинктивным действиям. И, наконец, социальная позиция человека формируется посредством синтетической функции, которая регулирует ранее хаотически разрозненную работу импульсов, желаний, настроений, склонностей и не превращает "Я" в единое целое с ответственностью за себя самого и за окружающий мир.

Поскольку то обстоятельство, что человек должен вырасти за пределы первичного процесса до возникновения проблемы социального приспособления, является абсолютно очевидным, то, возможно, именно из-за этого все другие направления во внимание не принимаются. Мы не ждем от маленького ребенка социального поведения до того, как он сможет вспоминать, говорить, думать и разумно анализировать. Поэтому, если умственно отсталый и органически дефективный ребенок окажется совершенно неприспособленным социально (за исключением случаев, основанных на дрессуре поведения), или патологические регрессии "Я" в более поздней жизни уничтожат достигнутые им ранее успехи, мы не удивимся.

Механизмы действия "Я" в процессе социализации

Внутренние оценки ребенка начинают сближаться с оценками его окружения благодаря становлению принципа реальности и вторичных мыслительных процессов. Однако лишь в том случае, если дальнейшие влияния станут действенными, т. е. появятся механизмы "Я", имеющие дело с любовными связями ребенка, и начнут сглаживаться основополагающие различия между личностью и объектным миром, дистанция между ними может исчезнуть.

Главное значение здесь имеет стремление к подражанию, которое становится заметным весьма рано и усиливается по мере обращения внимания на внешний мир. Маленький ребенок не остается пассивным. По меньшей мере, в своей фантазии (а позднее и во многих других действиях) он пытается отнять у матери некоторую часть всемогущего господства над процессами удовлетворения, представляя себя в ее роли.

Если подражание доставляет ему удовольствие, то, начиная с преэдипальной стадии, возникает идентификация, которая означает желание изменить себя самого таким образом, чтобы становиться все более и более привлекательным для родителей, превратив случайное подражание в нечто прочное и продолжительное. Тем самым социальные действия родителей переводятся из внешнего мира во внутренний мир ребенка, становятся его идеалом и предпосылкой возникновения "Сверх-Я" ("Ступень в «Я»"). Даже если это новое единство ребенка и матери ограничивается областью морали и образования идеала, подобные идентификации дают ребенку возможность снова почувствовать себя единым с матерью, как в былые времена.

Эта новая внутренняя инстанция во время и после отступления эдипального периода наделяется авторитетом, который берется "в долг" у родителей, и получает посредством интроекции (перенос субъектных ощущений на объект) роль внутреннего законодателя. Притязания на инстинктивную регуляцию, которые прежде были лишь желательным образцом, заменяются теперь требованиями "Сверх-Я". Пока "Я" их выполняет, оно получает вознаграждение (со стороны "Сверх-Я") в виде чувства самоудовлетворения и самоуважения; если "Я" занимает позицию инстинктивного желания и следует запретам "Сверх-Я", оно наказывается чувством вины со стороны "Сверх-Я". Таким образом, прежняя борьба между ребенком и родителями за социальное приспособление повторяется в виде внутреннего конфликта между побуждениями ребенка и его внутренними императивами, созданными по образу внешнего мира.

Достижение решающего прогресса в социализации ребенка происходит с образованием эффективного "Сверх-Я". Теперь, вместо того чтобы быть подверженным моральным требованиям своего социального окружения, он сам может чувствовать себя их представителем и принимать в них участие. Но нельзя переоценивать независимость даже жесткого детского "Сверх-Я". Дело в том, что внутренний авторитет может разрушиться, если объектные отношения с родителями либо идентификация с ними будут подвергнуты сильным разочарованиям или шоковым переживаниям, а поэтому еще долгие годы ребенок будет нуждаться в поддержке со стороны авторитетной фигуры из внешнего мира.

Качества "Оно" как помехи для процесса социализации

Наблюдателя легко вводит в заблуждение относительно бесконечных трудностей и препятствий, которые необходимо преодолеть, тот факт, что развитие "Я" и "Сверх-Я" у нормального ребенка достигает высоко поставленной цели за относительно короткое время. Поскольку мотивы, которые толкают ребенка к положительной установке, признанию и, в конечном итоге, к усвоению социальных требований, исходят из эмоциональных отношений к своим важнейшим объектам (родителям), поэтому они являются сильными. Но нельзя забывать и о том, что для ребенка не менее важно неотложное удовлетворение его собственных инстинктивных желаний. Открытие того, что прегенитальная сексуальность и инфантильная агрессивность, которые составляют ядро его инстинктивной жизни и в своей исходной форме вызывают возмущение, не подходят для мира взрослых и должны претерпеть сильную трансформацию, прежде чем смогут быть допущены к дозволенному проявлению, для ребенка весьма болезненно. А это означает, что от него требуется отречение от части себя самого для вхождения в социальное общество.

С другой стороны, этот процесс облегчает то, что не все необходимые инстинктивные модификации должны быть получены методом внутренних столкновений, а хотя бы некоторые из них претерпевают обусловленные созреванием и ростом спонтанные изменения.

Например, жертвой первичных вытеснений становятся самые ранние каннибалистические фантазии, так как им не находится места в структуре "Я", и они исчезают еще раньше, чем "Я" приведет в движение свои защитные функции. Подобным образом и главная часть беспочвенной агрессивности и деструктивности маленького ребенка спонтанно связывается и усмиряется не посредством усилий со стороны "Я" или воспитания, а посредством ее слияния с детским либидо (слияние либидо и агрессии). Анальные побуждения культурного ребенка тоже почти автоматически находят дорогу к ограниченному смещению и сублимированию еще до того, как воспитательные мероприятия начнут вмешиваться, мешая и опрокидывая процесс естественного отвода.

И все же, требующиеся ребенку, как сами собой разумеющиеся достижения в развитии защитных функций, оказываются значительными. Поэтому не все инфантильные инстинктивные производные уступчивы, большинство их ведет к конфликтам — вначале с окружающим миром, а затем с инстанциями "Я", т. к. они вобрали в себя требования окружающего мира. Затем "Я" теряет способность обращаться с инстинктом как с источником удовольствия и вместо этого начинает проверять, является ли с точки зрения окружающего мира и собственного "Сверх-Я" инстинкт приличным или неприличным, допустимым или недопустимым. Если быть объективными, то нельзя отрицать, что почти все нормальные элементы инфантильной жизни (такие как жадность, корыстолюбие, ревность, желание смерти и пр.) толкают индивида в направлении диссоциальности, если они остаются неизменными, и что социализация совпадает с одновременной защитой от них. На практике естественным образом происходит то, что "Я" своей защитной организацией оказывает им сопротивление. Определенные производные "Оно" полностью удаляются (вытесняются) из сознательного "Я", другие переходят в свою противоположность (реакционные образования), направляются на иные, удаленные от инстинктивной цели (сублимация), или сдвигаются с собственной персоны на другую (проекция) и т. д. Откладывается на будущее осуществление некоторых чуждых "Я" побуждений, таких как фаллическая сексуальность.

На целостную личность воздействуют защитные процессы, задача которых заключается в охране социального будущего индивида, одновременно задерживая ее, ограничивая и обедняя, чем оказывают вред, который может свестись либо к выбору защитных механизмов, либо к чрезмерному давлению воспитания. Защитные мероприятия сами по себе не являются (как это утверждают некоторые авторы) односторонне болезнетворными (вытеснение, реакционное образование) или поддерживающими здоровье (отсрочка, сублимация). Они постоянно включают в себя и тот и другой аспект, т. е. одновременно стоят на службе внутреннего инстинктивного преодоления и внешнего приспособления, которые в конечном итоге являются лишь двумя сторонами одного и того же процесса. Между процессами развития и защитными процессами не существует никакого внутреннего противоречия, напротив, организация защитного процесса сама является важной и необходимой составной частью развития "Я".

Действительные противоположности, с которыми мы сталкиваемся в данной области, находятся глубже, и это противоположности между индивидом и обществом — свобода индивидуальной личности (включая инстинктивную свободу) против положения индивида в обществе (включая ограничение инстинкта). Противоречие между этими двумя целями мешает гладкому протеканию процесса социализации. Механизмы защиты не следует разделять на нормальные и патологические. Стоит попытаться рассмотреть их со следующих точек зрения:

а) Соответствие возрасту. Мы уже частично знакомы с собственной хронологией защитных механизмов. Если они проявляются слишком рано или остаются в силе дольше чем положено, становятся вероятными вредные воздействия от их применения. Например, отречения и проекции в одной из ранних детских фаз являются "нормальными", а в более поздней действуют патогенно. В свою очередь, если слишком рано приходят в действие вытеснение и реакционное образование, они могут иметь губительные последствия для детской личности.

б) Равновесие. Положительным считается тот факт, что защитная организация не ограничена в применении небольшим числом мероприятий, а имеет в своем распоряжении различные механизмы для различных опасностей.

в) Интенсивность. От выбора механизмов, от интенсивности, с которой они применяются, зависит, к неврозу или к внешнему приспособлению приводит защитная деятельность. Чрезмерное овладение инстинктами, неразборчивость в средствах неизбежно приводят к неврозам.

г) Длительность. Ни один из защитных механизмов не должен действовать дольше чем опасность, против которой он был направлен изначально.

Дата добавления: 2015-05-19 | Просмотры: 634 | Нарушение авторских прав