АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Антигуманная природа государства

Гумплович отвергает классическую теорию договорно­го происхождения государства. В его понимании государ­ство — это не орган социального примирения враждую­щих группировок, не средство продвижения народов к всеобщему миру, а бездушная машина подавления боль­шинства господствующим меньшинством. Возникновение государств не избавило человечество от тотальной враж­ды, которая продолжала доминировать внутри государств в виде сословно-классовых и политических конфликтов, а также на международной арене в форме дипломатических столкновений между государствами и вспыхивающих вре­мя от времени широкомасштабных военных действий.

Взгляды Гумпловича позволяют квалифицировать его позицию как социал-дарвинистскую. Вместе с тем отдель­ные положения его концепции перекликаются с марксист­ской теорией социальных антагонизмов. Для него веду­щей причиной междупартийной, межклассовой и межго­сударственной борьбы выступают экономические интересы сторон, стремления людей к удовлетворению своих мате­риальных потребностей. Но антагонизмы интересов не яв­ляются атрибутом только лишь социально-экономической жизни общества. Гумплович универсализирует феномены борьбы и антагонизма, выводит их на уровень межрасово­го взаимодействия. Ни государственность, ни право, ни религия, ни мораль не способны обуздать инстинкт борь­бы, живущий в каждом человеческом существе и ищущий поводов проявиться на практике. Люди с изобретательно­стью, достойной лучшего применения, находят бесконеч­ное число возможностей и форм, позволяющих им про­явить свою воинственность, начиная с политических деба­тов и вплоть до преступлений и войн гражданского, межгосударственного и межэтнического характера. Изме­нить подобное положение дел современный человек не в состоянии, ибо это предполагало бы изменение его антро­пологической природы, что пока невозможно.

М. ШЕЛЕР:

ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ '

Макс Шелер (1874-1928) — немецкий социолог, фи­лософ, крупный представитель феноменологического на­правления. Был профессором университетов Кельна и Франкфурта.

Основные труды: «Трансцендентальный и психоло­гический метод» (1900); «Гений войны и немецкая вой­на» (1915); «Война и строительство» (1916); «Фор­мализм в этике и материальная этика ценностей» в 2 т. (1913-1916); «О вечном в человеке» (1921); «Сущ­ность и формы симпатии» (1923); «Формы знания и общество» (1926); «Положение человека в космосе» (1928)и др.

Феноменологический метод, созданный Э. Гуссерлем (1859-1938), обнаружил свою общеметодологическую значимость для всех видов социогуманитарного зна­ния. Для феноменологической социологии наибольший интерес представляют не формы реального поведения людей, а чистые нормативные структуры, подчиняю­щие себе человеческое сознание и социальную деятель­ность. Из философов прошлого наиболее близки к та­кому подходу были Р. Декарт и И. Кант, которые стре­мились рассматривать любую предметность не саму по себе, а как данную через сознание и его формообразую­щие усилия.

Шелер полагал, что феноменология по своей сути враждебна сухому рационализму. Исходя из установки на духовное созерцание, она позволяет обнаруживать в человеческих переживаниях то, что скрыто от этого со­зерцания.

Если учитывать, что переживания возникают в точ­ках соприкосновения человека с реальностью, то фено­менологию в первую очередь интересуют именно эти «точ­ки». Но прежде всего ей важны априорные основания переживаний. Она сочувственно относится к предполо­жениям философов прошлого о существовании таких оснований. Шелер признавал, что априоризм феномено­логии с готовностью включил в себя то верное, что со­держится в априоризме Платона и Канта.

• 227 •

Для самого Шелера основной предмет феноменологии-! составляли априорные основания любых переживаний, ■ в том числе тех, которые имеют ценностно-нормативный характер и прямо связаны с нравственностью и правом.

Поскольку все, что окружает человека в его социо­культурной жизни, представляет собой бесконечное раз­нообразие символов, то важнейшая из задач познава­тельных заключается в десимволизации мира, в про­никновении за поверхность символов, в приближении к их априорным первоосновам. Это возможно через длин­ную цепь отрицаний-очищений, пока перед философ­ским умозрением не предстанет чистая первооснова. По­этому феноменология позволяет меньше говорить, боль­ше молчать, но зато и больше видеть, обнаруживая те миры, представления о которых чаще всего вообще не­выразимы.

Социальная реальность плотно насыщена символа­ми, и задача феноменологии заключается в том, чтобы пробиться к кроющимся за этими символами априор­ным структурам, обнаружить в них то, что делает их причастными к общезначимым истинам и абсолюту все­общего блага. Априорные «самоданности» усматривают­ся интуицией, которая, устремляясь вглубь, к первоосно­вам, очищенным от словесных оболочек и рациональных схематизмов, находит там самоочевидные и неопровер­жимые ценностные полюса любви и ненависти. Все те реалии, что обнажаются в результате феноменологичес­кого очищения, свидетельствуют о существовании в мире основ некоего устойчивого порядка, с которыми невоз­можно не считаться и требованиям которых человек обя­зан подчиняться.

Ценности в качестве априорных сущностей, пребы­вающих вне времени и пространства, предписывают че­ловеку определенные модели мироотношения. Так, для Шелера особо важен тезис об априорности приоритетно­го положения любви над ненавистью, Бога над силами тьмы и разрушения. Любовь — это особая разновидность универсальной, всюду действующей силы. Этой силой является Бог — абсолютная ценность и главное априор­ное основание всех ценностей, которые объективно раз­делены на положительные и отрицательные. Шелер ут-

228'

верждает, что даже если бы никто никогда не оценивал убийство как зло, все равно оно оставалось бы злом. И если бы добро никем и никогда не считалось добром, все равно оно было бы добром. Такова априорная приро­да базовых ценностей социальной жизни, не зависящая, от внешних оценок людей.

Г. ЗИММЕЛЬ: СОЦИОЛОГИЯ ЦЕННОСТЕЙ

Георг Зиммель (1858-1918) — немецкий социолог, культуролог, философ. Выпускник, а затем преподава­тель университетов Берлина, Страсбурга. На его взгля­ды оказали влияние идеи Г. Кассирера и А. Бергсона.

Написал около 30 книг, среди которых: «Социальная дифференциация» (1890); «Введение в моральную нау­ку» (1893); «Философия денег» (1900); «Кант» (1904); «Социология» (1908); «Философская культура» (1911); «Рембрандт» (1916); «Созерцание жизни» (1918) и др.

Принцип понимания

Зиммеля нельзя отнести к социологам-позитивистам, поскольку в его теоретической позиции присутствовали элементы метафизической методологии. Он полагал, что над миром социального бытия людей существует мир идеальных ценностей, сфера чистых форм с ее собствен­ными законами. Социология должна исследовать эту сфе­ру, отделив ее от эмпирико-психологического мира че­ловеческих желаний, мотивов, интересов, что позволит ей выйти из-под власти расхожих стереотипов субъекти­визма и морализаторства.

Идеальные ценностные формы имеют иную природу, чем идеи Платона: они создаются усилиями человечес­кого духа и потому не обладают абсолютным совершен­ством, а несут на себе печать земных несовершенств. Они, как и все, что пребывает в социальном времени и пространстве, способны утрачивать свою продуктивную силу, коснеть и становиться препятствием на пути появ­ления новых ценностей. Между ними могут разворачи­ваться драматические конфликты, динамику которых можно сравнить с биением пульса всей культуры как единого целого. Задача социологии — следить за этой

«пульсацией», исследовать бытие культурных форм в контексте социальной реальности.

Зиммель разграничивал методологию познания на естественнонаучную и гуманитарную и считал, что со­циология занимает место между ними и это позволяет ей пользоваться эвристическими возможностями обеих методологий. Так, от естествознания она берет: 1) жи­вой интерес к фактам; 2) любовь к точности; 3) интерес к прослеживанию причинно-следственных связей.

От гуманитарных наук в нее вошли: 1) способность смотреть на социальные реалии как на ценности; 2) ис­пользование принципа понимания (а не только объясне­ния); 3) интерес не только к фактам, но к стоящим за ними человеческим индивидуальностям; 4) внимание не только к внешним поведенческим акциям, но и к их мотивам.

Особое место в социологии Зиммеля занимает прин­цип понимания, позволяющий разрушить барьеры бес­страстного объективизма и рационализма, отделяющие познающего субъекта от познаваемого объекта. Прин­цип понимания формирует живые связи между личнос­тью и миром: субъективность индивидуального «я» втор­гается в объекты, одухотворяя, «очеловечивая» их, а объектное начало входит в мир субъекта, наполняя пос­леднего ощущением единства и целостности мирозда­ния. В итоге появляется возможность освободиться от упрощенных схем в истолковании сути мира, социума, человека и процесса познания.

Социология конфликтов

Значительное внимание Зиммель уделил исследова­нию социальных конфликтов. Для него конфликты — это неотъемлемые атрибуты социальной жизни, ее прак­тических и духовных, ценностных и нормативных, идео­логических и политических, моральных и правовых проявлений. Одна из причин этого коренится в особен­ностях природы людей, в их психофизиологических ка­чествах: индивиды изначально предрасположены не только к сотрудничеству и организованности, но и к дезорганизации и деструктивным проявлениям, сопро­вождающимся столкновениями-конфликтами.

Далеко не всегда конфликты заслуживают негативной оценки, ибо отнюдь не все из них ведут к разрушению социальных структур и к вредоносным социальным изме­нениям. Зачастую они служат сохранению разномасштаб­ных социальных целостностей и тем самым выполняют конструктивные функции. Наиболее пригодны для этого не слишком острые и не слишком масштабные конфлик­ты. Те из них, что заявляют о себе в сравнительно «мяг­ких» социальных формах, способны осуществлять функ­ции упорядочения и интеграции по отношению к тем со­циальным системам, внутри которых они развертываются.

Острота и динамика конфликта напрямую зависит от эмоциональной вовлеченности его участников в суще­ство спорных вопросов. Чем выше накал эмоций и стра­стей, чем сплоченнее противостоящие друг другу груп­пы, чем больше существует оснований для каждой из них считать победу самоцелью, тем более бурным ока­зывается столкновение и тем более тяжелыми и разру­шительными могут оказаться его последствия.

Зиммель выявляет функции межсубъектных (в том числе социально-правовых) конфликтов по отношению к социальному целому. Вот некоторые из них в изобра­жении американского социолога Дж. Тернера (Структу­ра социологической теории. М., 1985):

1) чем меньше острота конфликта, чем больше соци­
альное целое базируется на функциональной взаимоза­
висимости, тем более вероятно, что конфликт имеет ин-
тегративные последствия для социального целого;

2) чем чаще конфликты и чем они менее остры, тем
лучше члены подчиненных групп могут избавиться от
враждебности, почувствовать себя хозяевами собствен­
ной судьбы и, следовательно, поддерживать интеграцию
системы;

3) чем менее остр конфликт и чем он чаще возобнов­
ляется, тем больше вероятность того, что будут созданы
соответствующие юридические нормы, регулирующие
лежащие в его основании противоречия;

4) чем сильнее вражда между группами в социаль­
ной иерархии, чем реже при этом открытые конфликты
между ними, тем сильнее их внутренняя сплоченность,
тем вероятнее, что они будут удерживать определенную

социальную дистанцию и тем самым содействовать соЦ хранению существующего социального порядка;

5) чем более продолжителен и менее остр конфликч
между группами, в различной степени обладающими вла-;
стью, тем более вероятно, что они отрегулируют свое|
отношение к власти;

6) чем острее и продолжительнее конфликт, тем бо-\
лее вероятно, что группы, прежде не связанные между ]
собой, образуют коалиции;

7) чем продолжительнее угроза острого конфликта
между субъектами, тем прочнее коалиции, в которые
вступает каждая из сторон, участвующая в конфликте.

Многие из теоретических положений Зиммеля оказа­лись продуктивными и впоследствии привлекали к себе внимание социологов новых поколений. В первую очередь это относится к тезису о положительной функциональнос­ти социальных конфликтов средней и малой остроты.

Для нормативной, морально-правовой социологии зна чительный интерес представляют разработанные Зимме-лем положения концепции трех типов нормативной регу­ляции — моральной, посредством обычаев и правовой.

В отличие от индивида, руководствующегося прин­ципами личной морали, малые группы ориентированы на соблюдение принятых среди них обычаев. Что же касается больших групп, то отношения внутри них и между ними подчиняются преимущественно нормам права. Если учитывать, что каждый человек входит как в малые, так и в большие группы, то его социаль­ное поведение регулируется одновременно и моральны­ми нормами, и обычаями, и правом.

Р. ШТАММЛЕР:

Дата добавления: 2015-09-18 | Просмотры: 547 | Нарушение авторских прав