 |
|
АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология |
Интерпретация: разновидности, терапевтические возможности и ограниченияИнтерпретация во всех случаях представляет собой основную психоаналитическую процедуру. Кернберг выделяет в процессе интерпретации прояснение, конфронтацию и собственно интерпретацию. Первый шаг в интерпретации - это прояснение. Это есть приглашение пациента к исследованию материала, который представляется туманным, загадочным или противоречивым. Прояснение преследует две цели - уточнить те или иные данные и оценить, до какой степени пациент способен их осознать. На этом этапе аналитик обращается к сознательному и предсознательному уровню психики. Технически процедура прояснения выглядит примерно так: психоаналитик выбирает один из аспектов вербального или невербального поведения пациента на сеансе, фокусирует на нем его внимание и предлагает в качестве материала для ассоциирования. Объектом проясненияможет быть перенос, внешняя реальность, прошлый опыт пациента и его защитные механизмы. Интерпретация завершает собой единичный интерпретационный цикл, связывая сознательный и предсознательный материал пациента с предполагаемыми бессознательными детерминантами. Ее цель - достичь терапевтического эффекта, доведя до сознания пациента его бессознательные мотивы и защиты и тем самым, сняв противоречивость сообщенного им материала. Аналитик может интерпретировать перенос, в нешнюю реальность, прошлый опыт пациента и его защиты, а также связать все эти наблюдения с предполагаемыми бессознательными переживаниями пациента в прошлом (такие интерпретации называют генетическими). В первую очередь следует интерпретировать материал, преобладающий на данном сеансе. При этом аналитик должен давать интерпретацию только тогда, когда, по его мнению, пациент не в состоянии сделать этого самостоятельно. Сначала интерпретируется материал, находящийся ближе к сознанию, а потом - более глубокий, менее осознаваемый. В соответствии с этим принципом психоаналитик вначале интерпретирует защиты и лишь затем скрытое за ними содержание. Интерпретируя тот факт, что пациент не осознает что-либо, аналитик должен включать в свою интерпретацию указание на возможные мотивы этого защитного «неосознавания». Предлагая пациенту, объяснение того, почему он прибегает к подобной защите, аналитик тем самым помогает ему принять это отвергавшееся им содержание. Интерпретация должна включать в себя описание конфликтной природы психической динамики пациента. Принято различать следующие виды интерпретаций: 1) г енетические интерпретации, соотносящие переживания, механизмы защиты и поведенческие реакции пациента в настоящем с их историческими аналогами, имевшими место в его раннем детстве или в истории развития человечества; 2) конструкции (реконструкции), создаваемые аналитиком на основе свободных ассоциаций, воспоминаний, сновидений пациента и сообщаемые ему возвращения к жизни части пропавшей истории его развития; 3) динамические интерпретации, предназначенные для раскрытия глубинных конфликтов, возникающих и разыгрывающихся в психике пациента; 4) мутативные интерпретации, направленные на выявление внутрипсихических преобразований, возникающих в процессах межличностного общения, в том числе и в рамках аналитических отношений между аналитиком и пациентом; 5) интерпретации переноса, связанные с разъяснением пациенту его неадекватного отношения к аналитику, основанного на амбивалентном проявлении бессознательных мыслей, чувств и влечений, являющихся аналогом их инфантильного выражения к отцу, матери и другим людям, значимым в детстве Психоаналитик должен давать интерпретацию только при следующих условиях: а) он в состоянии более или менее четко сформулировать предположение о том, что стоит за высказыванием пациента; б) он в достаточной степени уверен, что в случае согласия пациента с этим предположением уровень самосознания последнего повысится; если же интерпретация окажется неверной, она все же послужит прояснению ситуации; в) представляется маловероятным, что пациент окажется в состоянии прийти к данному заключению самостоятельно, без помощи интерпретаций аналитика. Интерпретация – это форма терапевтической коммуникации. Все, что происходит в терапии должно служить интерпретации. Она начинается с первого интервью и заканчивается расставанием. В современной психоаналитической терапии используется «ступенчатая интерпретация». К расшифровке этого термина много подходов. В классическом психоанализе три ступени. Мы начинаем с интерпретации переноса и заканчиваем интерпретацией Эдипова конфликта. Если рассматривать «ступенчатую интерпретацию» с точки зрения психоаналитической терапии, то такая последовательность совсем не обязательна. Когда мы говорим о «ступенчатой интерпретации, то это необязательно жесткая схема, и совсем не обязательно туда вплетать Эдипов комплекс. Или первой ступенью не обязательно будет интерпретация переноса. И первая, и вторая, и третья ступень – они могут быть совершенно разные. Совсем не обязательно первым интерпретировать перенос. В классическом психоанализе и глубинных терапиях эффект от интерпретации состоит в том, что человек становится слабее. Поэтому интерпретацию не хочется принимать. В результате интерпретации перестают работать защитные механизмы. В результате происходит дезадаптация личности, и привычные стереотипные механизмы существования в обществе перестают работать. В результате интерпретации происходят структурные изменения в психике. Это всегда больно, это дискомфорт и пациент не знает, куда это может привести. Итак, интерпретация имеет ступенчатый характер. По сути можно сказать, что мы владеем тремя видами интерпретаций, отвечающими на три вопроса: · Что? · Зачем? · Почему? Интерпретация, отвечающая на вопрос «Что?». В поле нашего внимания находится текст, содержание и его смысл. Если что-то интерпретируется, то только текст. Интерпретация, отвечающая на вопрос «Почему?». Здесь содержание сказанного становится второстепенным. Мы обращаемся к тому эмоциональному фону, который вызвал к жизни «здесь и сейчас» этот рассказ, этот текст. Пациент может говорить что угодно, но, пытаясь ответить на вопрос «почему он это рассказывает», целесообразно задать некоторые вопросы. Например: «Вы сейчас мне это рассказываете, потому что вам тревожно или печально? Вам важно, чтобы я оказал вам помощь?» Здесь аналитик обращается к внутреннему миру человека, к его состояниям и слова здесь становятся второстепенными. Интерпретация, отвечающая на вопрос «Зачем?». В этом контексте не важно, что он сказал, и почему, здесь важно узнать, что пациент хочет от меня. Зачем вы мне это говорите, какой реакции от меня ждете. Пациент может хотеть, чтобы я участвовал в его рассказе, или его комментировал, или чтобы я его пожалел, или поругал и так далее. Эти три вектора интерпретации существуют всегда. Любое взаимодействие с пациентом можно рассматривать через эти «что? зачем? и почему?» Сказать как, и в какой последовательности, это произойдет невозможно. Именно здесь начинается искусство! В какой-то момент важно сделать интерпретацию «Зачем?», потом «Почему?». Здесь нет инструкций, но есть некоторые подсказки. Для примитивных уровней психики очень долгое время важно интерпретирование «почему?». Причем здесь наиболее важен момент эмпатического взаимодействия и называние эмоциональных состояний. Не вопрос: «Что вы чувствуете?», а прямое называние переживания. Например: · «Когда вы это говорите, вы говорите о ревности?» · «Когда вы это говорите, вы говорите о злости?» · «Вам сейчас печально?» · «Мне кажется, вы сейчас возбуждены?» Здесь совершенно не важно, что говорит пациент. Аналитик пытается разобраться, что переживает в этот момент пациент, и называет это переживание. Нельзя ничего называть на высоком уровне абстракции. Если сказать, что вы испытываете агрессию, это ничего не сказать. Это разговор не с живым человеком. Если достаточно эмпатийно отражать то, что происходит с человеком, то у пациента расширяется палитра его эмоциональных переживаний. Если пациент функционирует на примитивном уровне, то у него нет этой палитры. У него есть только состояния комфорта или дискомфорта, радости или злости, и все. Аналитик разбивает эти переживания на дискретные состояния, фиксирует и называет, и это очень сильно расширяет арсенал чувств. Как строить интерпретацию? Здесь речь идет о построении предложения. Лучше всего строить интерпретацию «рваными фразами», не важно это форма вопроса, или нет. Смысл этих «рваных фраз» в том, что я не заканчиваю мысль, не ставлю точку, я произношу «нечто», то ли полувопрос, то ли полупредложение, ставлю запятую, и не продолжаю, я замолкаю. Если фраза строится до запятой, это «рваная фраза». В этой ситуации само собой возникает желание договорить, додумать, осмыслить, обсудить. Мы отдаем инициативу пациенту, пусть додумывает, договаривает, осмысляет, пусть разворачивает свой мир. Например: на сессии пациент выражает недовольство, и аналитик хорошо понимает, что это мало относится к нему. Надо выслушать, то есть дать возможность отреагировать, а потом можно задать следующий вопрос: «А вы сейчас с кем говорили?» или «Это адресовано мне?». На такие вопросы можно отвечать в разных направлениях. Пациенту предоставляется возможность, как угодно обращаться с этим вопросом. Я ничего не обозначаю, и не привязываю. Хочешь, в детство лезь, хочешь, обо мне говори. Полная свобода действий. Пусть домысливает сам! «Интересно, как вы к этому относитесь?» «Вам кажется у меня много чувств?» или «Вы видите какие-то чувства?» Если говорить о коммуникации, то понятия заканчивать, там нет, аналитик не заканчивает, он приглашает пациента к диалогу. Мы все время ставим запятую, а я бы сказала многоточие, и только пациент заканчивает, закругляет, ставит точку, подводит итог. Это важно! Существует много концепций и разных подходов окончания терапии. С. Соколову ближе всего концепция Винникота, согласно которой пациент знает, когда терапия заканчивается. Это не моя инициатива, и держать его я не буду. Если пациент говорит: - «Я хочу закончить терапию», то я всегда спрашиваю: - «Сейчас, или у нас есть 15 минут. У нас одна встреча, или их больше? Как вы это видите?» Когда пациент отвечает, что у нас есть какое-то время, то я ставлю задачу: - «За это время нам надо понять смысл этого окончания. Мы его понимаем, и решение всегда остается за вами! Лучше вас никто не знает. На этом этапе очень важно, чтобы мы закончили вместе, понимая смысл этого окончания. Если это сопротивление, то мы выясняем и терапия продолжается».
Дата добавления: 2015-02-06 | Просмотры: 2205 | Нарушение авторских прав |