АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

МОДЕЛИРУЕМ С ГЛИНОЙ

Глина — это чудесный медиум. Ее мягкая зе­леная субстанция активизирует тактильные ощу­щения, пробуждая чувство радости. В качестве материала для терапевтической работы глина имеет сразу несколько преимуществ. Во-первых, дети способны воспринимать ее с закрытыми гла­зами, а это значит, что изображение может об­рести законченную форму без помех, которые в виде критики или интерпретаций неизбежно ока­зывают влияние на процесс, при наличии зри­тельного восприятия.

Во-вторых, работа с глиной не требует каких-то специальных условий, а высохшую глину легко устранить — после работы ее можно смести со столов, как пыль.

В-третьих, глина как материал содержит массу возможностей для работы. Она мягка и податлива, хорошо размягчается водой. Ее можно формиро­вать руками, причем она оказывает большее или меньшее сопротивление в зависимости от того, сколько добавлено воды. Ее можно взбивать, бро­сать, мешать, разбивать — снова и снова она будет подчиняться. Она чутко реагирует, меня­ется и несмотря на это все же не разрушается, она остается глиной, из которой можно снова сформировать ком.

Большинство детей любят экспериментировать с глиной. Некоторые, правда, боятся при этом запачкать одежду. Речь идет как раз о тех детях, которым строгие родители привили чрезмерные опрятность и аккуратность. Изначально полезные качества, развившиеся со временем в комплексы, препятствуют проявлению креативности, затруд­няют обретение радости от свободного творчества. Такие дети предпочитают соблюдать осторож­ность и не позволяют себе ослаблять контроль.

Мне часто приходится встречаться с проявле­нием подобного страха у детей. Работа с ним требует большого количества времени. Одна из возможностей преодолеть подобный страх — это отнестись к нему с должным уважением. Сначала можно предложить детям работать с глиной, ис­пользуя деревянные инструменты или надевая тонкие пластиковые перчатки. Не обязательно заставлять их лепить размашистыми движения­ми — некоторое время они могут просто аккурат­но формировать глиняные шары, потихоньку до­бавляя глину к уже слепленному шару. В ходе дальнейших занятий ученики могут сделать с этими шарами все, что им заблагорассудится — изменить форму, добавив воды, разбить или, на­оборот, увеличить в размере. Как правило, через некоторое время дети привыкают к материалу, а всеобщее веселое настроение помогает им почув­ствовать себя более свободными.

Подготовка материала

Дети могут работать с глиной, сидя за столами или на полу.

У каждого должна быть подставка из пластика или картона и сосуд с водой. Зачастую я начинаю работу с глиной с небольшого упражнения, кото­рое включает в себя мягкий контактный массаж, при котором кожи ребенка касается и рука его соседа, и глина.

Дети сидят в кругу, повернувшись лицом друг к другу и держа ладошки открытыми. Я наливаю каждому в ладошки несколько капель раститель­ного масла и прошу обоих партнеров помассиро­вать руки другого, частично с закрытыми глаза­ми, частично с открытыми (например, минуту с закрытыми и, по моему сигналу, минуту с откры­тыми). После этого каждый берет в руки ком глины и в течение нескольких минут сжимает его с разной силой — то посильнее, то послабее. Далее я прошу всех закрыть глаза и сжать ком пальцами так, чтобы изменить его форму. Разжав пальцы, нужно легкими движениями ощупать ком (не открывая глаз), погладить его так, чтобы про­чувствовать всю его поверхность, сжать его мяг­кими движениями, покрутить между пальцами, на ладони, сжать обеими ладонями, сдавить паль­цами. Маленькие дети не могут долго держать глаза закрытыми, поэтому я всегда говорю о том, что не возбраняется открывать и закрывать глаза по желанию. Кроме того, многим ребятам трудно следовать перечисленным выше указаниям, поэ­тому, если они начинают действовать по своему усмотрению, независимо от инструкции, я никог­да не останавливаю их.

Вообще детям младшего возраста тяжело да­ется работа, включающая сосредоточение на тон­ких ощущениях. Чаще всего я предлагаю им ис­следовать действия, которые можно производить с глиной. Я призываю их скатать и взбить ее на подставке, похлопать по ней ладошками. Вновь сформировать ком, разбить его, похлопать по глине ребром ладони, поверхностью ладони, ку­лаком, взбить ее в кучку, с силой ударить по ней. После этого можно предложить снова ее помять, скатать из нее колбаску, которую потом прокатать по поверхности ладоней, пока колбаска не станет тоньше, после чего ее нужно разорвать и вновь сформировать шар — вариантов может быть мно­жество.

Сама я часто раздумываю над тем, что еще можно сделать с глиной для того, чтобы лучше прочувствовать ее фактуру. При этом я всегда мну глину в руках. К этому я призываю и детей — исследовать материал и наблюдать за своими ощущениями. Подобный контакт с самим собой открывает возможность к более чуткому отноше­нию к другим. Как следствие улучшается общение в группе. Кроме того, дети могут сами проверить, насколько верно то, что я говорю им о глине.

Я призываю детей исследовать глину, привле­кая к этому все органы чувств. Мы знакомимся с глиной, концентрируя свое внимание на ощу­щениях, возникающих в кончиках пальцев, далее я прошу усилить это ощущение, отправить его в руки и проследить его путь. Все вместе мы нюхаем глину, касаемся ее губами, стараясь почувство­вать на губах ее вкус. Я прошу детей прислушиваться, чтобы услышать шумы, шорохи в работе с глиной, шмяканье, хлопки и другие звуки. Быть особенно внимательными от начала до конца. Эти подробные инструкции я даю всякий раз в начале работы с глиной, независимо от того, будет это работа с группой или с одним ребенком. В даль­нейшем, продолжая работу с глиной на последу­ющих встречах, я повторяю только часть этих инструкций. В начале работы я предлагаю дей­ствия, которые развивают чувствительность — я прошу детей мять, месить, нюхать глину, работать с ней с закрытыми' глазами, концентрируясь на ощущениях в кончиках пальцев.

Далее задания усложняются, инструкции зву­чат приблизительно так: «Найдите форму вашему переживанию, например, радости, освободите ее, вложите ее в глину, передайте радость ей».

Или даю тему: «Что вы сейчас чувствуете? При­думайте, как могло бы выглядеть ваше чувство, а пока пусть ваши пальцы работают с глиной. Держите глаза закрытыми, и через ваши руки картина сама воплотится в глине — все произой­дет само собой».

Или: «Вылепите ваше любимое животное».

Так или иначе результат всегда будет вопло­щением части личности. Далее я работаю с го­товыми фигурами, точно так же, как с рисунками. Я прошу детей идентифицироваться с фигурками, которые они вылепили, и поговорить в этой роли от первого лица, описать, как они, образы, раз­говаривают и вступают в контакт с другими.

Диана [8 лет) сделала круглый шар. И заметила:

.— Я — мяч, каждый может со мной по­играть.

.— В твоей жизни тоже так, с тобой всем можно поиграть?

После долгих колебаний Диана призна­лась, что вынуждена целыми днями играть с младшими братьями и сестрами. Что они постоянно ее сердят, и что самая младшая сестра вечно пытается ее ущипнуть. Роди­телям девочка пожаловаться не может, по­скольку те всегда отвечают одно и тоже — ты старшая, ты должна быть умнее и не должна на них сердиться.

Во время разговора она была настолько увлечена своими переживаниями, что не заметила как ребром правой ладони разбила ком глины, который держала в левой руке. Я обратила ее внимание на это и попросила продолжить действие. Ком положили на стол, и я попросила ее представить, что это ее младшая сестра, выразить сестре свои чувства, сопровождая это действием по от­ношению к глине. Диана стала с ожесточе­нием комкать в руках глину, приговаривая: «Ты не смеешь щипать меня, я тебя убью, если будешь щипаться!».

Диана была известна в группе как скрыт­ный, неразговорчивый ребенок, что часто злило других. Она же, напротив, никогда не показывала своего недовольства. Когда она направленно выразила свой гнев, она словно освободилась от чего-то, что до этого концентрировалось в ней и не имело выхо­да. «Теперь я смогу играть с другими», — призналась она. Я не считала необходимым дальше разговаривать о том, что с ней слу­чилось, она, похоже, тоже не хотела этого.

При помощи глины можно моделировать до­статочно сложные ситуации, подчас возникающие в семье. При этом формы фигурок получаются самые фантастические — предметы быта, живот­ные, сложные геометрические фигуры. В данном случае важна не форма, а момент осознавания своих чувств по отношению к конкретной жиз­ненной ситуации.

В течение практики я сама могу задать опреде­ленную ситуацию. Например: «Представьте себе, что вы приходите домой и вас зовут ужинать. Сделайте фигурку каждого члена семьи и усадите их за стол».

Во многих семьях за обеденным столом часто вспыхивают ссоры. В таких случаях ребятам по­лезно пообщаться с вылепленными фигурками. Я предлагаю ситуацию: «Скажите каждому, кто сидит за столом, сначала то, что у вас разрешено говорить в семье, а потом то, что запрещено».

Роберт (12 лет) вылепил свою семью: отец — нечто похожее на пальто; мать — сторонница образцового порядка и послу­шания, и младшая четырехлетняя сестра стоят, прислонившись к «пальто»-отцу

(рис. 14, стр. 130).

Вся семья расположена очень компакт­но — мать и дочь заслоняют отца, а между ними лежит младший братишка. Себя Ро­берт поставил на некотором расстоянии. Его фигурка выглядит похожей на столб. Я попросила его идентифицироваться со своей фигуркой и поговорить от ее имени.

.— Я маяк, — сказал Роберт.

.— Что делает здесь маяк и что он может про себя рассказать?

.— Маяк говорит о том, что он здесь самый большой, самый главный. Он должен

светить несмотря ни на что. Он должен ярко освещать предметы (Роберт указывает на фигурки), потому что они малы и если их не освещать, их никто и не заметит. Но они не видят маяка.

— Скажи им, что они должны быть более внимательными, может быть, они услышат тебя, если уж не могут видеть.

Далее последовала длинная беседа о без­надежном одиночестве. Это чувство возник­ло у Роберта давно, когда он был еще совсем маленьким. Выяснилось, что его потреб­ность в душевном тепле удовлетворяли толь­ко брат и сестра. Родители не могли или не умели оказать ему поддержку, таким образом, лишая его чувства защищенности и опоры.

Поначалу, без моей помощи, он не смог идентифицировать свой отчаянный «свето­сигнал» как призыв ко взрослым обратить на него внимание. Скорее, он осуществил перенос и определил его как свое внимание к семье. Такое отсутствие контакта со сво­ими чувствами обернулось для мальчика настоящей трагедией — он агрессивно вел себя в школе, плохо учился, преподаватели жаловались на то, что он рассеян, не может сконцентрировать внимание.

С согласия Роберта мы на какое-то время убрали глиняную семью. Потом я пригла­сила для совместной беседы его родителей.

Во время разговора я предложила роди­телям поиграть представленными фигура­ми. Мать, взяв свою фигурку в руки, сказала Роберту: «Я уже вижу твой свет, но не по­нимаю, что ты имеешь в виду». В действи­тельности родители поняли свет маяка вовсе не как крик о помощи, а скорее как нечто, указывающее на неправильное пове­дение в отношении друг друга. Они в пер­вый раз заговорили между собой о чувствах и желаниях. Оставалось надеяться, что раз­говор им понравился, и они продолжат его по приходу домой. Это было для меня при­мером того, как важно следовать фантазиям и мыслям детей и не путать их со своими собственными ассоциациями. Для меня свет маяка ассоциировался с криком об одино­честве, но для Роберта маяк был чем-то действительно сильным и большим. Роберт на самом деле заявлял о своей силе, которую никто не хотел признавать. Сама форма маяка, как известного символа, говорила об этом.

Впрочем, случай с Робертом — это лишь от­дельный частны й пример. На самом же деле су­ществует бесконечное количество тем, которые можно смоделировать: идеальная семья, друзья, подруги, другие члены группы, преподаватель, школа и класс.

Хорошо пробуждать фантазию лепкой различ­ных сказочных персонажей и литературных ге­роев.

Дети школьного возраста, как только у них в руках оказывается глина, лепят всякие полезные вещи — пепельницы, подсвечники, вазы.

Упражнения с фигурами можно развивать как групповые. Тогда инструкция к практике дается примерно такая: «Закройте глаза и повернитесь к вашему соседу справа. Теперь возьмите глину и попробуйте сформировать фигуру. Большую или маленькую, какую хотите, какая лучше подойдет для вашего соседа. Заставьте вашу фигуру вопло­титься и подумайте о своем соседе».

(Пауза).

«Откройте глаза и посмотрите, что у вас полу­чилось. Можно ли подарить эту фигурку соседу? Что в ней есть ценного, интересного? А что бы вы хотели изменить?»

(Пауза).

«Теперь примите подарок от напарника. Снова закройте глаза и прочувствуйте, что ваш сосед хотел вам сказать? Что вы поняли? Что вы можете принять? Радуетесь ли вы или злитесь, получив такой подарок?»

Подобные упражнения развивают осознавание действий «брать/давать». Многие ученики при­знаются, что изначально желают разрушить, сло­мать фигурку соседа и не делают это лишь потому, что у них самих глины в избытке, хотя уничто­жение «подарка» позволило бы разрешить психо­логическую проблему или конфликт.

Другие принимают «подарок» отчасти, потому что он им нравится, а от части — из страха нарушить инструкцию.

В ходе практики я пытаюсь подвести учеников к такой ситуации, где бы они действовали сооб­разно своим первичным импульсам, чтобы рас­крепостили свое бессознательное. Тогда процесс осознавания протекал бы эффективнее и быстрее.

Один юноша (18 лет) был очень застен­чивым и робким и сильно страдал от своей застенчивости. В глубине души он это пре­красно сознавал, но разрешить свою проб­лему никак не мог. Однажды на занятии он вообразил себя рекой. Получив от соседа фигурку-«подарок», он неожиданно испытал глубочайшую радость. Он прочувствовал свою жизнь как течение реки — ив собст­венном восприятии, и в глазах окружающих людей. Река течет плавно и спокойно, она способна и принимать, и отдавать.

В группах с небольшим количеством учеников я предлагаю ребятам закрыть глаза и несколько раз пустить каждую фигурку по кругу. При этом я спрашиваю: «Какие у вас возникли ошущения? Какие мысли проходят через ваши руки? Чего вы боитесь? Что вас радует?»

(Пауза).

«Осознайте как следует свои ощущения. Тща­тельно исследуйте каждую фигурку, которую бе­рете в руки. Изучите ее поверхность, особенности ее формы. Составьте свое мнение о ней и запом­ните его».

Если ученики успешно справляются с заданием и в группе не возникает неразберихи, я даю сигнал к дальнейшим «дарам». Кстати, дополни­тельно можно провести описанное в предыдущих главах упражнение «Три вопроса — три ответа».

После того как все фигурки рассмотрены и прошло их обсуждение, появляется возможность выразить самые сложные из фигур в виде груп­повой пластики.

Это весьма красивый и увлекательный процесс. Можно разыграть небольшое представление, под­ключив к нему даже самых пассивных и зажатых учеников. У ведущего появляется уникальный шанс проследить, как из отдельных частей (лич­ной работы каждого ученика) складывается еди­ное целое — коллективная практика. Снова и снова находится в группе кто-то, кто с яростью швыряет глиняную фигурку, мнет ее или топчет.

Когда я хочу мягко вмешаться и остановить буйство, то говорю: «Если кто-то хочет разрушить чужую фигурку, пусть доведет дело от начала до конца, поскольку другие не станут принимать в этом участие».

ПЛАС Т ИЧЕСКИЕ ФОРМЫ

Для нормального, гармоничного развития ре­бенка не менее важны его осанка и пластика, поскольку они являются одними из основ мото­рики и координации движений. Я уже рассказы­вала о том, как можно отобразить движения с помощью рисунков. Примерно таким же образом их можно смоделировать.

На основе своего опыта хочу предложить при­близительно такую практику.

«Пройдитесь по комнате с закрытыми глазами. Ощутите свою осанку. Плечи приподняты или опущены? Как вы держите голову? Как вы сту­паете при ходьбе — с носка на пятку или наобо­рот? Прижимаете ли вы коленки? Вам нравится больше ходить или стоять?»

Тем детям, у кого проблемы с координацией и равновесием, имеет смысл предложить для стра­ховки стул, пусть они движутся вокруг него, при­держиваясь за спинку.

После небольшой паузы продолжить:

«Теперь найдите для своего тела такое положе­ние, которое вам приятнее всего на данный мо­мент. Из этого положения сделайте любое дви­жение, какое вам нравится. Как вы его делаете? Спонтанно, не задумываясь? Или вам что-то ме­шает, тормозит? Настройтесь на это движение, постарайтесь удержать его в памяти».

Снова пауза. Надо дать ученикам время спокойно осознать собственные действия.

Затем ребята берут глину, устраиваются кому как удобнее (за столом или на полу) и лепят форму тех движений, которые им больше всего запом­нились.

С детьми младшего и среднего возраста я часто провожу упражнение под названием «Герой или героиня». Я предлагаю ученикам вспомнить лю­бимого героя из книжки, кино или мультика. Потом даю задание:

«Попробуйте пройтись по комнате как ваш лю­бимый герой или героиня. Скопируйте его походку и осанку. Старайтесь почувствовать то же, что чувствует ваш герой. Представьте себе его голос.

Рис. 15. Девочка (16 лет). 42 х 29,7 см

Сначала просто звучание, потом слова. Погово­рите с друзьями голосом своего героя».

Когда дети вживутся в роли, я предлагаю им слепить свои персонажи. После того как работа закончена, каждый ученик выставляет фигурку на картонную подставку и по возможности под­робно рассказывает обо всех положительных ка­чествах своего героя.

Для подобных упражнений существует огром­ное количество тем: например, «Домашние жи­вотные», «Любимые певцы», «Инопланетяне» и мно­гие другие.

Для усиления эффекта практики я иногда про­вожу занятие на тему «Приключение».

После того как дети расселись в круг, они выполняют небольшое разминочное упражнение на спонтанность движений (ощущение кистей, плеч, глеи, поясницы). Потом я неожиданно даю указание: «Замрите в той позе, в какой вы есть. Закройте глаза. Представьте, что перелистываете приключенческую книгу. Вы листаете ее, разгля­дываете рисунки и видите героев в такой же, как у вас, позе. Что вы можете сказать о герое? Какое приключение он переживает?»

Выслушав каждую отдельную историю, я прошу ребят вылепить понравившиеся персонажи. Впро­чем, лепку отнюдь не возбраняется совмещать с рисованием.

ГЛИНА И РИСУНОК

Моделирование из глины можно успешно при­менять параллельно с обычным рисованием, а так же с работой различными поделочными ма­териалами.

Ученики, закрыв глаза, создают из кома глины некую форму. Она может выражать настроение в определенный момент времени, быть самосто­ятельным символом, отражать конкретный пред­мет, лицо или действие.

Затем ученик открывает глаза и активно ра­ботает со своей фигурой. С ней можно походить по комнате, найти для нее подходящее место, дать имя, побеседовать, идентифицироваться с ней и т. д.

После этого дети должны нарисовать свои гли­няные творения. Лучше всего это делать пальцами при помощи цветных красок и клея. Когда ри­сунки готовы, ученики рассаживаются каждый на свое место и происходит обсуждение картин.

«Посмотрите, что у вас получилось? Какое тво­рение красивее — фигурка или рисунок? Что более полно отражает ваши чувства?»

В небольшой группе или на индивидуальных занятиях возможна такая практика:

.— сначала рисуются картинки без определен­ной тематики, просто ученики отражают сиюми­нутные чувства или стараются образно передать волнующие их проблемы;

.— затем преподаватель задает тему и просит выразить в глине те детали, которых недостает на рисунке.

Я, например, часто даю темы «Моя тайна» или «Чего я боюсь». И тогда при сравнении лепной формы и рисунка открываются источники многих детских проблем и комплексов.

ДРУГИЕ МА Т ЕРИАЛЫ

Помимо красок и глины можно с успехом при­менять и другие материалы. Например, мучное тесто, пластилин, папье-маше, проволоку, все виды коробок, ткань, бытовой мусор, ломаные игрушки. Разнообразие материала для практики лишь повышает интерес у детей и делает занятия еще более эффективными.

Бытовой мусор

Обычно я прошу ребят собирать то, что взрос­лые готовы выбросить в мусорное ведро. Для дела сгодится все: фольга, фантики и обертки, плас­тиковые флаконы из-под шампуней, баночки от крема, парфюмерные пузырьки и склянки. Все, что ярко окрашено или блестит. Из этих, казалось бы, бесполезных предметов, всегда можно создать скульптуру, фигуры самой необычной формы, из них выходят прекрасные коллажи, их интересно раскрашивать, резать и клеить.

Для многих детей этот вид творчества весьма важен. Стоит лишь немного изменить точку зре­ния, и тогда вещи, не имеющее реальной цен­ности, вдруг становятся значимыми. От подобной практики дети приобретают богатый опыт лич­ностных оценок.

Проволока

Проволока — материал гибкий и предоставляет обширное поле деятельности для детской фантазии. Можно создавать самые причудливые фигуры и формы, соединять их с материей или цветной бумагой. К тому же работу с проволокой легко совместить с рисованием.

Например, нарисованную страну заселить про­волочными человечками, создать рельеф и ланд­шафт, добавить в картины объемные персонажи.

Дерево

Различные деревянные заготовки (бруски, об­резки досок, неошкуренные кругляши) всегда при­годятся для групповых занятий. С ними можно творить все, что угодно: пилить, сверлить, резать, из них можно извлекать всевозможные шумы, раскрашивать во все цвета радуги.

То есть дерево как материал весьма разнооб­разно в употреблении — к нему можно приложить и силу, и внимание. Тем более, что дети возятся с деревянными заготовками очень охотно. Эта практика существенно влияет на развитие эмо­ционально неуравновешенных детей.

И Г РЫ С МАСКАМИ

О применении масок я уже упоминала в главе, где речь шла о работе с полярностями. Воздей­ствие игр с масками можно углубить, если ввести определенные правила и проследить за их соблю­дением. Игра получит особую концентрацию, когда выйдет за рамки обычного занятия и при­обретет характер некоего ритуального действа.

Маски можно изготовить самых разных видов. Для этого лучше всего подходят три материала — тонкий картон (желательно белый), папье-маше и гипс.

Снимать гипсовые маски должны лишь стар­шие ученики под руководством воспитателя.

Кожу на лице, веки, губы густо смазывают вазелином. В ноздри осторожно вводят толстые соломинки. Если кому-то из учеников станет страшно, его нужно на время освободить от этой процедуры, пока он сам не пожелает.

Гипс режут на узкие полосы, погружают в воду и образовавшуюся массу аккуратно накладывают на лицо.

Когда гипс высохнет, маску осторожно снима­ют. Потом ее можно раскрасить или оставить белой, для удобства прикрепить резинку.

Необходимо заметить, что коллективная работа станет для большинства учеников интенсивным опытом не только концентрации, но и контакта в группе. К тому же, подобная практика обогащает фантазию.

В дальнейшем возможно проведение различных упражнений с масками. Например:

«Представь себе, что сейчас поздний вечер. Ты в сумерках держишь путь по неизвестной мест­ности. Как выглядит эта местность? Медленно темнеет. Ты вдруг видишь далекий свет и смутные очертания то ли горы, то ли замка. Ты меняешь курс или идешь дальше в этом направлении? По мере приближения ты слышишь неясную музыку. Однако вскоре ты узнаешь мелодию.

Теперь ты знаешь, где выход. Он там, где свет. Ты хотел бы знать, что там происходит. Ты под­крадываешься к окну, заглядываешь внутрь и видишь, что попал на маскарад. Ты можешь уз­нать собственную маску. Потом ты видишь под ногами билет. Ты поднимаешь его и читаешь: «Приглашение на маскарад». Ты решился взять приглашение. В этот момент ты чувствуешь, как изменяется твоя одежда, твои волосы, весь твой облик.

Ты направляешься ко входу. В это время рас­крываются тяжелые двери. Ты входишь и неожи­данно оказываешься напротив кого-то. Он (или она) тебе незнаком, однако весьма странно узна­ваем. Ты удивлен его появлению, присматрива­ешься и узнаешь свою одежду, свою осанку. Кто это? Мужчина или женщина? Сколько ему лет? И вдруг ты узнаешь сам себя. Перед тобой твое отражение в зеркале».

Это всего лишь один из примеров, как можно обыгрывать маски.

Подготовка пространства зала

Часть зала отводится под сцену, в другой части сидят зрители. Сцена должна быть отделена от зала занавесом и освещена, независимо от того, днем разыгрывается действие или вечером. Со­ответственно, остальная часть зала будет затем­ненной. Из зала на сцену должно быть 2 двери (они могут быть условно обозначенными) — одна ведет из зала на сцену, вторая — со сцены в зал. Такое разделение принципиально, оно важно для процесса растождествления игрока со своим пер­сонажем. «Артисты» покидают зал через первую дверь — в этот момент на их лицах нет масок. Они уходят за занавес и появляются на сцене уже в масках. Когда они заканчивают свое дей­ствие, они за сценой снимают маски и возвра­щаются в зрительный зал тоже без них. Таким образом, производится растождествление личнос­ти играющего и той роли — маски, которую он на себя «надел».

Дальше я коротко привожу примеры двух ва­риантов игры.

Представление

На середине сцены стоит кресло, на него на­правлен прожектор. Ведущий должен предвари­тельно оговорить с участниками, в какой после­довательности они будут появляться на сцене. Первый номер поднимается на сцену, как описано выше — из зала он выходит без маски, на сцене появляется в маске. Он садится в кресло и неко­торое время молчит. Направлять действие должны зрители и остальные исполнители, не занятые в данной сцене — они задают ему из зала самые различные вопросы. Тогда он представляется: кто он, как его зовут, зачем он пришел, куда он пришел, в чем его «миссия», или его задание (задача) в мире. Темы вопросов можно обсудить заранее. Как правило, их подсказывают старшие участники игры и сам ведущий. После того как герой расскажет о себе и ответит на все вопросы, он поднимается с кресла и покидает сцену. Как мы уже говорили, со сцены он уходит в маске, но в зал возвращается уже без нее. После него на сцену выходит участник под номером два. Теперь он занимает кресло и действие продолжа­ется. Таким образом, все участники один за дру­гим должны оказаться на сцене. Можно предста­вить, что должны испытывать дети, какое сильное воздействие оказывает сама маска, на вид такая простая. После того как они увидели своих това­рищей по группе в совершенно незнакомом им виде, да к тому же во время действия, которое само по себе окутано таинственным, мистическим покровом, они не смогут уже просто относиться к тем, кто рядом с ними — каждый из членов группы приобретает особую значимость. Между детьми возникают более теплые и одновременно,

более чуткие отношения.

Пантомима

Следующий шаг работы с масками — это пан­томима. На этот раз на сцене нет кресла, она пуста. Исполнители, как и в предыдущем вари­анте, по очереди появляются на освещенной сцене. Начинает участник номер один. Он выхо-

дит из зала без маски и появляется на сцене, предварительно ее надев. Далее, не произнося ни слова, он при помощи пантомимы разыгрывает короткие сцены, которые он выдумал или выду­мывает во время игры. Сцены должны показывать сущность или определенные черты характера его персонажа. Дети, а в особенности подростки, всег­да используют защиту в виде маски или, точнее, роли. Случается так, что черты маски ошибочно воспринимаются взрослыми как черты характера ребенка. Но иногда, подобная маскировка имеет столько преимуществ, что незаметно черты маски, по сути — выдуманной роли, прочно сра­щиваются с чертами личности самого ребенка или подростка, и тогда они могут надолго остать­ся, не давая развиваться скрытому под маской человеку.

Выявить черты, принадлежащие маске, помо­гает ситуация проигрывания роли на сцене. Общая атмосфера волнения, творчества и под­держки усиливает эту возможность.

Представьте, как вы бы чувствовали себя, ока­завшись в следующей ситуации: свет выключен, вы находитесь в темном зале. Вы не видите других и уверены в том, что и они не видят вашего лица сквозь маску. Маска стоит между вами и миром. Вы сами не проявляетесь, вас не видно. Вы не пытаетесь представиться от имени себя настоя­щего. Временно вы идентифицируетесь с мас­кой — персонажем, который выбрали. Быть может, вы были близки к какому-то решению, открытию в самом себе, и вот здесь, на сцене, в абсолютной тишине, покое, настал момент, когда ваш тайный персонаж раскрывает, проявляет свою сущность. Каждый поворот, изгиб тела обоз­начает какое-то переживание, чувство. Одно дви­жение порождает другое — так непрерывно поток бессознательного обретает форму в игре вашего тела.

Действия всегда воспринимаются живее и ка­жутся более значимыми, нежели речь, за действи­ями следят с более пристальным вниманием, дей­ствия более точны, они находят отклик в сердцах зрителей. Тем более, зрителей, с замиранием ожи­дающих момента, когда им самим придется выйти на сцену. Завороженно следят они за происходя­щим там действом, игра идет сама собой, и игра­ющий и зрители находят в ней нечто магическое. Все происходит не так, как в обыденной жизни. Напряжение очень высоко — и актеры и зрители слишком близко подходят к проявлениям бессозна­тельного как у себя, так и у людей, с которыми им предстоит еще долгое время работать в одной группе. Как правило, после этой игры группа на­чинает вести себя как единый организм. Барьер страха между участниками оказывается либо со­всем, либо в большой мере сломлен.

Сцены могут быть короткими и занимать не более 5 минут, или подлиннее — минут по 10. Не стоит напоминать выступающему о том, что его время вышло. Никто не ограничивает зрите­лей в их желании проводить актера со сцены аплодисментами.

После того как все актеры выступят, в группе начинается период новых отношений. Нельзя ска­зать, когда станут заметными изменения в каж­дом человеке отдельно — это может случиться и

раньше, и позже. Одно только верно — изменения наступят обязательно.

Что можно делать на следующих занятиях? Например, если группа встречается не реже од­ного раза в неделю, можно во время отдыха или перерыва предложить ребятам обменяться мас­ками или попробовать отдать свои маски в рас­поряжение другим, чтобы те приняли участие в игре или просто поучились играть с масками. В последующем варианте условия игры снова ме­няются. Каждый может использовать в игре чужую маску, но теперь он уже на сцене не один — подключается второй (а может, и третий, четвер­тый) игрок, и развивается коллективное действие. Пары или маленькие группы могут коротко пред­ставить на сцене какую-нибудь выбранную по общему согласию ситуацию. К примеру: «Поход на дискотеку» или «С кем бы ты хотел сыграть?». Варианты тем можно обсудить заранее, чтобы во время проведения самой игры дети могли быстро выбрать тот или иной сюжет. Единственное ус­ловие, которое не меняется — это то, что все представление проходит молча. Вся ценность игры состоит в усилении выражения лиц и пе­редаче посредством пластики тела душевного со­стояния. Игра требует большой концентрации, длительного сосредоточения на собственных пе­реживаниях, поэтому нужно учитывать то, что после игры дети обязательно должны иметь воз­можность хорошо отдохнуть.

В дополнение необходимо сказать о том, что весь цикл индивидуальной и групповой работы не прерывается обсуждениями. Обсуждение мож­но провести, завершая работу следующим обра­зом: все сидят в кругу в масках. Маски, которые обсуждаются, положены на середину крута. Ак­теры делятся своим опытом, зрители — своими впечатлениями. Форма коллективного обсужде­ния более продуктивна. Во время такого заклю­чительного этапа общение может плавно перейти в индивидуальную работу и вновь вернуться в русло обсуждения.

Часть II
ПУТЬ НАРУЖУ

РИСОВАНИЕ КАК СРЕДС Т ВО КОММУНИКАЦИИ

До сих пор я рассказывала преимущественно об упражнениях, в ходе которых каждый ребенок рисует картины любо на индивидуальном заня­тии, либо в группе. В этом случае основной упор делается на личностное выражение внутреннего мира и собственных фантазий. Беседы же помо­гают лучше осознать вскрытую проблему или комп­лекс. При этом группа благодаря своему понима­нию и поддержке может расширить и изменить способ видения занимающегося. Но и для самого процесса рисования группа имеет огромное зна­чение. Ее энергия воздействует на каждого от­дельного ученика, поэтому важно провести пред­варительный подбор группы по определенному критерию. Так, например, гармонично развитый, незакомплексованыи ребенок благодаря своему раскрепощенному образу действий способен по­мочь и другим ребятам избавиться от смущения, равно как беспокойный, шумный ребенок, кото­рый не в силах усидеть на месте, может помешать остальным.

Далее я постараюсь доходчиво представить не­которые упражнения, где изобразительное искус­ство в значительной степени обостряет и расши­ряет коммуникативные способности занимаю­щихся. Рисование становится беседой, диалогом.

Все мы знаем, что многим людям бывает трудно выразить свои мысли и чувства на словах, а тем более объяснить самим себе причины бесконт­рольных переживаний и душевных конфликтов. В языке изображения бессознательное проявля­ется без усилий, способствует осознанию, обога­щает внутренний мир, дает заряд энергии. К тому же большинство упражнений приносят очевидное удовольствие и радость. Они могут проводиться в парах и небольших группах.

Описание практики я попыталась ограничить инструкциями и предложениями. Возникающие в группе оживленность, интимность и сердечность нужно пережить самим.

Дата добавления: 2014-12-12 | Просмотры: 742 | Нарушение авторских прав